Пропавшая невеста некроманта
Мы, ухватив друг друга за волосы, принялись, визжа, лягаться и пытаться кусаться. Не устояв на ногах, свалились на сырую землю и покатились кубарем. К собственному стыду, я проигрывала. Кожей чувствовала, как волосы клочками покидают мою бедовую голову. Все, что я могла сделать в данной ситуации – это впиться когтями Рояне в лицо и хоть немного его расцарапать. Вокруг нас собирались девчонки, которым такое представление показалось интересней, чем круги вокруг полигона наматывать.
– Вот демон! – услышала я неожиданное над самым ухом.
Оставив в покое часть щеки и ухо Рояны, я глянула в том же направлении, что и она. О, ужас!
Через весь полигон на нас тайфуном неслась туша, именуемая учителем Хамарией Шарапа. Воздушница по своей магической природе, она, кипя от злости, подняла впереди себя волну воздуха, подхватив и грязь с земли, и теперь эта темно-коричневая лавина слякоти надвигалась на нас с Рояной.
Одногруппница сообразила раньше меня и принялась, кряхтя, подниматься на ноги. Я же, смекнув, что к чему, спешить не стала. Просто попыталась откатиться подальше с пути Шарапы.
Увы! Грязь таки достала нас соф Клюемо в равной степени. Волна захлестнула обеих, обдав потоком холодной жижи.
– Вы что удумали, студентки?! – горланила учитель. – Десять отжиманий немедленно. За драку каждой по восемь часов отработки в библиотеке. Как черви с книжками возиться будете. А сейчас упор лежа принять!
Ха-ха. А в какой позе я нахожусь? Тоже мне, напугала библиотекой. Восемь часов книжки с одной кучки в другую перекладывать, да воспоминания о молодости старой девы библиотекарши послушать. Она тетка хорошая. И чаем угостит, и конфетку подсунет. Все удивлялись, почему ее ни один мужичек к рукам не прибрал. Прекрасная жена бы из нее получилась. Но, видимо, судьба у нее такая одинокая.
Тяжело дыша, рядом со мной в грязь опустилась Рояна. С ее волос капельками стекала черная вода. Лицо, как у поросенка, все в разводах.
– Даже страшно подумать, как выгляжу я, – философски подметила, не сводя взгляд с магички.
– Не лучше моего, уж поверь на слово, – ехидненько подметила она.
– Ну и к чему было драку затевать?! Что слов не хватило? – обвиняющее спросила я.
– Да какие с тобой слова, соф Аклаеф, тебя ведьму манерам только дрыном учить, – припечатала она меня.
– Ну, что есть, то есть, – вынуждено согласилась я с ее словами.
– Разговорчики, – грозно рявкнули над нашими головами, – десять отжиманий. Упражнение выполнять. Остальные еще круг вокруг полигона.
Раздался дружный девичий стон и топот легких спортивных туфелек. А нам ничего не оставалось делать, как собрать остатки сил в кулак и отжиматься. Примерно на пятом заходе я почувствовала, как сильно дрожат руки. Земля вдруг стала такой родной и на вид мягкой. Так и хотелось лечь на нее и полежать хоть немного. Вот только сопение учителя Шарапа, раздающееся над нашими бедными измученными физ. нагрузками и неравным боем телами, к релаксу не располагало.
– Знаешь, Амелия, догадайся я, что все этим обернется, подловила бы тебя где-нибудь в более безлюдном месте, – выдохнула мученически Рояна.
– А тебе мозги для чего нужны?! Должна же в твоей голове виться хоть одна извилина. Додумалась же ты драку на уроке затеять. Теперь из-за тебя грязь глотай, – огрызнулась я.
– Она дело говорит, соф Клюемо, – поддержала мою гневную тираду учитель Шарапа. – Всему свое место и время. Да и вообще, не пристало девушкам, да еще и в вашем возрасте, в грязи друг друга, как свиньи на ферме, катать. Договариваться надо уметь.
Что уж тут сказать и, правда, опозорились. Хорошо хоть свидетели все свои. У нас в группе и не то было. Сплетни, конечно, поползут. Но быстро забудутся.
Приложив все усилия, я таки отжалась десятый раз и обессилено плюхнулась носом в грязь. Меня разбирала гордость. Отжаться десять раз для ведьмы сравнимо с ратным подвигом.
– Подъем! – скомандовала «тиран в юбке».
