Воины Игры 6. Угзи короля

Генерал поставил его на ноги.

Некоторое время они смотрели друг другу в глаза. Ихелион усмехнулся и пригладил рыжую гриву.

– Ладно, возьму. Но он нихмир. Я не знаю, чему могу научить летающее ядовитое существо. Нихмиры и так сильны. Вас ведь учат с колыбели держать оружие в руках и останавливать биение сердца во время охоты.

– Он слеп. Научи его видеть.

Мастер раскрыл рот и растерянно уставился на юношу. Генерал шутит?! Не бывает слепых войори и нихмиров! Нет такой болезни ни в одной плоскости Тессерактов!

– Ты смеёшься надо мной, генерал Джахарвалл? – угзи подошёл к юноше и, схватив его за голову, всмотрелся в белые глаза и совершенно бесполезный кристалл, напоминающий белый полупрозрачный с прожилками сапфир. Руки мастера непроизвольно отдёрнулись – юноша действительно слеп. Абсолютно.

– Я не собираюсь нянчиться со слепым нихмиром. Он же мне весь клан отравит, – Ихелион разозлился.

– Я же сказал, у тебя не будет клана. У тебя будет новое тело в иной плоскости, если не возьмёшься обучать его, – Джахарвалл начинал беситься.

– Отец, оставь его, – сын примирительно поднял руку. – В его пещере семь тысяч сто одиннадцать убийц, держащих тебя на прицелах. И половина из них очень обижены – ты прервал их обед. А ещё там, у одной из них через минут двадцать начнутся роды. Нам лучше уйти, отец.

Отец? Семь тысяч одиннадцать убийц? На прицелах? Прерванный обед? Роды? Ихелион медленно повернулся к юноше, глядя расширенными от удивления глазами на его слепые глаза. Во взгляде убийцы сверкнула алчность, оставшаяся незамеченной генералом.

– Ты как это сделал, сын генерала Джахарвалла?

– Посчитал сердца, что слышу. Оружие издаёт вибрации. Чую запах готовящейся пищи. В воздухе, идущем из пещеры, пахнет эстрадиолом – гормоном беременных на поздних сроках, а также слышу биение младенцев. Их двое у будущей матери. От тебя же пахнет страхом и потом. Твоё сердце, мастер сейчас замедляется – твой страх проходит. Ты удивлён. Твой пот – результат активной тренировки, что ты проходил за пару минут до нашего прихода. У пота, который появляется от страха иной запах. Прости, мастер, мы помешали тебе. Отец, уходим. Он не станет заниматься мной.

– Нет! – мастер снова нервно облизнул усы и повернулся к генералу. – Я беру его. Но не смогу научить видеть. Я помогу ему научиться слышать. Слышать мир, как угзи.

Мастер приблизился к Дхавалу вплотную и оглянулся на седого генерала.

– Мальчик, твои слух и обоняние будут твоими глазами. Ими ты сможешь увидеть даже цвет и свет. Я помогу тебе. Попращайся с отцом. Ты не встретишься с ним, пока не станешь чувствовать мир, как угзи в бою. Иди за мной.

– Да, мастер, – Дхавал широко улыбнулся и протянул руку отцу, чтобы обнять его на прощание.

– Ты должен успеть всему научится за два года, сынок. Потом Тессеракты сдвинутся, и мы потеряем связь с этой плоскостью. Возможно, навсегда.

– Тогда, отец, я попрощаюсь навсегда с тобой. На всякий случай. Я люблю тебя, папа. Маме передай, что буду думать о ней каждую минуту и петь её песни, чтобы она слышала мой голос сквозь рёбра мироздания и не скучала.

Джахарвалл прижимал младшего и самого любимого сына к груди, с тревогой вслушиваясь в криву мастера. Он с трудом разжал объятия – ему казалось, что видит его в последний раз.

– Я тоже люблю тебя, мой мальчик. Надеюсь на скорое твоё возвращение, сынок.

– Постараюсь, отец.

