Лишь сон
Она начала кричать во всё горло. Кричала до тех пор, пока к ней не зашел один из санитаров.
–Ну, что проснулась маленькая сука. Если будешь орать, я засуну старую обсосанную тряпку тебе в глотку мразь!
Маша закрыла рот. Лишь спросив:
–Где моя мама?
Санитар ухмыльнулся, ничего не ответил и ушёл, закрыв дверь на ключ.
Кормили её 1 раз в сутки, самой отвратительной кашей и одним стаканом воды. Первую неделю эта каша казалась ей отвратительной, но через месяц Мария была бы рада уже и второй порции. Еду ей приносила молодая красивая санитарка в сопровождение 2ух огромных санитаров, которые стояли у двери. Эта санитарка была такая же милая и красивая, как когда-то была она. Блондинка с такими же голубыми глазами, она относилась к Марии по-человечески, пытаясь завязать с ней разговор. Но Мария все время молчала.
Прошёл год, но Мария не проронила за год, ни единого слова.
Целый год её мать пыталась попасть к ней, каждый день, обивая пороги психиатрической больницы. Ей всегда отказывали в посещении, без каких либо обоснований и причин. Каждый день её зарёванную, которая часами стояла на коленях, выводили за ворота.
Мария уже давно потеряла счёт дням. Ей было все равно, она даже не знала, на сколько её здесь закрыли. В голове у неё был туман.
Каждый день всё тот же белый потрескавшийся потолок, жёлтые стены, грубая каша, санитарка, пустые разговоры.
Ни капли свежего воздуха, ни секунды без «ошейника» на шее. Мария была как бешенная собака на привязи, которую вот-вот должны были усыпить. Этот год, проведенный в психушке, показался ей вечностью. Каждую ночь ей снились кошмары, каждый день галлюцинации. Но за этот год она научилась их всех различать. Ведь она понимала, что не может пошевелиться, значит все ужасное, что ей приснилось и привиделось не могло ей повредить. А когда её отпускали на 3 часа, чтобы она могла прогуляться вокруг кровати и ей виделось, что-то необычное, Мария просто застывала и ничего не делала. Она начала привыкать к этим кошмарам, её страх потихоньку проходил.
25 мая. Сегодня ей снова приснился кошмар. Словно она также лежит завязанная в палате, но уже беременная, с большим животом, на последнем месяце. Вдруг она слышит, как кто-то вставил ключ в замочную скважину. Мария направила взгляд на дверь, со слабым скрипом она начала открываться. В Дверях стоял тот самый ужасный монстр. Он стоял в белом халате, словно доктор, также как прежде улыбаясь своей огромной жуткой пастью. Руки свисали вниз и с когтей на пол капала какая-то чёрная вонючая грязь. Монстр приближался всё ближе. Марии уже не было так страшно как раньше, можно сказать, что она привыкла к нему. Он сел рядом с ней на кровать, повернув голову на Марию. Улыбнулся и с рёвом воткнул обе руки живот Марии, так что они по локоть зашли в её плоть. Мария закричала от боли, но не могла ничего сделать. Чудовище выдернула руки из её живота, достав оттуда маленькую девочку:
–Это моя девочка, – сказало жутким голосом чудовище.
5 лет спустя в этом заточении и таких же нескончаемых кошмаров ещё больше научили Марию ничего не бояться. Ещё несколько раз к ней приходил белый монстр, пытаясь уничтожить её разум своими видениями. Показывая ей, раз за разом как она сама убивает Артёма, а чудовище стоит рядом и просто смеётся. Оно пыталось свести её сума. Но Мария давно приняла всё то, что натворила. Сейчас она была уверена в своих силах, она готовилась к новой встрече с монстром, чтобы раз и навсегда с ним покончить.
5 долгих лет в попытках попасть к дочери. Каждый день мать Марии приходила в больницу. Все 5 лет она выслушивала отказы. В один из дней всё руководство психиатрической больницы сменилось и новый заведующий разрешил посетить Ольге Сергеевне свою дочь. Она упала на колени, обняла ноги доктора и начала целовать, плача и задыхаясь от жгучей боли в груди.
–Встаньте, вы что?! Хватит! – воскликнул доктор.
Он поднял Ольгу за руки, отряхнул ей колени и повёл за собой.
–Идёмте, я отведу вас к вашей дочери.
