Редкий дар
– Спасибо, солнышко. Пока.
День подходил к концу и Антон уже знал, что сегодня никто не позвонит. Но он продолжал надеяться.
– Позвонят завтра, – уверял он себя. Голова раскалывалась от сомнений. С одной стороны он мечтал получить эту роль, но с другой боялся, что не справится с ней. Наконец, к концу недели он получил сообщение, что его утвердили на роль Призрака и приглашали на встречу с участниками спектакля. Антон перечитывал его несколько раз и не мог поверить в удачу.
В мюзикле должны были играть блестящие актёры, и Антону хотелось встретиться с ними и лично познакомиться со всеми. Эта мысль волновала Антона, перед ним открывался огромный новый мир. Захлёбываясь от восторга, он позвонил Насте сообщить радостную новость,
– Настюша, привет! Только что получил приглашение на роль. Невероятно, никак не могу в это поверить.
– Поздравляю тебя! По-моему, мы должны отпраздновать это событие.
– Макс Пелман приглашает всех актёров к себе на ужин завтра вечером.
Он обещал прислать за нами машину.
– Это так замечательно! Конечно, я поеду с тобой.
– Можешь не наряжаться, на такие мероприятия это не обязательно.
– Откуда ты знаешь, что в таких случаях одевают?
– Настюша, он написал, что форма одежды повседневная.
– Ладно, я это учту. До завтра. Целую тебя.
Настя приехала одетая в скромное чёрное платье с ниткой жемчуга на шее – само изящество, сама женственность, словно вышла из сказки. Антон смотрел на неё и как будто видел впервые.
– Ты сегодня такая красивая.
Она подняла глаза и улыбнулась. В этой улыбке была безмерная любовь. Она поцеловала его и сказала:
– Я так люблю тебя, и я хочу, чтобы ты всегда был рядом.
– Я тоже этого хочу, Настенька.
А потом они вышли улицу. На небе сияли звёзды и луна. Чистый белый снег сверкал в лунном свете, как ковёр, усыпанный бриллиантами. Большой чёрный лимузин бесшумно подъехал к дверям гостиницы.
– Мистер Селиванов, пожалуйста, садитесь. Я отвезу вас на ужин.
Антон и Настя удивлённо переглянулись и сели в машину. Они ехали по улицам украшенными праздничными огнями. Гирлянды разноцветных огней украшали дома, нарядные ёлки возвышались на площадях, надувные Санта Клаусы приветливо махали рукой. Люди готовились к Рождеству и покупали подарки.
Вскоре машина выехала на скоростную дорогу и промчалась мимо леса, а потом остановилась возле необычайно красивого особняка. Возле дома стоял Макс и приветствовал гостей.
– Добрый вечер, мистер Селиванов! Как хорошо, что вы приехали.
– Добрый вечер!
Хочу представить вам мою переводчицу Стейси Кузьменко. Макс с интересом взглянул на Настю.
– Пожалуйста, проходите. Сейчас я вас со всеми познакомлю.
Антон никогда не видел такого роскошного дома. В просторной гостиной стояла элегантная мебель, стены украшали многочисленные полотна известных художников, на потолке всеми цветами радуги сверкала хрустальная люстра огромного размера, дальше великолепная лестница вела на второй этаж, вдоль которого был балкон.
Антон чувствовал себя неловко в джинсах и свитере, но увидел, что многие актёры были одеты точно также.
– Я так рад, что у меня будет такой опыт работы, и я благодарен вам за эту возможность, – твёрдо сказал Антон Максу.
– Не нужно благодарности. Вы очень талантливы, и мне нравится ваш необычный стиль исполнения.
– Я думаю, мы с вами сработаемся, – задушевно произнёс он.
– Конечно, мы все будем работать по максимуму, чтобы сделать этот мюзикл.
К нему направлялась изящная молодая девушка с тёплым взглядом тёмных глаз. Она подала Антону руку и сказала:
– Я – Молли, буду играть Кристину, а вы насколько я поняла наш Призрак. Я в восторге, что буду работать с вами. Я слышала ваше исполнение, и оно меня очень взволновало.
