Моя русская жизнь. Воспоминания великосветской дамы. 1870-1918

мемуар княгини оставляет двойственное впечатление. с одной стороны, все такие пусечки утонченные и великосветские, в приятельских отношениях с монаршей семьёй, а другая сторона появляется тогда, когда автор начинает описывать революцию и всё вокруг. если бы она пользовалась современным языком, то где-то здесь наверняка появилось бы "быдло". понятно, да существовал огромный разрыв между обществом и крестьянами + рабочими, которые в представлении этого общества были фуу, но в общем-то само это общество делало их такими фууу, не заботясь о доступном образовании и т.д.еще автор оставляет просто впечатление не очень умного человека. у нее очень хорошо получается закрывать глаза на всё плохое, даже на то, что было очевидно - типа кровавого воскресенья, и с искренним непониманием выдавать сентенции типа: народ же так любил нашего царя, как он теперь может так себя вести. короче, она не видит причинно-следственных связей даже через много лет, которые у нее были на осмысление событий. короче, к…Далее

Я люблю русскую аристократию, но во многом из-за предвзятой точки зрения. Как-то так сложилось, но я читала в основном книги, написанные эмигрантами и "бывшими" или слезные воспоминания о нищенской жизни Лидии Чарской. Если судить по ним, то жилось при советам потомкам князей и графов очень тяжело: я говорю не о терроре как таковом, а просто о бытовых реалиях того времени, вроде устройства на работу, зарплаты или продовольственных карточек. Обычно мир бывшей аристократии глазами этой же бывшей аристократии видится островком утонченности, разума, порядка и человечности в хаосе победившей революции, чей звериный оскал чуется в каждом взгляде, в каждом слове; а смерть уже ждет на пороге.Сказать, что эта книга немного опустила меня с небес на землю - это значит ничего не сказать. Госпожа Барятинская, княгиня, жена князя, приближенного к императору; можно сказать, это рассказ из первых рук, как виделся мир из окон Зимнего на кануне тех страшных событий. Она не политик, не общественный деяте…Далее

Если бы тэг про "хруст французской булки" уже не стоял для этой книги, то я бы его поставила сама. Скажу сразу, эта книга мало чем отличается от стотыщ тонн других иммигрантских мемуаров, коих я уже перечитала достаточно. "Балы, красавицы, лакеи, юнкера" - все как по песне, и ключевой фразой тут является именно "великосветской" дамы. Да, я сама не знаю, почему я читаю всю эту однотипную литературу, может потому, что пытаюсь найти ответ на вопрос - "ребята, а вы вообще видели что у вас в стране происходит? Вас жизнь народа хоть вообще как то волновала? И вы хоть в своей эмиграции поняли, что революции просто так не происходят????". С ответом пока как то так себе.... Повезло с рождением, живешь в таком сладком и милом мирке, с милыми подробностями вроде "мы остановились у графини такой то, так как дом в Ницце нашей тетушки баронессы такой-то был недостаточно просторен". Хочется умыться горючей слезой от жалости. Ах, у моего мужа случилась нервная болезнь (так и хочется спросить, от чего …Далее

Удивительные, конечно, это были люди - великосветские дамы рубежа ХХ века. Совершенно не видящие реальности, живущие в своем придуманном мире. Особенно это бросалось в глаза по контрасту с прочитанными не так давно воспоминаниями Матильды Кшесинской, которая тоже, безусловно, всю свою жизнь крутилась в великосветских кругах, но, между прочим, еще и зарабатывала себе на жизнь довольно ярким творчеством. А Мария Барятинская так и провела бы всю свою жизнь легкомысленной нездоровой свиристелкой, восхищенно расписывающей величину бриллиантов на платье царственной особы, крупные выигрыши и проигрыши в Монте-Карло, красоту лица сестры императрицы, достоинства различных европейских курортов и "доброту" императора в разных мелких ситуациях, если бы не война, заставившая её встретиться с реальностью в образе раненых офицеров, и не революция, перевернувшая привычную ей сытую, размеренную, богатую и благополучную жизнь с ног на голову. Тут княгиней, безусловно, стоит восхититься, поскольку она …Далее

Воспоминания и дневники великосветских дам - всегда очень интересное чтение. Мария Сергеевна принадлежала к блестящему петербургскому обществу конца XIX - начала XX веков. Ее детство и юность прошли в Германии и на Лазурном Берегу, причиной этому было ее хрупкое здоровье и слабые легкие. Несмотря на поспешный и неудачный первы брак она обрела настоящее счастье в повторном замужестве - с Анатолием Барятинским. Мария Сергеевна описывает целый ряд событий и личностей - встречи с членами русской императорской фамилии и иностранными монархами, интересные и забавные эпизоды из придворной жизни. Очень красочно описана последняя коронация. Конечно, по книге заметно, что она написана прежде всего для иностранного читателя (это не удивительно - княгиня писала мемуары в 1920-1930-х годах, когда не было никакой надежды опубликовать их в России). Поэтому часто автор поясняет такие вещи, в объяснении которых русский человек не нуждается. Это касается прежде всего описаний православных праздников.Ин…Далее