Гиперакузия

– Возможно, – кивнул Игорь. – Ты чего думаешь? – обратился он к Алексею.

– Понятия не имею, – усмехнулся капитан Меркулов. – Я ж не шизофреник.

– А при чём тут шизофреник? – не понял Олег.

– Ну, это шизофреники видят закономерности, где их нет.

– Но ведь маньяки, чаще всего, шизофреники? – вдруг предположил Андрей. – Может, нам с психологом поговорить?

Трое офицеров переглянулись.

– А что, можно кого из психологической службы позвать, – согласился Олег.

– Мы тут вместе с Катей Процко, из соседнего отдела, – ответил Андрей. – Стажируемся. Она на криминального психолога учится.

– Валяй, – дал отмашку Олег. – Для первого взгляда сойдёт.

Катя – невысокая, худенькая практикантка, студентка Академии уголовного права – несколько неуверенными шагами вошла в кабинет в сопровождении Андрея. Почувствовав на себе изучающие взгляды трёх офицеров, она невольно остановилась и робко взглянула на своего спутника.

– Екатерина? – спросил Алексей, пока Андрей усаживал девушку за компьютер.

– Петровна, – едва слышно ответила девушка. – Процко.

– Екатерина Петровна, – Алексей постарался, чтобы его грубоватый голос прозвучал как можно более приветливо. – Нам тут специалист нужен по психологии, – он жестом показал Андрею, чтобы тот отошёл и сам подсел ближе к Кате. – Не поможете четырём балбесам? – он открыл папку с изображениями. – Тут картинки посмотреть надо и сказать, что на них общего.

Катя перевела взгляд на монитор и застыла от ужаса. Она непонимающе посмотрела на Алексея, по всей видимости, пытаясь догадаться, были ли это такие шутки со стороны капитана Меркулова, или ей и вправду нужно было определить, что общего могло быть между изображёнными на фотографиях трупами. Но Алексей Егорович казался вполне серьёзным и заинтересованно смотрел на монитор, словно ожидая от неё каких-то слов.

– Алексей Егорович, – наконец, осмелилась она. – А что я должна сказать?

– Ну, мы думаем, это какой-то маньяк, – ответил Алексей, не отрываясь от монитора. Игорь и Олег встали по обе стороны от него и тоже наклонились к монитору. Андрей пристроился у локтя Игоря, пытаясь тоже рассмотреть изображения.

– Но у него какие-то не те особенности. Маньяки ж обычно один типаж выбирают. Тут и нам понятно, что они все разные. А вот с шизофренией. Мы подозреваем, что это такой случай.

– Либо ритуальное, – не сдавался Олег.

– Либо обставлено под ритуальное, – заметил Игорь. – Или под мистику.

– Нет, ну, я бы ещё поверил по поводу телефонов, – возразил Алексей. – Там, пророки с последним временем или кто там ещё. Или эти, которые в теорию вселенского заговора верят.

– Ты про шапочки из фольги? – усмехнулся Игорь, вспомнив, как недавно в контору приходил очередной пророк, утверждавший, что инопланетяне собираются покорить человечество, внушая людям вести войны друг против друга, загрязнять окружающую среду и носить вязаные шапки.

– Они же свои сигналы сквозь вязаные шапочки эти и пропускают, – утверждал, как он называл себя сам, сын Сварога. – Надо фольгу под низ. Она ж отражает сигнал им обратно. И они сами передерутся тогда.

Игорь выслушал, покивал и даже не вызвал «скорую». Увы, по роду деятельности ему приходилось иметь дело и с такими бдительными посетителями. Благо, это происходило крайне редко.

– Ну, – кивнул Алексей, отбивая пальцами по столу одному ему понятный такт. – Но тут вообще что-то непонятное.

Игорь наклонился над столом, глядя на монитор и придавил пальцы Алексея ладонью.

– По мозгам не долби, товарищ капитан, – произнёс он, не глядя на Алексея.

– Простите, товарищ капитан, – Алексей убрал руку.

Наконец, Катя посмела заговорить:

– Простите, но я пока ничего не вижу общего, – тихо произнесла она, при этом сильно побледнев.

– Ну, Вы не торопитесь, – доброжелательно произнёс Алексей. – Мы подождём. Посмотрите внимательнее.

Лицо Кати стало ещё бледнее, губы позеленели.

– Да, конечно, – она кашлянула, приложив ладонь к губам. В следующее мгновение она подскочила и, нечаянно толкнув Игоря, бросилась в коридор. Андрей, недолго думая, бросился за ней.

– Чего она? – непонимающе произнёс Алексей.

– Болван ты, Егорыч, – протянул Олег, отходя от компьютера Алексея и усаживаясь за свой стол.

– Да, не подумали, – отозвался Игорь.

– Ей чего, плохо стало? – Алексей вопросительно посмотрел на Игоря.

– С трёх раз догадаешься, почему? – усмехнулся Игорь, скрестив руки на груди. Алексей помотал головой.

– А у меня Светка патологоанатом – и ничего, – произнёс он.

– А она – психолог, – заметил Игорь. Алексей только махнул рукой.

Катя вернулась минут через десять, всё так же в сопровождении Андрея.

– Извините, пожалуйста, – произнесла она, прижимая бумажный платок к губам и сдерживаясь, чтобы не заплакать.

– Ничего, – кивнул Игорь. – Это мы виноваты. Не предупредили. Чаю хотите?

Катя только помотала головой. Олег бросил недовольный взгляд на Игоря, так по-хозяйски решившего распорядиться чайными запасами их кабинета, после чего повернулся к девушке.

– Ну, привыкать надо ко всему. Где Вы работаете теперь? – менторским тоном произнёс он.

На бледном лице Кати только ярче загорелся румянец стыда. Андрей молча приобнял её, бросив на Олега такой взгляд, который мог бы бросить молодой волк, ещё не имеющий права возразить, но уже посмевший посмотреть в глаза более матёрому представителю стаи. В этот раз на помощь пришёл Алексей. Откинувшись на спинку кресла и заложив руки за голову, он повернулся к Кате.

– Ладушки, Екатерина Петровна. Простите нас. Говорил же, балбесы мы. Но версий-то у Вас никаких не возникло?

Катя опустилась на подставленный ей молчаливым Андреем табурет и, наконец, отняла платок от губ.

– Я не знаю, – ответила она. – То, что это похоже на шизофрению, да, я согласна. Потому, что ритуальное убийство не было бы так обставлено. И там были бы какие-то знаки. Но я пока не могу связать эти предметы. Тем более, у одной девушки… Вообще.. Только горло… Ну, в смысле, там никакого предмета нет.

– И руки целы, – заметил Алексей, снова наклоняясь к монитору и постукивая мышкой по столу.

Катя нервно вздрогнула, бросив на Алексея умоляющий взгляд. Игорь при этом бесцеремонно вырвал мышку из руки приятеля и увеличил одно из изображений, словно пытаясь что-то рассмотреть.