Концерт Патриции Каас. 4. Недалеко от Москвы. Жизнь продолжается

КОЛЬЦА

– Ребятки, давайте сегодня съездим в хороший ювелирный магазин.

– Анатолий, кольцо для Улички хочу купить я. – Василий Васильевич поднял руку, – Как ее отец …

– Хорошо, деда Вася. Тонечка, ты с нами поедешь?

– Я думаю, что ребята сами выберут кольца, без советов. Ты не согласен?

– Согласен. Я советовать и давить на них тоже не буду. Просто съезжу с ними. Вы не возражаете?

– Нет, папа. Правда, Уля?

– Конечно.

За руль Гришиной машины сел сам Свиридов, и довольно скоро неприметные «Жигули» восьмой модели затормозили прямо перед входом в небольшой ювелирный магазин на престижном Кузнецком мосту.

– Смотрите, выбирайте. А я посмотрю, что у них есть интересного.

Свиридов не сказал, что именно в этом магазине продаются изделия из «Солнечного». Но сколько он не разглядывал он витрины, но обнаружить эти изделия ему не удалось.

– Девушка, будьте добры, позовите заведующего.

Гриша с Улей склонились над витринами, а Свиридов отошел на середину небольшого зала магазина.

– Вы что-то хотели? – к нему подошел модно одетый обаятельный джентльмен.

– Во-первых, здравствуйте, – и Свиридов раскрыл удостоверение так, чтобы это не было видно со стороны. – А во-вторых, где товар, который вы получили в конце прошлой недели?

Джентльмен резко уменьшился в размерах и сильно занервничал.

– Простите, но мы не успели …

– Врать не нужно. А то ведь недолго и проверить.

– Простите, но мы получили эти изделия … Они очень дорогие, и мы не выкладываем их …

– И продаете из-под прилавка? Очень занятно! Покажите этим молодым людям супружеские золотые кольца из этой партии товара. Не волнуйтесь, денег у них хватит.

Джентльмен что-то просигналил продавщицам и в витрине как по волшебству появились совершенно другие кольца.

– И цепочки с крестиками – тоже …

На другой стороне на витрине тоже произошло движение.

– Пап, посмотри! Нам нравятся вот эти кольца!

Свиридов подошел и Гриша показал кольца – это были очень изящные изделия с алмазной гранью.

– Примерьте.

Уля и Гриша надели выбранные кольца и Свиридов полюбовался ими – кольца были хороши.

– Выпишите чеки и не забудьте указать артикул изделий. Расплатись, у тебя на карточке денег хватит.

Пока продавщица с уважением выписывала чеки с многозначными цифрами, а потом прокатывала Гришину карточку, Свиридов успокаивал Улю – ей покупка показалась слишком дорогой.

– Улечка, мне так приятно видеть на твоем пальце это кольцо! Мы с Тоней никогда не носили колец, да у нас их и не было. Позволь нам порадоваться за вас с Гришей. А деньги – пустое …

– Но для деда Васи это будет слишком дорого!…

– А мы ему не скажем, сколько это стоит. Только чур, не проболтайся!

Кольца были упакованы в аккуратные коробочки.

– Вы подождите меня в машине.

Свиридов передал Грише ключи, и когда Гриша и Ульяна вышли, он подошел к витрине с цепочками.

– Это мы получили в конце прошлой недели. Пожалуйста, выбирайте. Вот очень красивые крестики …

– Да, товар у вас отменный. Покажите мне вот эту цепочку … и, пожалуй, вот эту …

Свиридов задумчиво рассматривал тонкие золотые цепочки с изящными православными крестиками.

– Я возьму вот эту … Выпишите. Я могу заплатить наличными, если вы примите доллары.

– Обычно мы валюту не принимаем, но для вас …

Джентльмен был сама любезность, и на товарном чеке появилась печать «оплачено», а цепочка была уложена в красивый футляр.

– Мы благодарим вас за покупки, – и джентльмен послушно пожал протянутую руку Свиридова и проводил его к выходу. – Заходите еще!

– Непременно!

Дома кольца были одобрены, с Василием Васильевичем была проведена приватная беседа, а потом Свиридов достал длинную коробочку.

