Девятый этаж

Лимб

Света застыла перед ослепительно сверкающим фасадом девятиэтажного здания «ГлобалТех», название которого намекало на нескромные амбиции компании. За этими прозрачными стенами располагалась главный офис компании, которая с сегодняшнего дня, по замыслу Светы, должна была превратиться в её новый дом. Весь небоскреб принадлежал «ГлобалТех» – компании с претенциозным названием и соответствующим размахом. Света понимала, что где-то в этом громадном стеклянном монолите ей предстоит пройти священный ритуал, именуемый «собеседованием», если, конечно, HR-боги снизойдут до того, чтобы дать ей свое благословение. Она втянула в себя прохладный утренний воздух с жадностью, ощущая, как бешено колотится сердце. Двадцать шесть лет – возраст, когда уже поздно быть вундеркиндом, но еще рано впадать в экзистенциальный кризис среднего возраста, однако именно сегодня ей казалось, что настоящая жизнь только-только начинается. Первый героический прыжок во взрослый мир – территорию, где никто не погладит по голове за старание, не накормит ужином после тяжёлого дня и не скажет «ничего страшного», если что-то не получилось.

«Взрослая жизнь – та ещё история», – имела привычку философствовать её бабушка. «Там тебя съедят с потрохами, и даже косточки не оставят». Сейчас эти обнадеживающие слова звенели в голове Светы с пугающей отчётливостью. В отражении стеклянной стены она увидела себя – хрупкую фигурку в строгом тёмно-синем костюме, обнаруженным накануне в секонд-хенде. Стоил он ровно треть её стремительно тающих сбережений, накопленных с бережливостью суслика перед долгой зимой. Целый час она отпаривала его бабушкиным утюгом, отчаянно пытаясь придать ткани хоть сколько-нибудь приличный вид. Светлые волосы были стянуты в пучок, открывая высокий лоб, на котором, казалось, было написано «Возьмите меня, пожалуйста» невидимыми чернилами. На лице – минимализм: лёгкий тональник скрывал следы недосыпа и паники а недорогая тушь пыталась сделать глаза чуть более выразительными.

«Будь профессиональной, но не отстранённой. Компетентной, но не заносчивой. Уверенной, но не агрессивной. Дружелюбной, но не фамильярной. Серьезной, но с чувством юмора. Одним словом, будь шизофреником с отлично развитыми навыками управления разными личностями», – мысленно повторяла она советы из видео «10 образов для успешного собеседования, которые гарантированно сработают», которое трижды пересмотрела вчера со рвением неофита. Автором этого шедевра был очередной блогер с белоснежной улыбкой, внушавший уверенность и успешность примерно так же, как голливудские фильмы внушают веру в любовь с первого взгляда.

Света нервно поправила воротник блузки и одёрнула рукава пиджака, которые упорно пытались вернуться на сантиметр выше, чем полагается по корпоративному этикету. Древние часы на запястье, доставшиеся ей от отца вместе с напутствием «не опаздывать на важные встречи», показывали, что до назначенного времени оставалось еще двадцать минут – достаточно, чтобы пятнадцать раз передумать и пять раз собраться с духом.

«Лучше прийти раньше, чем опоздать, но не настолько рано, чтобы показаться отчаявшимся», – гласил ещё один сомнительный совет из интернета, который она впитала вместе с другими семьюдесятью пятью противоречивыми рекомендациями. Мимо пронеслась стайка офисных обитателей – самоуверенных, как олимпийские чемпионы, с кофе в руках по цене килограмма гречки, громогласно обсуждающих вчерашний корпоратив и его жертв. Они скользнули по Свете взглядами с той же степенью внимания, с которой люди смотрят на предметы интерьера в чужой квартире – отмечая присутствие, но не фиксируя детали. Она была для них пока невидимкой, пришельцем из другого мира, еще даже не получившим вид на жительство в их маленькой вселенной.

«Я справлюсь», – мысленно произнесла она, сжимая в руке потрёпанную папку с резюме и копиями дипломов.

С решительным вздохом она толкнула тяжёлую стеклянную дверь, переступая порог не только здания, но и новой главы своей жизни – главы, которая обещала быть такой же захватывающей, как инструкция по сборке шведской мебели, и такой же непредсказуемой, как рулетка.

