Институты только для роботов

– Почему?

– Ну ладно, чёрт с тобой, – неожиданно согласился Ка-Фэ.

Васька и Антон вернулись в дом только вечером.

Заходя, Васька споткнуться о порог. Из его кармана выпали все карты.

Васька не успел собрать их. Ка-Фэ их увидел.

Он взял Ваську, как щенка, за шкирку и запер его в чулане. Там он оставил его на всю ночь.

Выпустили Ваську только утром.

– Чего ты молчишь? – спросил Антон, когда Ка-Фэ оставил их одних.

– А что мне говорить? – спросил Васька.

– Не знаю, ну, хоть что-нибудь, – пожал плечами Антон. – Как там обстановочка?

– Там темно и ничего не видно.

– А картины ты видел, которые рисует Николай Петрович? – продолжал свой допрос Антон.

– Нет, я их не разглядел. Я там ничего не разглядывал.

– А что ты делал? Заснул просто?

– Нет, уснуть не получилось.

Антон не понимал, что же тогда там ещё можно было делать, если не разглядывать вещи и не спать.

– Хватит болтать. Разве это важно? – спросил Васька.

– Да.

– Нет. Сейчас важно не это, а то, что я узнал там.

– Что?

Прежде чем ответить, Васька задумался.

– Вам бы тоже не помешало там побывать, – ответил он.

– Это ещё зачем? – не понял Антон.

– Чтобы вы поняли тоже самое, что и я.

– Его что, загипнотизировали? – испугался Антон. – Васька, ты чё?

– Со мной всё в порядке, ты чего? Антон, это всё твои недосыпания, – сказал Васька.

– В смысле? Ты там с ума сошёл что ли?

Васька разговаривал так же, как и все студентики.

Обычно циркачи устраивали свои представления у реки. Они всё делали прямо на улице. Людей, не смотря на их малочисленность, было достаточно для того, чтобы у Кирилла получилось среди них затеряться. Он добрался до циркового шатра.

Там была Таира.

– Привет, – поздоровался он, напугав девочку.

– Ой, привет, – сказала она, обрадовавшись его приходу. – Что ты тут делаешь?

– Поздороваться решил, – сказал Кирилл. – Как дела?

– Нормально. А что с твоей рукой? – заволновалась Таира.

– Ничего, просто упал. Ты будешь выступать?

– Нет.

– А чего ты тут тогда? Пошли на улицу?

– Нет, – Таира опустила голову.

– Почему?

– Мне нельзя…

Кирилл удивлённо оглядел её, не понимая, почему ей нельзя. Таира стояла посередине шатра и не двигалась.

– Да никто не заметит, – сказал Кирилл. – Там достаточно людей, чтобы среди них затеряться.

– Я не смогу быть незаметной.

– Почему?

– Потому что, – Таира махнула рукой на свои ноги.

Кирилл заметил, что на ней были не те кроссовки, в которых она была в прошлый раз. Эти были на ещё большей платформе.

– Они тяжёлые, – призналась Таира. – В таких я ещё не умею ходить…

– Зачем тебе они? – удивился Кирилл. – Да ну их, лучше сними.

– Мне нельзя их снимать.

– Почему?

Но вместо ответа девочка начала расшнуровывать свои кроссовки. Как только она освободилась от них, она вдруг начала медленно подниматься вверх. Она была легче воздуха. Кирилл, испугавшись, что она сейчас долетит до потолка, поймал её за руку.

– Это ненормально, – сказал он.

– Да ты что? – сказала Таира. – Тяжёлые кроссовки держат на земле, но как только я начинаю в них слишком хорошо ходить, мне дают другие, тяжелее, чем были.

Кирилл спустил её вниз, и она обратно надела кроссовки.

– Видишь, я не могу, – сказала Таира.

– Ага.

– Ладно, иди лучше, посмотри на выступление, когда ты ещё цирк увидишь?

– Да что я там не видел? Я не люблю цирк, – сказал Кирилл. – Я не здесь живу.

– Правда?

– Да. Я здесь так, проездом. Я здесь даже никого не знаю.

– Это хорошо.

– Почему?

– Ну вот, к примеру, вон та старушка, – девочка с трудом дошла до выхода из шатра и показала на ветхий старый домик, в котором Ка-Фэ брал краски для Николая Петровича.

– Эта старушка постоянно в своём огороде копается, – сказала Таира. – Я слышала, что она там садит совсем не овощи…

Таира сделала драматическую паузу, ожидая, что Кирилл задаст ей роковой вопрос. Кирилл подался ей.

– А что же тогда она там садит?

– Мне рассказывали, что человеческие органы.

Кирилл покачал головой.

– Глупость, ничего ж всё равно не вырастит.

– Ничего, – согласилась Таира. – Поэтому она и не выходит оттуда, всё надеется, но не получается. А она хочет вырастить себе новые органы, чтобы прожить ещё лет сто. Не веришь?

– Нет.

– Хорошо, ещё в деревне есть такой мужик. Он часто приглашает к себе в гости знакомых. Вот он пригласит двоих, а выйдет от него только один. Если трое, то двое уйдут. Что именно он делает с людьми и почему выжившие молчат?