– Уленька! Мы с Тоней просим тебя принять от нас подарок к вашей свадьбе с Гришей – вот эту цепочку с крестиком. Это не просто украшение, это дань нашим русским традициям. Православный крестик на груди всегда на Руси считался защитой от всех напастей и знаком верности русским традициям – верности домашнему очагу, верности мужу, любви к родным и почитания старших. Пожалуйста, прими от нас этот подарок.

– Пожалуйста, Улечка!

– Ой, какая цепочка! Гриша, смотри, какая красота! Спасибо вам большое дядя Толя и мама Тоня. Я буду носить эту цепочку и все время помнить … помнить …

– Не плачь, Улечка, не плачь. Все хорошо, мы тебя так любим. И Гриша, и мы с Толей. Милая Улечка, пусть эта цепочка будет памятью о твоих настоящих маме и папе. Как будто это они подарили тебе эту цепочку к твоей свадьбе …

– Владимир Альбертович, есть еще один канал для проверки наших «меченых» изделий. Торговля золотыми изделиями из-под полы в ювелирном магазине. Я попробую прощупать эту цепочку …

ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ

ПРОГУЛКА ВТРОЕМ

На прогулку вышли вчетвером. В коляске разместился Виктор-младший, вез коляску Виктор-старший, а по бокам шли Лена и Виолетта.

Сразу же с Виктором поздоровалась дородная дама.

– Здравствуйте, Калерия Егоровна! Справа моя женщина Лена, мать наших двоих детей, а слева моя женщина Виолетта, мать нашего младшего сына.

У Калерии Егоровны отвисла челюсть, а Лена с трудом сдержалась и не прыснула.

Когда дама с отвисшей челюстью осталась позади Лена рассмеялась.

– Ну и выраженьице у нее было! Все, полная информированность общественности обеспечена – двоеженец вышел из подполья!

– Лена, ты так легко об этом говоришь …

– Говорю … Но привыкнуть пока не могу – прости меня, Виола. Я к тебе … Ну, Витя, помоги! Помоги мне выкрутиться – я же в первый раз живу вместе с другой женой моего мужа …

– Мы забыли слово «жена». У нас есть две любимые женщины, и привыкайте к этому. Я вас люблю. Обоих. И постараюсь, чтобы вы обе были счастливы.

– Спасибо, милый.

– Спасибо, мой милый.

Они доехали до универмага. По дороге им встречались разные люди.

Одни откровенно любопытствовали – как же, Скворцов вышел со своими двумя женами!

Другие, а таких было больше, доброжелательно здоровались.

И было довольно много знакомых по работе в прекрасном «южном городе Солнечный».

– Лена, мы оставим Витюшу тебе, а сами сбегаем в магазин.

– Не забудьте купить памперсы, а то Витенька их очень уважает!

Виктор и Виолетта поднялись на второй этаж – тут торговали всякими тряпками.

– Ты не старайся закупить все-все, выбирай только то, что нужно на первое время.

– Тебе тоже нужно купить белье и одежду. Давай начнем с тебя.

– Ну, уж нет! Мы начнем с тебя, и начнем с самых интимных предметов. Давай, выбирай трусики, лифчики … Чтобы Витенькиной кормушке было удобно.

– Какой же ты хулиган!

Виктор прихватил тележку и она стала быстро наполняться. Виктор расплачивался пластиковой картой, а Виолетта вначале сетовала на его расточительность, но потом перестала.

К Лене они вернулись увешанные пакетами и свертками.

Кое-что удалось разместить в коляске Витеньки, который с важным видом поглядывал кругом, но многое пришлось нести в руках.

Виолетта надолго задержалась перед щитом объявлений у дома культуры – не у того, где был вывешен план мероприятий, а перед тем, где перечисляли все спектакли, выставки и вернисажи в Москве.

– Неужели все это …

– Да, все это доступно. Сцедишь молоко и сможем поехать.

– Виола, ты не заметила, что Витя изменился? У него выражение лица стало другое.

– Да, Лена, я заметила. Он крайне озабочен.

– Будешь озабочен – мы такие разные …

– Виола, давай пообещаем Вите, что в случае чего … в случае чего мы закроемся в ванне, пустим воду и выскажем все друг другу в лицо … даже матом. А потом поплачем вместе …

– Обнимемся и помиримся …

– Да, Виола. Обнимемся и попросим прощения друг у друга. И мир будет восстановлен. Мы постараемся излишне не напрягать тебя, Витя … И не ссориться из-за тебя, да, Виола?

