Концерт Патриции Каас. 7. Неужели это возможно. Недалеко от Москвы, продолжение

Свиридов и Тоня сели в машину. Всю дорогу Джекоб болтал с водителем, а иногда на английском языке вставляла несколько слов Николетта – так, по крайней мере пассажиры представились водителю.

Анриетта была около дома, когда машина подъехала к усадьбе.

– Привет, Анриетта!

– Ой, Джоб, привет!

– А меня ты узнаешь? Привет от малышки Николетты!

Антриетта и Тоня обнялись, и водитель с умилением смотрел на их объятия.

– Давно не виделись?

– Целую вечность! – и Свиридов щедро расплатился с водителем.

Анриетта даже не поехала на занятия, и за столом не было ни минутки свободной – это удивительно, как это можно болтать обо всем, никак не затрагивая того, что затрагивать нельзя!

Но Свиридов приложил к этому немалые усилия и все обошлось хорошо.

Карл и Джоб пили виски, привезенные Джобом, а дамы – французский сладкий ликер.

А потом дамы удалились для того, чтобы «малышка» Николетта – а Карл называл ее только так! – похвасталась обновками. Дамы отсутствовали долго, а затем в обновке вышла Анриетта – Тоня в посылке предусмотрела обновки для девушки.

Все было очень к лицу ей и мужчины одобрили обновки и снова выпили …

ПОДАРОК С НАДПИСЬЮ

– Анриетта, тебе еще один подарок, – Тоня достала альбом картин Гриши, купленный в Париже.

– Это картины одного молодого художника. Это его первый альбом, мы купили его в Париже.

Анриетта с любопытством рассматривала рисунки, подолгу останавливалась.

– Эти люди как живые … Но что это?! Тетя Николь, неужели это ты?

Узнать в женщине на рисунке Тоню было очень сложно – Гриша скорректировал черты лица, но не тронул фигуру. Анриетта нашла еще один рисунок, где просматривались черты Николетты.

– Как же это так? Неужели ты позировала художнику?

Николетта промолчала и открыла перед Анриеттой последнюю страницу. Там четким почерком на английском языке была надпись:

«Дорогая Анриетта! Мы не знакомы, но мне сказали, что ты веселая и умная девушка. Я рад подарить тебе свой первый альбом и пожелать счастья. Привет всему вашему семейству».

И подпись «Greguar Sviridoff».

– А на рисунках подпись другая! – заметил Карл.

– Ты прав, дядюшка Карл. Там подпись «Григорий Свиридов». Он русский …

Они задержались всего на один день.

В багажник вызванного такси погрузили объемистую коробку, старик и его дочь долго махали руками вслед, а где-то на середине дороги к Эйндховену машина встала – лопнули сразу все четыре покрышки одновременно. Пассажиры спешили, и выгрузив багаж, стали ловить попутную машину, а водитель удрученно разглядывал разорванные покрышки.

Он так и не заметил, в какую машину сели его пассажиры, а пассажиры тем временем уже выходили из виртуального кокона у себя дома …

ДОМА

В фотолаборатории появился огромный заказ – с цифрового носителя нужно было отпечатать несколько тысяч фотографий, а потом в гостиной у Свиридовых собрались Маргарита с Кареном. Рядом с ними сидели Гриша и Уля.

Перед этим Свиридов с Тоней решали – приглашать ли ВВ с Ольгой.

– Знаешь, я его практически не знаю … Ольга – нормально, но он …

– Рассказываю, – начала Тоня, – Париж стоит на своем месте и мало изменился.

– Ну, что же ты замолчала!? Раз начала … – Марго отложила нож и вилку.

– Всем привет от Эйфелевой башни!

– Толя, а мы так давно там не были … Вы молодцы, что съездили … Хотя у меня осталось впечатление некоего сумбура – я там была всего один день и одну ночь …

– Мы вышли из гостиницы, – негромко продолжила Тоня. – Мы жили в отеле «Balzac», пошли по улице его имени на юг и вышли на авеню «des Champs Elysser» – это совсем недалеко. Но Елисейские поля оставили на потом, пересекли их по авеню «George V», вышли к Сене и перешли ее по мосту «de L’Alma». Ну, а дальше по авеню «Rapp», свернули на авеню «Franco Russe» …

– Посидели в нашей кофейне? – спросила Маргарита.

– Конечно! Потом прошли проходными дворами, пересекли авеню «De La Bourdonnais» и по уличке «Du Val Du Harispe» вышли на аллею «Adrienne Lecouvrer». Это уже парк «Du Champ De Mars», и отсюда, с площади «Jacoues Rueff» – по оси парка – полюбовались «Tour Eiffel» …

Свиридов подивился, как чисто по французски звучали названия, и в который раз ощутил радость от умения Тони скрывать знание языка.

То, как говорила она сейчас, ни шло ни в какое сравнение с теми отдельными французскими словами с американским акцентом, которыми она пользовалась там, в далеком Париже …

– Но ты знаешь, Марго, там все стало другое. Кажется, парк тот же самый, а на каждом шагу торгуют всякой дребеденью и шатаются толпы туристов. Полно японцев, китайцев, африканцев, индусов не говоря уже о европейцах – все языки тут, а экскурсоводы кричат на всех языках. И башня обросла рекламой и длиннейшей очередью на лифт … Представляешь, сегодня билет на лифт до верхней площадки стоит 12 евро! Но зато такой прекрасный вид через зрительную трубу – дворец «Chaillot», сады «Trocadero» …

Тоня рассказывала о всех местах, где они побывали, о том, что они видели.

Конечно, значительное место в ее рассказе было уделено модам, модным магазинам, повседневной одежде на улицах и невероятному разнообразию нарядов в зрительных залах на концертах.

– Хоть бы фотографии привезли!

– Да вон там их целый ящик! – Гриша показал на большой ящик, вынутый из письменного стола, набитый фотографиями.

Все сразу набросились на фото, фотографии пошли по рукам, раздались многочисленные комментарии …

– Марго, пойдем, поможешь мне …

Свиридов остановил Улю, которая сделала движение пойти и помочь старшим.

– Посиди. Они просто хотят побыть наедине …