С губ готово было сорваться проклятье да позабористей. Вот только одна беда – не проклятийница я. А попросту воздух словами сотрясать себе дороже. Кряхтя, как столетняя старуха, чуть покачнувшись, я встала на ноженьки. Рояна выглядела столь же плачевно. Окинув наши грязные слабые бренные тела суровым взглядом, учитель Шарапа, оскалившись, скомандовала:
– Еще один круг бегом марш!
Да чтоб тебя! Какой круг, каким еще бегом? Покачнувшись, я попыталась упасть в обморок, но не вышло. Учитель схватила меня своей лапой за шиворот и заорала прямо в ухо:
– Болезную не сметь изображать, а то еще сорок приседаний делать заставлю!
О, после этих слов у меня за спиной крылья выросли, и силы откуда-то пришли. Подскочив, я раненой козочкой поскакала. Лучше один круг пробежать, чем тот же круг и еще сорок приседаний. Соф Клюемо видимо пришла к тем же выводам. Во всяком случае, она бежала так же резво, как и я и даже пыталась обогнать.
Примерно в таком темпе и подошло к концу занятие. Мы всей группой, еле перебирая ногами, поплелись в раздевалки. Торопиться особо некуда. У каждой из нас свой ящик для вещей и своя душевая. Не личная, конечно, но закрепленная. Ведьмы, да и магички, ценили определенность и порядок во всем.
Зайдя в раздевалку и прихватив чистый балахон и нижнее платье, я отправилась в душ. Заперев дверь, сложила сменную одежду стопочкой, стянула с себя грязную спортивную юбку и блузку, встала под душ и врубила воду. Первые секунды все было как обычно, а потом меня обдало синим, почти фиолетовым, потоком!
Вот пакость же!
Выскочив из-под струй, я наблюдала, как стремительно синеет моя кожа. А вот вода светлеет, вымывая краску, подсыпанную в душевой кран. И ведь специально заклятье нашептали, чтобы сработало с отсрочкой. Ой, дурные!
Ну, кто так мстит?!
Никакого изящества. Принюхавшись, я по специфическому запаху определила краситель. Черничный порошок они мне подмешали! Бездари! Схватив кусок мыла, я принялась с наговорами отмывать тело. Нет, ну попытаться деревенскую травницу разукрасить. Да мы с детства знаем, как и что смывается. Любая из нас ведает, что не уничтожить только следы марены да вайды. Да и то, если постараться, то следы и этих красок уйдут быстро.
Тщательно намыливаясь, я мысленно прокручивала лица тех, кто такое мог устроить. Все наши из сел и деревень сразу выпали из списка подозреваемых. Они бы вайду взяли, чтобы отомстить. Это кто-то из столичных барышень. Вариант напрашивался лишь один – Малика. У Рояны ума бы не хватило.
Малика лу Сионе хитрая как лиса. Исподтишка решила действовать. Только ума не хватило, да и саму идею у меня своровала. Никакой фантазии. Стыдно прямо за нее. Смыв краску с волос, я глянула в небольшое зеркальце. Лицо чистое, тело тоже, волосы хоть и изменили слегка цвет, но не синие. Только в ногти краска впиталась. Но вышло очень даже симпатично, словно специально покрашены. А что? Введу новую моду!
Одевшись, я торжественно вышла из душевой. На меня с любопытством смотрели все. Ага, ждали развлечения, да не вышло! С высоко задранной головой я прошагала до своего ящика. Достала оттуда тряпичный мешок и сунула в него грязные вещи для стирки. Все так же величественно направилась на выход. Проходя мимо Малики, не удержалась и остановилась.
– Ой, милая, – запела я елейным голоском, – спасибо тебе. Мне так идет, – я продемонстрировала окрашенные синим ногти. – Надеюсь, цвет долго продержится. Но ты мне порошочек черники оставь. Потом подкрашу, если что.
Вот после этого я грациозно выплыла из раздевалки и гордая собой отправилась в столовую к Касс, рассказывать о том, как мне мстили.
Дилетантки! Позорище! А еще ведьмы! Тьфу, на них.
Кассия обнаружилась за нашим любимым столиком у дальней стены. Она уже успела взять поднос с обедом для себя и для меня. И сейчас увлеченно поглощала вареную куриную ножку, заедая мясо резаными помидорчиками. Заметив меня, она слегка напряглась, а потом рассмеялась.
– Что с ногтями? – полюбопытствовала подруга.
– А это мне мстили, – отмахнулась я.
– Чем это они тебя? Василек, гречиха, шалфей? – извлекла из недр своей памяти известные синие красители Касс.