Дхавал слушал удаляющиеся шаги отца. В душе поднималась тревога и страх. Он стоял долго на уступе скалы, вслушиваясь в ветер и двигатель улетающего модуля. Впервые остался без поддержки семьи. Впервые вне безопасных стен дома.

Тряхнув крыльями, юноша последовал за мастером, ориентируясь на его шаги и запах. По шагам старого кота, Дхавал слышал землю и каждый камешек, попадающийся ему на пути – камни отражали звуки шагов, как и вся скала с низким входом в пещеру.

Мастер посадил его в своей большой нише посередине.

– Сегодня только один урок… Как там тебя зовут?

– Нилам. Мое имя Дхавал-Нилам. Так назвала меня мама…

– Да, Нилам. Больше не перебивай своего учителя, – голос мастера был спокоен. – Итак. Заучи последовательность: красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый. Всё это цвета. В спектре они дают белый. Во взрыве – чёрный. Это основные девять цветов. Ты должен знать последовательность наизусть, чтобы я мог помочь тебе увидеть их.

– Я запомнил.

– Поднимись.

Нилам встал и едва успел прикрыться крыльями – шест мастера качнул нижнюю часть его пряжки схенти.

– Что ты делаешь? – юноша растерянно и смущённо закрылся крыльями.

– То, на что я сейчас указал – источник жизни. Красный. На половину ладони выше – оранжевый.

Нилам раскрыл крылья, поняв, что мастер не собирается его калечить.

– Здесь, – Ихелион мягко толкнул в живот шестом. – Здесь желтый, в сердце – зелёный. Горло – голубой. Лоб – синий. Макушка – фиолетовый. Держи.

Нилам поймал яблоко и стал недоуменно крутить его в руках.

– Это модель устройства всех живых тел. Ось, что пронизывает яблоко – все цвета в том порядке, что я тебе сказал. Кожура – потоки энергий, что безостановочно движутся сразу в двух направлениях. Когда живое существо думает или создаёт образ, потоки движутся внутри снизу вверх и уходят по кожуре вниз, чтобы снова подниматься вдоль позвоночника, выбрасывая идею, мысль, образ из головы. Из макушки бьет фонтан белого света, а снизу образуется чёрная дыра, втягивая энергии для питания потока. Когда мы мечтаем или ищем ответ на свой вопрос, то неосознанно поднимаем взгляд вверх, обращаясь к своему источнику света, бьющемуся из макушки.

Когда существо создаёт нечто материальное, то потоки движутся в обратном направлении. Так рождаются предметы в наших руках и дети. Свет выходит снизу, а в голове образуется темень. Оттого мы теряем голову, когда находимся со своими женщинами. Чем больше мы создаём, тем плотнее и больше наше яблоко становится со временем. Если существо сумеет собрать всё воедино, то она взрывается светом во все стороны и образуется неон Сердца, как у твоего отца. Чёрные же дыры могут втягивать как криву, так и праву. И то, чем ты питаешь свою суть, позже проявит себя в содеянных мыслях или предметах. Твоя слепота – результат избытка правы и неона, что набрали родители перед твоим рождением. Вероятно, ты последний ребёнок, самый любимый и долгожданный. Слишком много правы вложили в тебя твои родители, ослепив своим светом ещё при зачатии. А вот если бы они напитались кривой, ты родился бы, к примеру, без ног или с больным сердцем. Просто запомни всё, что я сказал. Завтра мы отправляемся в лес к урханам. Мой урхан поможет тебе увидеть цвет через меня. А теперь ешь и ложись спать.

