Концерт Патриции Каас 3. Далеко от Москвы. Город Солнечный

Там он пустил теплую воду и направив струю душа стал легонько гладить рукой ее тело.

– Так не больно?

– Как хорошо. Еще погладь …

Потом он вытирал Тоню, а она целовала его и отвергала все его извинения.

– Глупый, это было так чудесно!

Свиридов выдавил почти полтюбика гепариновой мази и засунул ей внутрь.

– Как же я тебя замучил! – он поглядел на синяки у Тони под глазами. – Прости меня!

– Ни за что! Я буду теперь вспоминать, что ты со мною делал сегодня ночью! – Тоня целовала его и не давала говорить. – И не смей извиняться – значит, так было надо …

ПАПА ТЕБЯ ОБИДЕЛ?

– Тоня, папа тебя … обидел?

– Почему ты так решил, Гриша?

– Мне показалось, что ты ночью стонала … Он сделал тебе больно?

– Неужели было слышно? Нет, Гриша, Толя не обидел меня. А стонала я от … от полноты чувств.

– Но тебе было больно?

– Гриша … Да, мне было больно, но это была боль удовольствия … так тоже бывает. И это было прекрасно!

– Ты выглядишь усталой …

– Я плохо выгляжу?

– У тебя такие синяки под глазами … Можно, я поцелую тебя?

– А разве нужно спрашивать?

Гриша взял ее голову в руки и очень осторожно поцеловал под глазами. Тоня обняла его и прижала к себе.

– Какое счастье, что у меня есть Толя и есть ты! Без тебя все равно чего-то нехватало бы. А так я могу целовать Толю и могу целовать тебя. Могу обнимать Толю и могу так же обнимать тебя …

– А если мне захочется … обнимать тебя … как женщину?

Тоня еще раз поцеловала его.

– Мы с тобой это обсудим на досуге, хорошо?

ОЛЬГА МЫСЛЕННО ПИШЕТ ПИСЬМО

Мальчики уснули, Даша, смущенно улыбнувшись, убежала к своему Юрочке, а Ольга стала мысленно сочинять письмо.

«Милый мой! Мне так не хватает тебя, что я стала мысленно писать тебе письма. Я напишу и настоящее письмо, только оно будет совсем другое. А в этом мысленном письме я могу сказать тебе все, все что угодно. Мальчики так тепло встретили меня, что я чуть не прослезилась. И Свиридов, и остальные – все обнимали и были рады моему приезду. Наши мальчики сразу повели меня знакомиться со своими девочками – кого кому представляли, непонятно, но это неважно. У семерых моих мальчиков оказались такие приятные девчонки! Но с детьми – у всех семерых мальчики, и такие интересные.

Поселилась я с моими ребятами и так мне хорошо было с ними – представляешь, снова с ними рядом. Никакого хамства, такие приятные знаки внимания – как мне теплее одеться и так далее. Думаю, их девчонки это поймут не сразу, и будут ревновать ко мне.

С их сыновьями я познакомилась на другой день – они были ко мне так внимательны, как к тяжелобольной, но без всякой жалости. Я специально не надела очки, но они моего лица не испугались и не разглядывали его, как неизвестную диковинку, и я им очень благодарна за это.

А потом Дима забрался ко мне на колени и погладил мой шрам – совсем как ты тогда … Мне трудно понять, но его пальчики были так нежны и так осторожно касались шрама, что мне стало совсем хорошо и просто с этими мальчиками.

За ними ухаживает милая девушка Даша – молоденькая, крепенькая, круглолицая, с косичками. Красивая, очень спокойная и добродушная. Удивительно ловко управляется с мальчишками и они прекрасно ладят. У них не просто взаимная любовь, но большое взаимное уважение, хотя мальчишки особенные и по развитию обгоняют не только своих сверстников. А Даша образованностью не отличается, но все это с лихвой компенсируется добродушием, душевностью и хорошим домашним воспитанием. Она из простой деревенской семьи, но многим нашим так называемым интеллигентам до нее не дотянуться – так она умна, вежлива и тактична.

Даша вроде заведующей этим детским садом и одновременно его педагог, воспитатель, нянечка и все остальное. Ей помогают мамы мальчишек, но Даша с мальчишками круглые сутки – умывает, кормит, гуляет, занимается. Можно только удивляться, откуда что берется – школа да спецучилище, младший лейтенант. Правда, их выпускали под дипломом воспитателя дошкольного образования, но все равно.

Я стала ей помогать с мальчишками, когда не занята. Юра сперва поставил меня вместе с остальными в очередь, а потом стал освобождать для помощи Даше. И ни одна собака даже подумать не посмела, что это с корыстной целью – оказалось, что Даша – его девушка. После свиданий с Юрой приходит такая зацелованная и счастливая. Да и он тоже хорошенький приходит. Я ее подменяю, остаюсь на ночь с мальчишками. Решили с ней по очереди отпускать друг друга – Даше потанцевать-то с Юрой удалось первый раз после моего приезда. А тут она пришла ночью – я притворилась спящей. Не для того, чтобы подсмотреть, а чтобы ее не отвлекать от своих мыслей. Так она под халатом оказалась голая до пояса и так свои груди погладила, что можно только себе представить, как им с Юрой было хорошо. Завидую? Еще как!

