Диана и Царица Утренней Зари
– Вы подтверждаете ответ? – строго спросил Костик волонтёра.
Волонтер ответил «да», и все захлопали Лизе и её папе.
Встал папа Миша. Он уже не держал в руках телефон, а положил его на сиденье стула.
– Хоть я и попутал ответы… я очень люблю свою дочь и готов на многое ради неё. Однажды я ей пообещал купить всех кукол из «А-коллекции» и всех Варенек, которые будут выпускаться. И я сделал это! У моей дочери – может быть, у единственной (папа при этом сделал такое выражение, будто он извиняется за то, что другие не могут позволить себе такие траты) – у единственной есть обе эти коллекции! Я думаю, что это должно быть её самым сильным впечатлением от нашего – и вашего тоже – Магазина.
Волонтёр Тамара, державшая за руку Сонечку, вздохнула и посмотрела на ведущего. Ответ папы Миши был последним.
– Ответ Сони – на экран!
Зрители притихли: ответит ли папа Миша правильно хоть на один вопрос.
– Сонечка, а что ты запомнила больше всего из того, что связано с этим Магазином? Какой-то подарок, покупка? С тобой произошло здесь что-нибудь особенное, примечательное? – спрашивала девушка-волонтёр Соню на экране.
– Да, произошло, – улыбаясь во весь рот, сказала Соня на экране. – Когда мы в нашу первую, в нашу собственную квартиру переезжали, мы с папой здесь купили Мурысю.
– А кто такая Мурыся?
– Мурыся – это кошка! Первой в дом кошка должна была зайти! Чтобы дом был счастливым.
Запись весёлой, улыбающейся Сони застыла на несколько секунд на экране… а потом все увидели её такой, какой она слушала ответ своего папы: с потухшими глазами, несчастную, готовую разрыдаться. Один из операторов снимал Соню крупным планом и пустил эту запись на экран. По рядам зрителей пронесся гул.
– Как такое возможно? Стыд и позор! – выкрикнула какая-то тётя из зрителей. – Будто не родной отец!
На папу Мишу с укором смотрели и другие папы, и продавцы, и волонтёры в рыжих футболках. Такого ужасного результата ни у кого больше не было: большинство пап ответили правильно, лишь некоторые ошиблись в одном-двух вопросах. Раздались шиканье и свист – всё это предназначалось папе Мише.
Управляющая решила быстрее завершить конкурс, не дожидаясь Сониного рёва, и передала список победителей Костику. Ведущий громко зачитал, кому какие достаются призы, и в конце добавил:
– Участник с номером «восемь» не ответил ни на один вопрос.
За бедную Соню многим было обидно. Находящаяся рядом с ней сердобольная Тамара сама уже хотела расплакаться. Высокая девочка Лиза не смогла промолчать.
– Я понимаю, если так ответит какой-нибудь посторонний человек, дядя с улицы, ему простительно, – выразительно произнесла Лиза, обращаясь к Тамаре. – Но на настоящего папу он не похож! А вы как думаете?
Подошел папа Миша. Вид у него был понурый.
– Софиечка, ничего страшного не произошло. Папа сегодня не в форме. Я тебе сам железную дорогу куплю. У вас есть ещё одна? Или что ты хотела? Вы присмотрите ещё пару минут за девочкой?
Телефон папы непрерывно попискивал: одно за другим приходили сообщения. Позорный проигрыш стал всеобщим достоянием. Глядя в телефон, папа молвил грустно: «Да уж, столько работать над своим реноме, и с таким треском всё рушится…» и ушел.
Реноме! Опять оно. Скрытное, злобное, мучившее непрерывно папу. Стыд, позор и ещё что-то ужасное ожидало папу из-за проигрыша. Такой результат был бы простителен не родному отцу, постороннему человеку, как сказала девочка Лиза.
Соня забыла про свою обиду. Над папой нависла угроза, и она могла ему помочь.
– Это не мой папа. Поэтому он ничего про меня не знает, – объявила Соня.
– Соня, что ты такое говоришь? – переспросила волонтёр Тамара.
– Это чужой дядя, – уверенно повторила девочка.
Соня устраивает сказочный переполох
Незаметно для Сони Тамара махнула рукой, и через минуту рядом собрались помощники по конкурсу и директор. Спокойным голосом Тамара продолжала расспрашивать Соню, стараясь выведать все детали.
– Этот дядя с вами вместе живет?
– Нет.
– Ты где его сегодня увидела?