– Да. Мы не будем ссориться из-за твоего внимания. Ты должен все решать сам – с кем тебе …

– Спасибо, девочки. Я вас люблю!

С УЛЕЙ ПО МАГАЗИНАМ

– Ты ставишь мне компанию – я хочу завтра пройтись по магазинам?

– Конечно, мама Тоня!

Уля еще постоянно путала, называя Тоню то мамой Тоней, то тетей Тоней …

Они уехали в Москву утром и вернулись к вечеру с кучей пакетов и свертков в огромных фирменных сумках.

А в магазине …

Во-первых, они подъехали к какому-то сияющему дворцу со швейцаром …

Во-вторых, Тоня была здесь не в первый раз и хорошо ориентировалась …

В-третьи., в четвертых, в пятых …

Уля быстро забыла, зачем они приехали, а Тоня выбирала вещи исключительно для нее. Такие трусики, кофточки, ночные сорочки, колготки …

– Тетя Тоня, зачем это?

– То, что на женщине, должно нравиться мужчине … ее мужчине. И все, что делает женщина, она делает для своего мужчины.

– Все-все?

– Все. Если она любит его, то даже мусор выносит она так, чтобы ему было приятно.

– Но вы никогда не краситесь? Зачем тогда все эти …

– Кремы нужны для кожи, а не для раскраски … А почему я не крашусь и не пользуюсь духами – расскажу когда-нибудь потом …

Расплачивалась Тоня пластиковой карточкой и после первого же отдела, где она это сделала, за ними с тележкой стал следовать вежливый молодой мальчик в униформе. И донес пакеты до машины, и помог уложить их в багажник.

С каким удовольствием они стали дома разглядывать и примерять обновки!

Этот процесс захватил обоих – с одинаковым удовольствием примеряли купленные вещи и Тоня, и Уля.

– Тонечка! … Ой, извините, тетя Тоня! Какая вы красивая!

– Ты еще лучше, а главное, моложе.

– А это для чего?

– Это ночная рубашка или ночной пеньюар …

– Но зачем? Вот тут такая тонкая ткань, что все видно будет … А у этой такие кружевные … красиво …

– Ты теперь уже не девчонка, а жена … Со временем страсть может стихать … и ее поддерживают с помощью вот таких соблазнительных вещичек …

– Но разве … ой, Тонечка! Не лучше вот так?

Они посмотрели на себя в зеркало – две женщины в крохотных кружевных трусиках, – а потом друг на друга.

– Но со временем острота теряется … Желаю тебе, чтобы это случилось не скоро …

– А у вас с дядей Толей? Ой, извини … извините, мама Тоня!

– Толя – это что-то особенное … Мне не приходится соблазнять его …

– А это? Вы же спокойно можете не надевать лифчик! И вообще … А если на вас надеть джинсы и спустить пояс …

– Интересно, и что будет?

– Давайте попробуем!?

– Почему бы и нет?

Тоня с помощью Ули переоделась, спустила пояс джинсов вниз, открывая прекрасной лепки живот, надела тонкий топик.

– Ой, какая ты … Простите, тетя … мама Тоня, но вы такая молодая и … такая клевая!

– Пойди, оденься так же!

В зеркало смотрелись две женщины, одетые по моде – открытые, обнаженные животы, спущенные до предела пояса брюк, тонкие топики, четко обрисовывавшие грудь. И почти ровесницы, если не принимать во внимание седину Тони – а может это просто модная окраска волос?

– Интересно, что бы сказал Толя …

– Так давайте покажем ему … И Грише тоже!

Когда Свиридов перекусил на кухне и вернулся в гостиную, за ним почти сразу вошли две женщины. Он на мгновение остолбенел.

– Ну, вы даете! Это что же за молодые модные девчонки?

– И как тебе, Толя? – с робостью спросила Тоня. – Я очень неприлично выгляжу?

– Ты удивительно красива и эффектна. Можно бежать на танцы!

– Кто тут говорит про танцы? – вошел в комнату Гриша и тоже остолбенел.

– Мать, ты даешь! Но как здорово! Слушай, отец, пойдем на танцы? Все лягут!

– А почему бы и нет? – задумчиво произнес Свиридов. – Но нам тоже надо одеться соответственно. Верно, сын?

Гриша помог отцу и скоро к модным дамам присоединились такие же модные молодые люди – в фирменных майках и фирменных джинсах.