К ним присоединились ещё актёры с бокалами шампанского в руках, и Макс знакомил Антона со всей труппой. Все бродили с бокалами шампанского, смеялись и обсуждали роли. Сначала Антон чувствовал себя чужим здесь, но по мере того, как Макс знакомил его со всеми, он постепенно освоился. Откуда-то доносилась приятная музыка, и все пошли танцевать. Макс держался очень непринуждённо.
– Ну как, познакомились со всеми? – поинтересовался он.
– Да, почти, – ответил Антон.
Шампанское текло рекой, все были оживлены и, казалось, очень счастливы.
Настю всё время приглашали танцевать, и она пользовалась большим успехом на вечере. Ужин подали в восемь часов. Стол был заставлен улитками и крабами, салатами на любой вкус.
Они нашли свободный столик и сели. Настя ела мороженое и разговаривала с Брайтом, молодым актёром, который должен играть Рауля в мюзикле. Он был уже звездой, так как сыграл уже несколько ролей в других спектаклях, и был солистом в рок группе.
Макс был очень дружелюбным, и актёры его за это уважали. Макс и Стив умели подбирать замечательных людей, способных работать вместе. На завтра была назначена первая репетиция и обсуждение сценария. Антон поблагодарил Макса за чудесный вечер, и они поехали домой. Было уже полночь, когда они легли в постель. Антон притянул Настю к себе, и она прижалась к нему, положив голову на плечо. Они часто так лежали прежде, чем уснуть, и обсуждали события сегодняшнего вечера.
Утром Настя приготовила оладьи, они выпили кофе и поехали в театр. Когда все собрались, Макс заговорил о сценарии. Он, похоже, не сомневался, что спектакль будет исключительный. Антон понимал ход его мыслей, его цель. Он
горел, как огонь, своими идеями. Они просидели до вечера, обсуждая роли. Антон понимал, что от его роли зависит успех всего спектакля и поэтому отдался работе целиком.
Начался новый этап напряжённой новой, почти непосильной работы. В течение пяти месяцев он репетирует ежедневно, непрестанно. Английский язык должен звучать как родной, произношение быть, как у чистокровного американца. Нужно не просто выучить звучание слов, но и понимать, что значит каждое слово, чтобы выбрать верную интонацию, проявить верную эмоциональную окраску. С помощью Насти они сделали перевод роли на
русский. Теперь Антон знал значение каждого слова. Он зубрил текст, как таблицу умножения. Он несколько раз жаловался Насте, что ему тяжело работать по десять часов в день. Если бы не она, он бы не справился в новой обстановке. Настя призывала его потерпеть, говорила ему, что всё обойдётся, и он отлично справится с ролью. Приходилось работать в выходные дни, и это выбивало его из колеи.
Время летело незаметно, и уже к концу первого месяца, после репетиций с дирижёром Тедом Бродских. Антон чувствовал себя уверенно. В голове установился английский текст, и он не ощущал такой дистанции между собой и коллегами, которая была вначале. С Максом было работать легко, он никогда не повышал голос.
Хотя Антон приходил на репетиции в джинсах и без белой полумаски, однако было видно, что это настоящий Призрак оперы. Эмоции Призрак выражал не лицом, а жестами и движениями рук. А это он делал мастерски. Жесты его рук с длинными пальцами были завораживающе выразительны.
Он всё время искал новые нюансы образа. Образ Призрака был близок Антону, ведь он тоже был чувственным, необычайно артистичным и жил в музыке.
Молли старалась вжиться в образ Кристины изо всех сил. Она могла исполнять песни, как поют их в мюзикле и оперным сопрано. Их совместные партии были бесподобны.
Приближался Новый год, и Антону очень захотелось подарить Насте подарок. Сейчас они виделись мало из-за продолжительных репетиций в театре. Хорошо, что магазины работали допоздна, и он решил, что сегодня обязательно ей что-нибудь купит. На улицах города царила праздничная атмосфера. Жизнь плескалась на ярко освещённых улицах. Люди гуляли, заходили в рестораны и бары, делали праздничные покупки. Антон шёл по Бродвею мимо шикарных магазинов и не знал на чём остановить свой выбор.
