Дыхание светлячков

Веранда выходила на задний двор. За ним лиловые сумерки сгущались над странным полем. Сухие пучки кустов или каких-то высоких растений кое-где складывались в ровные ряды, а может, местные животные просто протоптали там тропинки…

Электрический свет в доме погасили с помощью дистанционного пульта. Патрис ловко зажег масляные лампы, развешанные на веранде.

Перед вампиршами снова очутились причудливые бокалы с таинственной алой жидкостью.

Вежливость, и нежелание показаться простофилями-невеждами, не позволяли напрямую спросить об этой странной субстанции. Но я сгорала от любопытства, ведь даже первоклассникам известно – вампиры не пьют ничего кроме крови.

После ужина, обошедшегося к счастью без устриц, профессор устроился в кресле-качалке и нарезвившийся Ылкэпэнер пристроился у него на коленях, разомлев от сочного мяса, перепавшего ему со стола.

Вновь взглянув на поле, я охнула не хуже Джаннет и дернула Тали за рукав, чего не делала уже лет десять:

– Смотри!

Сестра и так смотрела. Сотни крошечных огоньков мерцали над полем, превращая его не то в иллюстрацию болотной топи, не то в сказочные угодья. Огоньки казались живыми – они перелетали с места на место, словно призрачное море колыхалось над засохшими водорослями. Если бы у северных сияний существовали скелеты, это мог быть один из них…

Однако на лице подошедшей к нам вампирши вместо восхищения застыли отвращение и ненависть.

– Джаннет, скажи нам, что это? – Тали еще не увидела выражения лица клыкастой француженки, абсурдно именовавшей себя «бессмертной». – Мы никогда не видели подобной красоты!

– Проклятые мертвые букашки! – прошипела вампирша не хуже настоящей гадюки, но заметив как мы вытаращили глаза, снизошла до пояснений: – Когда-то, при жизни, это были безобидные светлячки. Не знаю, от чего они передохли в таком количестве: может, здесь даже несколько поколений. Ветер, снег и солнце искрошили в пыль их высохшие хитиновые оболочки. Остались только огни. Мертвые, крошечные огни. Но эта пакость однажды едва не сожгла все поле и близлежащие дома в придачу! Чего мы только не делали, чтобы от них избавиться, все бесполезно! Даже настоящий огонь их не прогнал! А когда-то это было прекрасное поле засеянное лавандой!.. Не подходите близко, иначе проклятые насекомые могут взбеситься и поджечь мой дом!

– Впервые слышим о насекомых. В наших краях такое случается с китами и оленями. Это очень редкое явление…

И мы принялись выпрашивать у Джаннет разрешения подойти поближе, заверяя, что будем осторожными. Тали даже сняла с шеи радиоприемник, чтобы тот не потревожил опасные огни случайными помехами.

Под напором жалобного нытья на трех языках новоиспеченная подружка уступила.

– Помните, что это не невинные букашки, которых можно посадить в банку! – сказала Джаннет напоследок.

Проверив, что наш пока еще белоснежный зверь сладко спит на коленях у профессора, мы зашагали к полю.

– А она подала мне интересную мысль, – улыбнулась сестра, когда мы отошли на порядочное расстояние от веранды. – Мне бы и в голову не пришла идея ловить призраков.

Подойдя к полю вплотную, я смогла рассмотреть растения подробней. Сухая лаванда сохраняла цвет, но ветры и дожди сделали свое дело – наибольшая часть цветов осыпалась на землю, оставив торчать голые стебли.

Призраки светлячков неспешно летали над ними, сновали среди сухих кустиков и у самой земли, где сквозь сушняк пробивалась какая-то зелень. Я вспомнила северные сказки про самоцветы. На миг показалось – стоит лишь копнуть землю, и я добуду россыпь застывших огоньков. Впрочем, ближайший призрак прошел сквозь мою руку, словно она состояла из воздуха. Ни движения ветра, ни тепла, ни холода.

У Тали дела обстояли не лучше. Удивительно, как вампирше вообще удалось разозлить эти создания – сестра раз за разом сжимала ускользающие огоньки в кулачке, но результат был один и тот же. Мертвые светлячки казалось, даже не обращали на ее усилия внимания. Чудо произошло только на пятнадцатой или двадцатой попытке. Огонек беспомощно затрепетал в тюрьме из пальцев, не в силах выскользнуть.