– Я спустилась на первый этаж, а он там стоит.
– Он тебя в подъезде караулил?
– Да.
– Как он предложил тебе пойти на конкурс?
– Сказал: «хочешь участвовать в конкурсе?»
– Он тебе пообещал подарок?
– Да.
Тамаре показалось, что она подробно всё разузнала и посмотрела вопросительно на Управляющую.
Управляющая была вне себя. Участник под номером «восемь» просто убил её замечательную идею. Из-за шума и презрительных реплик в его адрес Управляющая забыла произнести финальную речь под объективом камеры. А ведь ради этой речи затеивался весь конкурс!
– Ну, я тебе устрою! Я тебе покажу! Ты за всё заплатишь сполна! – шипела Управляющая про себя. – Задержите его у кассы, любым способом! Ничего не говорите, тяните время! Развлекайте девочку, не нервируйте её больше. Только чтобы она не заплакала! – раздавала она тихо приказания, а сама уже звонила по телефону: в полицию.
Соня почувствовала, что все ей поверили. Ей хотелось, чтобы расспросы закончились, и папа поскорее увел её из Магазина. По идее над папой никто не должен больше смеяться, раз с него нечего и требовать. Какие вопросы про детские книжки и кашу могут быть к постороннему человеку?
Между тем папа Миша мучился с новыми продавцами Магазина: совсем юной Олей и нерасторопным Ваней. Они будто сговорились: то не могли толком ответить про железную дорогу, то начинали рассказывать про какие-то акции и скидки, то у них зависал компьютер, и они подолгу звонили на склад, чтобы уточнить цену.
В это же время в зале Магазина появились трое в форме полицейских – двое мужчин и девушка. Заходили они по очереди, будто случайно, чтобы меньше обращать на себя внимание. Один быстро прошел вглубь, за витрины, где ждала своего избавления Сонечка в окружении продавцов и Управляющей.
– Если кто узнает, что в моем Магазине орудовал похититель детей… Ужас… Вы только тихо его задержите, не распугайте мне покупателей… Я разорена… Он мне конкурс сорвал…
Управляющая делала страшные огромные глаза и хваталась за сердце.
– Сейчас главное – предотвратить похищение ребенка, – коротко ответил полицейский. – Кто-нибудь из вас видел этого человека прежде в Магазине?
Новые продавцы, набранные Управляющей, честно ответили «нет». Полицейский встал в стойку, готовый отразить нападение.
Второй полицейский остался у входа, а девушка в форме стала рассматривать открытки у кассы, будто выбирая что-то для поздравления. Выглядело всё очень натурально. Никто из покупателей даже не подозревал, что прямо сейчас произойдет арест преступника. Кодовое название операции было «Снежинка».
Благодаря заминке продавцов папа Миша сообразил: с железной дорогой София всегда может беспрепятственно играть у Кристины. Нужды тратиться на дорогущий подарок не было. Он взял с витрины первую попавшуюся, дешёвую куклу и протянул её продавцу у кассы.
– На вашей карте недостаточно средств, – произнесла кассир Оленька.
– Что же это такое? Этого не может быть! Попробуйте ещё раз! – воскликнул раздосадованный папа Миша.
– Я попробую, – покорно пискнула Оленька и замерла с папиной картой в руке, не в силах шевельнуться от охватившего ее ужаса.
Оленька видела, как волонтёры в рыжих футболках аккуратно направляли покупателей ко второму, запасному выходу через служебные помещения, видела полицейских и понимала: «похититель вооружен!»
– Вы тут что, примёрзли к месту что ли? – спросил папа Миша.
В этот момент девушка-полицейский выхватила из рук кассира Оленьки папину карту и внимательно посмотрела на выдавленные на карте серебристые буквы.
– Чья это карта? Ангелина Иванова – это вы? – спросила девушка-полицейский.
– Нет… – сказал папа Миша.
В груди вспыхнуло чувство отчаяния: он понял, что влип.
– Кто такая Ангелина Иванова?
– Это моя… жена. Будущая…
«Как-то это неопределенно звучит», – заметалось в мозгу у папы Миши, и он ляпнул:
– Моя начальница.
– Так жена или начальница?
– Я сейчас вам всё объясню… Я… Мы…
– Ребёнок, с которым вы участвовали в конкурсе, сообщил, что вы не живете вместе, что вы ей не папа, – перебила девушка-полицейский. – Это правда?