Доктор был очень добр к ней. Он возможно не жалел саму Марию, для него она была просто психопаткой-убийцей. Но мать Марии для него была святым человеком. Она, по его мнению, не заслуживала такого отношения как раньше при старом руководстве и заслуживает уважения. Тем более, после стольких попыток попасть сюда до этого. Мать ведь ни в чем не виновата, она просто хотела увидеть своё дитя.
–Проводите, пожалуйста, эту женщину к палате её дочери – Марии Трофимовой, – сказал доктор одному из санитаров.
Она пошла вместе с огромным санитаром по пустому узкому коридору. Здесь воняло плесенью, сыростью и мочой. Стоял ужасный запах, как здесь содержится её дочь, Ольга даже не представляла. Самая последняя дверь слева, была одиночной палатой Марии. Санитар достал большую связку ключей из кармана, нашёл нужный и открыл дверь. Пропустил Ольгу вперёд, пройдя из-за спины, она увидела кровать, которая стояла по середине этой крохотной палаты и маленькую тумбу рядом. На кровати она увидела Марию, связанную по рукам и ногам, даже голова была прикована к кровати. Ольга подбежала и упала на колени перед кроватью справа от Марии, обхватив её за плечи и что было сил и зарыдала. Мария увидев мать, первый раз за эти 5 лет была счастлива и тоже заплакала, то были слёзы радости. Всё это время Мария даже не знала, жива ли еще ее мать, после всего этого ужаса, который произошёл, выдержала ли она этот удар. Ольге было 62 года, но она стерпела, она смогла это все перенести, чтобы в последний раз увидеть свою дочь.
Больше она к ней не пришла, через 2 дня Ольга погибла от сердечного приступа. Марии весть пришла только через 2 месяца.
Она не смогла похоронить свою мать.
Сейчас она как всегда смотрела в пустой потрескавшийся потолок, слезы скатывались по её вискам. Мария не ела и не пила больше недели. Ее жизнь сейчас поддерживали капельницы. Она ни с кем не разговаривала, даже с той санитаркой, которая ухаживала здесь за ней, долгие 5 лет.
Мария думала, зачем ей вообще жить, ведь все те, кого она любила уже погибли. Она осталась здесь одна. Мария так сильно хотела покончить с собой, но врачи рядом ей этого не давали.
Изменилась до неузнаваемости. Сплошные кости, обтянутые кожей, бледное сухое лицо, торчащие скулы, огромные синие круги под глазами. Не было ясно, как она ещё остается в живых.
Закончился 7 год пребывания Марии в этом аду. В один из дней она вдруг заговорила.
–Жень, принеси мне пожалуйста ту дрянную кашу.
Санитарка вскочила и бегом помчалась в столовую за остатками. Прибежав, она впервые увидела улыбку на лице Марии и улыбнулась ей в ответ.
Мария немного поела и начала слушать, как и прежде болтушку Женю, иногда улыбаясь ей и поддакивая. Впервые за всё время со дня смерти её матери ей хотелось жить, что-то вдруг в ней перевернулось, она желала мести. Мести за убийство её любимых. То чудовище перестало приходить к ней во снах, хотя она так его ждала. Она лишь продолжала, как и прежде видеть кошмары, но сейчас она совсем их не боялась, они стали для ней обыденными. Чувство страха пропало совсем.
Видимо поэтому чудовище не приходило к ней больше. Ведь еще тогда 7 лет назад колдун Горк говорил, что оно чувствует наш страх и с помощью него управляет нами. Но теперь страха нет, лишь злоба и ненависть кипят в Марии. Дикое желание расквитаться с этим монстром. Но многих ответов на вопросы она не знала. Ведь монстр приходил только тогда, когда было страшно, а с исчезновением страха пропал и он. Как же увидеть его снова, научиться бояться снова? Теперь это было также трудно, как когда-то не бояться.
Прошли 3 последних года ее заточения в этой психушке.
В одно утро 2 санитара и Евгения пришли к ней, развязали ноги, руки и голову. Мария думала, снова пришло время прогулки в круг кровати. Она тихонько села.
–Ты свободна, Мария, – сказала Евгения.
С глаз у обоих покатились слёзы.
Все эти 10 лет 3 часа в сутки максимум она могла ходить по этому карцеру в присутствии этих 2 огромных санитаров. Она вспомнила, как у неё случались иногда дикие видения, как будто санитар хватает её за шею и начинает душить, но она даже не сопротивлялась. Просто опускала руки и через секунду видения пропадали, а она просто оставалась стоять, посередине комнаты. Это было её оружием, не поддаваться на провокации монстра. Раз за разом такие видения становились все реже и реже, пока совсем не пропали. И сейчас, когда она обнимала Евгению Мария на 100 процентов была уверена, что это не видения.
