Женщина-загадка

– Моя очередь – информацией поделиться? – задала я риторический вопрос и, не дожидаясь ответа, начала повествование.

Я пересказала Петрову все, что поведала мне Алиса. Умолчала только о пропаже ее фотографии в ее любимой рамке. Почему? Интуиция подсказывала мне, что этот снимок в самодельной рамке сыграет не последнюю роль в раскрытии загадочного преступления. А вот Петрову об этом знать необязательно. Также не сообщила я ему и о своем знакомстве с журналисткой с пафосным именем Стелла и огородной фамилией Морковкина. Он не спросил – я не сказала. Сам виноват! Встречей нашей лейтенант, похоже, остался доволен, а я – еще больше. На этой мирной ноте мы и расстались.

Глава 3

Я уселась в свою машину и задумалась. Из слов лейтенанта Петрова, а вернее сказать, из его недомолвок, выходило, что Харькова Алиса жила и работала под вымышленным именем. Дело принимало совсем иной оборот! Судя по всему, ни ее квартирная хозяйка, ни кто-либо из сотрудников агентства об этом не знал. А вот директор агентства Лисицкий знать должен был! В процессе приема на работу Алисе никак не удалось бы это скрыть. Для установления личности погибшей существовали два пути. Можно было встретиться с ее квартирной хозяйкой и убедить женщину дать мне разрешение на осмотр комнаты, в которой проживала девушка. Возможно, мне удастся обнаружить там нечто важное, что проглядели оперативники. А заодно надо попытаться вытянуть полезную информацию из хозяйки. Ведь, как известно, люди гораздо охотнее выдают свои и чужие секреты незнакомому человеку, даже если он и является частным детективом, нежели сотрудникам правоохранительных органов. Так уж повелось в нашей жизни.

Другой путь: попытаться встретиться с Лисицким, надавить как следует и вынудить его рассказать правду об обстоятельствах, при которых Алиса была принята на службу в агентство. Кроме того, мне необходимо встретиться с их местным асом-программистом, пресловутым Сенечкой, и выяснить, чем конкретно успела поделиться с ним Алиса. Второй путь был более уязвимым. Маячить в агентстве, не привлекая к себе внимания, нет никакой возможности: в фирме действует пропускная система. Значит, застать директора врасплох не получится. Лисицкий не так прост, каким пытается выглядеть. Он может попросту послать меня подальше вместе со всеми моими угрозами. Зная, что у меня нет клиента, чьи интересы я должна была бы сейчас защищать, он может даже обратиться в органы. Так, мол, и так: некая надоедливая особа мешает мне и моим сотрудникам спокойно жить! В данный момент клиента у меня действительно не было. А попадать под пристальное внимание наших доблестных органов мне не очень-то хотелось.

Взвесив все «за» и «против», я выбрала первый путь дальнейших действий. И сразу возник вопрос: как узнать адрес квартиры, в которой проживала погибшая? Решив попытать счастья у лейтенанта Петрова, я достала телефон и принялась искать в сумочке аккуратную новенькую визитку, которой он предусмотрительно меня снабдил. Но неожиданно мой телефон вдруг зазвонил. Номер не определился, значит, абонент мне незнаком. Я нажала на кнопку приема вызова и поднесла трубку к уху.

– Татьяна Александровна, – услышала я уже известный мне мужской голос, – вас беспокоит Анатолий Лисицкий. Нам необходимо встретиться. И как можно быстрее!

Лисицкий явно был чем-то взволнован. Я возликовала. На ловца и зверь бежит! Но ответила я ему весьма прохладно:

– Если мне не изменяет память, во время нашей последней – и единственной – встречи вы однозначно выразили желание, прямо противоположное нынешнему! Чем я, за столь короткий срок, успела заслужить вашу благосклонность?

– Татьяна Александровна, – устало произнес Лисицкий, – не надо ерничать! Я сожалею о своей недавней грубости. Мне действительно очень нужна ваша помощь. Дело в том, что я подозреваю: смерть Алисы хотят свалить на меня. Меня такое положение вещей не устраивает. Я хочу нанять вас, чтобы вы расследовали это злополучное дело!

Последнюю фразу Лисицкий почти выкрикнул в трубку. Я всегда чувствовала момент, когда нужно остановиться и не подкалывать больше человека. Прежде всего, я – профессионал.

– Когда мне к вам подъехать? – это я спросила уже серьезным тоном.

– Как можно скорее. Можете приехать немедленно?

– Через двадцать минут буду на месте. Не забудьте выписать для меня пропуск.

Я отключила телефон.

* * *

О пропуске Лисицкий не забыл. Кроме того, он, по всей видимости, специально проинструктировал охранника на мой счет. Услышав мою фамилию, тот даже паспорт предъявить ему не потребовал. Я сочла это хорошим знаком.

Поднявшись на лифте на восьмой этаж, я прошла к кабинету Лисицкого. Постучав и услышав короткое: «Войдите!», я открыла дверь. Лисицкий сидел за столом в напряженной позе. Со времени последней нашей встречи внешний вид Лисицкого претерпел заметные изменения. Нет, конечно, волосы его не были всклокочены, по лицу его не текли ручьи слез, он не глушил водку на рабочем месте. Его костюм и прическа выглядели безупречны. Но взгляд! Взгляд его безошибочно выдал мне информацию о том, что директор агентства находится на грани нервного срыва. Из его глаз словно вымыло прежнюю властность, сознание собственной непогрешимости, неуязвимости, присущие взгляду каждого успешного человека. «В подобном состоянии тебе, дорогой, лучше не показываться потенциальным партнерам: в один миг лишишься всех заказов», – подумала я.

– Здравствуйте, Анатолий… – я выдержала паузу, ожидая, что Лисицкий подскажет мне свое отчество.

– Здравствуйте, Татьяна Александровна. Можете называть меня просто Анатолием, без отчества.

– Как вам будет угодно, – произнесла я, не предложив ему сделать то же самое, и замолчала. Предпочитаю, чтобы мои клиенты первыми начинали щекотливый разговор о найме меня в качестве частного детектива. Пусть инициатива исходит от Лисицкого.

По-своему расценив мое молчание, Лисицкий сказал:

– Татьяна Александровна, я отдаю себе отчет в том, что в прошлый ваш визит я вел себя… недостаточно корректно. Возможно, теперь вам не очень-то хочется иметь со мной дело. Но поймите и вы меня! Я впервые в жизни столкнулся с подобного рода ситуацией. Она выбила меня из привычной колеи. Теперь же все еще сильнее обострилось, и я вынужден просить вас о помощи. – Он помолчал, но, не дождавшись моего ответа, продолжил: – Поверьте, я достаточно состоятельный человек. Я могу себе позволить оплатить ваши услуги. Сколько бы вы ни потребовали.

Последние слова ввели меня в большой соблазн: воспользовавшись ситуацией, назвать Лисицкому завышенные расценки, вдвое большие моего обычного тарифа. Но профессиональные принципы быстро победили это искушение. В конце концов, нельзя сбрасывать со счетов и мой личный интерес в этом деле. А дело об убийстве Алисы зацепило меня не на шутку.

– Моя обычная такса – двести долларов за один день расследования, – начала я, – кроме того, я вовсе не собиралась отказывать вам в помощи. Прежде чем принимать решение – возьмусь ли я за ваше дело, – мне хотелось бы услышать больше о сути ваших проблем. Все детали можно будет обсудить позже.

Лисицкий вздохнул с явным облегчением:

– Спасибо! Большое спасибо – за то, что вы не отказали мне! Вы даже не представляете, какой груз упал с моей души.