Герти, Герти, Герти.
На мушке
В этой реальности у меня есть сын.
Вернее сказать, сын у меня есть в трех реальностях. Странно, что только в трех, обычно бывает больше, у шефа дети есть почти во всех вариантах за исключением нескольких. А чаще всего бывает пятьдесят на пятьдесят.
А у меня только в трех.
Может, я какой-то особенный, не знаю.
В одной реальности я застрелил его вчера. В другой я убью его завтра. В этой я держу его на мушке здесь и сейчас.
Ему семнадцать. Он учится. Кажется. Или уже бросил, как-то так. Да, бросил. Мы с ним сильно ругались из-за этого. Но убью я его не из-за этого. Левая бровь проколота, из-за этого мы тоже с ним сильно ругались. Но убью я его тоже не из-за этого. Год назад стекло в школе разбил, но убью я его совсем не из-за этого…
Смотрю на то, что осталось от сервера.
Проверяю улики. Я слишком хорошо знаю эти отпечатки. Слишком хорошо.
– Мы… мы найдем его?
Это начальник полиции.
Хочу ответить, как отвечал всегда —
– Маловероятно.
Вместо этого говорю:
– Да. Сегодня вечером он будет убит.
Сегодня вечером он будет убит. Я им обещал.
Держу на мушке.
Осторожно заглядываю в соседнюю реальность. У меня получается смотреть в четыре мира сразу, всего в четыре мира, по-черному завидую тем, у кого получается сразу в десять.
В этой реальности у меня сына нет. В этой реальности я держу на мушке Элери.
Элери…
Я даже не знаю, правда его зовут Элери или нет, может, он соврал мне, да не может, а точно совершенно – соврал. Было как-то на допросе, когда я ломал его сознание, взламывал самые сокровенные мысли, резко, грубо, не слушая полицейских, вы его так сожжете, вот там и прорвалось что-то в его сознании – Элери.
Элери я видел всего в трех мирах, в одном из них я убью его завтра.
А в этом мире я держу его на мушке сегодня.
– Мы найдём его?
Да… сегодня вечером он будет убит.
Элери есть еще в одном мире, это я точно знаю. В мире, где я увидел его первый раз. В мире, где был скрежет и лязг, и нестерпимая боль, и —
Большое спасибо, фирма больше не нуждается в ваших услугах.
Холод ночи.
Серый туман, первый раз вижу его не из окна.
Отсюда, с тротуаров, город кажется совсем не таким, как с высоты скоростных трасс. Здесь даже пахнет по-другому, чем-то нездешним, потусторонним.
– Первый раз на улице, да, парень?
Это Элери.
– Вот, смотри… Обновляешь экран, вот тут код появляется… сюда вводишь три звездочки…
Это тоже Элери.
Шорох отсчитываемых банкнот. С надеждой спрашиваю:
– Э-э-э… пятьдесят на пятьдесят?
– Чего ты, бери себе…
– А… вы?
– Чего я, обо мне не беспокойся…
– Сколько людей вы ограбили?
Это было уже не в этой реальности, а в другой, где я вошел в камеру, где смотрел на Элери, где спрашивал:
– Сколько людей вы ограбили?
Он смотрит на меня, холодно, насмешливо. Спрашивает:
– А скольких вы убили?
Хочу спросить, что он имеет в виду, не спрашиваю, ответ приходит сам собой.
– Большое спасибо… фирма не нуждается в ваших услугах…
Он снова смотрит на меня:
– Хотите знать, скольких я спас?
Я не хочу знать, скольких он спас, я взламываю его сознание, резко, грубо, больно, чуть погодя я знаю – его зовут Элери.