Сейчас она стояла у кровати, надевая какие-то старые потрепанные джинсы и желтую грязную рубашку, всем этим наградила её больница. Вещи, которые Евгения принесла для Марии, начальство дать не разрешило. Только эти; видимо вещи одного из больного, который недавно их надевал. Обуви не было, только старые протертые тапочки, которые она здесь одевала.
Мария шла по коридору между двумя санитарами. Дойдя до первого этажа, она зашла в кабинет, где сидела злобная женщина, жующая жвачку. Та кинула на стол паспорт Марии.
–Распишись, – протянула какой-то журнал.
–И вали отсюда, мразь.
Мария не сказала ни слова, расписалась, забрала паспорт и вышла обратно в коридор. Так же в сопровождение дошла до выхода.
Глава 15. Новая жизнь.
Мария открыла дверь и почувствовала свежий воздух. Впервые за 10 лет. Солнечные лучи были такими тёплыми. Мария просто стояла на крыльце и смотрела в голубое небо, вдыхая свежий воздух полной грудью. Она стояла так минут 15, затем медленно пошла к пропускным воротам. Дойдя до них, она посмотрело в окно КПП, там сидел пожилой мужчина, который даже не поднял головы.
Пройдя за ворота, Мария почувствовала свободу. Не всем дано ощутить ту свободу, ведь практически никто её не ценит. Люди работают день за днём, сутра до вечера занимаются нелюбимым делом. Прожигают свою жизнь, ради бумажек, на которые они покупают ненужные им вещи, чтобы казаться такими же нормальными как все. Стадный рефлекс работает в каждом из них. Никто не хочет отличаться. Никто не хочет даже задумываться, что все может быть по-другому. Ведь даже окончив школу, можно просто заняться любимым делом. Посвятить свою жизнь чему-то стоящему, что по-настоящему любишь. Хотя бы постараться. Даже не 100, а хотя бы 50 процентов времени уделять своей душе. Но нет, все чего хочет человек это денег, власти над кем-то, либо просто быть как все. Не выходить за рамки, которое навязало им общество, либо их друзьями, родителями… Многие так и проживают не свою жизнь, а перед смертью жалеют о том, чего не сделали, что была возможность, но нет, они просто побоялись.
Мария сейчас все это чувствовала. Сейчас она принадлежит лишь себе. У неё никого не осталось. Лишь злая тётка, которая, скорее всего сейчас живет в квартире её матери. Так думала Мария про сестру своей матери, которая никогда с ними не общалась и скорее всего после смерти матери оформила её квартиру на себя.
–Бог с ней, – подумала Мария.
У неё был свой тихий уголок, куда она могла сейчас пойти. Ей лишь нужно было зайти к этой скверной женщине забрать ключи от своей квартиры.
Мария пошла на окраину города, почти 20 километров было до кладбища, где сейчас были 2 её любимых человека. Расстояние совсем не играло для неё никакой роли. Лишь бы увидеть их.
5 часов понадобилось Марии, чтобы пройти этот путь. Все это время она думала лишь о них. Как же ей сейчас хотелось обнять Мать и Артёма. Многие в этой жизни не ценят своих родных. Тех, кто их на самом деле любит. Любят ни за что-то, любят просто за то, что они есть. Ни один человек не сможет так сильно любить как мать. А многие так грубо разговаривают со своими матерями и только потеряв их навсегда жалеют о том, что так редко говорили им как сильно они их любят.
О своей милой маме больше всего думала сейчас Мария. Ведь её мать целых 5 лет приходила в больницу, обивая пороги. В тщетных попытках посещая больницу снова и снова, выслушивая отказы каждый день.
Какой же зной стоял сейчас на улице. Жаркое летнее солнце палило как в пустыне. Оставалось около 500 метров до кладбища. Подойдя к воротам, Мария перекрестилась. Зайдя внутрь и найдя первой могилу матери, упала на колени к самому основанию надгробной плиты, сорняки торчали повсюду, где не было гранита. Камень сильно потускнел, было видно, что уже несколько лет сюда никто не приходил. Всё, то время что она была у могилы, Мария плакала. Слёзы лились без остановки, орошая гранит солеными каплями.
–Прости меня, мамочка, – проронила Мария.
