Пути и средства

– Пойдемте, пойдемте я вас провожу.

И побежала к выходу. Виктории ничего не оставалось, как пойти следом на девочкой, которая с довольным видом привела ее к дереву с прикрепленным к нему рукомойнику. Он был похож на тот, который висел у ее бабушки в деревне. А может, это был в точности такой же рукомойник. Она взялась за «язычок» и подняла его вверх. На руки полилась холодная вода и когда она протекла сквозь Викины пальцы, на ее ладонях остался мелкий песочек.

«Похоже, у меня тут будут все условия, чтобы отвлечься от всего на свете».

– Саша, покажите мне еще где здесь… ммм… дамская комната.

Рыжеволосая рассмеялась, как от очень смешной шутки.

– Дамская? Да, дамская комната у нас имеется, – и она снова рассмеялась, Вике даже не по себе стало от такого веселья. Опять она что-то не то сказала?

Александра повела Вику в сторону, противоположную от дома.

«Да, наверное, удобства на улице», – подумала про себя Вика и внутренне скривилась. Еще со времен дачи, на которой так настаивала ее мама, и с которой пришлось смириться и ей, и папе, она ненавидела эти «удобства на улице». Сейчас, когда она уже долгое время живет отдельно, на дачу можно приезжать не так часто, к тому же папа решил создать эти, так называемые, удобства в доме, поставив в нем настоящие туалет и душ, и установив на крыше пристройки огромную бочку, в которую надо было заливать воду из шланга. Конструкция впечатляла, так же, как и затраченное на ее сооружение время – отец делал все сам, только изредка прибегая к помощи соседа в тех вещах, с которыми один человек просто физически не справится. Из душа, правда, пока текла вода той температуры, которая была на улице, но и эту проблему ее папуля обещал в скором времени решить.

Тем временем рыжая Саша уводила Викторию все дальше от дома.

«Каким же надо быть хозяином, чтобы поставить туалет так далеко от дома», – в очередной раз про себя возмутилась вновь прибывшая работница археологической экспедиции.

Идя дальше, Вика увидела несколько палаток, стоящих в ряд. Это были не те палатки, которые она и ее друзья брали с собой, отправляясь на природу с ночевкой – яркие, разноцветные на вид очень легкие и немного хлипкие. Эти были из толстого выцветшего брезента, очень большие – Вике показалось, что внутри такой палатки можно даже стоять в полный рост.

– Тут осторожнее, за растяжки не зацепитесь, – предупредила провожатая.

– Растяжки?

– Растяжки. Ими натягивают тент над палаткой. Белые-то видны, а черные не разглядеть. Смотрите не упадите.

Вика увидела веревки черного и белого цвета, тянущиеся в разные стороны от палатки.

– Зачем здесь палатки, дом же большой?

– Пока лето можно и в палатке пожить, воздух свежий, ночью не холодно. Тем более, что в комнате придется всей гурьбой спать, а в палатке хоть втроем, хоть вдвоем, а можно даже одному – палаток хватает. Пойдемте, нам туда. – Сказала Саша, уводя Викторию все дальше и дальше от дома.

– Ну вот она, наша дамская комната, – серьезно сказала ее проводница, и Вика повернулась, чтобы посмотреть на то, что ей показывали. Посмотрела и на самом деле потеряла дар речи. «Дамская комната» представляла собой яму метр на метр, на которой располагались доски – как будто школьник расчертил в тетрадке сетку для игры в «крестики-нолики». В это время прямо над их головами, словно дополняя картину, не очень высоко, пролетел вертолет.

– А, это газовики, территорию осматривают, – пояснила Саша. В глазах у нее плясали чертята.

– Это что, туалет? – почему-то охрипшим голосом спросила Вика.

– Да, вы не волнуйтесь, мужчины сюда не заходят, все знают, куда нельзя ходить, а ммм… мужская комната находится совсем в другой стороне, – сказав все это, девочка убежала, оставив Вику наедине со странной конструкцией, которая, как выяснилось чуть позже, еще и шаталась.

«Да уж, слов нет, ты точно попала», – сказала себе Вика, возвращаясь обратно в дом.

Практически около ее уха раздался пронзительный звон, девушка резко обернулась и успела заметить копну рыжих волос. Саша держала в одной руке половник, а в другой крышку от большой кастрюли и старательно шарахала одно об другое, при этом громко крича «подъем».

«Ничего себе порядочки, – опять про себя подумала Вика, – сплошное удовольствие так просыпаться».

