Концерт Патриции Каас. Далеко от Москвы

– В известной мере. Да, в данном географическом пункте все нити сходились к Аб-Хан-нянову.

– Как вам удалось установить, что Патеев – это Аб-Ханнянов? Спрашиваю потому, что мы еще не смогли установить, когда, где и кем была совершена подмена документов.

– Просто среди его подельников оказались люди, знавшие его настоящую фамилию.

– Но куда тянутся ниточки от него? Кто над ним?

– В материалах допросов есть некоторые указания на внешние связи местной преступной группы. Это пока в процессе расследования.

– Видите ли, товарищ полковник …

– Анатолий Иванович.

– Видите ли, Анатолий Иванович, по составленному горотделом списку сотрудников структур Министерства Внутренних дел, Управления исполнения наказаний и внутренних войск мы проведем тщательное расследование. Это по основным фигурантам более или менее ясно – ясно, что Семеняка и Драгайкин были жуликами, одни их усадьбы чего стоят … Но вот по многим другим особой ясности нет и при желании их можно обвинить лишь в халатности. Конечно, сейчас здесь предстоит полная смена руководящего состава, и в местном лагере, но …

– Вы хотите сказать, что кое-кто может быть просто переведен в другое место с символическим наказанием?

– Да, примерно так. Вы правильно поняли меня.

– Я считаю, что это может оказать правосудию медвежью услугу – безнаказанность и попустительство к добру не приводят. Очень многое будет зависеть от позиции прокуратуры – отдадут они вам их для ведомственного разбора или нет. Хотя возможность снисхождения – скажем так – остается и там. Меня безнаказанность беспокоит и с чисто утилитарной точки зрения – мне важно неразглашение секретной информации, а расползание, размазывание дела неизбежно в той или иной степени приведет к такой утечке.

– Вопрос тогда такой – кто будет предъявлять обвинение?

– Вот именно – вы попали в самую точку. Если прокуратура – то это уменьшает возможность расползания информации, а вот если все отдать ведомствам – то пиши пропало.

– А как вы в таком случае представляете нашу роль – как мы должны наказывать наших сотрудников?

– Ничего нет проще – освободите их от занимаемой должности с лишением званий и передайте прокуратуре. А там в соответствии с УК и содеянным.

– Если считать доказанным руководящую роль Семеняки и Драгайкина в организации вооруженного захвата заложника на секретном объекте – это высшая мера?

– Да. С конфискацией всего награбленного.

– Как по вашему, в каких величинах можно оценить вывоз контрабандного золота?

– Под контрабанду это подвести не удастся, но вывезено примерно килограмм пять золотых изделий и украшений.

– Так много? И по всем фактам вывоза есть адреса, фамилии?

– Будут. Работа только начата. Как я понимаю, следствию предстоит еще огромная работа там, куда все это ушло. И не забудьте про наркотики.

– Я повторюсь, Анатолий Иванович, что не просмотрел еще всех интересующих меня дел, но … Складывается впечатление, что с одной стороны – это небольшое звено большой системы, разветвленной и хорошо налаженной … И с другой стороны, что в имеющихся у нас данных чего-то не хватает.

– Я думаю, Ким Кириллович, что вы совершенно правы. Да, это небольшое звено из системы, из цепи организованной преступности. Как бы там не отрицали наличие у нас организованной преступности, она все же есть. И пропуски, провалы в информации естественны – мы далеко не все сумели узнать, далеко не до всего докопались. Да и задачи такой не ставили – горотдел занимался этим делом только потому, что его главной задачей является соблюдение режима секретности нашего объекта. И не более того.

– Я благодарю вас, Анатолий Иванович. Можем ли мы рассчитывать на встречу по более конкретным вопросам, связанными со следственными материалами? Смогут ли задать вам вопросы следователи из нашей группы?

– Безусловно. Я готов встретиться с вами, Ким Кириллович, и с вашими сотрудниками, когда вы накопите вопросы.

Беседа Свиридова с подполковником Патрикеевым была более продолжительной, а может быть и более содержательной …

СО СТОРНАСОМ и ЕФРЕМОВЫМ

– Ты, Свиридов, не умничай особо, а кратенько все доложи. Правильно я говорю, Владимир Альбертович?

– Правильно, Николай Константинович. Самую суть.

– Слушаюсь. На сегодняшний день в развитие дела Шипука задержано в общей сложности сорок восемь человек, из которых четверо содержатся на территории центра – это сам Шипук, Оратынцев, Белков-Бейликович и Ишханов. Бывших заключенных, участвовавших в захвате заложницы, я не считаю. Из материалов допросов известны связи преступной группы в военно-транспортной авиации, в ряде городов Сибири, Дальнего Востока и Центра страны. Есть перечень адресатов, получавших незаконные посылки из ЗАТО. Есть перечень фамилий должностных лиц, связанных с транспортировкой наркотиков и золотых изделий. Есть география установившихся транспортных каналов. Есть перечень лиц, располагавших информацией о различных аспектах противоправной деятельности. Есть примерный перечень нелегальных структур, причастных к имевшим место противоправным действиям. Что еще?