– Ах вот как?.. Так быстро? Одно частично правда, а другое частично имеет другой смысл…
Папа Миша не успел подобрать слова, которые объяснили бы его положение, потому что почувствовал, что за его спиной стоят двое полицейских. Четвертый их товарищ контролировал ситуацию с расстояния, держа руку на кобуре пистолета. Папа Миша бросил взгляд в сторону витрин: Магазин был совершенно пуст, и Сонечки видно не было. Только видеооператор выполнял свой профессиональный долг: несмотря на предупреждения об опасности, он, не прекращая, вёл съёмку.
– Вы задержаны по подозрению в хищении чужого имущества и попытке похищения человека, – отчеканила девушка-полицейский.
– Сонечка, моя дочка…
– Разбираться будем в участке, – сказала девушка-полицейский и отошла в сторону, пропуская своих товарищей, которые крепко держали папу Мишу за руки. – Сопротивление усугубит ваше положение.
Папу Мишу повели к полицейской машине.
Спасение папы
Управляющая сидела на игрушечном стульчике рядом с Соней и руками вытирала слёзы, размазывая тушь по лицу.
Только полицейская машина отъехала, Управляющая закричала, чтобы открывали двери и пускали посетителей. Она перестала пускать слезу, только когда увидела, что покупатели вновь наполнили зал. До праздника оставалось всего несколько часов, но многие оставили покупку подарков на самый последний момент.
Соня под присмотром Управляющей тихонько скулила и готова была уже разреветься, как раздался весёлый голос:
– Сонечка, здравствуй! Миленькая, ты узнаешь меня?
Лицо было знакомым, но Соня не помнила, как зовут эту пожилую тётю.
– Мы с твоей бабушкой дружим, в школе вместе учились. Перед прошлым новым годом я к вам домой приходила, письмо Деду Морозу у вас с Лерочкой забирала. Какой вы тогда красивый конверт склеили! Помнишь?
Соня кивнула.
– Что ты здесь делаешь? Где мама, где бабушка, где братик?
– Валера и бабушка торт украшают, дедушка ёлку ставит. Мама и дядя Гриша поехали в аэропорт. К нам приехала баба Инна.
Узнав у Управляющей, что за происшествие тут случилось, весёлая знакомая пообещала разрулить ситуацию и тут же позвонила бабушке.
Не прошло и пятнадцати минут, как подоспела выручка: взволнованная бабушка и Валера.
– Бабушка! – закричала радостно девочка.
– Так, подождите, я должна проверить вас, а то приходят тут всякие посторонние под видом пап, – резко сказала Управляющая серьезным тоном. – Кто такая… как её…
– Мурыся, – подсказала сама Соня.
– Да. Кто такая Мурыся?
– Мурыся – это игрушка наша, кошка. Мы её в этом магазине купили на новоселье, – ответил Валера. – А что с ней случилось?
– С кошкой ничего не случилось… Только не интересуется вами ваш папа, вот чего, – сказала Управляющая так, чтобы слышала только бабушка. – Выручайте теперь его из камеры.
Папа Миша грустил в полицейском участке. Предстояла встреча с мамой. Для освобождения папы она должна была написать объяснительную, что никто Соню не похищал. Также в участок была вызвана Ангелина Маратовна. Ей предстояло написать объяснительную, что Миша не крал у неё банковскую карточку.
Ожидание казалось бесконечным. На всякий случай папа Миша решил уже смириться с тем, что начало нового года он встретит в камере. «Вот такой будет забавный жизненный опыт, прямо как в кино». Миша стал вспоминать фильмы, где под новый год происходят всякие несуразности, а потом всё счастливо разрешается, и принялся мечтать, как он в конце концов неизбежно окажется в красиво убранном доме Ангелины Маратовны за украшенным столом, с лакомствами и деликатесами.
В глубине души его терзала мысль, почему Соня назвала его чужим дядей. Неужели мама и дядя Гриша успели настроить девочку против родного отца?
Терзали его, по правде говоря, две мысли. С чего бы это продавец на кассе сказала: «На вашей карте нет средств»?
«Ваша карта бита», – вспомнились слова из какого-то фильма. Миша вздрогнул, но поторопился себя приободрить: «Да ну, что это со мной. Ничего подобного быть не может».
Приехала мама. Вместе с дядей Гришей и бабой Инной они поехали в полицейский участок напрямую из аэропорта и теперь втроём сидели напротив задержанного папы Миши.
