Странное путешествие мистера Долдри

– Да нас ждет пир горой! – воскликнул Долдри. – Я умираю с голоду.

– Вы угостили меня завтраком, истратили на меня уйму бензина, а я вас даже не поблагодарила. Теперь моя очередь вас угощать.

– С превеликим удовольствием, я всю неделю свободен.

– Итан, я говорила про сегодняшний вечер!

– Прекрасно, сегодня вечером я свободен.

– Я догадывалась.

– Действительно, было бы глупо праздновать Рождество каждому в своем углу.

– Тогда я приготовлю нам омлет.

– Чудесная мысль, – одобрил Долдри, – сейчас только отнесу плащ, и сразу к вам.

Алиса зажгла плитку, выдвинула сундук на середину комнаты, с двух сторон бросила по большой подушке, накрыла сундук скатертью и поставила два прибора. Потом залезла на кровать, открыла окно в потолке и достала коробку с яйцами и маслом, которые держала на крыше в холоде.

Чуть погодя в дверь постучал Долдри. На нем был пиджак, фланелевые брюки, а в руках корзина.

– Цветов сейчас нигде не купишь, так что я принес все, что купил утром. С омлетом получится восхитительно.

Долдри достал из корзины вино, а из кармана штопор.

– Все-таки Рождество, не воду же нам пить!

За ужином Долдри поделился с Алисой детскими воспоминаниями. Рассказал, как тяжело ему было уживаться с родными. О страданиях матери, вышедшей замуж без любви за человека, не разделявшего ее вкусов и взглядов и далеко не такого утонченного, как она сама. Про старшего брата, лишенного чувства прекрасного, но честолюбивого и приложившего все усилия, чтобы отдалить Итана от семьи, в страстном стремлении остаться единственным наследником отцовского дела. Долдри много раз переспрашивал Алису, не скучно ли ей, и та каждый раз уверяла, что ей совсем не скучно: история этой семьи казалась ей захватывающей.

– А каким было ваше детство? – спросил сосед.

– Счастливым, – отвечала Алиса. – Я единственный ребенок. Не могу сказать, что мне не нужны были братья и сестры, мне чертовски их не хватало, зато все родительское внимание доставалось мне одной.

– А чем занимался ваш отец? – спросил Долдри.

– Он был аптекарем, а в свободное время исследователем. Его очень интересовали лечебные свойства растений, он их со всего мира заказывал. Мама работала с ним, они вместе учились. На шелковых простынях мы не спали, но дела аптеки шли хорошо. Родители любили друг друга, и дома было весело.

– Вам повезло.

– Да, это правда, но, когда видишь рядом такую любовь, начинаешь стремиться к недостижимому идеалу.

Алиса встала и отнесла тарелки в раковину. Долдри убрал остальное и пошел к ней. У рабочего стола он остановился и принялся рассматривать глиняные горшочки, из которых торчали бумажные полоски, и множество флаконов, расставленных по группам на этажерке.

– Справа абсолю[2 - Абсолю – ароматическое эссенциальное масло высшей степени очистки.], их получают из конкретов[3 - Конкрет – эфирное вещество, экстрагированное растворителями из сырого растительного сырья (коры, листьев, корней, цветов и травы).] или резиноидов[4 - Резиноид – смолистый продукт, душистый экстракт смолы.]. В середине составы, с которыми я работаю.

– Вы химик, как ваш отец? – удивился Долдри.

– Абсолю – это эссенции, конкреты – это экстракты основных душистых веществ разного растительного сырья, например розы, жасмина или сирени. А этот стол, который вас так заинтриговал, называют органом. У парфюмеров и музыкантов много общих словечек, мы тоже говорим про ноты и аккорды. Отец был фармацевтом, а моя профессия называется «нос». Я пытаюсь создавать новые композиции, новые ароматы.

– Очень оригинальное занятие! И вы уже что-нибудь создали? Я имею в виду духи, которые продавались бы? Я их знаю?

– Да, было дело, – усмехнулась Алиса. – Это пока секрет, но у лондонских парфюмеров уже есть мои изобретения.

– Как чудесно, наверное, видеть свое произведение в продаже. Возможно, какому-нибудь мужчине удалось соблазнить женщину с помощью созданных вами духов.

На этот раз Алиса рассмеялась:

– Мне жаль вас разочаровывать, но я пока создавала только женские ароматы. Однако вы подали мне идею. Надо поискать какие-нибудь пряные нотки, что-нибудь древесное, мужское, кедр или ветивер. Я подумаю.

Алиса отрезала два ломтика от сдобной булки.

– Приступим к десерту, а потом я вас отпущу. Вечер получился прекрасный, но у меня глаза слипаются.

– У меня тоже, – зевнул Долдри. – На обратном пути валил густой снег, пришлось глядеть в оба.

– Спасибо, – тихо сказала Алиса и положила перед Долдри кусочек булки.

– Вам спасибо, я так давно сдобы не ел.

– Спасибо, что съездили со мной в Брайтон. Так великодушно с вашей стороны!

Долдри посмотрел на стеклянный потолок.

– Днем тут, наверное, потрясающий свет.

– Так и есть, как-нибудь позову вас на чай, убедитесь воочию.

Когда булка была съедена, Долдри встал, и Алиса проводила его до дверей.

– Мне тут недалеко, – сообщил сосед, выходя на лестничную площадку.

– Да, действительно.

– С Рождеством, мисс Пендлбери.

– С Рождеством, мистер Долдри.

3

Стекло крыши покрылось тонкой гладкой корочкой, в городе выпал снег. Алиса приподнялась в постели, пытаясь разглядеть, что там на улице. Она приоткрыла окно и тут же захлопнула, спасаясь от холода.

Ее глаза еще слезились со сна, когда она, пошатываясь, дошла до плитки и поставила чайник на огонь. Долдри проявил щедрость и оставил на этажерке коробок спичек. Алиса улыбнулась, вспоминая вчерашний вечер.

За работу садиться не хотелось. Сегодня Рождество, а раз нет родных, которых можно было бы навестить, она погуляет в парке.

Одевшись потеплее, Алиса на цыпочках спустилась по лестнице. В викторианском доме царила тишина, Долдри наверняка еще спал.

Улица сияла белизной, и эта картина очаровала Алису. Снег имеет свойство скрывать всю грязь города, и даже самые унылые кварталы, укрытые снегом, обретают подобие красоты.