Изнанка
– Быстрее, – тем же спокойным тоном поторопил Джей.
– Идем, – пришлось настойчиво взять Соню за руку и потащить за собой к выходу. Она послушно двинулась за мной, но ее взгляд был сфокусирован на той же точке, из-за чего Соня еле переставляла ноги. Я ускорила шаг и потянула сильнее, и в конце-концов она подчинилась. Уже вместе вприпрыжку пробежали по лестнице до первого этажа и притаились на кухне. Мы сидели спинами к нижним шкафам и тяжело дышали. Соня обхватила колени и спрятала между ними голову, я сосредоточенно глядела перед собой и вслушивалась в происходящее наверху. Оттуда раздавались лишь слабые и далекие отголоски, никаких внятных звуков не получалось разобрать.
– Кажется, я видела там руку, – тихо сказала Соня. Смысл ее слов доходил до меня с трудом, потому что она обращалась к своим коленям. – С Джеем ведь все будет в порядке?
– Надеюсь, – так же тихо ответила я. Ничего другого нам не оставалось.
Спустя некоторое время Соня села прямо и вздохнула более расслабленно. Краем глаза я видела, что она стучит ногой и оглядывается по сторонам, ей явно на месте не сиделось, пока я не могла даже пошевелиться. В голове крутилась только одна мысль: если с Джеем что-то случится, это будет моя вина.
– Может, хотя бы чай попьем? – наконец не выдержала Соня. – Я не могу долго сидеть и переживать.
Очнувшись, ошалело посмотрела на нее. «Наверху Джей борется с неведомой нежитью, а она думает о чае?» – пронеслась в голове первая мысль в ответ на ее вопрос. Сделав глубокие вдох и выдох, я поднялась на ноги. В чем-то Соня действительно была права: если вдруг Джею потребуется помощь, лучше не сидеть и смотреть в пустоту.
Какое-то время мы молча пили чай. Со стороны чердака теперь доносились и другие звуки: то шипящие, то громыхающие. Некоторые были настолько громкими, что мы от неожиданности вздрагивали. Несмотря на гнетущую атмосферу, мне удалось немного выдохнуть. И даже начала продумывать дальнейший план действий. Вдобавок я то и дело возвращалась к словам Джея о том, что символ оставил некромант. «Неужели Соня этого не знала? – думала я, бросая на сидящую напротив подругу короткие взгляды. – Она ведь была в курсе, что ее отец проводит какие-то эксперименты. Комната Сони прямо под чердаком. И могла увидеть, если туда кто-то поднимется». Более здравомыслящая часть меня продолжала твердить, что глупо обвинять в чем-то Соню, от нее наверняка скрывали многие подробности. Но я проигрывала борьбу с этими мыслями, и они заводили все дальше, в дебри новых предположений и догадок.
Когда с лестницы раздались шаги, мы с Соней не сговариваясь повернулись к дверному проему и напряженно смотрели, кто же там появится. Но с чердака спустился лишь Джей. Он как раз надел свою куртку обратно и откинул за плечо влажные от пота пряди.
– Ну что? – с тревогой поинтересовалась Соня.
– Чердак пуст. Не о чем беспокоиться.
– Ты сам как? – не скрывая подозрительности, спросила я. Сколько бы ни оглядывала Джея сверху донизу, не заметила ничего особенного. И все же у меня появилось нехорошее предчувствие: что-то было не так.
– А что мне будет? Нормально.
Джей убрал вновь выбившуюся прядь за ухо, и рукав его куртки слегка приподнялся, открыв часть запястья. Я увидела, как от ладони посередине идет ровная темная полоска, издалека напоминающая вену. Меня посетила смутная догадка, которая не предвещала приятных новостей. Мгновенно поднявшись на ноги, быстро обогнула стол, подошла к Джею и осторожно взяла его за запястье. Он не сопротивлялся и просто молча смотрел на меня. Вдоль всей руки у него действительно тянулась черная полоса, толще, чем мне показалось изначально – примерно в половину фаланги моего пальца. Тяжело сглотнула: мое предположение подтвердилось.
Плохо соображая, что делаю, я отпустила Джея и в следующую секунду обнаружила себя стоящей вплотную к Соне, которую схватила за плечи.
– Мона, за что?! – непонимающе вопрошала Соня, держась за мои запястья.