– Это глупые байки, – сказал Кирилл. – Старуха долго капается, потому что она старая и быстрей не может. Ей бы лучше кто-нибудь помог, чем ерунду про неё сочинять. А если б тот мужик в действительности убивал людей, то от этой деревушки уже давно бы ничего не осталось. Здесь и так мало людей живёт.

– Ну и не верь, – пожала плечами Таира. – Я же знаю, что права.

– Я тоже знаю байку, – вдруг сказал Кирилл. – Один пятидесятилетий старик, который живёт в этой же деревушке, считается инвалидом, поэтому охраняется институтом. Оттуда присылают к нему студентов, чтоб те помогали: прибраться, в огороде что-нибудь прополоть. Присылали их всего на пару дней, но возвращались студенты совсем не похожие на себя. Они становились покладистыми. Тот старик не был никаким инвалидом и «сотрудничал» с институтом. Что именно заставляло студентов становиться такими, неизвестно, но руководству института было плевать, главное, дети не нарушали дисциплину и вели себя как роботы.

– Ты хочешь разыграть меня? – усомнилась Таира.

– Нет, я правда знаю эту байку.

– Тогда почему ты отрицаешь мои?

Ка-Фэ заметил Кирилла в шатре, болтающего с какой-то девчонкой.

– Вот ты где! – он подошёл к ним.

– Здравствуйте, – поздоровалась Таира.

– И долго мы будем балагурить?

Кирилл не смотрел в его сторону, он смотрел только на Таиру.

– Пока, – он помахал ей рукой.

Они с Ка-Фэ ушли.

Ка-Фэ был раздражительным весь оставшийся день. Кирилл тоже был почему-то встревожен. Антон спросил его, в чём дело.

– Думаю о Таире, – признался Кирилл.

– А что с ней? – спросил Антон.

– Её как в заложниках держат, – сказал Кирилл. – Мне это не нравится. Надо будет ей помочь.

– Нам бы кто помог, – отозвался Антон.

– А нам то что, – сказал Кирилл.

Вечером Кирилл был в гостиной. Туда же зашёл и Ка-Фэ.

Кирилл смотрел на картину.

– Нравится? – как обычно спросил Ка-Фэ.

– Ага.

– Это простая дворняга, – устало сообщил старик.

– Это овчарка. Охотничья собака. Порвёт любого, – сказал Кирилл. – С такими можно охотиться на всяких упырей.

– Это ты о чём? – насторожился Ка-Фэ.

– Это я об упырях, – повторил Кирилл. – Славянский мертвец, пьющий кровь у скотины по ночам.

Ка-Фэ подошёл к нему и сжал его забинтованную руку. Кириллу было больно, но он ничего не сказал. Тогда Ка-Фэ толкнул его, и теперь Кирилл лежал на диване и снизу смотрел на него. Выглядел он спокойным.

– Я могу сделать с тобой что угодно, – сказал Кирилл Фёдорович. – Не боишься?

– Упырей? Нет, – Кирилл смотрел на него, в его глазах Ка-Фэ заметил страх.

Это его позабавило.

– А если добавиться ещё одна мёртвая кукла? Такого ужастика, как ты, тоже никто не будет искать, – сказал Ка-Фэ. – Вряд ли ты кому-то нужен.

– Убьёшь меня? – удивился Кирилл.

– Не просто убью, а сначала позабавлюсь. Ты против?

– Тебе точно не платят, – заключил Кирилл, страх у него тоже прошёл. – Ну убивай.

– Тебе всё рано?

– А что? Умру я, ну и что? Произойдёт что-то значительное?

– Будет больно.

– Мне потом уже будет плевать.

Кирилл снова был спокоен, Ка-Фэ решил проверить, действительно ли он будет так спокоен потом? Но он резко передумал. Он не хотел ему навредить, а потом снова закинуть уже ненужную одежду в коробку в чулане.

Ка-Фэ явно чего-то испугался. Он поднял парня и потащил его вон из гостиной, и запер его самого в чулане также, как и Ваську.

– Эй, выпусти, – Кирилл стал стучать в дверь, но он быстро понял, что это бесполезное дело.

Тогда он огляделся: в комнате было темно, хоть глаза выкалывай.

Кирилл походил по комнате. Но глаза всё никак не привыкали к темноте. Тогда ему показалось, что в этой маленькой комнате есть кто-то ещё, и этот кто-то наблюдает за ним. Если только Кирилл сделает неверный шаг, то невидимое существо набросится на него с такими же намерениями, что и Ка-Фэ пять минут назад.

Кирилл испугался и не смог больше стоять. Он сел на пол у двери.

В комнате стало жарко, у Кирилла начала кружиться голова. От этого состояния Кирилл закрыл лицо руками, но теперь в его голову начали лезть странные мысли. Кириллу они казались чужими, потому что так он ещё никогда не думал. Его будто бы пытались в чём-то переубедить, как обычно он пытается это делать в переписке с самим собой, но только теперь более навязчиво. Мысли проносились быстрее, чем обычно, но слова ещё можно было разобрать.

