На грани доверия. Книга третья

Он посмотрел на нее, усмехнулся:

– Я уже говорил вам об этом, – был ответ.

– А всё же? – Мира забавлялась разговором, чувствуя, что смущает Дмитрия.

– Вы мне нравитесь, – чуть помедлив, сказал он и на секунду прикрыл рот рукой, словно засомневался, те ли слова сорвались с уст, – и я хотел, чтобы…

Он не успел договорить, как в правом зеркале увидел лихача, который гнал на большой скорости, да ещё перестраиваясь из ряда в ряд, будто играл в «пятнашки». В следующую секунду автомобиль лихача оказался опасно близко с его машиной. Дмитрий вывернул руль, уводя машину влево, и одновременно дал по тормозам. От такого маневра его машина оказалась поперёк полосы движения, а движущемуся следом автомобилю ничего не оставалось, как врезаться в его левый бок.

От удара Мира отключилась, но буквально на миг. Открыла глаза, почувствовала под носом и на губах что-то тёплое. Она машинально провела рукой – кровь, ударилась носом, кровь оттуда. От накатившего страха Миру затрясло, даже зубы застучали. Крепко зажмурила глаза, затем стала их медленно открывать, надеясь, что картинка изменится, и они не попали в аварию. Но картинка не изменилась. Мира ощутила, как по телу побежали мурашки и опять эта дрожь. Надо взять себя в руки … Мира повернула голову к своему спутнику – наклонив голову набок, Дмитрий сидел рядом и тяжело дышал. Глаза его были закрыты.

– Дим, – дрожащим голосом позвала Мира, – Дима-а-а.

Он с трудом разлепил веки, попытался улыбнуться, но тут же поморщился от боли.

– Что? Где болит? – Мира, наконец, пришла в себя, хотела придвинуться к нему, дёрнулась, но её держал ремень безопасности. А ещё у неё на коленях лежали очки Димы, видимо, во время удара они туда отлетели. Мира принялась лихорадочно отстёгивать ремень, но никак не могла справиться с крепежом. Наконец, отстегнулась, придвинулась к молодому человеку. Он по-прежнему тяжело дышал.

– Рука, – почти простонал.

– Рука? Какая? – Мира слегка коснулась его руки.

– Нет, левая, я её не чувствую, – он облизал пересохшие губы.

– Скорей всего, перелом, – сделала вывод Мира, – что ещё болит? Ноги чувствуешь?

– Да, чувствую, – он кивнул, – только тяжело дышать.

– Я слышу.

– А ты как? – он, с трудом повернул голову, попытался поймать её взгляд, – у тебя кровь под носом, – испугался. Они, сами того не замечая, перешли на «ты».

– Я ударилась носом, поэтому так кровит, – пояснила Мира, достала из кармана платок, вытерла им кровь, – со мной всё в порядке. И это благодаря тебе, Дим, я видела, как ты пытался маневрировать. Ты спасал меня.

– Хорошо, что ты мало пострадала, – тихо сказал он и закашлялся, опять посмотрел на девушку, – какая же ты всё-таки красивая.

– Ага, особенно с расквашенным носом. Дурачок, – она, наконец, улыбнулась. – Я вызову скорую, потерпи, Димочка.

В следующий момент дверца машины открылась, в салон сунулся мужчина:

– Ребята, вы как? Живы? Целы? – тревожно спросил он.

– Почти, – отозвался Дима и прикрыл глаза.

Глава 30

Вилли разозлился на экономку, которая так некстати появилась и увела жену грандпа. Он обратил внимание на то, что Маша не просто растерялась, а испугалась.

С этими мыслями молодой человек дошёл до библиотеки, покрутился у полок с книгами, протянул руку, достал одну из них. «История государства Российского» – Н.М. Карамзин.

– Похвальный выбор, мой мальчик, – в дверях стоял Владимир Григорьевич.

– Да в твоей библиотеке, что не возьмёшь, всё будет казаться похвальным, – льстиво заметил Вилли.

– Что верно, то верно, – подтвердил Фертовский-старший, – помню, как твой отец в юности часами проводил здесь время, много читал – любил исторические романы, приключения, а когда увлекся живописью, всё искал книги по этой теме. Порой погружался в чтение так, что ничего вокруг не видел и не слышал. Живопись, а потом фотография, съемки. Он любит свою профессию, теперь я это хорошо понимаю. А ты, насколько я помню, учился на программиста?

– Да, но не сказал бы, что мне это очень нравится, хотя, конечно, сегодняшний мир базируется на IT-технологиях. В детстве я мечтал совсем о другой профессии.

