Острова. Семьдесят рассказов о хорошем

Есть, конечно, полностью нерефлексивные ребята, которые умудряются за две недели отдыха на Корфу пожаловаться на скуку и посетовать на то, что за те же деньги в Турции…Сразу понятно, что это разовые визитеры. Собственно, какая разница, что вынесет на берег морской волной? Ею же потом и смоет все несущественное…

Если бы я мог представить себя богом

Если бы я мог представить себя Богом, я бы стал им…

    Стругацкие «Трудно быть Богом»

Когда я была маленькой, а мой брат и тогда уже был большим настолько, что мог не только читать, но и сам выбирать, что именно читать, он нашел книжку Джеральда Даррела "Моя семья и другие звери". Прочитал сам, прочитал мне. Потом это стало привычкой в нашей родительской семье – вслух читать особо полюбившиеся места из этой книжки… Потом я эту книжку перенесла в свою семью, немедленно «заразив» ею сначала мужа, и – по мере появления – дочь…Естественно, книга рекламировалась и давалась почитать друзьям, и где-то кем-то зачиталась на некоторое время…Зато она была практически первой из купленных в период начала конца книжного дефицита! При этом, у Джеральда Даррела, известного английского зверолова и зоолога, довольно недолго по нынешним меркам прожившего (всего 72 года), книг есть очень много. У нас они, конечно, имеются все. Но любимая – "Моя семья…"

Книжка, естественно, о Корфу. Она написана про ощущения 10-летнего мальчика, попавшего перед войной на Корфу вместе с мамой, двумя старшими братьями и сестрой, и прожившего там 4 упоительных года – возможно, вообще лучших из отведенных потом. Ему удалось передать атмосферу Корфу настолько, что увидеть остров своими глазами для меня стало мечтой жизни.

Знаете, что отличает мечту жизни от всех прочих «мечт»? Ужас перед ее конечностью. Ведь если у вас сбудется мечта жизни, то это означает одно из двух: либо вы дальше живете просто и незатейливо, без «мечт», либо, что вы уже как бы и не живете, ибо произошла самая главная «сбыча». Цель достигнута – что дальше? Помните, в веселой комедии "О чем говорят мужчины" сетования Андрея Макаревича о том, что, дескать, не стало будущего? Вот-вот…

Поэтому я не торопилась на Корфу.

Вдобавок мне было очень страшно приехать – и не увидеть там своих детских привычных ассоциаций, которые настолько подшкурно вросли с каждым новым витком прочтения любимой книжки Даррела, что стали жить сами по себе. Радостное предчувствие Корфу не предполагало визитов на фактический Корфу. Потому что Корфу для меня был настроением детства. С его уютной защищенностью, теплом домашнего круга, звуком голоса брата или родителей, читавших мне вслух наиболее смешные главы, полным переносом себя в ту виртуальную реальность, которая имела уже цвет, запах, звук, объем, и не нуждалась в привязке к конкретной территории…Я росла в Молдове и Крыму – климат которых чем-то напоминал описываемые в книжке корфуанские сезоны…И растительность похожая, и цикады трещат летом, и звезды большие и низкие, и ночи черные и бархатные…

Корфу из книжки Даррела переплелся с моим детством намертво.

И вот как, скажите на милость, при таком раскладе взять и поехать туда?? И что делать, если он другой?

Я много езжу по миру, потребовалось несколько лет и пробный визит в Грецию на Крит (не понравился совершенно) и на Санторини (прикольно, декоративно, сказочно, не мое), чтобы отважиться поехать на Корфу.

Мы поехали маленькой семьей – с мужем и дочкой. Не в разведку, а наощупь. При этом, как «отельные туристы», в лучший пятизвездочный отель (Корфу Империал). Был у нас тогда такой период состоятельных лентяев, которые ездят по разным странам, останавливаются в пятизвездочных отелях и думают, что увидели страну…Это потом, поумнев (в т. ч. благодаря Корфу), мы стали ездить как нормальные люди, останавливаясь в апартаментах или в трех звездах – и проводить 100 % своего времени ВНЕ того места, куда приползали спать.

Так вот. Тогда, повторю, мы еще приехали как дураки. А, кстати, может специально – берегли себя. Дескать, ну приехали на Корфу, но ведь в системный отель, а поэтому какая разница, на что он, отель, похож? А поэтому можно и не сравнивать!

Осторожный пловец таким образом пробует воду кончиком большого пальца ноги, прежде, чем прыгнуть. Гурман так принюхивается к принесенной еде, но не берет ее в рот.