– Свиридов, ты говоришь только о развитии дела Шипука в связи с Патеевым. А остальное?

– Из того, что вы называете остальным, можно говорить определенно о работах по воздействию на человека электромагнитными колебаниями, которые проводились на территории научного центра под руководством генерала Нефедова. О которых практически нет сведений, и о его попытке физического уничтожения детей, рожденных в научном центре!

– Коротко и без эмоций.

– Слушаюсь. На территории научного центра существует объект неизвестного назначения, оборудованный мощными генераторами электромагнитных колебаний. Карта полей и частот нами снята. Единственный документ о данном объекте, имеющийся в спецотделе, содержит указание на то, что обслуживающий персонал не должен находится на обслуживаемом объекте более четырех часов в сутки. Найден так же документ о том, что помещения объекта обесточены, а оборудование выключено и подвергнуто консервации. На самом деле объект не обесточен, а оборудование находится в рабочем состоянии и продолжает работать. Все входы на нижние уровни здания, где находится оборудование, тщательно замурованы, металлические двери и ворота заварены, входы на подземную подстанцию залиты бетоном. В городе на распределительном пункте нет никаких сведений о подключении этого объекта, он сидит на общих основных и аварийных кабелях всего научного центра. В помещения этого объекта и были переведены дети сотрудниц научного центра, обладающие особыми способностями. Теперь они оттуда выведены.

– Что известно о работах, которые там проводились?

– У нас нет сведений, кроме того, что об этих работах слышали несколько человек. Те, кто работал на этом объекте, были из Москвы и жили на даче начальника лагеря Семеняки, ни в городе, ни в научном центре ни с кем не контактировали. По непроверенным агентурным данным в больнице центра могут быть участники этих работ.

– Кто руководил работами?

– Руководил работами Сергей Юрьевич Нефедов. Человек многогранный: он завербовал Белкова-Бейликовича, он пристроил сюда Шипука, он имел отношение к вербовке Лахтикова, он руководил работами на этом непонятном объекте, он подписал акт о обесточивании и консервации оборудования объекта, он заставил лжеспециалистов подписать заключение о нездоровье детей, он назначил руководителем интерната своего агента Нерзавецкую, он поддерживал академика Оратынцева, он направлял сюда для координации операций по переброске наркотиков своего порученца Беляся. Попутно скупал здесь золотые изделия и развлекался с местными женщинами, начиная с девиц из городского притона и кончая женой и любовницей академика Оратынцева.

– Подробнее об агентуре Нефедова.

– Сергей Юрьевич Нефедов в разные годы завербовал в качестве своих личных агентов-информаторов следующих фигурантов дела. Это упомянутый Белков-Бейликович и его коллега Ишханов, внедренные Нефедовым в городское медуправление. Это Калерия Спиридоновна Нерзавецкая, ранее надзирательница в женском лагере, которую он сделал начальницей интерната. Это Дарья Константиновна Евтифанова и мадам Софи – Абдурахманова Суфия Фаруковна, содержательницы притона с девицами и наркотиками. Это заместитель начальника лагеря Драгайкин и его любовница Анфиса Особенкова, которая одновременно и систематически обслуживала в интимном плане еще Хохолева и Семеняку и участвовала в шантаже Лахтикова. Это жена Халилова Альфия, являющаяся единственным действующим каналом связи между системой Нефедова и системой Патеева. Патеев не был агентом Нефедова, другой связи с ним не имел и знал о нем только со слов Беляся. Белясь и Шипук были и подчиненными Нефедова, и его подельниками. Оратынцев в полном смысле слова агентом Нефедова не был, но услуги оказывал … в основном интимного характера. Взамен за полную поддержку своей «научной» деятельности.

– Что есть в документах горотдела о деятельности генерала Нефедова?

– Из перечисленного мною практически ничего. Если только дальше не вылезет что-нибудь. Последние допросы Беляся, Белкова-Бейликовича, Ишханова, Шипука, Оратынцева – они все здесь.

– Беляся уничтожат, Владимир Альбертович?

– Да, во время перевозки в Москву. Шипука тоже.

– Но Шипука им еще получить надо – он не в горотделе, а этих гавриков я сюда просто не пущу, и все. Мне Шипук нужен, чтобы сюда Нефедов поспешил.

– Судя по спискам, основными клиентами группы Шипука-Патеева были работники завода. Из управления внутренних дел и УИН… А из научного центра – считанные единицы. Почему?

– В центре активно участвовал в этих делах Оратынцев, а он вовлек нескольких своих любовниц. Дальше дело не пошло.

– Николай Константинович, я подожду, пока пройдет информация о гибели Беляся и тогда поспешу в Москву. На твоем самолете, Свиридов. А пока сидите тихо, с представителями прокуратуры договоренность есть о выездной сессии для суда над нашими подопечными. А пока суть да дело, ты Свиридов подготовь-ка мне следующие материалы …

ВОЛОЖАНИН ГРЕЕТ ДАШУ

Только к концу дня им удалось встретиться на улице – ребятишки гуляли с Дашей, а Воложанин проезжал неподалеку на машине. Он остановился, подошел к Даше, поздоровался. Детишки прекратили свои игры и подбежали поздороваться.