Сыграем любовь

– Ну, со мной точно проблем не будет, – пообещала я. Я настроена выполнять все, что от меня требуется. Наверное, самый большой страх – что я всех подведу. Столько людей, столько сил и денег вложено в этот проект. Кошмар, если из-за меня все провалится.

– Это хорошая новость, – кивнул Рон. Посмотрев на часы, он продолжил: – Нам пора. Подтягивайтесь в конференц-зал, пять минут и начинаем.

Не думаю, что его услышали все присутствующие, но часть людей направилась в выделенную для студии комнату.

– Я сейчас, – предупредила женщину, кивая на свой чемодан. – Узнаю, где можно оставить, и сразу к вам.

Линдси упорхала раньше, чем я успела договорить. Оставшись наедине со своей поклажей, я начала вертеть головой в поисках камеры хранения или кого-нибудь из персонала, чтобы узнать, куда можно деть багаж.

Чья-то ладонь легла на мои глаза, заставив вздрогнуть.

– Угадай кто?

Я почувствовала аромат сладкого кофе с карамельными нотками, дуновение теплого пара ощутила щекой. А еще был знакомый запах парфюма. Знаете, бывает такое – один-единственный раз почувствуешь аромат, влюбишься в него, а потом безрезультатно ищешь его на всех витринах. Иногда даже годами, уже и забыв, где и когда впервые уловила эти оттенки. Только потом понимая, что не сможешь найти именно то, потому что букет туалетной воды это еще не всё, для полной картины не хватает одной важной детали – носителя, на ком поймала полюбившийся аромат впервые. Именно его специфический запах тела, феромонов, какое-то внутреннее обаяние, делают формулу уникальной и неповторимой.

Так я узнала того, кто стоит за моей спиной. Голубоглазое чудо, благодаря которому я сейчас здесь.

– Уверена, что это мой кофе… который очень сильно задержался, – вспоминая, что брюнет так и не угостил меня в тот день обещанным напитком, произнесла я. – Привет.

– Я спешил как мог, малышка, – горячее дыхание опалило кожу на шее, заставив вновь вздрогнуть. Парень стоял так близко, что я чувствовала, как вздымается его грудь при каждом вдохе. – Не обожгись.

Если бы он не поместил в мою руку стаканчик с кофе, решила бы, что последние слова он сказал относительно себя.

– Привет, – повторила я обернувшись. На моем лице появилась глупая рассеянная улыбка. Я прямо чувствовала, как уголки губ растягивались и подрагивали. Мистер Голубые Глазки стоял, пряча руки в карманы джинсов. Одет он был не совсем по погоде – тонкая рубашка под черной кожаной курткой. На улице было достаточно промозгло, так что не представляю, как брюнет себе все не отморозил в таком виде. – Не ожидала увидеть тебя здесь.

– Не рада?

– Просто не ожидала, – призналась я. Вообще, знакомое лицо было приятно увидеть. Чувство, что я брошена здесь на растерзание голливудских профи, отступало. – Прости, но ты худший официант, которого я встречала…

– Официант? – понизив голос, переспросил парень.

– Ну ассистент, прости, не знаю, как это правильно назвать. Не обижайся, не хотела быть грубой. И, еще раз прости, мне надо бежать. Там собрание…

Багаж я так никуда и не сбросила, так что пришлось идти в конференц-зал со всеми своими пожитками. Линдси ждала меня в дверях. Прежде чем зайти в помещение, я еще раз глянула в сторону красавчика. Он все еще стоял на месте не шевелясь.

Черт, неужели я все-таки его задела? Как-то неловко получилось. Он мне кофе подарил, а я, как обычно, ляпнула глупость не подумав.

Линдси подхватила меня под локоть, словно мы две давнишние подружки, и потянула в сторону трибуны. Надежда отсидеться в задних рядах растаяла, стоило моей сопровождающей шепнуть, что нам заняли места.

– Давай, тебе сюда. А я дальше, – женщина указала на стул, где на пластиковой спинке скотчем была приклеена распечатка с моим именем. Два соседних стула пустовали. Один, отведенный Дереку Брэдфорду, второй – с краю у стены для некого Ричарда Харрингтона. Посмотрев, что многие и присутствующих спокойно потягивают свои напитки, я не стала отставлять в сторону порцию кофе. Немного бодрости мне точно не повредит.

Двери в зал закрыли, свет в помещении погас. На сцену к микрофону вышел Майкл Трумен. Наш продюсер, видимо, тоже едва успел на собрание – лицо мужчины украшала седая однодневная щетина, коричневый костюм был измят, словно Майкл летел в нем всю ночь. Что примечательно, несмотря на опоздавших, собрание все равно не стали переносить на более позднее время.