Ребенок, уже сталкивавшийся с жизнью, так трогает кота, опасаясь того, что пушистый комочек превратится в зубы и когти – не гладит, а трогает вытянутым указательным пальчиком, готовый отдернуть в любой момент и убежать.

Корфу понял и простил.

Он очень постепенно стал нас втягивать в себя, а мы аккуратно ходили первые три дня вокруг отеля на расстоянии 300 метров, готовые немедленно убежать под привычную защиту единообразия, если ожидания как-то нарушатся. Ожидания висели в мареве летней жары – и превращались в сказочные фотографии острова, которые сделала дочка в ту поездку. Мне, порой, кажется, что это ее лучшие фотографии. Вид оливковой рощи неподалеку от отеля – снимок, заслуживающий отдельной выставки.

А потом мы осмелели – и наняли лодку со старым Спиро, который повез нас вдоль острова в один день на север, а во второй день на юг.

Остров орал на нас цикадами, пах морем, подсовывал невероятных оттенков небо, а пейзажи, наблюдаемые с берега я не могу описать до сих пор, хотя вот уже несколько сотен раз их видела, вижу и очень хочу еще видеть, и сетчатка моя навеки покрыта отпечатками острова, и каждый раз, когда я закрываю глаза, я его вижу… И это – счастье.

Вам случалось любить? Не влюбляться, а именно любить – немедленно, сразу, бесповоротно, ударом, мгновенно, но понимая, что это – навсегда?

Тогда вы меня поймете.

А если не случалось, то я не сумею объяснить. Смогу только пожелать, чтобы вас так благословила жизнь.

Короче, еще два раза мы приезжали в отели – Империал и Ева Пэлас.[1 - Хорошие отели, вполне рекомендую, но если вправду соберетесь на остров – напишите мне, я подскажу, как снять виллочку, где вы будете хозяином, и цикады будут петь для вас, и живность в саду всякая будет резвиться для вас, и вы будете ходить по маленьким семейным ресторанчикам, где сможете получить скидку, как мои друзья, ну и т. д. И на круг потратите за год столько, сколько за 2 недели в пятизвездочном отеле. Однако я оставляю за собой право, как пишут на дверях частных клубов, "отказать, не объясняя причин".]…

А потом бросили мы это отельное дело, потому что сразу из трех источников – с лодки, с лавки "с видом на Европу" на территории Империала и с подачи одного приятеля, снявшего на три недели виллу в одной местности на Корфу и вот уже несколько лет мечтающего вернуться – определились с точностью до 2 км с местом, где хотим жить. Но это уже другая история. Частная.

Возвращаясь к промоутерам Корфу – именно тут, на острове, я открыла для себя книги Лоуренса Даррела – старшего брата Джеральда – который был настоящим писателем, в том смысле, что его профессия была «писатель», а не «зоолог», как у младшего брата.

Именно Лоуренс Даррел (Ларри, как звали его в семье) открыл этот остров для себя, для мира тех лет, для своей семьи, для своего брата Джерри, а тот передал полученное дальше по цепи – и уже мой брат, спустя несколько десятилетий, открыв для себя книгу про остров, рассказал мне самую главную сказку моей жизни. А я ее передаю дальше.

Prospero's Cell – книга Лоуренса Даррела, которую рекомендую всем, кто хочет почувствовать атмосферу острова, узнать о его истории и понять для себя, насколько возможно стать его обитателем (не юридически, конечно, про это там нету, а фактически, сердцем). Я не знаю, есть ли она на русском, но если нет – ради нее стоит выучить английский.

Обоим братьям Даррелл благодарные корфуанцы воздвигли изящные памятники в центральном парке возле Королевского дворца (ныне – музей Азии и прочих искусств, очень эклектично, но для Корфу это норма), переименовав в апреле 2008 года сам парк в их честь.

Это трогательно и это правильно. Братья Дарреллы сумели передать свою любовь дальше, как эстафетную палочку.

А Корфу принимает только любящих. Люди, не умеющие любить, не смогут долго быть на этом острове. Их отсюда унесет обязательно – туда, где можно просто брать, ничего не давая взамен.

Зазеркалье

Нет у мира начала, конца ему нет,

Мы уйдём навсегда – ни имён, ни примет.

