Редкий дар

– Не знаю, я думаю, мы будем рядом.

– Ты выйдешь за меня замуж? – спросил он шёпотом.

– Вероятно, да, – в конце концов ответила Настя и улыбнулась.

– Мы могли бы уехать на Украину этой весной.

– Я не знаю…Это не так легко, как ты думаешь. Мне нужно время, и я должна всё обдумать. Работа, мама и сестра. Я не знаю, что мне делать.

– Если ты любишь меня, то должна приехать, всё остальное можно уладить.

Ей вдруг стало мучительно стыдно за свои страхи и сомнения, за то, что она так долго колебалась, принимая решение.

– Я люблю тебя и поеду за тобой, хоть на край света, когда улажу все свои дела.

Осторожно распустив её волосы, он погрузил в них руки.

– Ты самая красивая женщина в мире, и ты моя!

А потом они отдались друг другу с такой страстью и желанием, и потом ещё долго лежали, не выпуская друг друга из объятий.

Утром Настя нашла под ёлкой бархатную коробочку, в которой была шкатулка.

– Антон, спасибо за чудесный подарок.

– Я не знал, что тебе подарить.

– Какая красивая вещь, просто прелесть.

Антон уже примерял серый кашемировый свитер, который подарила ему Настя, и собирался идти в нём на репетицию.

Время пролетало незаметно, и подготовка к спектаклю продолжалась. Репетиции затягивались. Приходилось повторять мизансцены по несколько раз, пока режиссёр не был доволен достигнутым.

Вдохновлённый новой чудесной постановкой Антон вновь и вновь вживался в роль, и голос его звучал прекрасно. Премьера была назначена на начало марта. Перед премьерой Антон понял, что ему нужно отдохнуть и расслабиться, чтобы сберечь силы и энергию для спектакля. Он решил подышать воздухом.

На улице был ясный зимний день, и солнце ярко светило на голубом небе. Он смотрел на огромные сосульки, свешивающиеся с крыш домов и капающих на солнце, на белок, которые прыгали по соснам. Ветер сдувал снежинки с крыш домов, а вороны важно расхаживали по снегу, оставляя замысловатые следы.

Антону хотелось остановиться и никуда не спешить, просто вдыхать зимний воздух и наслаждаться ярким зимним солнцем. Он вернулся домой с чашкой горячего шоколада и почувствовал себя намного лучше. Теперь он был готов завершить то, над чем так усердно работал всё это время.

В день премьеры Антон приехал в театр задолго до начала спектакля. Работа кипела, декорации были готовы, и настроение у всех было приподнятое. Макс мотался по театру и давал последние указания. Все билеты были проданы, и в зале не было ни одного свободного места.

Антон вышел на сцену в костюме призрака и белой маске. Она не могла скрыть его красивое и мужественное лицо, наоборот, придавала таинственность и неповторимость его образу. Антон в роли Призрака был непревзойдённым актёром. Он властвовал на сцене, завораживал, покоряя сердца. Он так подлинно выразил страсть и отчаяние своего героя. Загадочный, гордый и могущественный он был таким достоверным и выразительным. Зрители были в восторге от фантастического диапазона его уникального голоса. Он сыграл Призрака по-новому, используя движения рук для выражения мыслей.

Макс стоял за кулисами рядом со Стивом и думал о том, как им повезло найти такого певца, которому подвластны рок-опера и классика. Это редкий дар артиста, который рождается один раз в сто лет.

Молли также прекрасно справилась с ролью Кристины. Она играла и пела замечательно. Её чистый и звонкий голос летел над залом, как будто им и правда управлял магический музыкант.

Их пара так хорошо совпала, и они великолепно звучали вместе. Настя наслаждалась их дуэтом.

Когда занавес опустился, зал разразился бурной овацией. Спектакль приняли на ура, а иначе и быть не могло. Антона и Молли вызывали три раза. После спектакля всю труппу пригласили на банкет.

Когда Антон вернулся в отель, Настя крепко спала. Он не собирался её будить, но она проснулась и сонно сказала:

– Антон, ты теперь настоящая звезда! Такой сумасшедший успех на Бродвее!

– Да, мне кажется, что неплохо получилось.

– По-моему, просто блестяще.

Он лёг рядом и привлёк Настю к себе.

– Ты самая моя яркая звёздочка.

– Я уже не представляю, как буду без тебя. Он посмотрел ей в глаза, нежно взял руку и поднёс к губам. Она прильнула к нему всем телом и все беды и заботы были забыты.

Утром он был молчаливее, чем обычно. Ничего не говоря, Антон долго лежал в постели, обнимая Настю, и она ощущала, как глубокое чувство к нему переполняет её существо. Ей хотелось, чтобы эти несколько дней, которые им осталось провести, длились вечно, пока время не иссякнет, однако часы как будто тикали громче с каждой минутой.

Антон уезжал домой через неделю, и поэтому они проводили все дни вдвоём.

В день отъезда с утра шёл дождь со снегом, и они поехали в аэропорт на такси. В машине они держались за руки, и Настя положила голову на его плечо.

Самолёт улетал в десять утра. У них оставался час времени, чтобы поесть. Они купили пиццу и кофе, но Антон почти ничего не ел.

– Ты бы поел немного.

– Не хочу, пойду, покурю.

– Антон! Не надо так нервничать, всё будет хорошо, вот увидишь!

– Я бы не нервничал, если бы ты летела сейчас со мной. Ведь ты даже не решила, когда мы снова увидимся.

Настя ничего не сказала, для неё всё было слишком сложно и требовало серьёзных размышлений. По её щекам бежали слёзы. Нагнувшись, он поцеловал её в губы и сказал:

– Я люблю тебя и буду ждать.

– Мне так жаль, что всё получилось так, а не иначе, но я должен вернуться.

Они обнялись и стояли так несколько минут, а потом он нехотя опустил руки.

– Я тоже тебя люблю, Антон!

– Прощай!

Расставание оказалось самым трудным делом в его жизни. Уже сидя в самолёте, у него возникла мысль вернуться к ней, но он не поддался этому искушению. Скоро самолёт оторвался от земли, и он закрыл глаза, пытаясь расслабиться и забыть на время обо всём, что так его тревожило и огорчало. Полёт казался бесконечным, но когда самолёт стал снижаться, Антон с радостью посмотрел в иллюминатор и понял, что он почти дома. Он хотел жить именно здесь.

Он уже мог различить проспекты и машины, бегущие по ним, купола церквей блестели на солнце. Он подумал о том, как хорошо вернуться домой, и он знал, что его здесь с нетерпением ждут. В толпе встречавших он увидел родителей. Мама заключила его в объятия, а отец обнял и сказал:

– Ты хорошо выглядишь, сынок.