Света с усмешкой вспомнила свой недавний карьерный провал – две недели назад она собеседовалась на должность младшего корректора в «Альфа-Медиа», где HR-менеджер, женщина с подчеркнуто недовольным выражением лица, одетая в серый костюм-двойку и белую блузку с аккуратно завязанным бантом, протянула ей анкету компании. Она смотрела на Свету с такой серьезностью, будто от правильного заполнения этой бумажки зависела национальная безопасность. Света, верная своей филологической натуре, не смогла промолчать и немедленно указала на три орфографические и пять пунктуационных ошибок в документе. Именно так, в холодной атмосфере переговорной, и случился её первый «карьерный аборт».

«Сегодня не выпендриваюсь» – пообещала она себе, толкая тяжелую дверь с логотипом «ГлобалТех».

Ресепшен компании сверкал безупречной белизной. За стойкой сидела девушка с дежурной улыбкой – ровно настолько приветливой, чтобы не получить выговор, но недостаточно искренней, чтобы расходовать на посетителей энергию.

– Здравствуйте, я Светлана Воронина, у меня собеседование в десять, – произнесла Света заранее отрепетированную фразу.

– Присядьте, – кивнула девушка в сторону кожаных диванов. – Вас вызовут.

Ожидание затянулось на сорок минут. За это время Света успела прочитать все корпоративные брошюры, разложенные на столике рядом. Из них она узнала, что «ГлобалТех» – «ведущий игрок на рынке инновационных решений для бизнеса», что компания «ценит своих сотрудников как главный актив» и что их миссия – «создавать ценность через трансформацию бизнес-процессов в эпоху цифровизации». Когда Света уже начала подозревать, что о ней забыли, из лифта вышла женщина средних лет.

– Воронина? За мной, – бросила она, не сбавляя шага. Света поспешила следом, лавируя между офисными растениями, которые казались более живыми, чем сотрудники, уныло бредущие с чашками кофе по коридорам. Через две минуты они оказались в переговорной комнате «Эйнштейн», где уже сидели двое: мужчина в рубашке с закатанными рукавами и молодая женщина с планшетом на коленях.

– Это Светлана, кандидат на позицию администратора, – представила ее женщина и добавила: – Я Елена Викторовна, руководитель HR-департамента.

– Борис, директор административного отдела, – кивнул мужчина, не вставая с места.

– Марина, HR-бизнес-партнер, – представилась вторая женщина, что для Светы прозвучало как «эйчар-бизнис-партнир» – настолько быстро и невнятно это было произнесено.

– Расскажите о себе, – предложила Елена Викторовна, устроившись напротив Светы и сложив руки домиком, как будто демонстрируя, что прошла тренинг по языку тела на собеседованиях.

Света начала говорить о своем филологическом образовании, с любовью смотря на заранее выложенный диплом, о том, как любит литературу и русский язык, о своем опыте репетиторства и корректуры текстов. С каждым словом она замечала, как глаза собеседников становятся все более стеклянными.

– Прекрасно, – перебил ее Борис, явно не слушавший последние три минуты. – А какие у вас сильные стороны?

«Ну вот, опять…», – подумала Света. – Я очень ответственная, внимательная к деталям, умею работать в режиме многозадачности, – она выдала стандартный набор, который вычитала на каком-то форуме.

– А слабые? – не унимался Борис.

«Ну конечно, очень неожиданно…» – Иногда бываю перфекционисткой, – ответила Света, мысленно добавив: «И еще ненавижу идиотские вопросы на собеседованиях».

Дальше последовали стандартные вопросы: где она видит себя через пять лет (точно не здесь, но об этом лучше промолчать), какую зарплату ожидает (любую, лишь бы не умереть с голоду), почему хочет работать именно в «ГлобалТех» (потому что больше никуда не берут с дипломом филолога).

– А теперь небольшой тест, – вмешалась Марина, протягивая Свете листок. – Вам нужно заполнить эту анкету.

Света пробежала глазами по вопросам и немедленно обнаружила знакомую картину: «Какие навыки вы считаете приоритетными для карьерного роста?», «Опишите ваше отношение к командной работе», «Как вы разрешаете конфликтные ситуации?»… И конечно же, каждый второй вопрос содержал либо орфографическую, либо пунктуационную ошибку. «Какие черты характера помогают вам добиваться поставленных целей?», «Как вы отнесетесь к работе в авральном режиме?

