Конь-драконь

В каждом доме по-своему скрипят половицы – особенно здорово они скрипят в доме у перекрестка, который весь выложен из половиц, поэтому в нем можно ходить не только по полу, но и по стенам, и по потолку.

Напротив дома с половицами устроился дом, весь насквозь пронизанный водосточными трубами – они там повсюду, вдоль и поперек, переплетаются меж собой, и в их лабиринте блуждает ветер.

Есть дома, дома и дома… дома, которые запоминаешь на всю жизнь, и дома, которые забудешь, как только выйдешь за порог, а есть и такие, которые забудешь еще до того, как туда войдешь. Есть дома большие, как целые миры, и такие маленькие, что их можно засунуть в ухо. Дома, спрятанные глубоко под землей и дома, которые парят в воздухе. Доводилось мне видеть дом, у которого вместо окон были двери, а вместо дверей камин, а на окраине города стоит дом, у которого вместо комнат – лестницы, а лестница выложена из кроватей…

…стоп-стоп, это еще что за бред…

Какой бред?

Да этот весь, про дома. Какие еще лестницы вместо окон, какие водосточные трубы поперек…

…откуда это?

Смотрю на дома, про которые мне нужно рассказать, понимаю, что не так я всё это себе представлял, не так, – скрипучие лестницы, заброшенные беседки, укрытые опавшими листьями, кухни, пропитанные запахами корицы и кофе, уютные гостиные, где прячутся воспоминания, – но не это, никак не это…

Вы вот что… вы меня читаете, да? Вы моему автору скажите, что я задание его не выполнил. Он же мне что велел? Он мне велел про дома рассказать, а я вместо этого сейчас пойду разбираться, что случилось, кто и для кого строил эти дома… явно не для людей.

Так что вы передайте автору… а я пошел…

Суперконтинент

Красный

(ну, не красный, ну, цвет гранатовых каньонов)

А? Это круто. Да говорю вам, он крутой. Кто? Суперконтинент, кто ж еще, кто его круче… Я совсем маленький был, когда первый раз про него прочитал, жалко, первый комикс не сохранился. А потом каждую неделю чуть свет бежал к газетной лавочке, чтобы прочитать новые приключения суперконтинента…

А? Да он много чего умел, проще сказать, чего он не умел. Сейчас уже и не помню толком, какие у него там были приключения, какие подвиги, как он там всех спасал, помню только, что было круто, еще как круто…

Представлял, конечно. Еще как. Вот когда все крахом шло, родителей там в школу вызывали, или большие пацаны били, или еще чего такое – вот тогда и представлял себя суперконтинентом, большим, сильным, которого все боятся, а он никого не боится, и вообще… Это когда было, это давно было, да что давно, я и сейчас так делаю – когда все идет под откос, и на бирже паника, и не знаешь, чем оплачивать счета – поднимаюсь на чердак, открываю старые комиксы, листаю, читаю – суперконтинент…

И представляю себя суперконтинентом – большим и сильным.

Синий

(Он сам не захотел быть синим, он сказал, будет сапфировый)

Легенду про суперконтинент я слышал давным-давно, еще когда был совсем маленьким – нас, детей, собирали зимними вечерами у очага и рассказывали про суперконтинент, большой и сильный. Верил ли я в него? Да, несомненно, верил, я бы даже удивился тогда, если бы мне сказали – суперконтинента никогда не существовало.

Конечно, воображал себя суперконтинентом, не без этого, мастерил себе деревянный меч, доспехи, сражался с невидимыми противниками, разумеется, всех побеждал.

Уже потом, в юности, выискивал что-то про суперконтинент – в запыленных букинистических лавочках, на старых чердаках заброшенных замков, в каких-то хранилищах, в которые веками не проникал луч света. Осторожно открывал заветные книги, читал о бесконечно древних временах, когда на еще совсем юной земле царствовал суперконтинент, великий и могущественный. Читал до тех пор, пока не приходил хозяин лавочки или заброшенного дома и не выгонял меня гневными окриками…

…и даже сейчас, когда не осталось в мире чудес, я свято верю – суперконтинент был.

Желтый

Читаю пророчество.

Поздно вечером, когда всё стихает, и даже белые птицы не летят к вершине горы – сижу на крыльце маленькой своей хижины, читаю пророчество.

Так заведено.

Сакура цветет.

Бамбук шуршит.

Ночная птица кричит в зарослях.

Течет у подножья горы река времен.

Читаю пророчество.

Разворачиваю свиток древнее самого мира, читаю пророчество.

Что вернется все на круги своя, и будет суперконтинент.

Вернется.

Придет править землей, как правил он миллионы лет.

Просыпается вечерняя звезда.

Птица поет в зарослях бамбука.

Читаю пророчество.

А?

Ну, где мне суперконтинентом стать… хочется, конечно, кто же этого не хочет. Только где суперконтинент, а где я. Ну, может, через много-много веков, через много-много перерождений, падений и взлетов, обретений и потерь буду я ближе к суперконтиненту, чем сейчас.

Черный

А?

Есть суперконтинент.

Да никуда он не делся, был и есть.

Его просто пока нет.

Ну как вам объяснить… он есть, но его пока нет.

Вот и я не понимаю.

Мне просто так рассказывали – он есть, но его нет.

А знаете еще что?