Пепельный город

– После вымирания людей? Да, да, я был там. Там не весело. Я видел мертвых, кучи мертвых. Я не забуду этого.

– То есть, фактически, существует отклонённая вселенная, где жизнь продолжается и в 33-ем году рождаешься ты, а в сорок шестом – летишь в мое время и спасаешь мир?

– Я могу делать это бесконечно. Но однажды я ошибусь и второго шанса у меня уже не будет. Да и к тому же сколько бы попыток мне не давалось, не я не мама не сможем придумать новый выход.

– Ты говорил, что чуть не умер там три раза, значит…

– Три попытки уже было. Если не пойдёт в этот раз, я даже не буду пытаться на том моменте, где я умираю. Это тупик. Я не спас мир три раза.

– Но теперь у тебя есть я.

– Ты была и в те разы.

– И все было так же?

– Да. Абсолютно.

– Значит, надо сделать то, что сломает систему и поможет преодолеть сценарий!

– Ты не понимаешь, есть враг, настоящий враг и он знает, что я здесь. Значит, не дремлет. Это факт.

– Мы не с проста в шестьдесят девятом году, в номере сто шестьдесят девять, в отеле, занимающем шестьдесят девятое место по алфавиту в списке отелей Нью-Йорка. Вспомни ключи.

– Я не помню…

– Вспоминай!

– Ладно, ладно. – Эдди закрыл глаза. Он долго соображал, а потом вдруг выбрал: глиняная ваза, клавиатура, статуэтка оленя.

Мы облазили весь номер, нашли статуэтку оленя, старую вазу из глины и клавиатуру.

– По логике, в 69 году еще и речи не шло о клавиатуре, значит она может являться ключом? – предположила я.

– Конечно нет, это уловка. Я был на этом моменте три раза и ключ – не одно из них.

– В смысле?

Эдди взял оленя, открутил ему голову и из шеи оленя показалось пышное красное перо. Довольный собой, он спрятал перо в карман шорт и встал.

– Спрячу его где-нибудь в 3095-ом.

– А я?

– Я хочу сделать это тихо и спокойно, не утруждайся.

Я засмеялась и начала сгущать перед собой пространство, через секунду я оказалась у себя дома в своей комнате. Рири, ты не представляешь, что со мной было.

Глава 5

2040.

– Эдди, спускайся к нам! – крикнул утренний голос матери из кухни. – Завтрак готов!

Маленькие ножки сбежали по лестнице вниз и сели за стол.

– Руки, Эдди!

Эдди посмотрел на свои руки и побежал к раковине. Его старшие брат и сестра уже приступили к каше.

– Джесси, Мерилин, вам не говорили, что пока все не сядут за стол, трапезу начинать нельзя? – строг спросила мама, насыпая в тарелку младшего накрошенные ягоды. – Сегодня вы остаётесь без добавок в кашу, считайте это как ваше наказание.

Джесси сжал ложку в руках.

– Ну ка отставить гнев! – прикрикнула на него мама, стоя спиной к столу.

– Джесси, мама права, мы не должны были начинать без Эдди! – вмешалась Мери.

Джесси не оставалось ничего больше, чем ждать этого мелкого маминого любимчика, отобравшего у него детство.

В кухню чинно зашёл Эдди. Уже тогда он ходил в речных гольфах и вычищенных лаковых туфлях. Он посмотрел на тарелку брата и сестры и ехидно улыбнулся в лицо Джейсона.

– Теперь мы можем начать?

– Теперь да.

Эдди сел за стол и начал с наслаждением, ложку за ложкой есть самую вкусную во всей Англии овсяную кашу с клубникой и малиной. Джесси с нетерпением ждал, когда из комнаты выйдет мама и можно будет навалять мелкому за ее спиной.

– Отличные ягоды, мам. – сказал Эдди.

Мама улыбнулась.

– Я на верху, дети. – сказала она и пошла наверх.

Когда дверь маминого кабинета закрылась, и послышался звук печатания клавиатуры, в лицо Эдди прилетела ложка с кашей.

– Ты – мелкий беспорядочный ублюдок, постоянно опаздывающий на все приемы пищи и задерживающий весь дом! – заорал Джейсон, пытаясь достать Эдди из под стола.

– Мама! Он пытается меня убить! – закричал Эдди.

– Мама тебя не слышит! Она всегда пишет в наушниках, что бы не слышать твоего жалкого нытья! – Джесси достал младшего брата из под стола и ударил дважды о деревянный стол.

– Отпусти его! – крикнула ему Мерилин и Джесси отлетел сторону и прокатился по полу. Он изумленно посмотрел на нее и попытался встать. Эдди спрятался за сестру.

– И ты туда же?..

– Она была у меня всегда, но раньше ты не переходил границу.

– Он тоже не переходил границу, разве в не видишь? Он стал наглым и подлым.