В кабинете работали двое полицейских: один сидел в углу и писал отчет о задержании, а второй должен был решить участь папы Миши.
Второй полицейский дал маме лист бумаги и велел писать объяснительную.
– Готово? Ну, давайте… – полицейский пробежал глазами вниз по тексту. – Сообщаю, что… моя дочь… вместе со своим отцом… отправилась на конкурс для пап. Отец ребенка не смог правильно ответить ни на один вопрос о Софии. Со слов ребенка, она сказала, что это не её папа, потому что боялась, что «папино реноме будет его ругать за поражение». Ага… читаем дальше. Девочка в присутствии свидетелей заявила, что М. А. Афанасьев не является её родным отцом. София считала, что в этом случае над папой не будут смеяться и не будут осуждать его. Претензий к М. А. Афанасьеву не имею. Нашу дочь, С. М. Афанасьеву он не похищал, а взял на прогулку с моего согласия. Дата, подпись… Всё правильно, можете идти.
Полицейский, сидевший в углу, оторвался от своих дел и спросил:
– Не было похищения? Премия мимо нас пролетела? Этот чувак что, просто так прикололся?
Папа Миша не поднимал глаз. Если бы мама начала с обвинениями и упреками, тогда он мог бы попытаться оправдаться. Но сказать было нечего. Мама и Гриша поднялись и направились к выходу.
– Сонечка, умничка, хотела папу спасти, – выразительно произнесла Инна Алексеевна, обращаясь к полицейским. – Какая у нас девочка хорошая!
Но полицейские не ответили, потому что писали отчеты о поимке папы Миши.
– Тут у меня свёрток для Софии, можно вас попросить передать, Инна Алексеевна? – вдруг спохватился папа Миша и вынул из кармана куртки небольшой пакет.
– Задобрить хочешь?
– Нет, это не от меня, это от одной женщины…
Инна Алексеевна взяла свёрток, гневно сверкнула глазами и закрыла за собой дверь.
«Самое неприятное миновало», – подумал Миша. И ошибся.
Папа Миша становится популярным
В кабинет вошла Управляющая.
– Я Управляющая Магазина, где вы его задержали, – с этими словами женщина кивнула головой в сторону Миши. – Хочу на него заявление подать…
– Только он ребёнка не похищал, – уточнил сразу первый полицейский, продолжая свою писанину.
– А я не за похищение. Я за хулиганство! За хулиганство можно? За поведение, которое привело к срыву детского праздника. Общегородского праздника! – засуетилась Управляющая.
– Пишите, – разрешил второй полицейский.
– Уже написано. Примите, пожалуйста.
Полицейский пристально посмотрел на женщину и начал читать про себя, но тут же строго спросил:
– «О Шмель» – это восклицание?
– Нет, это имя, Олеся Шмель, – нервно ответила Управляющая.
– Да я пошутил. Так, что там… Проник на конкурс для пап… чтобы высмеять идею детского праздника и семейные ценности… Вызывающе себя вел… прямо под объективами камеры нарочно давал дурацкие ответы… Проявлял неуважение к собравшимся… кичился своим достатком, что было оскорбительным по отношению к другим участником… Из-за эвакуации посетителей Магазина и срыва общегородского праздника Магазину причинен ущерб…
Полицейский поднял глаза на Олесю Шмель – та смотрела на него с надеждой и подобострастием.
– Огромный ущерб!..
– Прошу признать потерпевшей от действий М. А. Афанасьева и обязать его выплатить… Короче, ты ей должен 286 тысяч рублей ровно, – заключил полицейский, неожиданно перейдя на «ты».
– Что!? – обомлел папа Миша и сделал совершенно круглые глаза.
– Что-что? Сам читай!
Папа Миша взял заявление Управляющей и увидел аккуратный столбик подсчетов: «Оплата рекламной фирме, оплата ведущему, оплата видеооператору, аренда стульев… наклейка логотипов магазина на футболки… стоимость ценных призов… размер неполученной выгоды… итого 286 000 рублей ноль копеек».
– Это же бред?!
– Бред или не бред – суд разберется. А пока по заявлению потерпевшей Шмель придётся у нас задержаться… Пока следователи не выйдут на службу после праздников.
У папы Миши тряслись коленки от расстройства, и он еле взял себя в руки:
– А можно как-нибудь договориться?
– Нет, нельзя. Взяток мы не берем, – ответил полицейский спокойным голосом. – Да ничего страшного. Новый год в участке! Будет, что вспомнить. Мы даже чаю нальём.