Этот мир был до нас и вовеки пребудет,

После нас простоит ещё тысячу лет

    Омар Хайям

Вязко утопая в сиропе сбывшихся желаний, приехавшие на остров рискуют навсегда остаться на нем. И не выбраться больше на Большую землю, потому что магнит, встроенный в остров, не отпустит. Посопротивлявшись какое-то время, подергавшись мухой в паутине, можно стать элементом пейзажа волшебной картины – как окаменевшие со-товарищи Одиссея на своем корабле, превратившемся в остров Понтиконисси… А чем плохо? Ну, в любом случае лучше, чем просто валяться остывающей грудой костей под криво установленным камнем с лживой надписью «незабвенному»…Хотя, тут, конечно, бывает по-разному…

Я даже не могу сказать, что это туристическая достопримечательность острова, но все же рекомендую посетить Британское кладбище. Оно расположено практически в центре Керкиры – центрального и единственного города острова. Англичане умеют сохранять спокойную приватность не только жизни, но и после-жизни, поэтому британские кладбища являют собой тщательно продуманное, но очень натурально исполненное сочетание ухоженности и естественности, одиночества и общности. Британское кладбище – это продолжение традиционного садика, предмета гордости, привязанности и заботы любого, даже очень холодного на вид англичанина.

На местном Британском кладбище хоронили не только собственно бриттов, но и немцев и даже итальянцев – то есть, всех неправославных христиан. Британцы, соблюдающие традиции в любой точке мира, побеспокоились о выделении отдельной территории под упокоение подданных Ее Величества, а местные греки решили, что пусть уж и прочие протестанты и католики лежат где-то рядом.

Кладбища – необходимый и очень яркий элемент культуры и истории, поэтому я обязательно посещаю кладбища в ходе своих странствий по разным городам и весям.

Могилы Британского кладбища Корфу относятся к разным срокам, наиболее ранние появились тут в 18 веке (то есть, не так уж и давно, по сравнению со многими европейскими кладбищами), большая часть захоронений датирована 19 веком, основная часть относится к первой половине 20 века, и даже 21 век успел собрать свой урожай.

Влажный климат Корфу и относительно недавним памятникам придал заслуженный потертый готический вид – можно снимать римейк «Господина Оформителя»[2 - Господин Оформитель – один из первых советских фильмов на мистическую тематику, дебютная работа режиссёра Олега Тепцова. Снят в 1988 году по мотивам рассказа Александра Грина «Серый автомобиль».] на европейский лад.

Греческий сторож кладбища – суетливо-ленивый как все кладбищенские сторожа и радостно-шумный как все греки – хищно ждет зазевавшуюся жертву, чтобы уволочь ее вглубь парка с криками об уникальности той или иной совершенно обычной, если честно, могилы. И после 10-минутной пробежки ждет восторженных реплик в старом кондуите, который заботливо подсовывает для записи.

Мне удалось уклониться от восторженного гостеприимства и побродить по парку-кладбищу самостоятельно, неспешно и спокойно.

Среди всего многообразия памятников меня тронули два.

Один – это даже не памятник, это мемориал времен Первой мировой войны – много могил молоденьких морских офицеров, погибших, видимо, при подрыве какого-то судна или даже нескольких кораблей. Надписи скупы, подвиг ребят неясен, но краткость их жизни сама по себе символична. В который раз заставляет адресовать богам вопрос о том, зачем им нужна такая массовая жертва? Что эта жертва должна сообщить выжившим? Почему надо было убить такое количество молодых, только начавших жить людей? Ради каких мнимых ценностей надо было забрать основную данную свыше ценность – жизнь? А может, есть что-то, что ценится на Небесах выше жизни – и им, погибшим, об этом уже стало известно, а нам еще нет? Может, их наградили, взяв наверх намного раньше положенного срока – а нас наказали, оставив жить в скорби? Слабое утешение для оставшихся скорбеть – во все времена.

Вторая могила – это история любви. Очень скромный трогательный памятник долго жившей женщине, родившейся в 1911 году и дотянувшей аж до 2002 года. Пережившей две мировых войны и много разного другого…Обычно на памятнике 91-летней женщине пишут что-то вроде: любимой маме и бабушке от детей, внуков и правнуков… Это – в лучшем случае. В качестве свидетельства хорошо и правильно прожитой жизни. А то и просто – даты, констатирующие факт «из праха вышли – в прах обратимся».

Но мало кому – даже из гораздо более молодых ушедших – пишут такие слова, какие написаны на этой могиле: «Спокойной ночи, моя любовь, я скоро»… Good night my love, I will be up later… Легкая формула для краткого расставания: она легла спать, а он припозднился – и просит ее не беспокоиться, не тревожиться, спать сладко, он скоро придет, они снова будут вместе. Потому что не могут друг без друга. После всей длинной-длинной-длинной жизни…И рыбка, выбитая на памятнике, значившая что-то важное и очень личное для них обоих…

«– Вы когда умрете? – Это никому не известно и никого не касается! – Ну да, неизвестно, тоже мне – бином Ньютона!..» (с)