– Черника! У нас полные стеллажи в лаборатории с порошками, а они выбрали эту чушь! Ну ладно, вайду не нашли, но есть же лакмусник, он хотя бы волосы в фиолетовый окрасил, – посетовала я на безграмотность своих одногруппниц.
– Знаешь, кто это тебя так? – допытывалась Касс.
– Естественно! Это Малика, – выдала я виновницу, – остальные поумнее будут.
– И не поспоришь.
Мы умолкли и продолжили поедать обед.
В комнату возвращались вместе. У Касс сегодня не было больше занятий. А я доблестно решила пропустить факультативное занятие по «Сбору и хранению трав, корений и коры». Чего я там не знала. С детства тем и занимаюсь, что по полям да лесу бегаю, череночки и листики в мешочек собираю.
Около дверей в нашу комнату обнаружился сюрприз. Нет, не пирожки и не цветы с клумбы, а шикарные красные розы с обрезанными шипами. Глянув друг на друга, мы с Касс сцапали охапку цветов и скрылись в комнате. В букетике обнаружилась записка. На черном небольшом листочке красивыми серебряными чернилами размашистым почерком было выведено: «Моей единственной и вечно любимой!»
– Ого, – выдохнула подружка, – это точно не мне.
– Почему? – недоуменно спросила я. – Может у тебя ухажер появился из состоятельных. Цветочки-то дорогущие и явно в городской лавке купленные, а не у кого-то под забором сорванные.
– Нет, это тебе, Амелия, – уверенно заявила Касс. – Мне такое в принципе дарить не станут. Я же боевичка.
– Ты, в первую очередь, молодая магически одаренная ведьма, а уж потом все остальное, – упрямо заявила я, не позволив подруге себя принижать. – Здесь не указано кому цветы, так что ставим в вазу и наслаждаемся букетом обе.
– А как отцветет, собираем лепестки и запускаем на крем. Вот аромат будет. Ммм… – поддержала меня Касс.
– А можно настойку из них сделать, по капельке на запястья и пахнуть будем весь день, – внесла свое предложение я.
– Значит, половину на крем, а вторую на настойку. Может это… – Касс почесала затылок, – записку ему к двери привяжем, чтобы конкретнее писал, кому презент.
– Да ну, лучше потребуем стоимость букета пирожками выдавать. И не вздумай у девчонок выяснять, кто к нам с букетом таскается, всю интригу испортишь, – предупредила я подругу.
Глянув друг на друга, мы расхохотались.
Глава 4
Неделя подходила к концу. Рояна с Маликой почти отбелились, краснота на их лицах осталась только у корней волос и над бровями. А мне пришло время отбывать заслуженное наказание у некромантов в лаборатории. Вот туда я и направлялась бодрым шагом. Завтракать, да и обедать естественно не стала, не к целителям же иду. Мало ли что студенты-некроманты сегодня оживлять собрались. Не хотелось бы в процессе лабораторного занятия внезапно похвастаться содержимым своего желудка.
Нежить она вообще к хорошему аппетиту не располагает.
Войдя в просторный холл факультета некромантии, я молча показала вахтерше направление на отработку и тут же поймала ее сочувствующий взгляд. Да, понимаю, мне себя тоже жалко. Очень даже, бедная я ведьмочка, душа ранимая, а меня отправляют в рассадник нежити и трупов.
А кому сейчас легко? Мне нет!
Вздохнув, я поспешила в подвальное помещение, где и располагались лаборатории. Бесцеремонно ворвавшись в первую попавшуюся, я обнаружила незнакомого мне преподавателя. Уже не молодой мужчина сосредоточено что-то шинковал здоровым тесаком. Сглотнув, я попятилась задом из помещения. Куда я попала, не укроп же он там разделывает.
– Девушка, что вы тут делаете? – обратился ко мне учитель, его ножичек застыл в воздухе. Что-то подозрительно красное и тягучее свесилось с его лезвия.
– Ничего, – по-мышиному запищала я, – совсем ничего.
Моя пятая точка, он же зад, уперся в стену. Инстинктивно я потерлась им о поверхность в поисках вожделенного выхода. Все-таки это место самое чувствительное в организме человека и когда надо способно учуять в какую сторону бежать, чтобы спастись.
– Вы та самая ведьма с факультета травниц, что должна явиться на отработку? Признаться, был удивлен таким наказанием. Что же вы такого совершили, что с вами так жестоко? – в голосе мужчины было столько сочувствия, что я поплыла.