– Ты же мечтал стать спасателем, да?

– Да, такое было. Хотя потом, в Штатах, я мечтал стать археологом. Меня привлекало прошлое страны, её тайны, – он сделал паузу, – тайны истории, по которым можно узнать то, чего сокрыто от глаз простого человека.

– Да-а-а, пожалуй, в этом есть доля романтики, – согласился Фертовский-старший.

Вилли пристально смотрел на деда и всё ждал, что тот вот-вот заговорит о фамильном раритете, но и на этот раз он промолчал и опять увёл разговор в совершенно иную сторону. Молодой человек стал злиться, хотел было спросить напрямую, но передумал, решив сделать ещё одну попытку, при удобном случае. И хотя сегодняшний визит не дал результатов касательно семейной ценности, зато Вилли узнал, где работает Вики, дед вскользь упомянул об этом, когда Вилли подробно спрашивал про дядю Вадима.

Уходя, молодой человек столкнулся в холле с Машей, та разговаривала по телефону, Вилли услышал имя жены отца. А, ну да, они же родственницы. Вилли прислушался, Маша что-то говорила о самочувствии. Жена отца, похоже, давала ей советы. Проходя мимо, он слегка задел Машу, та вздрогнула, обернулась.

– Прошу прощения, – учтиво сказал Вилли и одарил ее такой улыбкой, что Маша окончательно растерялась, – я неловок и мне очень жаль, – добавил он. Маша замолчала и уставилась на него. – Более того, я был неучтив с вами и в доме моего отца, опять же прошу простить меня. Надеюсь, вы не станете держать обиду или сердиться, так ведь?

– Да, конечно, – чуть слышно отозвалась Маша, – я не держу ни зла, ни обиды на вас.

– Вот и замечательно, – Вилли опять улыбнулся, – разрешите мне тогда поцеловать вас? Поцелуй родственника, близкого родственника, – и, не дав ей опомниться, поцеловал Машу в щёку. Затем быстро скрылся из виду.

– Да-да, я здесь, – придя в себя, ответила Маша в трубку телефона, Надя на том конце провода терпеливо ждала, – так на чём мы остановились? – она решила не рассказывать Наде о том, что произошло. Стало как-то неловко. Надо сначала всё обдумать, может быть, внук её мужа, наконец, понял, что не стоит ждать ничего плохого от её семьи, что его дед и отец по-настоящему счастливы? Понять и принять?

Маша вошла в кабинет мужа, он листал какие-то бумаги, поднял голову, посмотрел на жену поверх очков, съехавших на кончик носа.

– Душа моя, что-то случилось? Ты бледна, – тревожно спросил Фертовский-старший. – Машенька, тебе нехорошо? – он вскочил, видя, что она покачнулась.

– Нет-нет, ничего, Володя, просто закружилась голова, – ответила Маша, ощутив, как накатила дурнота. – Это уже несколько дней, временами. Думаю, что спазм сосудов, да и давление у меня вечно пониженное. Можно, я немножко посижу у тебя?

– Конечно, родная, посиди, – он поцеловал жену в макушку и вернулся за стол, – может быть, всё же позвонить нашему доктору? – поправил очки.

– Не стоит его тревожить по всякому поводу, Володя, ему хватает хлопот. Мне, правда, уже лучше. Мне всегда лучше, когда ты рядом.

– Люблю тебя, – улыбнулся Фертовский-старший.

Глава 31

Виктория вышла из здания, где находился её офис, поправила шарф, заправила за ухо локон, выбившийся из пучка. Достала из сумки телефон и, счастливо улыбаясь, быстро набрала сообщение мужу, никак не могла забыть недавнее примирение. Зорин был просто ураган, и это уже второй раз за последний месяц – невероятная страсть в супруге. Подобного давно не случалось.

– С таким лицом обычно набирают сообщения любовнику, – услышала рядом с собой. Подняла голову. Только его здесь не хватало.

– Поразительная догадливость, – Виктория прищурилась, разглядывая этого наглого мальчишку. Заявился. И как узнал, где она работает? И, правда, вроде бы похож на Николя, но что-то не так, нет той изящности черт, аристократизма, который заметен даже во взгляде. А ещё – лицо просто не доброе.

Вилли в свою очередь тоже разглядывал Викторию и убеждался, насколько его первое впечатление было правильным. Непросто красива, а ещё и огонь, и, скорей всего, любит острые ощущения.

– Я ему так завидую, – Вилли поигрывал в руках зажигалкой, нервничал. Попробуй тут сохранить спокойствие, когда рядом такая фифа.