Мастер ушёл, оставив Дхавала-Нилама одного. Юноша нашёл гнездо по запаху трав и тихо свернулся в нём, прислушиваясь к звукам пещеры. Он не представлял, как можно увидеть то, о чём он не имеет никакого понятия. Да, он запомнил, что говорил мастер, слово в слово. Но, какой в этом смысл? Нилам крутил в чутких руках яблоко, гладя его глянцевую кожуру и видя в ней звук своих пальцев, запах яблока и остаточный запах рук мастера, текстуру, форму. Это все складывалось в голове в знание, но не видение. Совокупность всех этих знаний Нилам про себя называл зрением, утешая себя надеждой, что узнает завтра больше о мире. Сейчас он понял, почему Яхиль и отец любят яблоки. Этот плод – структура всего сущего. Структура строения тела живого существа. Яблоко способно восстанавливать поле “яблока” сущности, используя обратную связь. Войори ест или только держит в руках яблоко, и эта информация “ползет” по кожуре сути, латая повреждения души. Делая её снова цельной, чтобы неон циркулировал без задержек, освещая пространство светом любви.

Он мог с уверенностью сказать, что порой он действительно что-то видит – внутри головы иногда складывались странные, непонятные образы, напоминающие изогнутую проволоку. Они двигались, издавали звуки и запахи. Так, порой он ощущал окружающих. Иногда вспыхивало нечто, озаряющее череп изнутри. Но, как это описать и что это такое, он не знал. Когда он прикасался к лицам любимых матери и отца, его руки знали их черты, но не более. Он слышал даже биение сердца живого существа, которое могло находиться от него в десяти километрах с помощью контакта босых ног с землей. Его крылья помогали ему ловить звуки, потому полеты для него были мукой и тяжёлым испытанием. Он не разделял звуки. Они лились вокруг него огромной сферой, вызывая в теле множество разных реакций – озноб, мурашки, шелест воздуха по коже, потоки температур, даже самые незначительные, запахи двигались лентами тонкими и толстыми, плотными и едва ощутимыми. Большинство этих сигналов он научился различать ещё в раннем детстве. Наверное, потому родители заметили его слепоту слишком поздно – когда он не смог взлететь. Летать учила его сестра. Она завязывала себе глаза, чтобы понять, что именно нужно брату для понимания полета. Сначала она сама пробовала летать без зрения, и только потом взялась обучать Нилама. У неё получилось. Но приземляться без звуковых маячков в шлеме он так и не научился. Однако именно в воздухе он узнал, что можно использовать чувство гравитации для вертикальной ориентации. Её он начал тоже использовать и на земле. Гравитация давала ещё множество возможностей ощущать мир вокруг себя – любой объект, находящийся над его головой создавал слабое поле давления, которое он чувствовал и потому всегда знал высоту потолка в помещении. Падающий предмет создавал под собой сильное давление. От него в стороны исходили волны, а над ним образовывалась зона втягивания. По ним можно было определить размер предмета. Отслеживая эти волны, Нилам научился безошибочно хватать летящие предметы, успевая за краткие мгновения получить об объекте всю необходимую информацию – вес, размер, объём, плотность и масса, иногда и текстура и форма.

Он вспомнил, как отец учил его обращаться с мечами-хамелеонами.

– Аккуратно. Ощупай весь клинок и запомни его форму. Вес не изменится. Изменится чувство баланса. Запомнил?

– Да.

– Теперь сложи в своей голове то, что помнят твои руки. Осторожно. Не торопись. Отдай мысль мечу. Так.

– Я чувствую его!

– Спокойно, Дхавал. Теперь проверь форму руками. Молодец. Ты запомнил длину и изгиб?

– Да.

– Меч должен стать продолжением руки. Сосредоточься, сынок. Тебе нужно создать такую форму, чтобы ты мог слышать его свист. Это облегчит твоё обучение. Серповидная, перфорированная узорами сабля. Перфорация создаст звуковой эффект во время движения…

Дхавал перевернулся и, закрыв крылом голову от сквозняка, ощупал на запястьях браслеты. В пятистах метрах слышалось тяжёлое дыхание роженицы. Ей больно и плохо – малыши упорно не хотели появляться – один из них неправильно повернулся. Нилам поднялся и пошёл на звуки. На глазах всего племени он вошёл в нишу роженицы и присел рядом.

– Я могу помочь, – тихо сказал он.

– Ты слепой, уходи, – жёсткий голос воина ударил хлыстом.