– Толя, ты … ты действительно считаешь, что мне … что мне можно вот так пойти на танцы?

– Да, моя милая Тонечка. Можно, и мне будет очень приятно танцевать с такой эффектной девушкой!

На танцплощадке при их появлении возникло легкое замешательство – Гришу с Улей узнали сразу и почти сразу узнали Свиридова.

Но как он был одет и с какой дамой он пришел!

Танцевали они с удовольствием, а вокруг сразу образовалась плотная толпа ребят, с трудом пропускавших вперед девчонок. Все делали вид, что они тоже танцуют – и во все глаза жадно разглядывали Тоню.

Ее крепкий накачанный живот, до предела спущенные джинсы и красивые полные груди вызывали активное слюноотделение у мужской части и нестерпимую зависть у женской.

– Представляю, что бы они сделали со мной, если бы рядом не было тебя!

– Зато как ты обалденно выглядишь и как великолепна в танце!

– Но если заиграют рок, то у меня свалятся джинсы!

Они отошли к перилам и встали обнявшись точно так же, как обнимались все молодые люди на площадке.

– Тебе хорошо?

– Ты даже не представляешь, как здорово! Но только с тобой …

– Ну, что, предки, оторвались по полной?

– Гриша, как ты выражаешься!

– Извини, мать. Это по инерции с танцем. Как вам тут?

– У нас на танцплощадке потише …

– А если нам сейчас заявиться туда? Поедете с нами?

– Поедем, Гриша. Но там будет … такое …

– Вот и посмотрим, что там будет.

Тоня опять с тревогой взглянула на мужа, но ничего не сказала.

Танцплощадка у Дома культуры была в другом стиле.

На заводе это была типичная провинциальная танцплощадка с деревянным настилом, резными перилами и шатровой крышей, «удобствами» метрах в двадцати в виде деревянных отдельно стоящих сарайчиков, лавочками, затащенными в кусты, и густой россыпью использованных презервативов в траве – здесь, на площадке около Дома культуры все было по другому.

По краю мощеной площади стояли скамейки для зрителей, а у главного входа на площадке лестницы играл военный оркестр. Конечно, это был не классический военный оркестр, а скорее джазовый ансамбль, и играл он самые модные мелодии вперемешку с классикой.

Появление Свиридовых вызвало настоящий шок и оркестр на миг захлебнулся, но оркестранты справились быстрее, чем все остальные – Свиридов с Тоней пошли танцевать среди остолбеневших молодых и немолодых присутствующих.

Все с удивлением, а кто и с ужасом разглядывали Тоню, а уже потом Свиридова – голые пупки всех сводили с ума. Это уже потом обращали внимание на Гришу и Улю, но это были молодые, а таких «непутевых» и так было в достатке.

Но справились – пошли танцевать, и плотной толпы вокруг Свиридовых не было, как и откровенного вожделения при виде Тониного живота.

Свиридов «поймал» сознание дирижера и «заказал» ему рок и оркестр заиграл классику из «Серенады солнечной долины».

– Ты нарочно? – спросила Тоня. – Подожди, я хоть пояс подтяну.

И они выдали такой танец, что все перестали танцевать и хлопали в такт, и веселыми криками подбадривали танцующих.

– Ничего у меня родители?

– Спрашиваешь! Просто классные!

– Ух, жарко! Пойдем, выпьем что-нибудь!

Свиридовы отошли к деревянной открытой веранде кафе и сели за столик.

– До чего ты была хороша!

– Здравствуйте! Спасибо, что зашли! Что вам подать?

К ним подошла сама хозяйка, улыбающаяся и строгая.

– Добрый вечер, Полина! Какой-нибудь не очень крепкий коктейль и что-нибудь к нему.

– Момент.

Они потягивали коктейль и разглядывали танцующих. Было довольно много молодежи, но были люди и постарше, и танцевали они разные танцы.

К Свиридовым подбежали Гриша и Уля.

– Что пьем? – Гриша быстро принес такие же бокалы и присел рядом с Улей.

– Толя, что-то случилось? – тревожно спросила Тоня. – Что с тобой?

– Просто я увидел, какая ты у меня красивая и понял, как сильно я люблю тебя. И как редко говорю тебе об этом. Больше ничего.