– И пряники остались, – вспомнил первый полицейский.
– Олеся, милая, хорошая, давайте сейчас выйдем из участка, и я сниму с карточки деньги…, – стараясь быть очень убедительным, заговорил Миша. – Я не могу оставаться здесь на праздники! Меня девушка любимая ждет. Я с ней должен Новый год провести…
– Я вам не Олеся, и не милая, а пострадавшая Шмель! И на вашей карточке нет средств! Вы даже куклу самую дешёвую не смогли оплатить, – взвизгнула Управляющая.
Полицейский, который сидел в углу, усмехнулся:
– На карточке денег нет, а на руке часы за полмиллиона!
Глаза Управляющей зажглись, она уставилась на Мишины руки и совершенно спокойно и по-деловому сказала:
– Залог принять могу. И напишу расписку, что конфликт разрешен. До выплаты ущерба!
– Эти часы стоят больше, чем ваш ущерб! Я завтра за ними приду, имейте в виду, – снимая с руки часы и передавая их Управляющей, сказал Миша. – Вы ведь меня отпустите, да?
Оба служителя порядка кивнули головами и вышли из кабинета следом за Управляющей.
Всё плохое остаётся в прошлом году
Папа Миша перевёл дух. «Ну всё, хуже не бывает. Или бывает?» – подумал Миша и на этот раз не ошибся.
В кабинет вошла Ангелина Маратовна.
Тут уж она дала волю своим эмоциям. Она была такой разъяренной, будто готова от злости сожрать Мишу.
– Ты меня опозорил перед всеми подругами! Не мог без своих тщеславных замашек, ещё видеотрансляцию включил. Ты устроил видеопозор! Я их собрала объявить о нашей помолвке… и что? Такой цирк устроил! Полицейские над тобой сейчас в коридоре ухохатываются? Над тобой?
– Ангел мой, ты представь, что мы герои современной комедии положений. Это сейчас модно. Ещё несколько минут, и мы сами будем со смехом всё вспоминать… с подругами.
– Ты ещё не понял? Как я могу своим подругам сказать, что я выхожу замуж за ТАКОГО человека?
– Какого такого, Ангелочек? – спросил папа Миша.
– Который не интересуется своими родными детьми! Какое воспитание ты дашь моей Кристиночке, моему сердечку! Какие у нас с тобой могут быть совместные дети?
– Ангел, я просто был не в форме, я немножко запутался со всеми этими кашами, книжками…
– Но как ты мог забыть про Мурысю! – воскликнула Ангелина Маратовна. – Бедная девочка, она даже нам с Кристи рассказывала, как вы в обнимку в Магазине плакали… от счастья…
Чего-чего, но от Ангелины Маратовны Миша менее всего мог этого ожидать. Что она растрогается из-за плюшевой кошки?!
– Моя бесценная…
– Вот-вот, хорошо, что ты напомнил. О деньгах, кстати…
Но Ангелина Маратовна не успела объяснить, потому что вернулись полицейские. Под диктовку она написала свою объяснительную, поздравила сотрудников полиции с наступающим Новым годом и с достоинством покинула кабинет.
– Я свободен?
– Вы можете идти, – услышал Миша в ответ.
– Я свободен, я свободен, – напевал Миша, осознавая всю сладость этих слов.
Ангелина Маратовна ждала у машины. Приехала она почему-то не на своей, а на машине папы Миши.
– Кстати, о деньгах. Я продолжу…
– Да, Ангел! Почему-то на карточке не оставалось денег…
Ангелина Маратовна перевела дух и на одном дыхании сообщила:
– Когда ты ушёл из своей семьи ко мне, у меня было смутное подозрение, что ты не полюбил меня за мои душевные качества, а позарился на моё состояние, решил воспользоваться всеми благами, которые я имею. Поэтому, хотя я и была страстно тобой увлечена, я решила дать тебе возможность проявить себя. И заодно подстраховать себя.
– Ты говоришь о недоверии. Давай разберёмся. Ты получала мою зарплату всё это время.
– Нет. Считай, что я просто не повышала тебе зарплату.
– Как?
– Я не повышала тебе зарплату. Я получала МОЮ зарплату за МОЮ работу, – объяснила Ангелина Маратовна.
Папа Миша оторопел. Он ещё не совсем понимал, куда клонит Ангелина Маратовна.
