Имиджмейкер. Книга + кино

– Этот нюанс я еще в Москве просчитал, – широко улыбнулся Семен. – Желания ваши вполне оправданы и понятны. Но вот название партии – у вас полный отстой: «Таврическая либеральная» весьма созвучна с «Таврической минеральной», «Таврической малохольной», а в сокращении получилось «ТЛП». Водку называть надо: «Таврическая либеральная», а не партию. Алкаши будут довольны: а не пойти ли нам полиберальничать с утра. Не могли ничего другого придумать?

– Мне самому это название не нравится, но ничего не сделаешь. На Окраине более сотни официально зарегистрированных партий. Все лучшие названия расхватали. Уже и не разберешь, что это за партия и куда зовет. Мы на политсовете прикинули, что «Либеральная Окраина» звучит свежо и весьма точно выражает взгляды и помыслы, а когда пошли регистрировать, оказалось, что подобное названия уже есть. Пришлось на ходу предлагать разные варианты. Остановились на «ТЛП» – «Таврическая либеральная партия».

– Ладно, с названием как-нибудь перетопчемся. Я над слоганом поработаю. Сейчас меня другое беспокоит, ваша биография. А если точнее, ее флотская составляющая. Местные знатоки утверждают, что звание у вас в армии было не адмиральское…

– Клевета. У меня свидетели есть, документы. Я на Севере служил, тут все чисто. Во всяком случае, раскопать они ничего не смогут, – густо покраснел Ковбаса.

– Вам виднее, конечно, – пожал плечами российский мошенник. – Но не хотелось бы нарваться в разгар избирательной кампании на подобный сюрприз. У ваших противников тоже будут профессионалы работать.

– Здесь изменить уже ничего нельзя. Пять лет назад я давал интервью и в шутку сказал о своем адмиральском звании. Журналистка опубликовала его в местной газете, потом эту статью перепечатали другие издания.

– А на самом деле вы были мичманом? – после долгой паузы уточнил Семен.

– Давайте мы эту тему закроем. Изменить уже все равно ничего нельзя.

– Хорошо. Теперь о партиях. После того, как вы со скандалом покинули компартию…

– Это произошло в девяносто первом, – перебил Семена Водкина Ковбаса. – Время, сами понимаете, было мутное. Я приехал в Приморск и вступил здесь в «партию экономического возрождения Окраины».

– Оппоненты ее называли «Партия жирных котов» сейлемовской ОПГ, – вставил реплику Семен.

– Это не важно. Там собрались деловые люди. Мы практически уже пришли к власти. Во всяком случае, Крым была полностью под нашим контролем, – стал вспоминать Сергей Иванович.

– Потом разгромили сейлем, и вы оказались в партии Черновола, потом были народные демократы, республиканцы, конгресс украинских националистов, – продолжил Семен.

– Вы же все знаете, зачем спрашиваете? – возмутился Ковбаса.

– Это все может оказаться во время выборов на заборах и в газетах. У вас есть разумные объяснения подобного поведения? – жестко спросил Семен.

– Объяснение одно, для того, чтобы заниматься бизнесом в этой стране, нужно иметь душу проститутки. Вы что, думаете, я от хорошей жизни менял эти партии, блоки и движения? Меня жизнь заставила прогибаться вместе с основной линией государства, – повысил голос Ковбаса. – Вам легко осуждать, сидя в Москве, а вы попробуйте хоть что-то сделать своими руками. Да меня за этот каторжный труд уже давно должны были представить к званию «Герой Окраины», а вы меня, по глазам вижу, осуждаете.

– Я не священник, а это значит, что передо мной исповедоваться не обязательно. Мне нужны аргументы для пресечения слухов, сплетен и черных технологий. Больнее всего по кандидату бьет его прошлое. У вас оно весьма уязвимо. Во-первых, самозванство с адмиральским чином. Придется нагибать журналистку, которая первой запустила эту чушь в прессу, и выдумывать правдоподобные объяснения. Второе – партийная всеядность. У вас просто страсть к смене убеждений и партийных билетов, но самое страшное – это «Докторская» колбаса из модифицированной сои и крахмала. Если это дерьмо вылезет наружу, то пенсионеры отвернутся не только от вашей продукции… Вы потеряете тысячи голосов самых активных избирателей.

– И что мне делать? – перешел на шепот Ковбаса. Он весь как-то сник и сжался в своем кресле.

– Сегодня же уберите адмиральский китель из рабочего кабинета. Повесьте его в шкаф и примеряйте дома без свидетелей. А еще лучше будет, если вы его никогда больше не наденете. Эти погоны не каждому по плечу. Предупреждаю, будет очень плохо, если ваше фото в адмиральской форме окажется на листовках наших противников. По поводу партий. Это тоже не просто. Нужны весомые аргументы для ветеранов. Они предателей не прощают. С этим текстом будем серьезно работать. Предупреждаю сразу, никаких интервью на эту тему. Текст должен быть выверен до запятой. И, самое страшное: колбаса из модифицированной сои.

– У меня есть заключение польских экспертов.

– Засуньте его в то место, откуда выходит уже переработанная электоратом колбаса, – с металлом в голосе произнес Семен Водкин. – Заключения нужны подлинные, заверенные мокрой печатью Минздрава, ветслужбы и комитета по защите прав потребителей ОКРАИНЫ.