– Я очень зла на тебя! Ты подвергла нас опасности, а теперь Джей еще и пострадал! – я дернула к себе ворот ее свитера. Соня едва смогла сделать вдох: ткань натянулась на горле, затрудняя дыхание. – Зачем ты меня позвала?! Что ты задумала?!
– Мона, я ничего не… – с трудом дыша, пыталась ответить Соня. Осознав, что если продолжу давить, она начнет задыхаться, резко оттолкнула ее от себя и направилась к выходу.
– Потом поговорим.
– Мона, стой! – донеслось мне вдогонку, но я уже чуть ли не бегом вылетела в коридор. По пути схватила пальто и скрылась за дверью, надевая его прямо на ходу. Про оставшийся рюкзак даже не вспомнила.
Не разбирая дороги, не пытаясь определить, в нужную ли сторону свернула, я просто шла. Каждый шаг, казалось, помогал приблизиться к равновесию, однако чем дальше уходила от дома Сони, тем сильнее оно ускользало. Новые мысли обрушивалась на меня, как внезапный дождь – холодный и режущий кожу мелкими каплями. Я игнорировала тихий голос здравого смысла, который не переставал твердить, что я поступаю неправильно, что мне не удастся сбежать от происходящего. Как не удастся сбежать и от последствий своих поступков.
– Подожди!
Голос Джея прозвучал не очень громко, но все же он вынудил меня остановиться и застыть. «Как я смогу ему в глаза смотреть? Сама же его сюда позвала», – мысль обожгла горечью и стыдом. Собравшись с духом и приготовившись ко всевозможным обвинениям и упрекам, которые считала вполне заслуженными, я обернулась и упрямо взглянула на Джея через влагу появившихся в глазах слез. Пару мгновений мы просто смотрели друг на друга, затем Джей слегка выдохнул, сделал несколько шагов ко мне и неожиданно обнял обеими руками. Я удивленно моргнула, отчего горячие слезы скатились по моим щекам. Уткнувшись еще сильнее лбом в плечо Джея, до которого едва доставала, судорожно выдохнула и тихо сказала:
– Каждый раз это случается. Каждый раз кто-то страдает из-за меня.
– Твоей вины тут нет, – произнес Джей над моим правым ухом. – Вы не справились бы самостоятельно.
– И все равно. Я не должна была ей потакать и подвергать тебя опасности, – так же тихо и упрямо сказала я. Слезы продолжали течь по моим щекам, но я почти не обращала на них внимания.
– Ты все сделала правильно, – спокойно возразил он. – Я сам захотел влезть.
В ответ лишь шмыгнула носом и слегка покачала головой. Джей никак не отреагировал на этот жест и аккуратно поправил двумя пальцами мои волосы, чтобы они не цеплялись к рукаву.
Так мы стояли несколько минут. К моему удивлению, прижимаясь к плотной черной ткани и ощущая слабый запах хвои, который шел от куртки Джея и будто окутывал со всех сторон, я чувствовала себя очень спокойно и безопасно. Сердце постепенно переставало оглушительно стучать в грудной клетке, дыхание выравнивалось. Джей, видимо, понял, что я успокоилась, и заговорил снова:
– Не одобряю лишнее насилие, но в этот раз ты слишком мягко обошлась со своей подругой.
– Почему? – удивленно спросила я, поднимая голову так, чтобы видеть лицо Джея. Со стороны мы наверняка выглядели как парочка, хотя я не испытывала при этом никакой неловкости. Подумаешь, объятия.
– Из разрыва вылез демон, – сказал Джей обычным тоном, как бы подразумевая, что случившееся – нечто обыденное и в порядке вещей. Но на самом деле это совсем не так.
– Не может быть!.. – вмиг осипшим голосом произнесла я. Демонами в детстве пугают всех одаренных, кто имеет дело с изнанкой – и в качестве развлечения, чтобы пощекотать нервы, и ради наставления. Экзорцистам они почти не попадаются, а вот некроманты встречаются с ними намного чаще. Высвободив одну руку, быстро вытерла слезы и нахмурилась: – Ты в порядке? Что он тебе сделал?
– Ничего он не успел, – Джей слегка улыбнулся и наклонил голову, насмешливо сощурив глаза. До меня дошло: он гордится тем, что смог самостоятельно побороть самую сильную нежить из всех существующих.
– Но я же видела линии… – произнесла я с недоумением и даже тревогой. Неужели ошиблась?