Прошло около 3 часов. Всё это время Мария провела на коленях. Вдруг встала и направилась искать могилу Артёма. Минут через 10 поисков она нашла и его. Так же как и у матери, могила была сильно заросшая и неухоженная.
Видимо и к Артёму никто не приходит, – подумала Мария.
–Прости меня милый! – с этими словами она также приземлилась на колени, роняя тяжелые слезы скорби на высохшую землю у могилы. Мария просидела так до заката, было около 10 часов. Дневной зной спал, Мария встала и ещё раз направилась к могиле матери. Прислонила холодные руки к фотографии на плите, где её мать улыбалась.
–Прощай мамочка, – тихо прошептала Мария.
–Прощайте мои любимые, – подняла глаза в сторону, где был похоронен Артём.
Она не знала, вернется ли еще раз, чтобы навестить их здесь.
Мария вышла с кладбища, когда солнце уже село и направилась обратно в город; домой. Путь был не близкий, в кромешной тьме трассы, но она уже давно ничего не боялась. Мария просто шла, чувствуя небольшую боль на пятке правой ноги, подошва её старых тапочек была практически стёрта. Немного капала кровь, оставались маленькие пятна на сухом асфальте, но Мария этого не замечала. Она стала просто больше опираться на носок и продолжала идти вперёд. Иногда проезжали автомобили, освещая её, но никто не останавливался. Все ведь привыкли оценивать человека по одежде. А Мария сейчас выглядела просто как какая-то алкоголичка или бомж.
4 часа ночи, Мария зашла в город. Увидела патрульную полицейскую машину и резко свернула во двор, спряталась за угол. Патрульная машина тихонько проехала возле поворота, Мария на секунду перестала дышать. Автомобиль тихонько проехал дальше и дал газу. Мария постояла ещё пару минут и вышла со двора. Машин почти не было. До дома матери оставалось не больше 1 километра. Ей нужно было забрать ключ от своей квартиры у своей тёти. Подойдя к двери подъезда, Мария не стала звонить в домофон с утра пораньше, подождав пока хотя бы кто-нибудь не выйдет из подъезда дома. Мария понимала, что еще рано. Села на скамейку возле подъезда, подождав, как она хотела до первого человека.
–Извините, сколько время? – спросила Мария у мужчины, который вышел первым.
Мужчина достал телефон:
–6.15, – посмотрев на Марию свысока, с отвращением, будто он король мира, а она мерзкий червь. Да так порой смотрят люди на тех, которые одеты, ни так «шикарно» как они, даже не задумываясь о том, что может, что то произошло с человеком. Почему он так ужасно одет? Люди сразу вешают ярлыки. Думая лишь:
– Фу, пьянь, бомжиха.
Ну, разве они не люди. Те же бомжи, разве они не заслуживают уважения. Ведь у человека может быть ужасное прошлое, которое он пережил и поэтому остался на улице. К каждому нужно относиться как к равному и не возвышать себя над кем-то, но человеческая сущность такая, что по-другому быть не может. Повесили тот же ярлык при виде человека и всё, дальше даже нет желания рассуждать.
Мария подумала:
–Пора, – набрала на домофоне код 236. Послышался привычный звук звонка. Но ответа не было. Через пару минут вышел еще один мужчина, который тоже коса посмотрел на Марию, с отвращением, раздув ноздри. Мария прошмыгнула в подъезд и поднялась на четвёртый этаж, встав перед дверью в квартиру своей матери. Она постучала, затем ещё раз, никто не открывал.
–Видимо дома никого нет, – подумала Мария.
Она упёрлась в дверь спиной и тихонько соскользнула вниз, усевшись на корточки. Прошло не меньше 3 часов, Мария смотрела вниз, на белую плитку перед ней и вдруг увидела перед собой пару красивых туфель алого цвета. Потихоньку начала поднимать глаза вверх. Перед ней стояла девушка лет 20, молодая, красивая в короткой юбке, колготки, коротенькая футболка, немного пахло алкоголем. Видно она возвращалась с ночного клуба, как все сейчас подумали. Всё это не волновало Марию.
–Девушка, вы что тут расселись, дверь мне мараете?!
–Здравствуйте, простите меня, пожалуйста, я ищу Татьяну Сергеевну.
–Здесь таких нет, иди отсюда.
Мария не поняла.
–В смысле нет?
–Мне полиции позвонить? Иди отсюда!
До Марии начало доходить, что возможно тётя давно уже продала эту квартиру. Она не знала, что ещё 10 лет назад квартиру продала её мать, чтобы оплатить адвоката.