–Тысамвовсёмвиноватнадобылослушатьчтоговоряттыничтожныйпридуроккоторогоуженичтонеспасёткафэтебяненавидиттысамвиноваттакойтыникомуненужен.

Кирилл закрыл уши. Слова продолжали путать его мозг, и он ничего не понимал. В какой-то момент он даже почти согласился с мыслью, что он сам виноват, что оказался в этой проклятой двухэтажке.

«В чём виноват? Они сами меня сюда послали. Они решили сделать из меня марионетку, чтоб я делал то, что они хотят. А я не буду их куклой».

Тогда что это значит? Тогда сейчас идёт речь не про него, а про другого. Может, это вообще относится к тому, кто тоже находится вместе с ним в одной комнате. А кто с ним в этой комнате? Он хочет на него наброситься, также, как и Ка-Фэ.

Кирилл заставил себя успокоиться. Потом он огляделся. Глаза по-прежнему не привыкли к темноте. Он ничего не видел, но ощущал чьё-то присутствие. Присутствие того, кто хочет на него напасть…

Как могло произойти это? Как она могла сюда попасть? До Кирилла резко дошло, кто с ним был: овчарка. Собака. Из картины в гостиной. Она хотела на него напасть, но ничего сделать она не могла, ведь была нарисованной.

Кирилл встал на ноги и стал ходить по комнате, уже очень скоро его глаза привыкли к темноте, и он смог разглядеть всё, что здесь было.

Во-первых, здесь был шкаф. Внутри на плечиках висела та одежда, которую Ка-Фэ давал им. Ясно, одежда прошлых студентов. Только почему они умирали, если попадали сюда не для того, чтобы умереть? Их убивал Ка-Фэ. Убивал просто так для себя.

Во-вторых, стены были украшены картинами. Картин было много. Но только после тщательного просмотра Кирилл догадался, чем они нарисованы: кровью. Ничего хорошего на картинах не было нарисовано, видно, их создатель тронулся умом. Если хорошо приглядеться, можно увидеть вывернутого наизнанку человека. На одной из картин была изображена толпа младенцев, смотрящих на свою мать как зомби. Пожирающие друг друга люди, сидящие за столом странные существа, отдалённо напоминающее скорее кукол, чем людей. Повешанные люди. Оторванные конечности.

Кирилл перестал смотреть на картины, потому что его начало выворачивать. Он отошёл от картин к входной двери и снова сел там, уткнувшись головой в колени.

Он заснул.

Кто-то потрогал его по лицу.

– Подъём, хватит спать, – это Ка-Фэ пришёл за ним утром.

Кирилл заметил, что в коридоре стояли и Васька с Антоном. Антон выглядел напуганным.

Ка-Фэ помог ему подняться на ноги.

– Ты как? – спросил он.

– Нормально, – отозвался Кирилл.

– Наверно, не выспался?

– Да. Я вот-вот глаза закрыл, – соврал Кирилл.

– Тогда иди спать.

– Нет, есть более важные дела. Надо заняться чем-нибудь.

Ка-Фэ ушёл на кухню.

– Чего вы такие хмурые, друзья? – тут же спросил Кирилл у Антона и Васьки. – Антон, с тобой всё в порядке?

– Да, всё нормально.

Когда они сидели за столом, то Кирилл ел, ни сколько не притворяясь. Антон не выдержал.

– Так нельзя, – он подошёл к Кириллу. – Ты что, теперь как все в институте?

– Ты это про что? – Кирилл недоумевающе посмотрел на него.

– А я про это всё!

– Не кричи, Антон, ты чего? У тебя случайно температуры нет, а то ты какой-то бледный.

– Нет у меня температуры! – сказал Антон. – Кирюх, а как же та девчонка? Таира которая?

Кирилл задумался.

– Зачем ты про неё вспоминаешь? Тогда я был неправ, что общался с ней, – наконец сказал он.

Антон сначала решил треснуть ему по башке, чтобы перестал говорить чушь, но передумал. Вместо этого он ушёл на второй этаж. Кирилл остался сидеть на месте. Он посмотрел на Ваську.

– А у тебя как настроение? – полюбопытствовал он.

– Нормально, а он куда ушёл? – спросил Васька.

– Не знаю, лучше у него сейчас спрошу, – и Кирилл отправился на второй этаж.

По лестнице он шёл медленно, но, оказавшись на втором этаже, он быстро подбежал к спальне Антона и забарабанил в дверь.

– Ты чего там заперся? Впусти!

– Пошёл вон! – услышал он в ответ.

– Лучше пусти, а то хуже будет! – пригрозил Кирилл.

– Нажалуешься на меня?

– Ага! Впускай меня живее!

Антон открыл дверь, но пропускать Кирилла не стал.

– Чего надо?

– Скучно мне, Васька в карты со мной играть не хочет, – ответил Кирилл.

– Кирюха! – Антон обнял его. – А я поверил!

– Я притворился перед Ка-Фэ и Васькой! – объяснил Кирилл, высвобождаясь из его объятий. – Теперь надо придумать, как сбежать отсюда. И Таире тоже надо помочь.