– Это стоит больших денег. Я уже пытался получить сертификат качества, – опустил голову Ковбаса. – Мне легче закрыть производство, чем в этих условиях бороться за качество продукции.

– Вам виднее, Сергей Иванович, но без подлинно-фальшивых справок ввязываться в эту избирательную кампанию я не советую. Это выброшенные на ветер деньги. Если б я работал на стороне противника, то в микрорайонах устроил показательную дегустацию настоящей и вашей фальшивой колбасы. После чего вручил бы потенциальным избирателям по палке колбасы, изготовленной по старинным рецептам из натурального мяса, вместе с подробнейшим описанием того, что подсовывает им ваша фирма с химическими формулами и заключениями экспертов-диетологов и врачей-онкологов. После такой акции можно не только снимать свою кандидатуру с выборов, но и закрывать магазины. Мне доводилось читать статьи на эту тему в московской прессе. Польская химия весьма опасна для здоровья, и весь этот международный обман держится только на взятках и коррупции. Так, мы заключаем договор или…

– Обязательно. Прямо сейчас, на пятьдесят тысяч долларов и вы с завтрашнего дня начинает на меня работать.

– Аванс, я полагаю, смогу получить сегодня?

– Десять процентов от суммы плачу прямо сейчас, – полез в сейф Ковбаса.

Подкуп. Бутылка водки за один голос избирателя

Через два дня, за ужином, Семен Водкин доложил о проделанной работе господину Базарову.

– Непийпиво может профинансировать не только рекламную кампанию, – приступая к десерту, сообщил Семен. – На своих конкурентов он намеревается натравить милицию и налоговую полицию. Мне он сказал, что в этих структурах у него «все схвачено».

– Что еще?

– Если это не поможет, – добавил Семен, – директор пивзавода намекнул, что проблему закроют… гробовщики. Насколько я понял, мандат ему нужен для того, чтобы по дешевке прибрать к своим рукам всю местную промышленность.

– А Скоробогатой нужны оставшиеся пока без хозяев магазины, – задумчиво произнес Базаров.

– Вот именно, – оживился Семен Водкин. Таврический мускат несколько раскрепостил его и сделал более разговорчивым. – Жалкие ничтожные люди лезут в депутаты для того, чтобы похитить у народа последнюю собственность: магазины, заводы, санатории… Нет, чтобы проявить заботу о людях, а они свой карман набить мечтают.

– Ты чего тут несешь! – неожиданно взорвался Базаров. – Какие санатории, какие карманы?! Лично я пекусь о своих избирателях. Вчера малоимущим на моем участке было роздано триста килограмм риса и два центнера вареной колбасы.

Семёна уже поставили в известность об этой акции. Триста килограмм малопригодной в пищу крупы нужно было отвезти на свалку, но Базаров решил использовать ее для покупки голосов малоимущих.

– Я бы вам не советовал заниматься подобной благотворительностью, – покачал головой Семен. – При желании ваши конкуренты смогут убедить суд в том, что вы покупали голоса избирателей при помощи продуктов питания.

– Я им еще и водку раздам за неделю до выборов. Целый вагон! Пусть пьют за мое здоровье! А с судом я договорюсь – это не твои проблемы.

– Вам решать, – покорно склонил голову Семен. – Кстати, Непийпиво тоже собирается одарить своих избирателей водкой собственного разлива.

– Да разве у него водка! – перешел на крик Базаров. – Стопроцентный самопал из технического спирта. А я настоящий продукт раздам, «Пшеничную», десятилетней выдержки. У меня на складе еще с тех времен сохранилась.

– А не траванете вы своих избирателей несвежей водкой? Это коньяк от выдержки лучше становится, а водка, мне кажется, того…

– Много ты понимаешь, – выпучив глаза, продолжал орать Базаров. – Я этой водкой уже пять лет с грузчиками рассчитываюсь за работу, и еще не было случая, чтобы кто-нибудь из них подох. Идет за милую душу, а в прошлом году я этим напитком богов наших ветеранов угощал в День Победы. Только двое померли, а остальные благодарили меня от всей души.

– Но ведь два человека все же умерли, – не отставал Семен Водкин.

– Да эти ветераны выжрали по целой бутылке на халяву. Тебя сейчас заставь без закуски по литру внутрь принять, что будет? То-то, а ты еще относительно молод. И вообще, сняли эту тему. Следующая позиция. Берешь на себя Ковбасу и делаешь все возможное для того, чтоб он от «партии лысых воров» прошел в Верховный Совет Крыма.

– Он же собирался в мэры? – попытался возразить Семен Водкин. Метаморфозы в поведении Базарова его удивили.

– До главного кресла он еще не дозрел, – покачал головой Базаров. – Перед тем, как открывать зеленый светофор, колбасника надо крепко-накрепко привязать ко мне.

– А ядовитой колбасы вам мало? – не отставал настырный Семен. – За пятьсот баксов его телевизионщики в лагерную пыль сотрут.

– Он отмажется, – недовольно скривился Базаров. – Я консультировался с прокурором. Под раздачу попадет технолог и санитарный врач. Ковбаса выйдет сухим из воды, потому что не специалист в колбасных делах, доверился преступникам. Максимум, что ему можно предъявить сегодня – только халатность. Это не та статья, по которой сейчас сажают в Крыму. Он должен заглотнуть настоящий крючок, такой, с которого бы не соскочил до самой смерти, и только тогда я дам добро на его продвижение наверх. Ты меня хорошо понял?