Она почувствовала, как внутри нее борются две сущности: филолог, готовый с красной ручкой немедленно исправить все ошибки, а затем воткнуть ее в глаз автору теста, и соискатель, отчаянно нуждающийся в работе. Перед глазами промелькнула сумма последней квартплаты и уведомление о задолженности за кредит. С каменным лицом она заполнила анкету, оставив все ошибки нетронутыми. Внутренний филолог скорчился от боли и затих в углу сознания.

– Отлично, – сказала Елена Викторовна, бегло просмотрев ответы. – Мы свяжемся с вами в ближайшее время. Света кивнула, зная, что эта фраза обычно означает «никогда». Однако, к ее удивлению, телефон зазвонил уже через два часа, когда она, зажатая между потными телами в час пик, пыталась сохранить остатки человеческого достоинства в метро.

– Светлана? Это Марина из «ГлобалТех». Мы готовы предложить вам должность администратора на ресепшен. Когда вы можете приступить к работе

– Завтра, – ответила Света. – Во сколько мне приходить?

– Рабочий день начинается в 9:00, но вам нужно быть за полчаса, – сказала Марина деловым тоном.

– Хорошо, – с видимым спокойствием ответила Света. «Вот это поворот! Говорят „рабочий день с девяти“, а приходить в 8:30? Классический корпоративный финт – на собеседовании говорим одно, а на деле получаем бесплатные 30 минут рабского труда. И как это называется? „Организационное время“? „Период настройки на работу“? А может, „магическая трансформация из сонного зомби в профессионального администратора“? Интересно, уходить тоже на полчаса позже? Или в этом случае трудовой кодекс внезапно становится „Священным Писанием“? И вот так незаметно мои 8-часовые смены превращаются в 9-часовые. За год это… около 250 бесплатных часов работы! На эти деньги я могла бы слетать на Бали, а вместо этого буду полчаса каждое утро гипнотизировать кофемашину, пытаясь заставить её работать быстрее».

В понедельник, в 8:30 утра Света стояла перед входом в офис, натянув на лицо выражение профессионального энтузиазма.

– Давайте я вам обрисую ваши обязанности, – затараторил Борис, тот самый директор административного отдела, сверкая зубами, – Ваш рабочий день с 8:30 до 18:00. Обед с 13:00 до 13:30, если, конечно, в офисе не случится апокалипсис или не приедут важные клиенты. По утрам включаете свет – мы экономим электричество, не чужие деньги тратим, хе-хе! – проверяете переговорки, наполняете кулеры, готовите кофе для утренней планерки руководства. Очень важно, чтобы к 9:15 на столе стояли чашечки и печеньки!

Света кивала, мысленно составляя завещание своей социальной жизни

– В 9:00 приходит первая волна сотрудников, в 9:30 – те, кто может себе позволить опаздывать, а после 10:00 – «топы». Для них кофе варите только из спецзерен, заказанных напрямую из Эфиопии. Гостям предлагаете напитки с таким видом, будто это нектар богов. Звонки переводите мгновенно, посылки регистрируете в этом журнале

К 9:00, когда начали стекаться первые полусонные сотрудники, мозг Светы работал в режиме аварийной перегрузки. Она застыла за стойкой с улыбкой, которая могла бы напугать профессионального клоуна.

– Доброе утро! – пропела она первому входящему с интонацией телеведущей детской передачи. Мужчина средних лет с портфелем одарил ее взглядом, каким смотрят на говорящий дорожный знак, и молча прошел дальше. – Доброе утро! – повторила она следующей жертве своего энтузиазма. Молодая женщина в наушниках проплыла мимо, словно Света была призраком, видимым только особо одаренным медиумам.

Офисный Лимб принял ее в свои объятья!

В 9:30 к ней подошла Елена Викторовна из HR. – Светлана, у нас изменение в штатном расписании. Вас переводят в отдел маркетинга.

– Но я же только начала… – растерялась Света.

– Начальник отдела узнал, что у вас филологическое образование, и попросил посадить вас на обзвон клиентов. Считает, что вы с вашей грамотностью идеально подойдете для этого.