–Ладно, простите, – проронила Мария и отошла от двери.
Та девушка, чуть шатаясь, зашла в квартиру. Мария спустилась вниз, в раздумьях, куда ей сейчас пойти. Она понимала, что вид у неё сейчас ужасный. Она вспомнила о своей единственной старой подруге – Екатерине. Отсюда было не менее 2 километров до неё. Мария быстро преодолела этот путь, не смотря, что подошва уже на правом тапке отсутствовала. Подойдя к дому, Мария увидела возле подъезда Екатерину.
–Катя, Ка-а-ть, – закричала Мария.
Женщина крупная, в чёрном широком платье стояла и разговаривала с какой-то девушкой. Мария её узнала. Подойдя ближе:
–Привет Катюш, – улыбка Марии была до ушей. Она была очень рада увидеть свою давнюю подругу.
–Здравствуйте, – с кривой улыбкой ответила Екатерина.
–Кать это я, Маша Трофимова, помнишь?
–Маша?! – удивленно спросила Екатерина. – Маша это ты? Она подошла вплотную и обняла, её что было сил. Обе разрыдались.
–10 лет Маша. Тебя не было так долго. Я не меньше сотни раз пыталась к тебе попасть за это время. Эти сволочи, даже не сообщили, когда ты выйдешь.
– Ладно, Кать, зато теперь я здесь.
Вторая девушка немного помялась, попрощалась и ушла.
–Кать не знаешь, что с квартирой моей мамы, там я видела сегодня какую-то девушку.
– Она давно продана Маша, еще твоей матерью.
–Ясно, потом расскажешь, а моя, моя квартира сохранилась?
–Слава Богу, да! Я сохранила ключи, которые твоя мама передала мне, перед тем как умерла. Я соболезную тебе Милая. Идём ко мне, посидим, поговорим в тишине, пока детей и мужа нет.
–Ты замужем? – с улыбкой спросила Мария.
–Да, уже 8 лет. Первый у меня уже в первый класс пошёл, а второму 4 года; в садике ещё.
–Как здорово, – улыбалась Мария.
Она немного ушла в себя. Задумавшись о своей жизни. У неё ни семьи, ни детей, 34 летняя убийца и психопатка.
–У тебя тоже все будет милая, – Екатерина словно прочитала мысли Марии.
–Все наладится, найдешь себе хорошего мужика, ты красивая, стройная. Да за такими как ты мужики толпами же бегают, сама знаешь, – Екатерина улыбалась и Мария искренне улыбалась ей в ответ.
–Да, ты права Кать.
– Только нужно тебе сначала переодеться милая моя, идём в квартиру, – Екатерина позвала Марию в дом ещё раз.
Они поднялись на второй этаж, где была квартира Екатерины. Дверь открылась и Мария почувствовала этот запах – дома, где уютно и тепло, где нет запаха плесени и мочи как прежде в больнице. Она на мгновение закрыла глаза и представила дом матери, где всегда пахло так же; чем-то вкусным, когда она к ней приезжала.
Мария приподняла плечи, наклонила голову немного влево, обхватила себя и по щекам мелкими горошинами покатились слёзы.
–Хорошо здесь у тебя Катюш.
–И у тебя будет также дорогая.
Екатерина относилась к Марии сейчас даже лучше, чем раньше. Она не смотрела на неё как на убийцу, видимо понимая, что Мария на такое не способна.
– Так, ну во-первых, сходи в душ, извини, но от тебя немного воняет, – в шутку сказала Екатерина.
Мария захохотала.
–Да понимаю Катюш, представляю, как от меня несёт.
Екатерина дала ей мягкое махровое полотенце, халат и нижнее бельё.
–Иди, свет я включила, дальше там разберёшься.
–Спасибо Катюш.
Мария зашла в ванную, сняла свои грязные лохмотья. Встала голая перед зеркалом, увидев впервые за 10 лет своё отражение.
– Кто же на такую красотку посмотрит, – подумала Мария.
На самом деле даже сейчас, после всего пережитого ада она выглядела хорошо. После такой строгой и ужасной диеты в психушке, её фигура была даже лучше чем когда-либо. Широкие бёдра, роскошная грудь, выпирающие ключицы, длинная красивая шея, такая же нежная белая кожа и хрупкие плечи. Единственное, что пострижена она была очень коротко, но её нежные черты лица придавали ей эстетику. Она была прекрасна и весьма критична к себе.