Он прошёл целый ряд магазинов, гудящих толпами покупателей. Антон бороздил все отделы от женского белья до ювелирных украшений, но в отчаянии понял, что ничего не купит. Наконец, выйдя из очередного магазина, он увидел антикварный бутик, на дверях которого была надпись «скоро закрываемся», «всё продается со скидкой пятьдесят процентов» ,Антон зашёл и огляделся.
Здесь было много безделушек, фигурки пастухов, серебряная посуда. Его внимание привлекла миниатюрная шкатулка с нежным пейзажем на крышке.
– Нравится? – спросил немолодой мужчина в очках.
– Очень милая вещь.
– Это финифть в серебре, ручная работа начала века. Лучший подарок на Новый год. Я продаю магазин, и поэтому цена будет на пятьдесят процентов ниже.
Антон рассматривал рисунок на крышке шкатулки. Там была изображена ранняя весна, берёзы еще стоят в снегу, а дальше уже бежит ручей, в котором заходящее солнце расплескало золотые лучи.
– Ну что, берёте? – Он нетерпеливо смотрел на Антона.
-Хорошо, я покупаю, – и протянул деньги.
Выйдя из магазина, он встретился с Настей в кафе.
– Настюша!
– Привет! Ты совсем заработался и забыл, что до Нового года осталось два дня.
– Нет, не забыл. Это мой любимый праздник.
– Тоша, как мы будем отмечать Новый год?
– У меня нет сил для большого торжества, но бокал шампанского у ёлочки был бы очень кстати.
– Меня это вполне устраивает. Я привезу ёлку и игрушки, а ты поможешь мне её нарядить.
– Конечно, помогу.
– Когда я был ребёнком, я верил в Деда Мороза и просил маму не говорить ему о плохих оценках в школе. Мне очень хотелось получить подарок.
– А я всегда вглядывалась в ночное небо, чтобы увидеть волшебные сани Деда Мороза.
– Новый год только вдвоём – это просто мечта, – радостно сказал Антон. Он обнял Настю, и она почувствовала, как она по нему соскучилась.
Тридцать первое декабря выдалось солнечным и морозным. Настя появилась в отеле с огромными пакетами. Она привезла ёлку и игрушки, а также кучу всякой еды и даже успела спечь его любимый торт «Монастырская изба».
– Давай я тебе помогу!
Антон взял пакеты и елку. Он поставил её у окна, а потом они открыли ящик и осторожно вынимали хрупкие стеклянные шары, бусы и разноцветные лампочки. Номер сразу преобразился и стал похож на уютную новогоднюю комнату, где кружил голову невероятный, ни с чем несравнимый аромат хвои, запах, который он помнил с детства. Настя коснулась рукой веточки, ощупывая маленькие шишки. А на ветках уже качались витые сосульки, домики, словно обсыпанные сахаром, и румяный клоун с пухлыми щечками. Антон зажёг свечи, и они постепенно разгорались, и очень скоро тьма вокруг ёлки совсем рассеялась. Только нити серебристого дождя тихо покачивались, свесившись с ветвей, шарики качались, а на них поблёскивали отсветы свечей. Оставалось совсем немного времени до Нового года. Антон разлил шампанское и подошёл к окну. Настя стояла рядом, и он чувствовал её дыхание.
– Знаешь, Настюша, это был самый лучший год в моей жизни. У меня сейчас такое странное чувство. Я никогда такого прежде не испытывал. Кажется, что вся моя жизнь, которая была до тебя, куда-то исчезла. А вдруг мы расстанемся, и я тебя больше никогда не увижу.
– Не знаю, я думаю, мы будем рядом.
– Ты выйдешь за меня замуж? – спросил он шёпотом.
– Вероятно, да, – в конце концов ответила Настя и улыбнулась.
– Мы могли бы уехать на Украину этой весной.
– Я не знаю…Это не так легко, как ты думаешь. Мне нужно время, и я должна всё обдумать. Работа, мама и сестра. Я не знаю, что мне делать.
– Если ты любишь меня, то должна приехать, всё остальное можно уладить.
Ей вдруг стало мучительно стыдно за свои страхи и сомнения, за то, что она так долго колебалась, принимая решение.
– Я люблю тебя и поеду за тобой, хоть на край света, когда улажу все свои дела.
Осторожно распустив её волосы, он погрузил в них руки.
– Ты самая красивая женщина в мире, и ты моя!