Вот есть же хорошие учителя, которые понимают всю нежную суть ведьминской души. Просияв как монетка, я принялась натурально ябедничать и жаловаться.
– Не поверите, совсем ничего не сделала! – воскликнула я и прижала руки к груди. – Меня к вам отправили, чтобы порядку научилась и следов не оставляла. Порошочек я просыпала на туфельки.
Хлопнув глазками, я уставилась на мужчину.
– И все? – удивился он.
– Да, – уверено кивнула, – просыпала на обувь красящий порошок, за это учитель Сальвовски к вам и отправила на два часа. Мол, чтобы в следующий раз следов не оставляла.
Мужчина тепло улыбнулся и по-отечески покачал головой.
– Ведьмочки, какие же вы все-таки прелестные создания, – произнес учитель умиленно, – я вот тридцать лет на ведьме женат, двух дочурок растим, а все никак не могу привыкнуть к вашим шалостям и невинным глазкам. Ну, раз назначили тебе отработку, так проходи, задание дам.
Оторвавшись от стены, я немного неуверенно направилась в сторону крепкого деревянного стола. Глянув на то, что на нем лежало, я сглотнула слюну, еще раз похвалив себя за сообразительность. Хорошо, что есть ничего не стала.
На деревянной столешнице обнаружилось что-то невообразимое. На хрупком даже с виду скелете, более всего напоминающий кошачий, были разложены кусочки плоти. Кое-где они, кажется, даже сшиты. Рядом в мисочке сложены органы, видимо, для этого скелетика. Сбоку на краешке стола свисала шкурка какого-то животного. Рыжий густой мех, красивый такой.
– Учитель, а что это вы делаете? – не сдержала я любопытства.
– Питомца для одной из придворных леди, – услышала я в ответ от некроманта.
Мои глаза банально полезли на лоб.
– Так он же дохлый! – воскликнула я.
– Не дохлый, а мертвый, – подкорректировал мою речь учитель. – Но да, ты права. Это нежить. Он будет выглядеть как котик, бегать, прыгать, просить кушать и, возможно, если у меня все получиться, даже проситься в лоток. Но, по сути, этот зверь неживой.
– А зачем он тогда? – поинтересовалась я. – У нас же и без нежити бездомных котов полные улицы. Лови любого и люби. И лоток ему предоставляй и еды полную тарелку. Зачем нежить-то?
Учитель глянул на меня, в его глазах появилась грусть и толика печали.
– Этот котик для одинокой престарелой дамы. Она больна и неизвестно, сколько еще проживет. Заводить живое существо – это брать на себя серьезную ответственность. Что будет с питомцем, когда дама умрет, выбросят обратно на улицу?! А с нежитью все проще. Он привязан к хозяйке, умрет она, развеется жизненная энергия и у него.
Обдумывая слова некроманта, я все больше понимала, что это хоть и правильно, но противоестественно. Что толку тратить свою любовь на того, кто мертв, когда вокруг так много животных, нуждающихся в твоей заботе.
– Нехорошо это, – призналась я в своих выводах, – любить живых нужно. А это просто обман, – я ткнула на скелет животного.
– Да обман, – согласился со мной учитель, – но если такой питомец сделает кого-то хоть немного счастливее, то почему бы не создать его.
Еще раз, глянув на горстку косточек и кучку мяска, я поморщилась. Не понимаю и не пойму никогда. Мы ведьмы к природе тянемся. А такое искусственное создание для нас неприемлемо, хотя признаться, я сталкивалась за свою не такую долгую жизнь с нежитью всего пару раз.
– Ну, давай-ка с тобой определимся, – учитель прикрыл стол белой салфеткой, – Зелья хорошо варишь?
– Конечно, для этого меня сюда и прислали, – похвалилась я.
– Тогда пойдем со мной, у меня занятия у выпускников через пару минут, подсобишь мне там. Дам тебе рецептик авторского зелья «Оживления», сваришь мне пару бутылей, – с этими словами пожилой некромант, подхватив меня под ручку, вывел из помещения.
– А не боитесь с ведьмой авторскими рецептами делиться? – хитро спросила я.
– Чего бояться? Ведьмы на чужое именное не зарятся, у вас же гордость! – поддел меня учитель.
– Ну да, – согласилась я с ним, – есть у нас такой недостаток.
Мужчина тихо посмеялся и потащил меня куда-то вглубь подвала.
Шли мы недолго. Нужная лаборатория оказалась сразу за поворотом. На покосившейся двери красовалась цифра «13», указывающая на номер учебного помещения.