Дом постепенно начал наполняться звуками, и в комнату по одному стали входить заспанные люди. У кого-то на шее висело полотенце, кто-то держал в руках зубную щетку с тюбиком зубной пасты. Большинство из них отчаянно зевали и совершенно не обращали внимания на нового в этой компании человека.

Откуда-то издалека раздался Сашин голос:

– Народ, завтракать!

Люди, успевшие уже растечься по всей комнате и расположиться с максимально возможным удобством – кто-то на ящике, кто-то на спальнике, двинулись на зов. Вика осталась сидеть, не зная, идти следом, или оставаться на месте. Павла нигде не было видно, задавать вопросы незнакомым людям было неудобно, поэтому она осталась сидеть на своем месте.

«Я бы сейчас не отказалась от чашки крепкого кофе с молоком и бутерброда с колбасой», – мечтательно подумала Виктория.

– Вика, пойдемте завтракать, что же вы здесь сидите. Павел беззастенчиво взял Вику за руку и стал подталкивать ее в коридор.

– Здесь направо. Идите, поешьте, до обеда еще долго.

Он постоянно подталкивал ее, до тех пор, пока они не уперлись в очередь людей, держащих в руках тарелки и ложки. У некоторых до сих пор в руках были щетки и тюбики зубной пасты, и они по-прежнему не обращали никакого внимания на вошедших.

– Вот там брать тарелки, здесь кружки, а тут ложки…

«Тарелками» Павел назвал железные миски – Вика у себя дома в такой варила яйца или разогревала суп, чтобы потом перелить его в тарелку. Она послушно взяла себе миску и вытащила из большой кучи алюминиевую ложку.

– Саш, Саш, – крикнули из очереди, – что у тебя сегодня на завтрак?

– Макаронки, Виталечка, макаронки!

– Слава Богу не греча, а то опять голодный пойду, – Виталик повернулся лицом к Виктории, и она увидела, как он очень смешно сморщил нос, изображая, как ему не нравится гречка.

«На завтрак макароны – час от часу не легче», – подумала Вика.

– Павел, вы знаете, я, наверное, не буду есть, просто кофе попью и все.

– Как хотите. Кофе вон на том столе, видите синюю жестяную банку? Кипяток рядом с Сашей, где она завтрак раздает, чайник должен был уже вскипеть, Сашка всегда его горячим держит, когда кормит нас. Вы наливайте свой кофе и идите в гостиную – он указал в сторону комнаты с ящиками и спальниками.

Вика не удержалась и хмыкнула: «Надо же, гостиная, все как в лучших домах». Павел, как будто этого не заметил. Она насыпала в эмалированную кружку кофе из синей жестяной банки, залила это все кипятком из чайника и отправилась в гостиную. Молока к кофе здесь, конечно, не подавали.

2

Павел Шашков, или, как его называли здесь, Нахимов, пришел в гостиную с полной тарелкой макарон с тушенкой, густо сдобренных кетчупом и майонезом. В это время в комнате собралось человек пятнадцать – его команда, пусть и не он начальник экспедиции. Вновь прибывшая девушка сидела тихонько в уголке, чашку кофе она пристроила рядом на полу.

«Странная она какая-то, приехала сюда зачем-то. Такие условия ей явно в новинку, хотя молчит, не возмущается. Они-то все понятно, со студенческих времен по экспедициям, жизнь без этого как будто теряет всякий смысл, и плевать, что бытовые условия, мягко говоря, не очень, да и сама работа тяжелая, требующая физической подготовки и выносливости».

В это время в комнате заиграла нежная мелодия, и Джон Леннон запел:

Is there anybody going to listen to my story…

Все встрепенулись и стали искать глазами, откуда звучит музыка.

«Ах, да, новенькая», – подумал Павел. И точно, Виктория торопливо полезла в карман джинсовой куртки и достала оттуда белый телефон новой модели, который в качестве рингтона воспроизводил известную песню «The Beatles» под названием «Girl». Лицо девушки просветлело, было видно, что звонку она обрадовалась:

– Да, привет, папуль… Конечно, все хорошо. Не волнуйся, я просто не успела тебе набрать. Нет, пока не обустроилась… в процессе. Все хорошо… я тебе позвоню и все расскажу, конечно… Маме смску отправила. Да… И я тебя люблю… И я тебя целую. Пока.

Пока Вика разговаривала по телефону, Павел с интересом рассматривал ее. Не худенькая, но и не толстушка. В хорошо сидящих джинсах, полосатой футболке и кедах. Светлые волосы, довольно растрепанные, были заправлены за уши, глаза уставшие, совсем не накрашенные. Она вся в своих мыслях, «выпадает» из них только при наличии внешних раздражителей.