– А, это. Пришлось его припугнуть и применить несколько мощных формул. Они сильно расходуют резерв, но у меня получилось. Он решил, что я его убиваю, и сбежал.
– Ты что… Блефовал перед демоном?.. – недоверчиво уточнила я.
– Вроде того. Ты из-за них так разозлилась?
В ответ презрительно сощурилась. Как бы он не строил из себя крутого, магическое истощение далеко не мелочь для одаренных. На мой взгляд Джей спокойно сказал:
– Зря. Посплю в семейной усыпальнице пару ночей и все восстановится. Там удобно. И к Академии ближе.
Я сделала шаг назад, и Джей разжал объятия, отпуская. То, что в усыпальнице, оказывается, можно вылечить главные признаки истощения, слышала впервые. Обычно для этого требовался артефакт. Или пить специальные зелья не меньше недели. Но что-то мне подсказывало, Джей не стал бы шутить. Да и вообще, я сильно сомневалась в его чувстве юмора.
– Зачем ты так рисковал?! – не выдержав, резко спросила я.
– А какие варианты? Либо выгнать, либо он бы нас всех убил, – пожал плечами Джей. – Где ты живешь?
От заявления, что мы были на волосок от смерти, на пару секунд застыла. Затем выдохнула, приказав себе успокоиться. Все уже закончилось, а на спор, как следовало бы еще поступить, сил не осталось.
– Черри-стрит. Это недалеко от того кафе, куда ты обычно ходишь, – сказала я. – Могу потом угостить тебя обедом или ужином. Заглажу хотя бы немного, что впутала.
– Заглаживать нечего. Но я запомню, – Джей отдал мне мой рюкзак, который все это время висел у него одной лямкой на плече. Перевесила себе на спину, а пока застегивала пальто, Джей обошел меня и двинулся вперед. И уже по дороге бросил мне: – Идем. Отведу тебя автобусу.
– Но я ехала от другой остановки… – растерянно проговорила я, поспешив вслед за Джеем и в конце концов поравнявшись с ним.
– Есть маршрут получше. Автобус чаще ходит. И останавливается ближе к твоему кварталу.
– …Ладно, – ответила я, уже готовая после сегодняшних приключений практически к чему угодно, даже к неведомым автобусным маршрутам.
За то время что мы были у Сони на улице окончательно сгустились сумерки. Все дома будто посерели вместе с небом и лишь усиливали тягостное настроение. Снова всплыла печать и предполагаемое участие некроманта в этом эксперименте. Я могла понять, если ты сам ставишь опыты, но привлекать для них еще кого-то?..
– Как ты считаешь, отец Сони мог заниматься чем-то незаконным? – задала вопрос вслух, больше не в силах об этом думать в одиночку.
– Возможно, – пространно ответил Джей. Я взглянула на него: он полностью погрузился в свои мысли и смотрел куда-то вдаль.
– Может, снятие печати вызвало демона? – продолжила я. – Он ведь появился практически сразу. Это не похоже на совпадение.
– Возможно, – повторил Джей. – Ты верно рассуждаешь, но догадок у меня нет. О демонах вообще мало что известно. Перед ритуалом ничего подозрительного не заметил. Поговорю с отцом. Ты нашла какие-нибудь книги? – он вдруг сменил тему. От этого внезапного переключения сперва опешила, но затем мысли вернулись в нужное русло.
– Пока нет. Учебные списки вне доступа, а исследования нельзя читать просто так.
– У тебя есть кто-то из магического ведомства? Им иногда выдают специальные идентификаторы. Списки вряд ли получится достать. А для исследований подойдет.
Изумленно уставилась на него. Джей даже не стал отвечать на мой взгляд и вернулся к своим мыслям. «В следующий раз с вопросами приду к нему в первую очередь. Так намного проще», – твердо пообещала себе. Мне начинало казаться, и я ничем не могла приглушить это ощущение, что с Джеем я однозначно узнаю все ответы. Даже те, на которые не рассчитывала.
– Можно попробовать, – вслух сказала я.
– Дай знать, если что-то найдешь.
Мы подошли к остановке, там уже стоял автобус. Кивнув на прощание, Джей отправился дальше, я же поспешила занять место в по-прежнему душном салоне.