– А чего это у вас с дверкой, уважаемый? – вновь проснулось мое любопытство.
– А это мы медведя оживляли, – честно признался учитель, – а он оказался не мертвым, а под ментальным действием. Вот и досталось нам всем, когда он очнулся.
Представив всю картину, я ужаснулась.
– А с медведем что? Убили? – дрожащим голоском уточнила я.
– Нет, – отмахнулся от меня некромант, – на кафедру магии земли отдали. Чтобы студенты учились живность усмирять. Мы не убиваем, ведьмочка. Мы некроманты только оживляем, в этом наше призвание.
– Ага, – буркнула я, – видела я однажды на болоте тех, кого вы по призванию оживляете. Еле ноги унесла!
– А нечего по болотам шастать, – незло шикнули на меня. – Дома девицам сидеть надо. Тебя как звать-то?
– Я Амелия соф Аклаеф – быстренько представилась я.
– Красивое имя, а я профессор Загнус лу Траап – мужчина отвесил шуточный поклон.
– А почему вы у нас, у травниц, ничего не преподаете? – поинтересовалась я немного обиженно, такой хороший учитель и не будет принимать у меня экзамены.
– Стар я уже с ведьмочками бороться и наукам вас обучать, – ответил учитель, – пусть молодые вас строят.
Я поморщилась, вспомнив физ. подготовку и построение под командованием учителя Шарапы.
– Не нужно нас строить, – протянула я, – мы с рождения стройные!
Мужчина снова засмеялся и со мною под руку вошел в лабораторию. На нас разом затравленным взглядом глянули с десяток студентов. На факультете некромантии всегда был недобор. Все же профессия «некромант» специфическая, нежить по кладбищам гонять в любую погоду – это тебе не травку на грядках выращивать. Но я как-то не ожидала, что выпускников окажется настолько мало.
– Профессор, – шепнула я негромко, – а это все, кто до последнего курса дотянул?
– Ага, – громко ответил мужчина – и еще не факт, что эти диплом получат.
Студенты в черных балахонах сглотнули и уткнулись взглядом в пол. Да, сурово тут у них.
Я огляделась. Лаборатория, как и у нас. Столы, шкафы с ингредиентами, краник с водой у дальней стены. Коморка для швабр у входа. Только вот атмосферка туточки была мрачноватенькая. Лица у всех такие, будто это их убивать и оживлять собираются.
– Профессор лу Траап, а чего вам там варить нужно? – вспомнила я о главном. – А то не успею. У меня еще восемь часов отработки в библиотеке висят.
Учитель ухмыльнулся.
– А это за что? – заинтересованно спросил он.
– Да опять-таки ни за что! Сущие пустяки, с одногруппницей не сошлись во мнении. Доводы кончились, пришлось спор продолжать рукоприкладством. Еле пришли к взаимопониманию, – поделилась я с мужчиной причиной своего наказания.
– И за это восемь часов отработки! – картинно удивился некромант.
– Да, – с жаром ответила я, – мало того, что прическу испортили, в грязи изваляли, так еще иди и книжки перебирай. Где справедливость?
– А у нас за драки в столовую отправляют! – с прищуром сообщил профессор.
– И зря, мы ведьмы да магички-травницы, там все овощи перебрали и всю картошку перечистили на пару недель вперед, а ваши студенты теперь там баклуши бьют и отъедаются, – не моргнув глазом, сдала я некромантов, ибо нечего на нашем горбе к кастрюлям с вкусняшками выезжать.
Мужчина обвел тяжелым взглядом своих учеников. Те как-то подсобрались и замерли. Чего они забитые такие. Бьют их тут что ли?!
– Профессор, а вы их к нам по обмену, так сказать, присылайте, у нас работы всегда много. Котелки вымыть, стены подкрасить, да так, по мелочи, – внесла я свое предложение. – Меня вот к вам прислали порядку учиться, и вы их к нам приводите, пусть посмотрят, как другие трудятся в поте лица и зелья литрами наваривают.
– Хорошее предложение, Амелия, – поддержал меня профессор лу Траап. – А теперь занимай первый стол. Там уже есть все ингредиенты и собственно рецепт. Свари, сколько успеешь. У нас всегда нехватка зелья «Оживления».
Кивнув, я прошла за указанный стол и вчиталась в текст рецепта. Все оказалось довольно просто. Вытащив котелок, я удостоверилась, что в него ничего не подсыпали. На всякий случай даже протерла. Сходила за водой и понеслась работа. Следующие два часа я терла корешки, шинковала травки и толкла стебельки. На моем столе уже стояло четыре бутылки готового зелья. В котелке доходила до нужной кондиции пятая порция.