– Милый, я тоже так люблю тебя! И мне так хорошо с тобой!

Они сцепили руки, потянулись друг к другу и стали целоваться, не обращая никакого внимания на молодых и на окружающих.

– Пойдем, станцуем что-нибудь медленное …

Народу около площадки заметно прибавилось – весть о невероятном событии в виде совершенно необычной пары Свиридовых разнеслась мгновенно.

А они нежно обнявшись танцевали медленное танго и все на площадке благоговейно смотрели на эту пару, а оркестранты никак не могли завершить мелодию …

С МОЛОДОЙ МАМОЙ

Утром Уля домывала посуду, а Гриша разбирал привезенные материалы.

– Ты хочешь поработать или мы можем пойти погулять?

– Одевайся – тебе же очень хочется погулять!

– Гриша, я так не могу … Если тебе надо поработать, то мы останемся дома и я не буду мешать тебе … У меня всегда дела найдутся … А что ты привез?

– Кроме следующего номера журнала мне предложили проиллюстрировать две переводные книженции … Одну уже перевели, но это черновой перевод, а вторую еще не перевели. Книжки на английском и я взял оригиналы. Но еще не читал.

– Будешь читать на английском?

– Конечно. И я даже знаю, что к английскому тексту нужны немного другие иллюстрации, а к русскому переводу – другие.

Они выбежали, как всегда взявшись за руки. Поздоровались с вахтершей и вышли на дорожку вдоль дома.

– Куда пойдем?

– Пойдем к лошадям?

На боковой дорожке Уля заметила девочку-подростка с детской коляской.

– Подожди меня, я сейчас.

– Здравствуй, Лена!

– Привет, Воробьева … Только не разбуди, он только что заснул …

– Как он? Как вы с Никитой?

– Что тебя интересует, Воробьева?

– Все! Как вы живете, как малыш … Все! У нас с Гришей скоро тоже … тоже будет маленький!

– Воробьева! – Лена не удержалась от возгласа и испуганно посмотрела в коляску. – Да что ты говоришь? Тебя Ульяной зовут? А как его родители?

– Все путем, Лена! Мы с тобой потом поболтаем, ладно? А то муж ждет!

Уля с таким удовольствием выговорила «муж», что стало самой удивительно – а ведь правда муж, а она жена, и к этому еще нужно привыкнуть.

Она махнула рукой молодой маме и пошла к ожидавшему ее Грише …

МОЛОДАЯ МАМА

А Лена – молодая мама, родившая ребенка в тринадцать лет, осталась со своей коляской и своей судьбой.

Было много шума, когда стало известно, что у тринадцатилетней школьницы будет ребенок от пятнадцатилетнего школьника из этого же класса. И выглядели оба совсем несозревшими подростками, да и теперь остались такими же.

Живейшее участие тогда в ситуации принял Свиридов.

Неведомыми путями он узнал о том, что в доме Лены собрались все – ее и его родители, Лена и ее одноклассник Никита, отец будущего ребенка.

Но все сочли появление Свиридова совершенно естественным и сразу отвели ему роль третейского судьи.

– Анатолий Иванович, да что же это? Она же еще ребенок!

– Иваныч, требуется трезвый взгляд на эту животрепещущую проблему …

– Выпить есть?

– Анатолий Иванович, да вы что!?

– Мать, все правильно! Неси на стол все, что требуется!

За суетой Свиридов рассмотрел испуганные лица Лены и Никиты, сжавшихся на диване и крепко держащихся за руки.

– Можно начать? Все согласны, что я маленько поговорю?

– Иваныч, давай!

– На данный момент мы имеем двух малолетних школьников, стоящих перед серьезнейшей проблемой – сломаться им под давлением взрослых или не сломаться …

Он подождал, пока сказанное дойдет до родителей и школьников, сидящих вплотную друг к другу.

– Я склонен сесть сейчас на диван рядом с Никитой и Леной и обнять их, и защитить их …

– От кого, Анатолий Иванович? От нас? Кто на них нападает?

– Да подожди ты, мать! Говори, Иваныч!

– Сломать их можно, хотя и не так просто. Я вижу, что Никита готов постоять за себя и за Лену, защитить их право на счастье.

– Ну, какое это счастье, Анатолий Иванович, родить в таком возрасте? Это же позор!