Глава 7. Охота на ведьм
Существует несколько разновидностей ритуалов призыва, которые проводят экзорцисты: простой, если дух уже воплощен в мире живого и его достаточно позвать; стандартный, где необходимы правильно построенная пентаграмма и четкая структура формулы. Еще один, насильственный, применяется в тех случаях, когда дух не приходит на зов добровольно, но его использование несет в себе множество негативных последствий из-за слишком плотного взаимодействия экзорциста с духом.
Магический путеводитель. Экзорцизм
Оттолкнув дверь спиной, вышла в коридор и крепче перехватила корзину с мокрым бельем, от которой пахло кондиционером с лавандой. Суббота в нашей семье традиционно считалась днем стирки, и сегодня была моя очередь развешивать вещи. Внизу я едва не столкнулась нос к носу с папой: он шел на кухню в своей домашней футболке с эмблемой его любимой группы и свободных мягких штанах вместе с книжкой. И как всегда, увлеченно читал, не замечая никого и ничего вокруг.
– Обходи слева, – только бросил он мне. А я, громко усмехнувшись, обошла справа. Хотя так и не поняла, с чьей точки зрения он говорил – моей или его.
Для хранения белья, полотенец и других хозяйственных вещей мама когда-то придумала сделать специальную комнату, где у стены поставили сушилку, похожую на лестницу, а заодно шкаф с широкими ящиками, в которых хранили инструменты. Едва я подошла к нужной двери, оттуда показалась мама и чуть не сбила с ног.
– Ох, Мона, ты здесь! Ты прямо как кошка с тихой поступью, – она улыбнулась и осторожно обошла меня, тепло обняв ладонями за плечи.
– Это вы с папой по всему дому циркулируете и охотитесь на меня, – с улыбкой в шутку возмутилась я, протискиваясь в небольшую комнату, из-за чего корзину пришлось нести перед собой. Развесив все вещи, решила тоже отправиться на кухню. Завтрак давно прошел, но после домашних дел появилось непреодолимое желание что-нибудь съесть. В коридоре на середине пути меня остановил короткий дверной звонок.
– Мона, посмотри, кто там! – тут же откликнулся папа из кухни. Видимо, очень не хотел расставаться со своей книгой.
– Ла-а-адно, – я закатила глаза в ответ на родительское поручение и поплелась к входной двери.
Стоило ее открыть, как на меня подул холодный воздух, порожденный слабым осенним ветром. Уже собиралась поздороваться с гостем, однако на нашей террасе никого не оказалось. Хотела пройти за нее с намерением оглядеть улицу на случай, если посетитель не смог дождаться, когда ему откроют, и ушел, как в воздухе раздался хлопок и прямо перед моим лицом возникла фиолетовая дымка. Помахав рукой, чтобы ее разогнать, я обнаружила под ногами небольшой свернутый в трубку лист. Нахмурившись, подняла его и принялась изучать: на черной сургучной печати посередине стоял знак песочных часов, никаких подписей на самом листе не увидела. Я не стала спешить с распечатыванием, поскорее зашла в дом и закрыла за собой дверь.
– Кто там был? – поинтересовался папа, как только оказалась на кухне и села прямо перед ним.
– Никого.
– То есть?
Я подробно объяснила свои действия и описала все красочные «спецэффекты», предшествующие появлению этого сообщения. Папа отложил книгу, загнув уголок на нужной странице, и внимательно меня слушал. Затем взял его сам и тоже осмотрел со всех сторон. Печать он обследовал с особенной тщательностью. А после спокойно протянул обратно.
– Думаю, я знаю, что там. Открывай. Скорее всего, это тебе.
– Мне?!..
Испытывая одновременно удивление, страх и любопытство, сломала сургуч. Рисунок песочных часов словно перетек в виде дыма прямо на запястье моей левой руки и сразу на нем отпечатался. Я изумленно смотрела на него и на раскрывшийся лист, не зная, что мне нужно думать и делать в этой ситуации.
– Так и должно быть? – с волнением спросила у папы, показав ему левую руку. Но тот сам видел все метаморфозы и теперь удивленно поднял бровь.
– Не уверен… Что написано внутри?
Тяжело вздохнув, раскрыла лист и принялась читать. Буквы в словах обрамляли изысканные каллиграфические завитки, но сам текст однозначно напечатали на принтере. Послание состояло из незамысловатого сообщения и всего из двух предложений:
«Время движется неизменно, но иногда и оно догоняет. Помни свои истоки».