Спустя полчаса она сидела в небольшом опенспейсе, зажатом между туалетом и складом канцтоваров. Вокруг нее расположились еще шесть человек, каждый с гарнитурой на голове и списком контактов на экране. Пока она сидела, пытаясь понять, что ей со всем этим делать, к ней подошел Геннадий Михайлович – начальник отдела маркетинга.

Геннадий Михайлович – венец эволюции отдела. В свои «чуть больше тридцати» он уже успел обзавестись впечатляющей коллекцией залысин. Сегодня он выбрал самое модное, что было в его гардеробе – галстук с героями мультфильма, который вышел из моды ещё до его рождения. Он словно пытался прокричать миру: «Я свой парень, я в тренде!» При этом животик, любовно выпестованный на бизнес-ланчах и корпоративных пиццах, так отчаянно рвался на свободу из тесной рубашки, что пуговицы находились в постоянном моральном и физическом напряжении. Геннадий Михайлович с гордостью носил часы размером с будильник – китайскую подделку, которую он с гордостью называл «инвестицией в имидж». Речь… Его речь – это гремучая смесь из неправильно употребляемых англицизмов, бизнес-коучинговых терминов и фраз, подслушанных на конференциях, на которые он ходил исключительно ради бесплатного кофе и печенек. На рабочем столе «гуру маркетинга» обычно лежало не менее трех разных ежедневников – пустых, судя по их новизне, книга «Как стать миллионером за 30 дней», заложенная где-то в начале уже третий год, и фотография в рамке, где он жмёт руку региональному менеджеру – момент, который Геннадий считает пиком своей карьеры.

– Я Геннадий Михайлович, руководитель отдела телемаркетинга, – представился подошедший – Ты, я слышал, филолог?

– Да, диплом с отличием, – гордо ответила Света.

– Отлично! Будешь звонить потенциальным клиентам и предлагать наши услуги.

– Какие услуги? – осторожно спросила Света, искренне не понимая, какое отношение к обзвону клиентов имеет диплом филолога. Геннадий посмотрел на нее так, будто она спросила, как доказать теорему Ферма.

– Наши услуги! – повторил он с нажимом. – Интегрированные решения для бизнеса!

– А можно конкретнее?

– Слушай, просто звони по списку и говори текст из скрипта. Когда клиент заинтересуется, переводи звонок на менеджеров. Они там не тут – разберутся.

Он протянул ей распечатку с текстом, больше напоминающим заклинание на неизвестном языке: «Добрый день! Компания „ГлобалТех“ предлагает инновационные B2B-решения с интегрированным API и облачной экосистемой на базе SaaS-модели. Наш продукт обеспечивает бесшовную интеграцию бизнес-процессов с максимальной кастомизацией под ваши KPI».

– А что это все значит? – Света в растерянности посмотрела на руководителя.

– Без понятия, – честно ответил Геннадий Михайлович. – Но звучит убедительно, правда? Маркетологи три недели писали. Но главное: если говоришь то, чего не знаешь – говори это уверенно! – последнее руководитель отметил тоном, соответствующим его образу «гуру».

Света огляделась вокруг. Ее новые коллеги с отсутствующими выражениями лиц монотонно, как монахи, бубнили в гарнитуры тот же самый текст, иногда прерываясь на глоток давно остывшего кофе или унылый вздох. Слева от нее сидел парень с волосами, собранными в модный пучок, и с выбритыми висками. Его звали Никита, и был он «старшим специалистом по маркетингу», судя по надписи на огромном бейдже, гордо приколотом к рубашке, хотя работал в компании всего на три месяца дольше остальных.

– Самое главное – это конверсия, – важно объяснял он Свете во время обеденного перерыва. – Нужно, чтобы конверсия была высокой, а CAC низким, тогда LTV клиента будет оптимальным для достижения нужных таргетов.

– А что такое конверсия? – рискнула спросить Света.

Никита на секунду замер.

– Ну… это когда клиент конвертируется, – наконец выдавил он.

– Во что конвертируется?

– В лида.

– А что такое лид?

– Это клиент, который… ну… сконвертировался, – терпеливо объяснил Никита, с раздражением глядя на Свету как на тупую школьницу.