– Я ведь стал твоим компаньоном, я внёс деньги в фирму, я имею право…
– Что ты сделал для фирмы за это время? Ты делал только меньше, чем делал прежде, не заботился ни о чем! Ни разу не взял ответственность ни за что, не принял ни одного решения… Я всё тащила на себе, работая за двоих!
– Ангел, прости, давай всё исправим. Давай всё плохое останется в уходящем году!
– Давай! Правильно, так и сделаем. Пускай всё останется в этом году.
Миша кинулся обнимать Ангелину Маратовну, но она выдвинула локоть вперед и отстранилась.
– Про карточку.
– Да-да, что с карточкой?..
– С самого начала я решила подстраховать себя от твоих корыстных намерений. Деньги, что ты принёс, я не вносила в капитал фирмы. Я их положила в банк. Но доступ к этому счету был только у тебя!
– Ты хочешь сказать, что… – губы у папы Миши пересохли, а голос сорвался на хрип. – Что на этой карточке были мои деньги?
– Да. Все деньги от квартиры. И ты умудрился их профукать до последней копеечки! Я не взяла ни рубля из твоих денег!
Папа Миша схватился за голову.
– Какой ужас! Какой обман… Ты ограбила меня!
– Ха-ха! Ты думал, что я позволю тебе с такой скоростью разбазаривать деньги фирмы, которой я посвятила свою жизнь? Нет, ты растратил свои!
– Мошенница, ты ограбила моих детей!..
– Ты сам захотел грабить своих детей. Помнишь, я хотела повысить тебе зарплату в три раза? Только ты отказался помогать своим детям в тройном размере?
– Ангелина, ты сама, сама мне это предложила.
– Ты мог в любой момент отказаться! Я бы отнеслась к тебе с уважением! Кому ещё помогать, как не своим родным детям?
– С работы тоже выгонишь? – спросил папа Миша обреченно. – Хоть что-то мне оставишь… неразрушенным в моей жизни?
– Тебе – ключи от твоей машины. Мне твоего не надо. За вещами приезжай завтра, а сегодня не хочу тебя видеть. Ты мне испортил праздник.
Ангелина Маратовна вызвала такси и уехала.
Папа Миша включил ключ зажигания и посмотрел на датчик бензина.
Бывшая будущая жена и начальница перед расставанием великодушно налила полный бак. «Какое счастье!» – мелькнуло у Миши. – «Хотя бы встречу Новый год в тепле!»
Содержимое двух свертков
В маминой квартире всё было готово к праздничному застолью. София и Валера оделись в нарядную одежду. Прабабушка Инна Алексеевна всю дорогу от своего дома ехала в платочке, под которым оказались бигуди. Сейчас она прихорашивалась перед зеркалом и расчёсывала свои густые белые кудряшки.
Мама надела длинное бирюзового цвета платье, которое прекрасно подходило к её глазам, и выглядела, как принцесса. Дедушка и дядя Гриша сидели за столом. Бабушка вела фоторепортаж. Она всегда делала фотографии с семейных встреч.
Инна Алексеевна начала поздравления:
– Я не такая богатая, чтобы кучи денег оставлять в магазинах. Вам всем в подарок – то, что я приехала! Сонечке – передам секрет своего фирменного пирога! Только для внучка Лерочки не устояла перед покупкой. Я знала, что на благотворительной ярмарке можно дёшево купить почти новую игрушку.
Бабушка распаковала свой чемоданчик и достала что-то, завернутое в простую упаковочную бумагу. Она раскрыла сверток и предъявила на всеобщее обозрение игрушку. Оказалось, что это симпатичный светловолосый молодой человек в защитной спецодежде и высоких берцах. На голове у него был шлем, за спиной – плотно набитый рюкзак, а смотанная в несколько раз верёвка была пристегнута к поясу карабинами. На брюках находилось множество карманов, которые оттопыривались от массы каких-то полезных штучек.
– Держи, Лерочка, это тебе. То ли пожарный, то ли альпинист. Похоже, что спасатель.
Валера обычно игнорировал игрушки и предпочитал что-то понятное: конструкторы, головоломки. Но тут он оживился. Мальчик быстро разобрался с содержимым рюкзака и карманов и радостно воскликнул:
– Да, Спасатель! Настоящий герой! У него всё в рюкзаке, как у врачей!
– Что, Лерочка, нравится?
Глаза мальчика сияли восторгом.
– Спасибо, бабушка Инна! Спасибо огромное!
– Будет у тебя в комнате жить или в Сонино кукольное царство поселишь? – спросила мама.