– Внизу только пометка с адресом, сегодняшняя дата и время, – сказала после того, как прочла вначале про себя, а затем и вслух. Подняв голову и взглянув на отца, все еще с недоумением поинтересовалась: – Это похоже на то, о чем ты подумал?
– Да, это именно оно, – к моему удивлению кивнул он.
– Что случилось? – на кухне показалась мама. В руках она держала длинную кружку с огромными розовыми цветами амелии, созвучных с ее именем. Их вывели тонкими линиями, будто ручкой, а лепестки перекрывали друг друга. Кружку давно подарила бабушка, и тогда же я получила и свою, с анемоной. До сих пор не догадывалась, как ей пришло в голову, что это хорошая идея, но маме кружка очень понравилась. Она встала за моей спиной и заглянула через плечо. От кружки доносился слабый запах ванили, которой мама любила посыпать кофе. – Я слышала звонок и как хлопнула дверь, кто-то приходил?
– Моне оставили приглашение на торжество Единения, – ответил первым отец.
– Это то, где почитают своих предков? – уточнила мама. Ее реакция вызвала у меня изумление вперемешку с негодованием. Папа кивнул, подтвердив ее догадку, но не спешил объяснять, что именно это означало.
– А можно и мне тоже рассказать? – я по очереди недовольно посмотрела на родителей. Слово взял папа.
– В такой день люди с даром чествуют когда-то живших на этой земле Прародительниц, – он снова включил свой лекторский голос, которым пользовался во время длинных объяснений. – Для проведения праздника собирают их «наследников» – тех, кто обладает даром. В наших краях когда-то жило девять, поэтому приглашают девятерых, по одному ребенку из семьи. Им передают опыт и знание, через что прошли Прародительницы во время гонений.
– Но Прародительницы – это же ведьмы? – нетерпеливо вмешалась я. Когда отец углублялся в историю, объяснение могло растянуться на часы. А часть про «передачу опыта» мне уже сейчас очень не нравилась. – Бабушка показывала нашу родословную, у нас вообще не рождалось ведьм. Только по нескольким ветвям затесались некроманты-отщепенцы и пара медиумов. Остальные были либо экзорцистами, либо обычными людьми без дара. Я никакая не «наследница», какой в этом смысл?!
– Во-первых, в те времена «ведьмами» считались не только те, кто владел исключительно ведьминским искусством, как сейчас. Прародительницы умели общаться с духами, взывать к стихиям и врачевать. Даже могли укрощать некоторые виды нежити.
– Но ведь у них не было таких магических даров, как у нас, – не отступала я.
– …Верно, – стараясь сдерживаться, примирительно ответил папа. Я видела, что он опять теряет терпение от моего упрямства, хотя не могла перестать задавать вопросы. – Но и магия тогда была другой. Она только начинала формироваться, дар проявлялся сильно реже. Знаешь, меня очень огорчает, что ты не знакома даже с такими основами. Их проходят еще в самом начале обучения. Если бы ты согласилась учиться магии…
– Ричард, мы уже много раз это обсуждали, – мягко, но настойчиво прервала его мама. – Если Мона сделала такой выбор, она имеет на него право.
– Знаю. Согласен. Но я не в восторге от этого выбора, – папа вздохнул, поочередно сжав и разжав ладони. Обычно он так делал для самоуспокоения. – Нужно выделить день, чтобы рассказать тебе об этом. Там много интересного и важного.
Повинуясь первому порыву, хотела ответить что-то язвительное, но вовремя прикусила язык. Я еще не говорила с ним о получении дополнительных знаний про магию и ритуалы, к которым у меня не было доступа, и его настрой чему-то научить мог сыграть мне на руку. Вместо возражений осторожно поинтересовалась:
– Хорошо. Ты сказал, это во-первых. А что во-вторых?
– Во-вторых… я забыл, – папа растерянно улыбнулся, а я закатила глаза: «Нашел время шутить. Не ему же пришло странное послание». – Ты спрашивала про смысл. Торжество придумали, чтобы сохранить память и не допустить повторения истории. Для людей с даром это в некотором роде обряд посвящения, очень важный. Я тоже через него проходил.
– А как именно происходит «передача опыта»? – спросила я, уже предвкушая, что ответ мне снова не понравится.