– Он не жжется? – успех Тали я восприняла как должное, ведь кому как не мертвецу удалось бы поймать другого мертвеца, пусть и без тела? Но рассказ Джаннет о воспламенении поля вселял опасения. – Тебя не украсит пара сквозных обгорелых дыр!

– Нет. Отломи-ка веточку для тестирования объекта.

Я так и сделала, просунув тонкий стебелек сквозь брешь в пальцах, и сухое растение тут же вспыхнуло – пленник сестры был не в настроении.

После этого эксперимента Тали вдруг поднесла руки ко рту и проглотила добычу. Выждав какое-то время открыла и закрыла рот. Призрачный огонек не вылетал обратно и лицо Тали, почти не отличимое от моего, засияло озорной улыбкой:

– Поиграем в шаманов?

– Только не говори ей, что ешь призраков, иначе она нас и на порог не пустит, – для порядка проворчала я, но и мои губы уже растянулись в улыбке, а идеи посыпались одна за другой.

Проявить свою фантазию в полной мере нам удавалось не всегда, потому подобные моменты мы обе ценили на вес золота. Вернувшись к вампиршам, мы отозвали Джаннет в сторону и «по секрету» рассказали, что знакомы с одним толковым шаманом, который кое-чему научил Тали. Но это искусство мертвецов, непостижимое для живых, а потому Тали не может ничего о нем рассказать, даже если бы не давала клятвы при посвящении.

Суть наших пространных рассуждений сводилась к тому, что проверив кое-что на поле, мы решили – раз Джаннет наша подруга, то Тали, еще не ставшая шаманом, рискнет и соберет призрачных светлячков в какой-нибудь мешочек или шкатулочку, чтобы избавить подругу от опасности. Потом мы передадим пойманных духов шаману, и тот уж навсегда от них избавится, и светлячки не вернутся обратно к полю. За это шаманы всегда берут плату, но не деньгами. Нашему шаману сгодится какая-нибудь книга про версии о Конце Света – он мнит себя ученым и считает, что постигнет мудрость мира, читая толкования других о том, что произошло.

Джаннет поверила. Может быть, не всему, но пообещала купить любую книгу – вампиршу интересовал лишь результат. Не нужный нам бархатный мешочек от какой-то безделушки мгновенно нашелся, Джаннет удивилась только тому, что все призраки поместятся внутрь куска материи. Возможность же заключить призрачные огни в тряпку ее почему-то ничуть не удивила.

– Призраки способны проходить сквозь друг друга. Фактически, их всех можно собрать в одной точке, размером с жемчужину или горошинку, но лучше оставить немного места, так они будут меньше злиться, – с умным видом изрекла сестра, поразив этой информацией вампиршу, и мы отправились обратно к полю.

Глава 6. После охоты

Болело все. Ноги гудели, словно внутри них протянули высоковольтные провода, спина и плечи отзывались жалобным нытьем при малейшем движении. Не стоило до самого рассвета бродить по полю, выискивая мертвых светлячков среди кустов сухой лаванды – призрачные насекомые не сидели на месте, ожидая, пока их поймают, а разбредались по «зачищенным» участкам зарослей. Мероприятие можно было бы растянуть на несколько ночей, но сестру подгонял азарт и справедливые опасения, что не все обитатели видневшихся вдали домов обрадуются исчезновению красивых огоньков. К счастью, лавандовый сушняк окружали поля, на которых еще не выросло ничего высокого, и беглецы, залетающие на них, виднелись как на ладони. В большинстве же огоньки при жизни облюбовали лаванду и не стремились ее покидать.

Лицо Тали, сидевшей у окна, на секунду показалось мне живым и даже с легким румянцем. Я рассеянно заморгала, пытаясь сбросить остатки сна:

– Жанна убьет нас своими воплями, ведь мы не пришли на встречу.

– Я встретилась с ней и перекинула видео, вместе с остатком сувениров от Петра Георгиевича. Она едва не прыгала от счастья, такое впечатление произвели на нее самовары и медведи. Болтушка приняла меня за тебя и пыталась напоить кофе, – сестра помолчала, давая время осознать свои слова. – А профессор Василевич отругал нас с тобой за ненаучный подход и уничтожение редкого неизученного явления. И еще велел остерегаться «неземного счастья» от внезапно обрушившейся на наши головы вампирской дружбы.

– Полагаешь, он не мог отказаться от гостеприимства?

