Пришедший из Безмолвия

Лайрэ однако была не склонна шутить.

– Выслушай меня, – настойчиво сказала она. – Ты ведь знаешь, что привиделось Вианне, когда я только родилась.

– Ну конечно же! – вспыхнул он. Я слышу это уже столько сколько себя помню…

Тогда послушай еще раз!

«Он явится тебе из Бездны и Безмолвия. Он придет – и ты узнаешь жизнь, которая невыразимо прекрасна, или смерть, которая беспощадной лавиною рухнет на мир…».

– Прости, – сказал Гаррос, – не знаю – кто уж там придет из Безмолвия – но по-моему глупо бояться пророчества – оно сбудется либо нет и тут ничего не поделаешь.

Кулон на ладони у Лайрэ пылал, словно капля огня. Она пристально вглядывалась в него, но видела лишь то, что и прежде. Священное пламя… Священный круг камней. Священную йиллайину. Тень Бездны где то рядом…

– Пусть будет так, – прошептала Лайрэ. Стиснув зубы, она опустилась на колени у огня и приложила ладонь к щеке незнакомца.

Ощущение удовольствия было таким острым, что Лайрэ вскрикнула и отдернула руку. Опомнившись, она вновь медленно потянулась к незнакомцу.

Гаррос невольно сделал движение, как бы желая оградить Лайрэ от новой боли. Потом овладел собой и стал наблюдать, сжав губы.

Когда рука Лайрэ прикоснулась к незнакомцу во второй раз, она ее не отдернула. Издав какой-то тихий звук, она придвинулась еще ближе к нему. Закрыв глаза, отрешившись от всего остального мира, она упивалась чистейшим наслаждением, подобного которому еще никогда не испытывала.

Ей показалось, будто она парит невесомо в облаке света, овеваемая добрым теплом, увлекаемая куда-то. А там, где кончалось облако золотистого сияния, темной тенью клубилось….

У Лайрэ вырвался негромкий крик.

Доблестный воин, свет и тьма, радость и боль, друг и смертельный враг… – прозвучал в ушах голос старой друидессы.

– Лайрэ.

Она медленно открыла глаза. По выражению лица Гарроса она поняла, что он окликает ее уже не первый раз. Темные глаза напряженно следили за ней. Его беспокойство за нее было ощутимым, и это согревало. Она заставила себя улыбнуться вопреки смятению, бушевавшему у нее внутри.

Она стольким обязана Гарросу и его семье. Они дали ей, эту усадьбу, землю, и поселил нескольких вилланов рядом – чтоб она не нуждалась в хлебе насущном… Он был её семьей. И вот сейчас она собирается обмануть доверие Гарроса ради какого-то чужака, который вполне может оказаться его врагом.

Прикоснувшись к незнакомцу, Лайрэ уже не могла допустить его смерти от руки Гарроса. По крайней мере, пока не будет уверена, что этот человек – тот, кого она боится.

Возможно, она не выдаст его даже и тогда.

Он может быть просто обычным бродягой-воином издалека, которого никто не знает.

Да! Просто незнакомец. Ведь в Седых Землях появлялись и другие воины из других мест. Она слушала их рассказы о том, какие им выпали испытания на Дальнем Юге. Этот человек может быть из их числа…

– Лайрэ?

– Оставь его здесь, – сказала она хриплым шепотом. – Он принадлежит мне.

Гаррос длинно, с облегчением выдохнул, как только понял, что хотя прикосновение к незнакомцу расстроило Лайрэ, но настоящей боли ей не причинило.

– Должно быть, боги услышали мои молитвы, – сказал Гаррос.

Лайрэ вопросительно посмотрела на него.

– Мне нужны искусные воины. Молот Орков – это лишь первая моя беда.

– Есть и другие – с тревогой спросила Лайрэ.

– Чуть севернее Зигианда видели морских разбойников. Да и родичи опять зашевелились.

– Вот и пошли их сражаться с проклятыми ульфхтангами. Или с орками…

– Они, скорее, объединятся с находниками и нелюдьми и нападут на мои владения, – невесело улыбнулся Гаррос.

Лайрэ заставила себя не смотреть на незнакомца. Если такие воины, как Андол Андол или Молот Орков, будут сражаться на стороне Гарроса, а не против него, это для Седых Земель вполне могло бы означать мир вместо затяжной войны.

Только вот желать, чтобы могущественный лорд или его ковисский вассал вступили в союз с подданным короля Артор-Симво, было все равно что думать, будто солнечный свет можно упрятать в сундук.

– Как зовут моего нового воина? – спросил Гаррос.

– Я спрошу его, когда он проснется, – ответила Лайрэ.

– Зачем он явился на Седые Земли?

– Это второе, о чем я его спрошу.

– Куда он держал путь?

– А это третье. Гаррос крякнул.

– Не много же ты узнала.

– Не много, – согласилась Лайрэ. Ведь он спит – и не простым сном.

– Он заколдован? – настороженно спросил Гаррос.

– Нет. Вернее не совсем…

Гаррос поднял брови, удивленный быстротой ее ответа.

– Ты совершенно в этом уверена? – сказал он.

– Я ни в чем не уверена…

Нахмурившись, Лайрэ стала вспоминать. Ощущение, перетекавшее к ней от чужака, сильно отличалось от того, что к ней когда-либо приходило через прикосновение. Но она не увидела никакого хаотического мелькания образов, которые должны были населять его мозг, за все те времена до того, как он оказался в Священном Круге, у подножия священной йиллайины. Не уловила яркого чувства цели, подобного вспышкам молнии во мраке. Не увидела никаких лиц, любимых или ненавистных. Этот человек как будто только что родился. Лишь слабые, ускользающие проблески света, которые отступали все дальше, как только она пыталась приблизиться.

– Я не чувствую ничего опасного или злого, что поселилось бы у него внутри, – сказала она наконец. – Словно прикасаюсь к младенцу.

– Младенец! – фыркнул Гаррос. – Да поразит меня безумием бог Мудрости, если это не самый большой младенец, которого я когда-либо видел!

Лайрэ убрала руку.