В поисках солнца

Наконец, развернув очередную карту – явно илмартовской работы – он замер от недоумения.

Этот горный хребет он мог бы и сам воспроизвести по памяти, столько раз они разглядывали его с Грэхардом. Мурийские горы – когда-то территория Мариана, ныне граница, у которой остановились ньонские завоевания.

Вот только на тех вариантах, которые видел Дерек, плотно заполнена рисунком была нижняя, южная часть: территории, уже покорившиеся Ньону. А на этой, которую он сейчас держал в руках, в деталях было нарисовано всё то, что было расположено на севере, с марианской стороны гор.

Защитные форты и черточки перевалов, источники питьевой воды и дороги, тайные тропы и сети коварных ущелий…

То, что ньонская разведка пыталась раздобыть уже добрый десяток лет – и то, что оставалось по-прежнему недоступным, потому что ни один разведчик не вернулся оттуда живым.

Замерев от ужаса и восторга, Дерек лихорадочно прыгал взглядом по отметкам и значкам. Нервное возбуждение, в которое он впал, было так глубоко, что он совершенно забыл, где находится, и совершенно искренне рванул было на выход – незамедлительно поделиться ценной находкой с Грэхардом.

Лишь оторвав взгляд от карты и обнаружив вокруг себя каморку Илмарта, он вспомнил.

Растерянно замер.

Рука, все ещё крепко сжимающая уникальную карту, безвольно повисла вдоль тела.

Нервно сглотнув, Дерек обернулся.

Спина картографа не выражала никаких эмоций: погружённый в работу, он не заметил волнения визитёра.

Подняв карту к глазам, Дерек ещё раз убедился, что видит именно то, что видит: марианскую сторону Мурийских гор. Форты А-Верпов и А-Дэнси, скрупулёзно прорисованные переходы и перевалы.

Семейство А-Ранси проживало по южную сторону Мурийских гор, в окрестностях Френкали, и Илмарт частенько мотался туда и обратно, особенно в те времена, когда брату его приспичило сделаться ралэсом.

«Можно отправить с Этрэном…» – мелькнула в голове Дерека нерешительная мысль.

Помотал головой, но видение, которое встало перед его мысленным взором, так и не растаяло: каким редким выражением восторга просияет лицо Грэхарда, когда он поймёт, что именно держит в руках!

С минуту, закрыв глаза, Дерек боролся с собой, чувствуя глубокое, почти животное искушение самому нестись в Ньон, чтобы лично убедиться, что карта попадёт в руки владыки.

Его трясло от напряжения и волнения.

Затем он открыл глаза.

С осознанием того факта, что, как бы он ни ненавидел Мариан и марианцев, он не может допустить пятого похода Грэхарда – похода, который, направляемый этой картой, легко перемахнёт через защиту гор и пройдётся мощно и неотразимо по марианской земле, снося с неё деревни и города и умывая землю кровью.

– Ил… – хрипло позвал Дерек.

Тот, поражённый, обернулся, не понимая ни тона, ни непривычного сокращения.

– Кто-нибудь видел у тебя эту карту? – отрешённым тоном спросил Дерек.

Нахмурившись, Илмарт встал, подошёл и взял из его рук добротный пергамент. Ему хватило одного взгляда, чтобы вспомнить, что именно это за карта.

– Нет, – нахмурившись, ответил он и попытался понять, с чего бы вообще вытащил её наружу. Все свои марианские наброски он хранил в далёком коробе, не желая на них натыкаться.

Должно быть, в порыве вдохновения он всё перекопал, если это вдруг оказалось сверху. Впрочем, долго размышлять ему не пришлось.

– Сожги, – отрывисто и хрипло велел Дерек. – И никогда никому не говори, что знаешь.

В большом недоумении Илмарт уставился на него, ожидая объяснений.

Получил в ответ скептический взгляд.

– Ты хоть представляешь, – наконец, срывающимся немного истеричным голосом спросил Дерек, – на что готова ньонская разведка, чтобы получить эти сведения?!

До Илмарта дошло.

Он нервно сглотнул и принялся растапливать печурку, чтобы немедленно избавиться от опасной карты.

Ему никогда не приходило в голову это соображение: он нарисовал карту ещё до третьего похода Грэхарда, когда Мурийским горам ничего не угрожало. После карта так и кочевала в его бумагах вместе с остальными, и он попросту не помнил о факте её существования.

Через несколько минут они уже наблюдали, как огонь неохотно лижет пергамент.

Когда карта догорела, Илмарт решительно растрепал кочергой пепел. Он был наблюдателен и догадывался уже, что у Дерека есть личные причины ненавидеть марианцев, – но, как бы Илмарт не ненавидел Мариан сам, он, совершенно точно, не желал ему гибели.

– Спасибо, Анодар, – тихо сказал он.

Тот грустно усмехнулся, затем повернул к нему голову и почти застенчиво сказал:

– Дер, если не возражаешь.

– Дер, – согласился Илмарт, пожимая ему руку.

6. Каково это, быть братом Того Самого Тогнара?

Зима уже подходила к концу, и тёплые солнечные зайчики весело переливались на рабочем столе кабинета у карьера. Дерек довольно жмурился, предвкушая весну – он не любил холодные зимы, с которыми и дела-то не имел до переезда в Брейлин, – и составлял список покупок, которые надобно сделать в порту, как только там появятся корабли из Райанци и Махии.

В кабинете вот уже полчаса нервной фигурой мельтешил Райтэн. Он ничем не занимался, и по большей части подпирал угол, иногда отходя от него и пристраиваясь вскоре к другому углу. Поскольку от расспросов он досадливо отмахнулся, Дерек предпочёл заняться делами в ожидании, когда друг сам созреет объяснить, что за мысль его гнетёт.

Мысль эта, по наблюдениям Дерека, созревала уже не первую неделю, поэтому едва ли была чем-то тревожным и требующим срочных мер. Скорее всего – он бы, во всяком случае, поставил на это, – Райтэн обдумывал очередной гениальный план. Конечно, длительное обдумывание не было в его характере, и обычно он вываливал на Дерека свои идеи в тот момент, как они приходили ему в голову, но тут, видимо, дело требовало времени. Возможно, не сходились какие-то детали, а план хотелось предоставить во всей идеальной стройности логических выкладок?

В общем, Дерек не удивился, что друг снова ушёл в свои мысли, но, совершенно точно, не ожидал, что тот будет откровенно смущённым, когда попытается их, наконец, высказать.

– Дер… – весьма нерешительно позвал Райтэн из своего угла, где, облокотившись поясницей на стену и сложив руки на груди, страдал последние минут десять.

– Да? – поднял весёлый взгляд от почти законченного списка Дерек.

Райтэн тяжело вздохнул, и Дерек забеспокоился, начав внутри своей головы воображать, какие-такие мрачные новости могут найтись у друга.

Тот, меж тем, всё-таки вышел из своего угла на свет Божий – солнечные зайчики радостно запутались у него в волосах – подошёл к столу, за которым работал Дерек, спрятал руки за спину и, покачиваясь с пятки на носок, принялся разглядывать что-то на стене сильно выше головы Дерека.

Тот подавил желание обернуться и посмотреть, что ж там такого интересного – память подсказывала, что, кроме голой стены, ничего нет.

– Я тут подумал… – многообещающее начало заставило тревогу Дерека разрастись. Смущённый и нерешительный Райтэн – слишком редкое зрелище, и предвещать оно могло самые разрушительные катастрофы!

Моргнув, Дерек принялся перебирать в голове самые сумасшедшие идеи.