– В наших с вами силах поспособствовать тому, чтобы случившееся превратилось в счастье этих ребят – несмотря на то, что они еще слишком молоды, несмотря на то, что они еще не готовы к семейной жизни, несмотря на то, что их будет окружать немало осуждающих и насмехающихся … От нас зависит, как они начнут жизнь, или вы не согласны?

– Но Анатолий Иванович, они же еще дети!

– Они уже не дети, и давайте обращаться с ними всерьез! Никита и Лена! Можно мне задать вам обоим несколько вопросов?

– Да, Анатолий Иванович.

– Да …

– Никита, как ты относишься к Лене?

– Я … Я люблю ее!

– Лена, скажи пожалуйста, как ты относишься к Никите? Это очень важно.

– Анатолий Иванович … я люблю Никиту …

– Спасибо. Если мои вопросы покажутся вам слишком интимными и нескромными, вы можете не отвечать. Давно ли вы поняли, что любите друг друга?

– Давно …

– Уже почти год …

– То, что случилось, произошло случайно?

Ответом было долгое молчание, потом Лена спрятала лицо у Никиты на плече.

– Нет, это произошло не случайно … Но я виноват, что не принял меры …

– Благодарю вас. Еще вопрос – каждому. Хотите ли вы, чтобы у вас был ребенок теперь, когда вы еще не достигли совершеннолетия? Лена?

– Да, я хочу родить нашего ребенка!!

– Никита?

– Конечно, хочу чтобы он был.

– Спасибо. Родители, все слышали?

– Без лишних слов, – остановил Свиридов готовую прорваться лавину. – Мне представляется, что пора налить. Но молодым не наливать.

– Но есть еще несколько вопросов. Вы готовы?

– Да. – Лена вытерла слезы, а Никита молча кивнул.

– Как вы намереваетесь жить дальше? Сперва Никита!

– Я пойду работать и жить мы будем вместе. Мы собирались пойти к вам и попросить комнату на втором этаже в гостиничной части. А потом, когда будет можно, мы распишемся …

– Лена?

– Конечно, я еще много чего не умею, но я научусь. Мы будем жить втроем …

– Спасибо. Я думаю, что вы будете жить втроем, и все будет зависеть от вас. А пока идите в другую комнату и постарайтесь не подслушивать!

Разговор со взрослыми был долгим – несколько часов и три бутылки водки, но окончился он так.

Мать Лены позвала ребят, а мать Никиты подвела итоги.

– Мы решили …

– Точно! Мы решили!

– Тихо, отец, тихо …

– Мы решили, что жить вы будете у нас, а расходы мы с новой родней поделим пополам. А Анатолий Иванович обещал полностью экипировать маленького …

Лена долго смотрела вслед Грише и Ульяне, тихонько покачивая коляску.

Иногда она еще жалела, что все случилось слишком быстро, но когда приходил Никита – все казалось не таким уж страшным.

Даже приближающийся новый учебный год …

У ВОРОТ УСАДЬБЫ

У самых ворот усадьбы – с легкой руки Свиридова иначе это место и не называли – Гришу с Улей встретил серьезный пес Сандал и что-то прорычал длинное и серьезное. А потом потыкался носом в их обувь.

– Привет, Сандал! – сказала Уля, – Жаль, я не понимаю, что ты сказал.

– Он сказал, что рад за нас и поздравил. Правда, Сандал?

Пес согласно закивал и вежливо помахал лапой.

А лошади встретили их радостным ржанием и кивали головами и норовили куснуть, но хлеб тоже принимали с удовольствием.

– Ну, вы чего, переспали наконец? – с обычной грубоватой прямотой встретила их Валентина, а Гена просто крепко пожал руки.

Лошади с радостью пошли в лес за Гришей и Улей, спокойно расходясь между деревьями, но не удаляясь далеко и периодически возвращаясь к ним – проверяя, не далеко ли они ушли …

СОБИРАЯСЬ НА РАБОТУ

Собираясь на работу Тоня выбирала наряд.

Ей почему-то обычное строгое платье показалось недостаточным …

Она даже не могла сформулировать свое недовольство, но зато почти безошибочно выбрала бежевые брюки и такую же жилетку – она так никогда и не надела их до сих пор.

Процесс переодевания и подбора кофточки занял не так много времени, но кофточку заменила цветная майка, и почему-то Тоня выпустила ее из-под жилетки. И стала оценивать себя в зеркале.