– Похоже на то. Отказывать вбившим что-то маниакальное себе в голову женщинам опаснее, чем обзывать вампиров тупиком эволюции, – Тали усмехнулась, и в руках у нее что-то треснуло.

Присмотревшись, я поняла, что сестра разламывала одну из игрушек Ылкэпэнера, к которой наш зверь потерял интерес. Теперь Тали взялась за светодиоды, закрашивая их желтым лаком, то ли купленным, то ли одолженным у Жанны. Незнакомый флакончик помог окончательно прояснить мысли, и я озвучила сомнения:

– Мне кажется, или дело не в косметике?

– Я по-прежнему не дышу и испугалась собственного отражения. Кстати, – сестра кинула мне на кровать какую-то книгу, – профессор правда нам это передал.

Книгу скрывала непрозрачная съемная обложка, по виду пережившая немалое, и я заглянула в конец, где печатались выходные данные. Оказалось, Хенрик передал нам книгу Эрики Сандрелли в переводе некой Моревой Л.

– Я думала, это был сарказм. Она же входит в школьную программу!

– Только частями. Профессор пояснил – учебные заведения любят использовать «избранные» главы. Видимо блюдут политкорректность, – хмыкнула Тали. – Хенрик же считает это признаком упадка и деградации социума.

Наскоро приведя себя в порядок, я занялась изучением книги. Ни на что другое сил все равно не осталось, даже позабавить Ылкэпэнера роскошной игрушечной мышью на веревочке, привязанной к «удочке», оказалось выше моих сил. Тали же, покончив с игрушкой, взялась за бархатный мешочек, разрисовывая «темницу призраков» орнаментами ханты и манси. Раньше эти народы называли себя остяками и вогулами. Названия сменились, но орнаменты и их значение остались те же. Привстав, я разглядела глухаря, человека на лошади и особо загадочный орнамент – лягушку. Сестренка развлекалась, как могла.

Огорченный отсутствием внимания песец с умильным видом взобрался на кровать и устроился у меня под боком, с надеждой поглядывая на шуршащие страницы.

В знакомом еще со школы прологе коротко рассказывалось об уходе вампиров «в тень» после Средних веков прошлой эры и «выходе из тени», когда мир стал настолько цивилизован, что закон превратился в защитников кровопийц, чем те не преминули воспользоваться.

Дальше следовала первая глава, не встречавшаяся мне ранее. И неудивительно, ведь к данной теме я не питала не малейшего интереса, а глава расхваливала вампиров, принесших огромный вклад в культурное наследие – «выйдя из тени» кровососы стали строить для себя замки, ничуть не хуже, а порой и лучше некоторых архитектурных памятников минувших веков. Часть этих строений передана в дар людям, украсив города и пригороды…

Чем дальше я читала, тем больше во мне крепла уверенность – Сандрелли показывала эту главу вампирам до того, как завершила работу над книгой, и кровососы пребывали в счастливом заблуждении, что их ожидают нескончаемые дифирамбы до самого конца. Легко представить, что перед итальянкой распахивались все двери, о чем после выхода книги клыкастым пришлось крупно пожалеть.

Дальше автору в изысканной манере удавалось одновременно хвалить и унижать вампиров, подавая их недостатки в интересном ракурсе. Становилось понятно, почему книгу целиком не включили в школьную программу. Под очарованием Эрики я испытала страстное желание пойти раздать милостыню несчастным убогим кровососам…

Но наслаждаться чтением долго мне не дали – казалось, солнце только что село, но Джаннет уже приехала и потащила нас на прогулку по ночному городу. Я кое-как переставляла ноги, притворяясь, что иду так медленно от того, что любуюсь ночным городом, и слушала болтовню вампирши. К слову, на английском Джаннет говорила хуже нас, так что требовалось немало умственных усилий, чтобы толком воспринять обрушивающуюся на нас информацию. А говорила вампирша, как ни странно, о профсоюзе мертвецов, после Конца Света сформировавшемся во Франции рекордно быстро. Сейчас, когда позволяют технологии, государство даже оплачивает гражданам так называемые «вторые тела». Любой, кто погиб до достижения старости, которая почему-то автоматически приравнивалась к «хорошо прожитой жизни», мог подать заявку на включение в очередь по квоте «вторых тел». Если в провинции закончились места, гражданину могли предложить переезд в другой город…