Мария набрала ванну горячей воды и легла в неё. Провалялась так более получаса, думая о том; как же здесь хорошо. Сейчас она даже не думала обо всех ужасах, которые с ней произошли когда-то, будто этого ничего и не было в её жизни. Словно она только сейчас родилась, то есть переродилась, позабыв обо всем, что её тревожило, обо всём, что было раньше.
Стук в дверь:
–Все хорошо Машуль?
–Все прекрасно Кать.
Маша выдернула клапан со дна ванны, дождалась пока вода полностью уйдет, взяла бритву и прошла по всем местам, что были 10 лет как запущены. Включила душ, помыла голову. Сполоснулась и встала снова перед зеркалом. Она выглядела как ангел, она словно помолодела за этот час на 10 лет, словно ей снова 24. Её голубые глаза были наполнены счастьем. Мария смотрела в зеркало и улыбалась. Хорошенько обтерла себя мягким полотенцем, замотала его на голову, одела халат и вышла.
–С лёгким паром, красотка.
–Спасибо Катюш.
–Проходи, я налила нам чай, горячий, вкусный, мммм.
О как же Мария соскучилась поэтому домашнему уюту, горячему чаю, сладкому печенью, снова слёзы навернулись на глазах Марии. Она так это ценила сейчас. Мало кто ценит, то, что у них есть, погружаясь в обыденность и рутину с головой. Свобода действий самый ценный дар, что у нас есть. Каждый, кто чувствует себя свободным, готов творить. Только обыденность съедает все лучшее в человеке. Превращая его из прекрасного ростка, живого, готового на новые свершения и подвиги в маленький винтик системы, что навязан нам обществом. Заставляя нас работать, изо дня в день, забывая про свои мечты. Мечты что до самой смерти остаются лишь мечтами. Которые было возможно воплотить, хотя бы попробовать, ну хоть немного постараться, но многие выбирают: новый телефон, машину, новый дом, гоняясь за роскошью и новинками, теряя лучшие моменты своей жизни просто зарабатывая деньги и тратя их на всякое дерьмо, им совсем ненужное.
Сейчас перед Марией были открыты все двери.
–Чем ты займешься Маша?
–Для начала мне нужно попасть домой, там у меня еще должны сохраниться кое-какие вещи. А дальше… Дальше я пока не знаю Катюш. Мне нужны деньги, чтобы жить, наверное, я устроюсь на работу.
–Кстати, Машуль, я все еще работаю в метро, могу спросить, может кто и нужен нам.
–Спасибо Кать, но я ненавижу эту работу в метро.
–А куда ты собираешься тогда?
–Пока не знаю, куплю газету с объявлениями, может там что подвернётся.
–Чёрт у тебя же ещё судимость.
–Даа, думаю придется попотеть, чтобы найти хоть что-то, – ответила Мария.
–Ну ладно родная, все будет хорошо, – успокаивала Екатерина.
–Работы в городе навалом, ты обязательно найдешь что-то, сейчас половина народу работают не официально и ничего получают вполне приличные деньги.
– Я постараюсь Катюш.
Они до самого вечера всё болтали и болтали, время от времени Екатерина ставила чайники и они снова пили чай.
–Катюш, я наверно пойду. Так хочу домой.
–Да милая, понимаю.
Мария встала из-за стола и направилась к выходу. Обе они подошли к двери. Екатерина схватила руку Марии и повернула её к себе.
–Господи, а одежда то!? – Екатерина побежала в спальню и долго переворачивала свои вещи пока не нашла платье, которое она когда-то давно одевало, оно должно подойти подумала она.
–Машу-уль, идём, примерь.
Мария надела платье, оно было немного великовато ей, но лучше чем идти в старых тряпках.
Екатерина достала кошелек из сумки и протянула Марии 3000 рублей.
–Спасибо большой Катюш, они мне сейчас очень помогут. Я тебе верну, как заработаю
– Не вздумай! – грозно наказала Екатерина.
–Не надо возвращать, ты что!
–Я люблю тебя Кать.
–Постой у тебя же и обуви нормальной нет. Вот смотри, я купила и совсем их не надевала, малы мне, – Екатерина протянула Марии белые кроссовки, совсем новые.
Мария их примерила, они были ей как раз.
–Спасибо большое Катюш, я очень тебе благодарна за всё. Ты мой единственный родной человек сейчас.
Мария обняла Екатерину, та отдала ей ключи от квартиры.
–Пока Машуль, я приду к тебе завтра.
–Хорошо, я буду тебя ждать.