– Ну… – папа задумался и приложил руку к подбородку. На его лице промелькнуло сомнение наряду с напряжением. Если раньше у меня были лишь какие-то смутные подозрения, то после взгляда на отца сейчас они усилились и породили настоящую тревогу. Наконец его посетило озарение, он отнял руку от лица с поднятым указательным пальцем и сказал: – Помнишь, я тебе рассказывал о том, как общаться с духами, чтобы смотреть их воспоминания?
– Да… – ответила ему, стараясь скрыть волнение в голосе. Пока занималась призывами, я рассчитывала в случае успеха применить этот метод. Но такой возможности мне не предоставилось: даже насильственно призванных не смогла удержать достаточно долго, и они слишком быстро развоплощались, оставляя на мне огромное количество потусторонней энергии, которая потом становилась мороком.
– Вот по смыслу очень похоже. Тебе придется поговорить с кем-то из Прародительниц. И они покажут, что с ними…
– Как от этого отказаться? – прервала его, не дожидаясь продолжения. Хоть я и не была никогда на уроках по магической истории, в нашей школе вскользь упоминались подробности гонения на ведьм. Если все ужасы, которые вытворяли с ними, происходили на самом деле, то я не собиралась на них смотреть. Отец пару мгновений глядел на меня так, словно не мог поверить, что я это действительно произнесла вслух.
– Ты не можешь отказаться, – наконец сказал он. – Исключено. Чтобы и дальше развивать наш дар, тебе придется заручиться благословением Прародительниц. Как я уже говорил, это обязательный обряд.
– А что если я не захочу?! – не выдержала я. – Почему в магическом мире все будто за меня решают, кем я должна быть и что должна делать?! Разве мой дар касается кого-то из них?!
– Мона, послушай, – вмешалась мама, до этого лишь молча попивающая кофе за моей спиной. Она поставила свою кружку и села на соседний стул слева от меня. – У каждого общества есть правила. Среди обычных людей принято праздновать определенные дни и чтить традиции, а в магическом сообществе почитают память предков. Это наши социальные обязательства, которые нужно соблюдать.
– Но ведь я не часть этого сообщества! – горячо возразила я, развернувшись к маме. Если папа сверлил меня недовольным взглядом, то ее лицо при виде моей взбудораженности оставалось сосредоточенным и спокойным. – Я не хожу в магическую школу, магические праздники тоже почти не отмечаю. Да, есть Хэллоуин, но ведь это праздник и обычных людей!..
– Но ты уже родилась с этим даром, – в своей ненавязчивой манере заметила мама. – Из-за него ты все равно часть магического мира. Ты можешь не пользоваться своими способностями, но что если ты передумаешь? Подумай о том, чтобы оставить себе этот выбор, когда ты будешь принимать решение.
– Я ведь уже все решила!.. – внутри возникло горькое, обидное чувство. «Сколько раз мне нужно им повторить, что не собираюсь становиться экзорцистом, чтобы меня услышали? – с отчаянием подумала я. – Когда они наконец начнут воспринимать мои слова всерьез?»
– Это всего на один раз, – вмешался папа. Он перестал недовольно смотреть и тоже успокоился, вслушавшись в мамины аргументы. – Тебе больше не придется через это проходить.
Насупившись, я замолчала. Пока обдумывала сказанное, мама с папой тоже молчали в ожидании моего ответа. Перед глазами возник тот вечер, когда я отказалась идти в магическую школу. Родители впервые подняли вопрос о моем будущем: кем я хочу стать, планирую ли поступать в Академию или обычный колледж, какие направления предпочитаю. Если с выбором начальной школы ко мне никто не приставал – в магическую принимают только после ее окончания, поэтому даже одаренные там учились, – к средней школе мне предстояло выбрать. Хотя отец потерял терпение намного раньше: еще в девять стал самостоятельно обучать меня, и заодно привлек бабушку. Так прошла пара лет, мне нравилось у них учиться. Поступление в магическую школу все бы изменило. А я не хотела перемен. И находиться среди одаренных тоже не хотела.
После исчезновения Ви мы полгода переживали траур. Никто из нас не мог говорить ни о чем, кроме горя, которое каждый в себе ощущал. С течением времени отец все больше настаивал, что я уже добилась определенных успехов в использовании дара, и необходимо продолжать развивать это умение. Он считал, обучение в специальной школе подойдет лучше всего остального. И поначалу лишь подталкивал встать на такой путь, но однажды из простых намеков все переросло в целый серьезный разговор. В конце концов родители решили, что исчезновение сестры – главная причина моего отказа, и прекратили настаивать.