За моей спиной в мертвом молчании студенты некроманты, сопя, чего-то мастерили из костей и мышц. И так неспокойно на душе от этой тишины было. Прямо нервишки шалить начали. В очередной раз, покосившись на окружающих, я поймала на себе печально обреченный взгляд довольно рослого парня. Пока профессор сосредоточено что-то изучал на задних рядах, я, оставив своей котелок, подкралась к поникшему некроманту.
– Ты чего, как в воду опущенный? – тихим шепотом спросила я.
– Не выходит, – чуть ли не плача протянул парень.
Окинув взглядом его рабочий стол, смекнула, что дело труба. Он даже скелетик еще не сложил. Все сикось-накось как-то.
– А это чего должно быть? – задала я актуальный вопрос.
– Тема творческая, нужно сделать авторскую нежить, ну чтобы индивидуальная была, – поделился со мной темой урока парень.
– Ну и что за беда?! – удивилась я. – Собирай, что тут сложного?
Парень закатил глаза и честно признался:
– У меня с воображением совсем плохо. Вот натурального зверя по схеме быстро соберу, а так… – некромант окончательно сник.
– Вот придумал проблему, – отмахнулась я от него. – А давай по схеме, – предложила я.
– Это как? – осторожно поинтересовался студент, который без году обладатель диплома.
– А вот так! Делаешь позвоночник как у собаки, задние лапки как у кота, передние как у кролика, морда лисы, а уши… ну… о, как у мышки. Еще мех ему погуще и белый, чтобы красиво было. И хвост вот такой, – я развела руки, демонстрируя размеры хвостища.
Парень кривенько усмехнулся и призадумался. Затем неуверенно взялся за белоснежные косточки и принялся что-то, одному ему известное, собирать. Спустя пару минут на столе уже лежал скелет невиданного зверя.
– И как? – не выдержала я.
– Должно получиться неплохо, – уже с энтузиазмом шепнул некромант, – профессор нас заметил, лучше вернись к своему столу.
Совета я послушалась мгновенно. Тем более, что у меня там зелье еще вариться.
Закупорив пятый бутыль (вообще-то шестой, но один так, неучтенка), я с гордостью уставилась на свою работу. Незаметно к столу моего нового знакомого подошел профессор и с интересом рассматривал невиданного зверя, что мы придумали с парнем. Не утерпев, я снова оставила свой стол в одиночестве и подкралась к учителю.
На столе молодого некроманта лежала чудо зверушка. Эдакий зайцелис с двумя огромными пушистыми хвостами.
– Ну вот, а говорил с фантазией плохо, – деловито подметила я, – такой шедевр не каждая ведьма создать сможет. Красавец, но хвостиков можно было бы и три. Такого добра много не бывает.
– Правда нравится? – неуверенно спросил учитель Траап.
– Еще бы, милота страшная, – я оглядела еще раз живность, чего-то в ней не хватало, – А усики где? – спохватилась я. – Под носиком обязательно должны быть усы, как у кота. Непорядок. Прикручивай их, давай, а то недостоверно.
На макушку моей головы опустилась тяжелая мужская ладонь и слегка потрепала волосы.
– Жаль, что у ведьм не бывает дара некромантии. Из вас бы такие специалисты выходили! – сокрушенно пожаловался профессор на несправедливость жизни.
– Фи, – отмахнулась я, – зато мы можем успешно выйти замуж за некромантов и родить кучу малу мелких некромантиков, которые под чутким маминым руководством вырастут гениями.
И в без того тихой лаборатории повисла ну совсем мертвая тишина. Даже косточками шуршать перестали. Вскинув голову, я огляделась. На меня заинтересовано поглядывала дюжина парней в черных балахонах. При этом я отчетливо подмечала их чисто мужской интерес.
– Не мальчики, – затараторила я, – я уже успела влюбиться в одного непрошибаемого некроманта, больше пока не надо. Но если сердце освободится, то забегу и сообщу. Честное ведьминское!
Парни, понятливо хмыкнув, снова опустили глаза на свои столы.
– Шустрая ты! – похвалил меня профессор. – А жених случаем не из моих студентов?
– А кто же этого некроманта знает? – недоуменно пожала я плечами. – Я же с ним еще не разговаривала по душам. Я в процессе его охмурения. Только он какой-то неправильный. То совсем чарам не поддается, то в ванну ломится и проверяет на моих руках брачные плетения.
