руки крепко пожимать,
обнимать и целовать.
Заслужил Иван признанье –
выдержал все испытанья:
камень Алатырь нашёл,
по-над пропастью прошёл,
все загадки разгадал,
квас божественный раздал…
«Остаётся между нами
лишь одна формальность, Ваня», -
Мара вдруг произнесла
и бокальчик поднесла.
А Сварог ей: «Ты чего?
Что ты хочешь от него?»
Лада кое-что смекнула,
мужу на ухо шепнула
и в сторонку отвела,
мол, пускай, моя сестра,
чтоб не натворила бед
ещё пару тысяч лет,
тоже Ваню испытает,
мол, не сахар, не растает.
Мара не жалела слов:
«Нас – как истинных Богов
ты признай и подтверди.
В жертву смело принеси,
что всего дороже было,
например, любовь Людмилы.
Вот возьми волшебный хмель,
выпей и забудь о ней».
У Маревны Ваня взял
зачарованный бокал.
Выбор сложный был у Вани
меж любовью и Богами.
Как страну свою спасать
и себя не потерять?
Ваня посмотрел в бокал –
лик Людмилы увидал,
как когда-то у колодца
да в лучах Ярилы-солнца,
где она его ждала,
где промолвила тогда:
«Не кручинься, дорогой,
буду я всегда с тобой
в капле дождика грибного,
в крике сокола степного,
в распустившемся цветке
и в снежинке на руке,
в первом лучике весны…
Мы с тобой обручены