– Будет нудная вступительная речь, – шепнули мне на ухо. Я обернулась, чтобы увидеть – все тот же голубоглазый красавчик устраивался на месте с табличкой Ричарда.

Майк начал говорить, поверив, что микрофон включен, но я не слышала ни слова. Потому что брюнет рядом со мной закинул руку ко мне на плечи и вновь собирался мне что-то сказать, приблизившись настолько, что его губы касались моей ушной раковины.

– Слушай, – пришлось шептать, но звук больше походил на шипение. Руку парня я с себя сняла, разместив ее на его коленях. – Давай без этого.

Брюнет выглядел озадаченным, но отступать не собирался.

– Ты же сама со мной флиртовала.

– Я?! – осеклась, испугавшись, что возмутилась слишком громко. Но нет, на нас никто не обратил внимания.

– Малыш, вся эта игра в незнакомцев забавна, но слишком очевидна…

– Ты в своем уме? – шикнула я еще раз, уже окончательно отворачиваясь от сцены. – Я тебя второй раз в жизни вижу. И точно не флиртовала. Так что умерь свой пыл. И не распускай руки.

Все, все сказала и развернулась корпусом к сцене, чтобы попытаться послушать, что скажет Трумен.

Вот только на моих плечах опять появилась посторонняя рука.

– То есть ты серьезно? И не знаешь "Голубой океан"?

Попробовала вспомнить, но никаких ассоциаций в голове не возникло.

– "Олимпика" ? "На волне"?

– Я, правда, не знаю, – раздраженно выдохнула я. – Слушай, если мы где-то раньше пересекались, и я тебя не запомнила – прости.

Интересной, какой по счету раз я за сегодня извиняюсь? Да и потом, разве я виновата? Вообще, на плохую память я никогда не жаловалась. Даже сейчас помнила, что на кастинге парня назвали "не настоящим ассистентом", помню в чем он одет, и точно знаю, что запомнила бы его, если где-то раньше встречала.

– Это просто фантастика, – покачал головой брюнет.

На сцену вышел наш режиссер, сменив Майкла у микрофона.

– Как уже заметил Майк, у нас распланирован очень плотный график работ. Народ! – Рональд хлопнул в ладоши, привлекая к себе всеобщее внимание. – Так что поехали. Если кто-то меня еще не знает, хочу представиться. Меня зовут Рональд Хоппер. Я режиссер этого проекта.

Зал поприветствовал Рона аплодисментами.

– С нами сегодня здесь Линдси Кавилл, иди сюда, дорогая, – женщина, не торопясь, поднялась на сцену под такие же бурные овации. – Талантливая писательница, без которой сидеть бы нам всем по домам. Если кто-то не знает, в Эл-Эй сегодня солнечная погода. Так что да, скажите Линдси «большое спасибо», что мы мокнем тут, промерзая до костей с этими ледяными ветрами.

Собравшиеся отозвались легким добродушным смехом, а я удивилась – мое настроение по поводу прилета было настолько на подъеме, что я и не думала жаловаться на погоду.

Линдси всем помахала рукой со сцены.

– Если кого-то интересуют автографы, Лин живет в триста четырнадцатом номере. А теперь серьезно. Завтра у нас первый день съемок. Надеюсь, уже все успели ознакомиться со сценарием. Ассистенты выдадут каждому расписание и тексты. Не забудьте перевести часы на местное время, так как здесь мы застрянем надолго. Каждое утро мы будем собираться в этой аудитории для предварительного обсуждения…

Рон говорил и говорил, я старалась запоминать и надеялась, что все сказанное будет продублировано на бумаге.

– С этого момента мы с вами становимся одной большой дружной семьей, а этот фильм – нашим детищем. Майкл Трумен, – Рон показал на уже знакомого всем человека за своей спиной. –  Будет исполнять роль большого папочки. Кстати, можете прямо так его и называть, ему это только понравится. По всем вопросам обращаемся к его армии заместителей…

Собравшиеся вновь зааплодировали.

– Ну, и, наверное, я должен представить всем наших звезд? – Рон говорил так, будто «звезды» нуждались в представлении. – Дерек, Мэри, Рич, идите к нам сюда.

Что-то я совсем забыла, что могли иметь в виду меня. Поэтому не сразу поднялась, когда услышала. Меня поторопил мой голубоглазый сосед, который тоже поднялся со своего места. Он даже подхватил меня за руку, чтобы потянуть за собой. Я шла за ним, как послушная овечка. Во всяком случае, свои умственные способности я оценивала на уровне именно этого животного.  Почему мне раньше не пришла в голову мысль, что красавчик-брюнет тоже может быть актером?!