Фанфаровый фарфор

Уже догадываюсь.

– …а вы уже размечтались, как войдете в дом, который теперь будет принадлежать вам, как обнимете женщину, которая теперь будет вашей…?

Чувствую, что бледнею.

– Я… я все исправ…

– …думаете?

– Ну конечно, что тут думать вообще, просто же все, дождаться, когда снова будет тот мир, и…

Колдуэн недобро посмеивается.

– Ну… ждите, ждите, что я могу сказать…

Жду. Что я могу еще сделать. Терпеливо ждать, когда снова будет то время, другое время, и я зайду в лавку, вернее, не зайду, и куплю бусы, вернее, не куплю, и бусы купит она, и рассыплет на перекрестке, и Брайтон-старший покатится на них и упадет, а дальше будут какие-то извинения, ой, простите, да что вы, это вы меня простите, а вы не ушиблись, нет-нет, да вы хромаете, да зайдите ко мне, давайте врача вызовем, нет-нет, не стоит, то есть, к вам, пожалуйста, а врача не надо, это он не скажет, это он подумает, а потом будет свадьба, а потом будет Брайтон…

Я жду.

Ничего не происходит.

Мир остается таким же, как был, другое время не приходит.

Как будто смеется надо мной…

Как никто убил никого

Вопрос:

Почему я его боюсь?

Без ответа.

Я не должен его бояться. Я не могу его бояться. Я могу расстрелять его в упор прямо здесь, прямо сейчас, – и ничего не будет.

Ничего не будет, говорю я себе.

Я не боюсь, говорю я себе.

Даже не смотрю, что утверждение ложное.

Я его боюсь.

Боюсь.

– Вы нам нужны, чтобы…

…тут же одергиваю себя, не с этого я начать должен, не с этого, а как у них положено – присаживайтесь, потом предложить ему кофе, – зачем это все, присаживайтесь, кофе, а ведь надо…

– Э-э-э… присаживайтесь.

– С-спасибо… – он растерянно оглядывается, что он ищет, что ищет, наконец, недовольно устраивается на полу, – понимаю, что я что-то сделал не так, понять бы еще, что именно.

– Извините, – говорю на всякий случай.

– Да ничего… ничего страшного…

Значит, все-таки виноват, думаю я про себя.

– Кофе?

– А, не… спасибо.

С трудом догадываюсь, что это отрицание, вытаскиваю из памяти какие-то нелепые конструкции да-нет-наверное-нет.

Наконец, приступаю:

– Вы нам нужны, чтобы понять…

Он кивает. Он с трудом поднимается с пола, он подходит ко мне, он готов понимать уже сейчас.

– Вот здесь… посмотрите по видеокамерам…

Вздрагивает.

– Это… это кто его так?

– Вот этого мы и не знаем, – тоже смотрю на распростертое тело в луже крови.

– А видеокамеры у вас на хрена присобачены?

При…

Приделаны…

Приколочены…

Присобачены…

– Ну… в смысле, они же висят для того, чтобы…

– Я вас понял, понял. Видеокамеры… посмотрите, с половины третьего до без четверти три, черный экран…

– …так тряпкой какой-нибудь закрыли, вот и экран черный…

Тряпка.

Ткань.