Справа от Светы располагалась Марина Ковалёва – женщина лет сорока с таким количеством браслетов на руках, что при печати она звучала как небольшой цыганский ансамбль. Марина была «экспертом по клиентским коммуникациям», что на практике означало, что она умела убедительно врать потенциальным клиентам.

– Главное – говорить быстро и не давать задавать вопросы, – делилась она своей мудростью. – Когда клиент начинает спрашивать, что конкретно мы продаем, начинай сыпать терминами. Кстати, возьми список с ними у меня на доске, отксерь и приколи к своей. Спроси его про бизнес-процессы, облачные решения, трансформацию воронки продаж… Чем больше непонятных слов, тем солиднее выглядишь.

За соседним столом сидел Павел Степанович – мужчина предпенсионного возраста, которого все звали Палычем. Он был единственным человеком в отделе, кто действительно понимал, чем занимается компания, но категорически отказывался это объяснять.

– Зачем тебе знать? Звони и читай скрипт, – отмахивался он от вопросов Светы. – Меньше знаешь – крепче спишь.

К концу первого дня голова Светы гудела, как трансформатор под высоким напряжением. Она сделала шестьдесят три звонка, получила сорок пять отказов, была послана далеко и надолго семнадцать раз, и смогла «сконвертировать» одного клиента, который, очевидно, был настолько ошарашен потоком корпоративного новояза, что снизошел до общения с менеджером.

– Не переживай, – «утешил» ее Геннадий Михайлович. – У новичков всегда так. Вот Светка Кузнецова до тебя два месяца продержалась, не сконвертировала ни одного. Ты хоть одного смогла.

– А что с ней случилось? Где она? – спросила Света.

– А кто ее знает? Пришла однажды утром, послушала очередной вебинар по гибким методологиям продаж, сломала гарнитуру, написала заявление и ушла.

На второй день Света прибыла в офис с твердым намерением разобраться, чем же все-таки занимается компания. Она начала с изучения сайта компании, но после получаса чтения о «комплексных экосистемах» и «интегрированных решениях» была не ближе к пониманию, чем в начале.

– А можно как-то узнать подробнее о продукте, который мы предлагаем? – спросила она руководителя отдела во время утренней планерки. Коллеги посмотрели на нее как на слабоумную.

– У нас не продукт, а решение, – поправил ее Геннадий таким тоном, будто объяснял очевидное. – Клиент покупает не товар, а решение своей проблемы.

– А какой проблемы?

– Любой! – вмешался Никита. – Мы предлагаем масштабируемые решения для бизнеса любого уровня.

– Но конкретно что мы предлагаем? Программное обеспечение? Консалтинг? Обучение?

В комнате повисла неловкая тишина. Сотрудники переглянулись между собой.

– Светлана, ты мыслишь слишком узко, – наконец произнес Геннадий. – Мы не ограничиваемся одним продуктом. Мы предлагаем экосистему.

– А что в нее входит?

– Всё! – воскликнул Геннадий с торжествующей улыбкой, как будто поставил шах и мат. – Абсолютно всё, что может понадобиться бизнесу! Вот, например… – он запнулся, лихорадочно пытаясь придумать пример.

– CRM-система! – пришла на помощь Марина.

– Да! CRM-система! И еще…

– ERP-решения! – вставил Никита.

– Точно! И еще облачные сервисы, электронный документооборот, системы аналитики… С каждым словом Геннадий говорил все увереннее, а его глаза загорались все ярче, будто он сам только сейчас узнавал, чем занимается компания, в которой работает уже два года.

– И всем этим мы занимаемся? – усомнилась Света.

– Конечно! – Геннадий гордо выпятил грудь.

– «ГлобалТех» – это… это…

– Экосистема! – хором подсказали сотрудники.

– Именно! – облегченно выдохнул Геннадий.

Утренняя планерка закончилась, и все разошлись по рабочим местам. Свете выдали новый список контактов и обновленный скрипт, который был даже более непонятным, чем предыдущий. К обеду она почувствовала, что ее мозг постепенно перестает сопротивляться абсурду происходящего и начинает принимать корпоративную реальность как данность. Она уже без запинки произносила фразы типа «синергия бизнес-процессов» и «таргетированные KPI» и даже не морщилась, когда слышала словосочетание «дорожная карта трансформации».

