Концерт Патриции Каас. 7. Неужели это возможно. Недалеко от Москвы, продолжение

– Были там и молодые, были модели – длинные и худющие. Большинство обритые наголо … Да нет, я имею в виду тело, а не голову! Пирсинга почти нет, а вот всякие фигурные стрижки на лобке встречаются часто …

– Я бы не смогла …

– Во-первых, нужно чувство собственного достоинства … А потом у них там не принято бросаться на понравившуюся даму прямо в сауне – к тебе проявят интерес или начнут приставать потом …

– И к тебе?…

– Конечно!

И эта беседа продолжалась долго, и только время обеда прервало эту живую беседу.

Виолетта получила в подарок кроме книг на английском и русском языках первый альбом Гришиных рисунков с надписью: «Милая Тота! Это тебе». Но кроме этой скромной надписи под всеми рисунками в альбоме к подписям на английском, французском и немецком языках были добавлены рукописные подписи на русском.

Альбом, который Гриша подарил жене, Уля никому не показывала. Только Тоня знала, что дарственная надпись занимала целую страницу и была полна объяснений в любви.

Тираж альбома был небольшой – всего три тысячи экземпляров, и из продажи он исчез за несколько дней. А здесь, дома, Гриша раздарил столько этих альбомов, что пришлось к авторским экземплярам заказывать еще.

А в адрес книжного магазина «Шекспир и К

» на улицу Одеон, 12, Париж, Франция пришла посылка с альбомом молодого русского художника.

Крупным шрифтом по французски от руки на развороте было написано «Для меня этот магазин открыл Хемингуэй. Пусть здесь всегда царит настоящий праздник, «Праздник, который всегда с тобой». Успехов вам!» И подпись художника – ГрСвиридов, такая же, как под рисунками.

А Гриша получил факс из Вены.

Из многословного, витиеватого и вежливого послания можно было понять, что издательство: во-первых, извиняется, что выпустило альбом в таком виде без согласования с автором и без выплаты гонорара, но, во-вторых, это была проверка рынка и издательство направляет автору макет альбома дополнительного тиража и договор на издание его тиражом пятнадцать тысяч экземпляров. И куча всяческих заверений и пожеланий.

Гриша добавил русские подписи под рисунками и подписал договор, убрав один рисунок. И поблагодарил за заботу – в первую очередь Густава Дрейзера и мадам Женовьеву, а также Карла Капницера и Мартина Клейнберга.

А Владимир Альбертович получил в подарок этот альбом с дарственными подписями всех членов семьи Свиридовых – за исключением Верочки …

МЕСТНЫЕ НОВОСТИ

НА ДИВАНЕ

Вечером Свиридов устраивался на диване в гостиной, рядом с ним устраивалась Тоня, подобрав ноги и прижавшись к мужу.

Гриша подкатил кресло и установил его напротив дивана, усадил Улю.

Но Уля встала, посадила в кресло Гришу и устроилась у него на коленях.

И смущенно улыбаясь взглянула на старших – те целовались, не обращая внимания на молодежь.

Уля не удержалась и тоже, спрятав лицо у Гриши на плече, стала целовать его в шею.

– Ну, что у нас новенького? – спросил Свиридов.

– У нас все нормально. Верочка растет и интересуется, куда подевался дед. Гриша подписал еще один договор на книгу на двух языках. Из Лондона ему пришло предложение иллюстрировать книги несколько модных бестселлеров (на двух языках). Уля меня откармливает на убой – скоро я в платья влезать не буду …

– Мама Тоня, как тебе не совестно! Я готовлю овощные блюда, и с них растолстеть никак нельзя! Мясо у нас ест один Гриша …

– Бедненькие мои женщины! Голодаете, чтобы не поправится …

– А как твои успехи, Уленька?

– Я сшила платье для Лены Долгополовой – ей понравилось. И готовлю костюм для Любаши Докукиной – мне Гриша помогает. Он сейчас много рисует, и я ему позирую.

– Значит Уля будет у тебя на рисунках в книге?

– Нет, папа, будет не совсем она. Я стараюсь избегать точного портретного сходства.

– Он избегает, но если хорошо знать нашу Улю, то узнать можно …

– Мама, ну конечно можно! Ведь портрет – это еще не весь человек!

– А у Грекова что делаешь?

– Там я завершил свою часть в общей галерее портретов героев-интернационалистов. Так там именуют наших ребят, что воевали за рубежом последние годы. Хорошие ребята!

– А чем занималась ты?

– Я в основном бездельничала. В мастерской меня подменяет Уля, домашние заботы тоже на ее плечах, а я больше с Верочкой время проводила …

Беседа шла неспешно и ни у кого не возникало даже желание включить телевизор.

– А у тебя как дела?

– Все нормально. Тебе приветы от Белоглазова и его супруги. Снова собираются в Москву – дочка замуж собирается. Приедут с женихом познакомиться.

– Пригласи молодых к нам – интересно посмотреть на жениха Виктории.

РЕОРГАНИЗАЦИЯ

– Товарищи офицеры!

Свиридов открыл массивную дверь, набрав шифр самостоятельно, не прибегая к помощи дежурного, и вошел в помещение штаба.

Огромное помещение было разгорожено прозрачными перегородками, которые гасили звук. Кое-где перегородки были частично закрашены, но все равно все помещение просматривалось. А в самом дальнем углу помешался кабинет начальника штаба и около его кабинета – зал с большим столом и массой стульев.

– Здравствуйте, товарищи офицеры!

– Здравия желаем, товарищ генерал-майор!

Голоса за перегородками звучали глухо, но дружно.

– Вольно.

Свиридов прошел к начальнику штаба.