А потом они отдались друг другу с такой страстью и желанием, и потом ещё долго лежали, не выпуская друг друга из объятий.
Утром Настя нашла под ёлкой бархатную коробочку, в которой была шкатулка.
– Антон, спасибо за чудесный подарок.
– Я не знал, что тебе подарить.
– Какая красивая вещь, просто прелесть.
Антон уже примерял серый кашемировый свитер, который подарила ему Настя, и собирался идти в нём на репетицию.
Время пролетало незаметно, и подготовка к спектаклю продолжалась. Репетиции затягивались. Приходилось повторять мизансцены по несколько раз, пока режиссёр не был доволен достигнутым.
Вдохновлённый новой чудесной постановкой Антон вновь и вновь вживался в роль, и голос его звучал прекрасно. Премьера была назначена на начало марта. Перед премьерой Антон понял, что ему нужно отдохнуть и расслабиться, чтобы сберечь силы и энергию для спектакля. Он решил подышать воздухом.
На улице был ясный зимний день, и солнце ярко светило на голубом небе. Он смотрел на огромные сосульки, свешивающиеся с крыш домов и капающих на солнце, на белок, которые прыгали по соснам. Ветер сдувал снежинки с крыш домов, а вороны важно расхаживали по снегу, оставляя замысловатые следы.
Антону хотелось остановиться и никуда не спешить, просто вдыхать зимний воздух и наслаждаться ярким зимним солнцем. Он вернулся домой с чашкой горячего шоколада и почувствовал себя намного лучше. Теперь он был готов завершить то, над чем так усердно работал всё это время.
В день премьеры Антон приехал в театр задолго до начала спектакля. Работа кипела, декорации были готовы, и настроение у всех было приподнятое. Макс мотался по театру и давал последние указания. Все билеты были проданы, и в зале не было ни одного свободного места.
Антон вышел на сцену в костюме призрака и белой маске. Она не могла скрыть его красивое и мужественное лицо, наоборот, придавала таинственность и неповторимость его образу. Антон в роли Призрака был непревзойдённым актёром. Он властвовал на сцене, завораживал, покоряя сердца. Он так подлинно выразил страсть и отчаяние своего героя. Загадочный, гордый и могущественный он был таким достоверным и выразительным. Зрители были в восторге от фантастического диапазона его уникального голоса. Он сыграл Призрака по-новому, используя движения рук для выражения мыслей.
Макс стоял за кулисами рядом со Стивом и думал о том, как им повезло найти такого певца, которому подвластны рок-опера и классика. Это редкий дар артиста, который рождается один раз в сто лет.
Молли также прекрасно справилась с ролью Кристины. Она играла и пела замечательно. Её чистый и звонкий голос летел над залом, как будто им и правда управлял магический музыкант.
Их пара так хорошо совпала, и они великолепно звучали вместе. Настя наслаждалась их дуэтом.
Когда занавес опустился, зал разразился бурной овацией. Спектакль приняли на ура, а иначе и быть не могло. Антона и Молли вызывали три раза. После спектакля всю труппу пригласили на банкет.
Когда Антон вернулся в отель, Настя крепко спала. Он не собирался её будить, но она проснулась и сонно сказала:
– Антон, ты теперь настоящая звезда! Такой сумасшедший успех на Бродвее!
– Да, мне кажется, что неплохо получилось.
– По-моему, просто блестяще.
Он лёг рядом и привлёк Настю к себе.
– Ты самая моя яркая звёздочка.
– Я уже не представляю, как буду без тебя. Он посмотрел ей в глаза, нежно взял руку и поднёс к губам. Она прильнула к нему всем телом и все беды и заботы были забыты.
Утром он был молчаливее, чем обычно. Ничего не говоря, Антон долго лежал в постели, обнимая Настю, и она ощущала, как глубокое чувство к нему переполняет её существо. Ей хотелось, чтобы эти несколько дней, которые им осталось провести, длились вечно, пока время не иссякнет, однако часы как будто тикали громче с каждой минутой.
Антон уезжал домой через неделю, и поэтому они проводили все дни вдвоём.
В день отъезда с утра шёл дождь со снегом, и они поехали в аэропорт на такси. В машине они держались за руки, и Настя положила голову на его плечо.