Во время обеда в офисную кухню зашел мужчина в дорогом костюме, которого Света раньше не видела. Высокий, с небрежно повязанным галстуком приглушенного бордового цвета. Несмотря на внушительный вид и модные очки в тонкой оправе, взгляд его выдавал некоторую растерянность, словно он сам не до конца понимал, зачем зашел на кухню.

– Это Дмитрий Сергеевич, директор по инновациям, – с придыханием прошептала ей Марина. – Важная персона, недавно из филиала перевели. Уже четвертая должность у него в компании. Его все слушают затаив дыхание – гений просто! Света кивнула, хотя краем уха где-то слышала, что Дмитрий Сергеевич на самом деле не отличается особыми талантами. Руководство просто перебрасывает его с позиции на позицию, не решаясь уволить. Все вокруг поддерживают образ его интеллектуального превосходства, хотя за безупречным внешним видом и самоуверенной манерой держаться скрывается удивительная профессиональная несостоятельность. Марина же смотрела на него с нескрываемым обожанием, словно он был как минимум нобелевским лауреатом.

Дмитрий Сергеевич подошел к кофемашине и начал изучать ее с таким видом, будто перед ним был пульт управления космическим кораблем.

– Позвольте, я помогу, – вызвалась Света, чувствуя, что это шанс поближе познакомиться с «топом».

– А, спасибо, – кивнул директор по инновациям, поправляя свои модные очки. – Экспрессо, пожалуйста.

Света почувствовала, как её маленький внутренний филолог, который обычно мирно дремал в глубине сознания, резко проснулся и начал торопливо мастерить петлю из тонких нитей грамматических правил, чтобы повеситься. «Эспрессо! ЭСПРЕССО!» – кричал он беззвучно, затягивая узел. Но Света не подала виду – её лицо оставалось приветливым, хотя маленький филолог уже примерялся к люстре воображаемого потолка её сознания.

Пока кофемашина шумела, Света решилась на вопрос, пытаясь игнорировать предсмертные судороги своего образованного альтер-эго:

– А можно узнать, какими инновациями занимается наша компания? Директор посмотрел на нее странным взглядом, как будто пытался понять, не шутка ли это.

– Всеми, – наконец ответил он.

– В смысле?

– В прямом. Мы занимаемся всеми инновациями, которые есть на рынке. Digital-трансформация, блокчейн, искусственный интеллект, интернет вещей…

– А конкретно, что мы делаем в этих областях?

Дмитрий Сергеевич на мгновение замер, затем осторожно взял свой кофе.

– Мы… внедряем их в бизнес-процессы клиентов, – произнес он после паузы, явно подбирая слова.

– Каким образом?

– Инновационным.

Поняв, что и здесь ответов на вопросы не найдётся, Света, глубоко вдохнув, решилась задать последний, самый дерзкий вопрос:

– Простите за прямоту, Дмитрий Сергеевич, но какой смысл во всём этом?

Директор поправил галстук и задумчиво посмотрел в окно.

– Смысл… Смысл понять, правильным ли путём мы идём, – произнёс он с такой глубокомысленностью, словно цитировал древнегреческого философа.

– Неужели мы до сих пор не поняли? – осторожно поинтересовалась Света, скрывая сарказм за вежливой улыбкой.

– Напомните, как вас зовут? – спросил он.

– Светлана.

– Видите ли, Света… – он сделал паузу, чтобы надеть очки, которые затем снял и положил в карман, не воспользовавшись ими. – Осознание проблемы – это первый шаг к её решению.

Пытаясь понять весь глубокий смысл этой сентенции, Света застыла с почтительным выражением лица, хотя ее мозг судорожно пытался решить этот «кубик Рубика четвёртого измерения».

– А… какая у нас проблема? – решилась она уточнить, с изяществом канатоходца, балансирующего над пропастью увольнения.

Дмитрий Сергеевич посмотрел на неё как на человека, спросившего, почему солнце встаёт на востоке.

– Проблема… – он драматично вздохнул. – Проблема в том, что большинство людей не видят проблемы.

Света почувствовала, как внутри неё рядом с висящим филологом материализовался ещё и маленький логик, который начал оценивающе и задумчиво разглядывать висящего коллегу.