Сумка с истиной

Как-то так.

Мне письма писать со всего мира будут. Добрый господин, моя дочь ослепла, спасите её пожалуйста. Уважаемый, в наших краях хотят вырубить последний лес, если это случится, нам будет нечем дышать. Мой дорогой друг, наша семья осталась без дома… И я сажусь в личный самолет, и лечу куда-нибудь в Никарагуа или на Антигуа, оплачиваю лечение слепой девочки, покупаю втридорога лес, чтобы никто не смел рубить, строю целый поселок для бездомных людей.

Хотя нет. Для этого летать никуда не надо. Достаточно деньги на счет перевести. Организовать все. Хотя нет. Надо будет слетать, проверить, пока мои деньги не разворовали все. Ну и так, для себя тоже по свету поездить, тайны всякие поразгадывать, Бермудский треугольник, Шамбала… Я еще в историю войду, как величайший исследователь, я еще космические перелеты организую…

Вот это все я буду в жизни делать.

Только деньги нужны. Да. Без денег-то никуда. И знать бы еще, где их взять, бабло-то на деревьях не растет и с неба не падает, десятка, которая мне по ветру за шиворот вчера прилетела, не в счет. А вот где их взять, то есть, я знаю, это можно всю жизнь пахать, открыть свое дело, вертеться аки белка в колесе, лет через триста, глядишь, что-нибудь заработаю.

Только это не дело.

Добро-то делать мне сейчас надо, а не потом.

Разве что наследство получить. От кого. Уж явно не от бабушек-тетушек, у них кроме старого чайника и оставить мне нечего, вну-учек, это семейная рели-иквия, я хочу, чтобы ты носи-и-ил, и не втолкуешь, что никто в таких уже сто лет как не ходит… это я не про чайник, это я про костюм, если что.

А может… а может, правда у тетушек-бабушек чего-нибудь припрятано, в сундуке где-нибудь, сбережения какие-нибудь, и вот так захочу я куда-нибудь на озеро Чад, они сначала хай поднимут, а-а-аа, пропаде-о-о-о-шь, а потом тетя Таня ко мне зайдет, и вместо того, чтобы ругаться, а-а-аа, свина-а-арник в ко-о-о-мнате-е-еее, скажет тихонько: племяшик… я тут денежки собрала… ты уж поезжай… и я отпираться буду, да что ты, да как можно, а потом соглашусь…

Или нет. У тетушек-бабушек, конечно, может, чего и есть, только это чего-нибудь хватит, чтобы до Москвы добраться, не более, а уж про Чад и речи нет…

А вот. Придумал. У меня будет папа-олигарх. Вот как. Богатый-богатый. И я ему скажу – папа, а я хочу в Чад. А он скажет – да без проблем. Или нет, не так. Он мне сам первый скажет:

– Собирайся. Едешь в Париж.

– Ну, или там еще куда. А потом начнется. Никарагуа, Антигуа, Чад…

– Какой Чад… вон лучше… Агбогблоши.

Смотрю на отца. Спрашиваю:

– Это где? А-а, сейчас в интернете посмотрю…

– Не-е, – отец прищуривается, – давай уж по старинке по глобусу смотреть. Итак, это в Гане. А Гана у нас где?

– В Азии?

– Мимо, в Африке. Эх, спасатель, хоть бы географию подучил…

– Подучу. Обязательно. А вот, нашел. Западная Африка…

– Молодец. А знаешь, кому там помогать надо?

– Ну… люди там бедные.

– А еще?

– Ну… больные… на лечение им денег не хватает.

– А еще?

– М-м-м… эпидемия там чего-нибудь?

– Эх ты… грамотей. Там самая большая свалка на земле… компы старые туда свозят, перерабатывают… а ненужные детали на свалку выбрасывают. Грязь страшная… и дети там в мусоре роются, драгметаллы потом сдают… этим и живут.

– Да ну?

– Ну да. Вот там бы и помог.

– Денег им дам, чтобы в помойках не шарились.

– Примитивно мыслишь… человеку денег дашь, чтобы не работал, он и сопьется к черту.

– А фабрику по переработке мусора сделать? А рабочие места?

– Вот это лучше уже… молодец, соображаешь…

Отец получился совсем не такой, как я хотел. Я его каким-то высоким, сильным себе представлял, а он маленький, сухонький, когда смеется, морщины по всему лицу…

– Ну да ничего… главное, чтобы богатый. И даже нет, не это главное, главное – чтобы он мне другом был… понимал… не то, что эти тетушки-бабушки всякие… Смотрю, да и бабушки-тетушки все приутихли, поняли, что хозяин в доме появился…

Психолог слушает, кивает, сухо, сдержано.

Чувствую, что пора заканчивать.

– Понимаете, дело какое… чувствую себя… опустошенным… будто всю кровь из меня выпустили, не меньше. Скажите, а это может быть как-то связано с тем, что я отца себе выдумал? Ну, я слышал, если воображаемого друга себе придумать, он вроде как из человека начинает жизнь высасывать…

– Да, такое случается.

– Или… или, может… это потому, что он мне не настоящий отец?

– Как не настоящий?

– Ну как же он настоящий может быть, он же вымышленный. А где-то же и настоящий отец должен быть… мать мне про него ничего не рассказывала…

– А мать что говорит?

– А мать умерла, когда мне пять лет было. С тетушками-бабушками остался. Вы не думайте, у меня как-то даже и попереживать не получилось… ну… в пять лет не понимаешь же ничего…

Психолог кивает.

– Так вот… не знаете… с чем это может быть связано… что из меня будто всю кровь высослаи?

– Молодой человек, вам сколько лет?

Кусаю губы. Так. Началось. Сколько лет, номер полиса, группа крови…

– Шестнадцать.

– Ну вот. Вы сколько по миру мотаетесь?