Концерт Патриции Каас. 5. Жизнь продолжается. Недалеко от Москвы, продолжение

Отобрали у приехавших все рации и выделили посреднику, направляемому в укрывшуюся в лесу часть «противной» стороны, фирменный сотовый телефон. Посредник уехал, а вскоре охрана объекта доложила о проникновении на территорию неизвестного в военной форме.

Приказав не трогать его и не спускать с него глаз Свиридов связался со Сторнасом, доложил о происходящем и своих решениях.

Приехавшие потихоньку начинали бунтовать. Генерал требовал присутствия посредников в подразделениях и в штабе Свиридова, на что получил ответ, что никаких военных учений проводится не будет.

– Ну, и что будет?

– А будет заседание руководства двух ведомств – вашего и нашего. С разбором полетов и всеми плюшками и ватрушками!

– Берегись, полковник! Неподчинение приказу – это тебе не веники вязать!

– И насчет веников поговорим тоже.

Свиридову доложили, что приникший на территорию неизвестный производит минирование в разных местах – мины условные, в виде мощных взрывпакетов с часовым механизмом.

Вся связь штаба осуществлялась посредством сотовых телефонов, разработанных сотрудниками Авдоконихина, и тут оператор сбросил наушники.

– Нас глушат!

– Но это невозможно!

– Послушайте сами, товарищ полковник! Сплошной свист!

Свиридов связался с Авдоконихиным – хорошо, что на площадке была простая полевая телефонная связь, которой не пользовались. Елизар Болеславович после раздумий сказал, что такое возможно в том случае, если использовать часть схемы сотового телефона в качестве задающего генератора к мощной радиостанции.

Через пять минут в лес умчались два джипа с вооруженными офицерами во главе со Свиридовым, кучей взрывпакетов и дымовых шашек.

Приехавшие на учение военные капитально разместились в лесу на просторной поляне – поставили палатки, навесы около полевых кухонь.

Машина с радиоантенной стояла недалеко от въезда.

Когда из леса с дальней стороны поляны загремели взрывы и повалил дым, на территорию влетел джип.

– Насмерть не бить, стрелять под ноги или в воздух!

Когда «местные» опомнились, то вся охрана лежала и корчилась, а группа во главе со Свиридовым продвигалась к радиостанции. Опомнившиеся офицеры попытались организовать сопротивление, но Свиридов двумя выстрелами сбил мачту антенны с машины, а очереди в землю с фонтанчиками от пуль сразу остановили оборонявшихся.

Рванув дверь радиостанции, Свиридов буквально вытряхнул оттуда лейтенантика, стоящего за дверью и вскочил в машину. На столе лежал разобранный сотовый телефон, провода от которого тянулись к блокам станции.

Пока приклеивали скотчем сотовый телефон к столу и вязали радиста, Свиридов сел за руль и завел мотор. Радиомашина резко взяла с места и, взметая фонтаны песка, рванула к выезду. Кабель питания, натянувшись, вылетел из разъемов, и машина вслед за джипом исчезла в лесу.

Тут только разинувшие рты оборонявшиеся осознали, что все произошедшее с джипа снимал видеооператор.

Радиомашину загнали на территорию, схемой занялись сотрудники Авдоконихин, у радиста брали объяснения, а генерал, пытавшийся связаться со своим посредником в лесу, запросился к Свиридову.

– Что происходит, полковник? Нас держат …

– Вам придется еще немного подождать. Заседание нашего и вашего руководства состоится примерно через час. Вас пригласят.

Минут через пятнадцать неуправляемая часть вышла из леса и раскинувшись цепью пошла на стройплощадку, стреляя холостыми. А навстречу цепи из-за края высокого бетонного забора выползла «Шилка», пошевелила стволами и дала в небо короткую очередь. В тишине еще был слышен звон падающих гильз, когда наступающие стали садиться на землю …

Сарай, обшитый фанерой, который обычно использовали для общих собраний, почистили, постелили на длинный стол новую скатерть.

Пока прибывшее начальство знакомилось с записями в штабе в рабочем журнале в сарай стали запускать офицеров. «Своих» – так распорядился Свиридов – пускали представители генерала-майора, еще пытавшегося хорохориться, а своих, местных, пускали офицеры Воложанина. Воложанин шепнул Свиридову, что диверсант, проникший через забор, уже в зале – приехавшие его пропустили.

За столом заняли место представители Министерства обороны, Комитета государственной безопасности и ГРУ. Представителей последней организации Свиридов не вызывал, не ожидал, но был совсем не против их присутствия.

Все начальство было в штатском, но около каждого сидел полковник и что-то записывал.

РАЗБОР ПОЛЕТОВ

– Я тогда начал с того, что кратенько напомнил присутствующим свои права, после чего генерал-майор, которого даже за стол не пригласили, совсем сник. А потом изложил хронологию произошедшего, поглядывая на часы. За пару минут до срока, установленного на таймерах имитаторов мин, я рассказал о минировании и показал на офицера, который проник на территорию через забор и занимался минированием. После этого фигуранта взяли мои офицеры и надели наручники. Ну, а потом начальство разбиралось уже друг с другом, вернее КГБ и ГРУ разбирались с представителем Министерства обороны, выясняя, кто это придумал и организовал.

– И что было по результатам разборок?

– Кто-то лишился хлебного места в Министерстве обороны, кого-то понизили в должности и звании, а нас вывели из подчинения этого министерства. Были там и мелкие наказания, вроде увольнения того офицера, который передал наш сотовый телефон радисту …

– А личные враги у тебя были? Или есть?

– Как это – личные? Я жену ни у кого не увел, никому денег не должен, никого не разорил. Так называемые «не личные» враги могут быть только связанные с производственной деятельностью человека.

– Ну, а такие у тебя есть?

– В принципе есть. Я ведь себе на мозоль наступать не позволяю, быстро расправляюсь с такими. Но принимаю меры, чтобы человек не озлобился, а понял, что причина в нем самом. Чаще всего удается. Или удается уговорить, убедить, уболтать.

– А в Министерстве обороны?

– Там были еще желающие со мной поквитаться, но больше нету.

– И что ты с ними сделал?

– Поработал. Кое-кого перепрограммировал.

– Это как?

– Это объяснить сложно. Просто человек начинает думать по иному, забывает обиду и даже повод для этого. Частично это сродни гипнозу. Я так работал с женщинами, пострадавшими от генерала Нефедова. Стирал им память, убирал ненужные воспоминания …

– Помнишь, тогда меня пытались взять в заложницы? Это не может повториться? А если с Гришей или Улей?

– Я об этом постоянно помню и стараюсь зря отношения не обострять. Но если не дай бог … Тогда им мало не покажется!

Свиридов сказал это негромко, но так, что Тоне стало очень неуютно.

– Я же стал таким … таким жестоким.

– Ну, что ты! С кем ты можешь быть жестоким?

– С врагом. С тем, кого я считаю врагом. Я из-за этого к отцу Исидору ходил – насколько я прав, вынося приговор и приводя его в исполнение. И отец Исидор меня понял, простил и благословил.