Мальчишки удивительные. Как в них уживается баловство и серьезность – совершенно непонятно. Зато любую самую разудалую кучу мала и другое веселое безобразие можно утихомирить за минуту. Почти все время с ними кто-нибудь занимается. Тут почти постоянно бывают Олег Ерлыкин и Гриша Свиридов; не было дня, чтобы не зашли Карцева, Лопаткин, Долгополова, Баранов, Черномырдин, сам Свиридов.

Черномырдин с Полиной Ерлыкиной наконец поженились и теперь он с полным правом терроризирует Олега, но тот ничуть этим не обеспокоен и расправляется со своим новым отцом так же, как делал это раньше.

Мальчишки удивительно любят, когда им читают книжки или рассказывают. Сами прекрасно читают, и не только на русском языке, а любят живое чтение. Поэтому мы им много читаем.

Дело у наших мальчиков и их девочек идет к свадьбе. Живут друг с другом кажется уже все пары, мальчишки «своих» знают и очень любят. Как они встречают своих после краткой разлуки! Тут Вася Разумеев на один день всего уезжал, так как его потом обнимал Саша Кузовенин. И Катя тоже прибежала и при всех Васю обнимала и целовала.

Я так занята мальчишками, что не так обращаю внимание на остальное. Командир так меня и нацелил – мальчишки. Я и сменная сиделка в помощь Даше, и дополнительная охрана наряду с дежурным.

Когда первый раз вытащили меня в бассейн – боялась страшно. Как они увидят мои уродства. Даша меня успокаивала – она-то мои прелести видела. Купальник постаралась выбрать позакрытее. Но эти мальчишки ей-ей особенные – они постарались отвлечь меня, а когда я стала думать о своих шрамах, было уже поздно – я не только уже разделась, но и в воду с ними залезла. Мальчишки прекрасно держатся на воде, с удовольствием барахтаются и ужасно неохотно вылезают. Мы с Дашей их вытерли, они улеглись, но почти сразу полезли на нас и уселись верхом. Представляешь, на животе устраивается такой карапуз без трусиков – так и хочется расцеловать его маленький крантик! С нами купались Валерия Дзюбановская и Зина Васильева – так их тоже оседлали. Но не их сыновья, а чужие – я пока не поняла, как это получается, что с одной стороны все мамы как-бы общие (и мальчики – тоже), а с другой – такая нежная любовь к своим.

А мой наездник попрыгал-попрыгал на мне и заявил претензии – люблю, говорит, на голом пузе сидеть, а не на купальнике. Я ему отвечаю – представляешь? – что у меня там некрасивый шрам и вообще я стесняюсь. И этот чудо-ребенок мне заявляет такое … Я передать не могу, это только ты мог бы мне такие слова сказать. И ты знаешь, чем кончилось? Сказали бы мне, не поверила бы. Они меня потом втроем завели в ванную комнату, раздели и стали изучать мои шрамы на животе, бедре и ноге. И я им позволила. И этот консилиум вынес решение – проводить массаж ежедневно с какой-то там мазью. Они взялись лечить мои шрамы. Это что-то удивительное! И теперь я каждый день лежу перед ними с голым пузом (ладно бы с одним пузом!) и маленькие пальчики как-то по особенному гладят мои шрамы и около них. После этого я чувствую удивительное тепло и свободу в этих местах, не тянет и не мешает ничего. А Дима мне объясняет, что массаж поможет рассосаться внутренним спайкам. И он же сказал – ужасно виновато – что детей у меня не будет, этого они поправить не могут. Ты можешь себе представить?

Начала заниматься борьбой и на тренажерах. Здесь все как в Москве, а может быть даже лучше. Видела комнату, где взяли в заложницы Тоню Свиридову и где Свиридов пострелял нападавших. Молодец – расправился с ними, как настоящий мужчина. Удивительное сочетание дикой жестокости и самой нежной доброты. Он устроил Варфоломеевскую ночь кое-кому в городе, теперь наводит там порядок с жильем и зарплатой.

Представь – я хожу на танцы. Я танцую в здешнем кафе, которое почти такое же, как в Москве. И играют там те же – Дима Лопаткин, Семен Гаврилович Черномырдин, сам Свиридов. И еще местный Петр Филимонович Дормидонтов. Мы с Дашей по очереди отпускаем друг друга потанцевать. Только она после этого уходит гулять с Юрой, а я гуляю с Гришей Свиридовым, делюсь с ним своими заботами и мысленно пишу тебе письма, и скучаю по тебе, мой единственный.»

ОТЧЕТ «ТАТАРИНА»

– Что в шифрограмме?

– Выволочка. Как я посмел, как я то, как я се. И чтобы ни-ни!

– А ты?

– Я собираюсь послать им отчет исполнителя операции. Рукописный … Слушай, Назар, я помню был у тебя занятный человечек, который от руки «Слово о полку Игореву» переписывал. Татарин такой … Достань-ка мне его рукопись …

И в Москву с курьером ушел отчет с краткой сопровождающей запиской Свиридова. А на серой неровной бумаге крупным старательным почерком было написано:

«Ачет. Па приказу камандира правел асвабаждень маленкий девачка Ядвика. Пративнюк на числу 17 мущинской пол вывидын врасхот чистую. Один женский бачка пускай добрый опусктил жит. Татарин.»

У ВОЛОЖАНИНА УМЕР ОТЕЦ