Самолёт улетал в десять утра. У них оставался час времени, чтобы поесть. Они купили пиццу и кофе, но Антон почти ничего не ел.
– Ты бы поел немного.
– Не хочу, пойду, покурю.
– Антон! Не надо так нервничать, всё будет хорошо, вот увидишь!
– Я бы не нервничал, если бы ты летела сейчас со мной. Ведь ты даже не решила, когда мы снова увидимся.
Настя ничего не сказала, для неё всё было слишком сложно и требовало серьёзных размышлений. По её щекам бежали слёзы. Нагнувшись, он поцеловал её в губы и сказал:
– Я люблю тебя и буду ждать.
– Мне так жаль, что всё получилось так, а не иначе, но я должен вернуться.
Они обнялись и стояли так несколько минут, а потом он нехотя опустил руки.
– Я тоже тебя люблю, Антон!
– Прощай!
Расставание оказалось самым трудным делом в его жизни. Уже сидя в самолёте, у него возникла мысль вернуться к ней, но он не поддался этому искушению. Скоро самолёт оторвался от земли, и он закрыл глаза, пытаясь расслабиться и забыть на время обо всём, что так его тревожило и огорчало. Полёт казался бесконечным, но когда самолёт стал снижаться, Антон с радостью посмотрел в иллюминатор и понял, что он почти дома. Он хотел жить именно здесь.
Он уже мог различить проспекты и машины, бегущие по ним, купола церквей блестели на солнце. Он подумал о том, как хорошо вернуться домой, и он знал, что его здесь с нетерпением ждут. В толпе встречавших он увидел родителей. Мама заключила его в объятия, а отец обнял и сказал:
– Ты хорошо выглядишь, сынок.
– Слава Богу, вернулся.
Потом он увидел Пашку, и они обнялись.
– Я рад тебя видеть, очень рад, – сообщил Павел. – Ты даёшь мужик! Хотя бы написал за всё время.
– Прости, Паша. Я виноват, просто заработался. Я по тебе соскучился.
– Ты теперь мировая знаменитость.
– Да, ну.
– Не скромничай, Антон. Здесь столько говорят и пишут о твоём успехе в США. – Я даже боялся, что ты уже не вернёшься.
– Слава богу, вернулся.
Мама не отходила ни на шаг, и никак не могла решить, поправился он или похудел. Для неё это был самый главный показатель его благополучия.
Получив багаж, они сели в машину и поехали домой.
– Антон, я так хочу знать, как ты жил в Нью-Йорке, как выступал, с кем познакомился?
Мама засыпала его вопросами. Они все так тараторили, что он растерялся и сказал:
– Давайте завтра все соберёмся, и я вам всё расскажу.
– Конечно, подождём до завтра, ему нужно выспаться и отдохнуть, -сказал отец.
Когда они подъехали к дому, у него сжалось сердце. Он словно другими глазами увидел дощатый забор и дом из толстых брёвен. Антон вернулся из другого мира и почувствовал, как соскучился.
Он отворил калитку и зашёл в дом.
– Аида, солнышко моё, где ты?
Аида спряталась под столом и недоверчиво смотрела на Антона.
– Она тебя не узнала, отвыкла, – сказала мама.
А потом она кормила его борщом и варениками с картошкой. Антон вышел во двор покурить, странно, но спать не хотелось.
В воздухе пахло весной и водой. Сосульки на крыше плакали по прошедшей зиме, и солнце нисколько их не жалело. Он вошёл в дом и открыл крышку пианино. Слегка тронул клавиши и пробежал по ним несколькими лёгкими аккордами. Казалось, он о чём-то спрашивал не то у пианино, не то у себя. В его душе, как расколыхавшиеся волны поднимались чувства. Затем он начал сочинять всё, что теснилось в его воспоминаниях, пережитая разлука и боль. Всё это сплеталось и звучало сейчас. Тоска и грусть рождали новые неожиданные мелодии. Не успев подняться, мелодия вдруг падала, словно с высокой скалы, а потом, обретая силы, поднималась выше. Аккорды, наполненные то любовью и грустью, то воспоминаниями об успехе и любви. Антон выражал свои чувства в музыке. Только она сейчас была ему нужна.
