Танец отважной валькирии

– Тебе уж точно помогу, красавица, – взгляд мужчины уперся в мою полуобнаженную грудь, а глазки заблестели. И, разумеется, он не увидел, как я пальцами достала из-за пояса два сюрикена, и не заметил, как неуловимым движением кисти, один за другим, метнула их в его сторону.

Звездочки не зря называют картами смерти. В первую очередь так принято говорить из-за самой популярной техники метания, которая напоминает раздачу карт. А ее я освоила на «отлично» и часто пользовалась, когда нужно бесшумно и быстро обезоружить или обезвредить противника. Сегодня раздача была явно не в пользу крепыша, обе звездочки вошли в его сонную артерию, одна чуть выше другой. Оба ранения были смертельными. Мужчина захрипел, отшатнулся назад и стал сползать по стенке на пол. Где и был подхвачен моими руками. Не могла же я, в самом деле, допустить, чтобы и этот тип с грохотом завалился в коридоре. Право, это было бы несколько подозрительно.

Кровь крепыша, пульсируя, хлестала из раны, стремительно заливала его тело и пол вокруг. Осторожно, чтобы не испачкать свой маскарадный костюм, я пристроила его сидеть в уголке. Отошла на шаг в сторону, убедилась в том, что на мне нет пятен крови. Придала лицу растерянное выражение и вошла в комнату.

После коридорчика комната показалась достаточно большой и слишком ярко освещенной. Импровизированные шторы из темной ткани кто-то сдвинул в сторону, и помещение было пронизано лучами солнца. Практически в центре комнаты располагался большой диван, а напротив него узкая тахта с невысокой спинкой. На стоявшем между ними низеньком столике было несколько бутылок водки и вина, минералка, тарелки с неприхотливой закуской и ваза с фруктами.

Моргая и щурясь, я сделала пару неуверенных шагов:

– Простите, тут есть кто-нибудь?

– Ты кто такая будешь? – при моем появлении мужчина, который вальяжно разлегся на диване, насторожился и приподнялся на локте. – сегодня я велел привезти Алину! Где она?

– Там, во дворе, – неопределенно махнула я рукой.

– А ты ее напарница, значит? Новенькая, говоришь? – колкие темные глаза настороженно меня разглядывали.

– Навроде того, – робко пролепетала я. автоматически мозг отметил, что передо мной находится стреляный и матерый волчище, которого не проведешь. Не отвлечешь наивно распахнутыми глазками или выпяченной грудью, но я упорно неслась вперед, на единожды оседланном коньке по кличке «Экспромт». – простите, но там Диме стало плохо. Он упал, вернее, мы оба упали, и он головой ударился. Другой мужчина пытался ему помочь или приподнять и сюда завести. Но у него что-то не выходит.

– Да слышал я возню какую-то. – мужчина прищурился и ненадолго замолчал. – а ты что же?

– Да толку от меня чуть. В этих туфлях сама еле на ногах держусь. А коридор узкий, я только мешаюсь.

– Сбегай вон, – он кивнул на столик, – водичкой парню в лицо побрызгай или что там в таких случаях делают.

– А вы не поможете? – тоненько пискнула я, ухвативши за горлышко бутылку минералки.

– Погожу пока, – мужчина слегка растянул губы, но улыбкой это мог назвать лишь слабоумный. Это скорее походило на хищный оскал и придало мужчине дополнительного сходства со свирепым зверем.

– Что-то они там притихли, – добавил он, испытывающе глядя в мое лицо, – совсем ничего не слышно, просто ни шороха, ни звука.

– Так, может, наоборот, – высказала я предположение, – во двор вышли? На свежий воздух?

– А я думаю, что все не так уж просто! Да и ты вовсе не проста, деточка! Ходите тут, все высматриваете да вынюхиваете, да по углам шныряете! Сначала Алина эта, теперь вот ты! – говоря так, мужчина неожиданно перешел на крик и резко поднялся со своего места. В руке, которую он до этого момента прятал в диванных подушках, блеснуло лезвие кинжала. Короткой, обоюдоострой, видимо, самодельной финки. – Парни меня успокаивали, – продолжил он тихо, но зло, – говорили, будто я все выдумываю. Всех накручиваю и зря подозреваю. Но я всегда чувствую угрозу, исходящую от людей. И от тебя ее чувствую! Поэтому я тебя сейчас буду резать, деточка!

Я растерянно моргнула, тоненько взвизгнула, испуганно попятилась к двери в коридор и разжала пальцы. Разумеется, бутылка выскользнула, с грохотом упала на дощатый пол, но почему-то не разбилась, а, стукнувшись дном об пол, зашаталась и завалилась на бок. Мы с мужчиной синхронно посмотрели на бутылку, а потом подняли глаза и уставились друг на друга.

– Пожалуйста, не надо, – прошептала я, трогательно прижимая к груди ладошку. Разумеется, ладонью я прикрывала парочку сюрикенов, которые успела достать из потайного кармана, пока отвлекала внимание противника с помощью бутылки.

– Так все говорят: «Пожалуйста, не надо», «пожалейте», «я так молода», «вы же обещали!», – хихикнул мужчина, брызжа слюной, – но этого не избежать, детка!

– Кто это «все»? – практично уточнила я.

Вместо ответа он ухмыльнулся и очертил кистью, в которой зажимал финку, нечеткий полукруг в воздухе. Словно пытался показать нечто неопределенное или мысленно уже разрезал чью-то плоть.

– И много их было?

– Кого?

– Тех деточек, которых вы обещали не убивать! И вернуть родителям невредимыми!

Сначала мой противник радостно-протяжно «гыкнул» и захихикал, прищурив глазки, довольный в предвкушении любимой забавы. И было решительно двинулся ко мне. Но неожиданно замер, на застывшем лице отразились работа мысли и осознание только что услышанных слов.

– Именно! – злорадным тоном подтвердила его догадку. – я знаю, кто все вы и чем занимаетесь! А также знаю, где вы прячете девочку!

– Наш папочка оказался экономным? – то ли спрашивал, то ли утверждал он. – значит, решил не платить? И за дверью меня ждет группа захвата? Вот почему парней не слышно! Повязали, значит? А тебя они отправили меня отвлекать и выманивать, значит? Здорово придумано! Нет, правда! Но я живым не дамся! И ты не думай, детка, не надейся зря, порешить тебя я всегда успею! Правда, придется быстро. Не поиграть с тобой! – с явным сожалением он сокрушенно покачал головой. – но что ж, так, значит, надо. Мне же еще с бизнесменовой доченькой нужно разобраться. Дочь экономного папы тоже умрет быстро – зато я все успею! Обязательно успею!

– А тебе бы хотелось зарезать ее медленно, не торопясь и смакуя удовольствие? – внимательно вглядываясь в его лицо, негромко протянула я.

– Зарезать хотелось бы, – словно эхо повторил он и сглотнул слюну, – это ты меня так отвлекаешь? Чтобы снайпер успел прицелиться? Он не рискнет, тебя побоится зацепить. Сейчас ты тоже на линии огня, деточка!

Я терпеливо ждала, когда мужчина выговорится. Вдруг сболтнет что-то важное и для меня полезное. А тем временем медленно двигалась вдоль стены, чтобы обеспечить себе более удобный угол для броска. Наконец он замолчал, сжал тонкие губы в нитку и решительно двинулся в мою сторону, занеся повыше руку с ножом. На секунду я наклонилась, сбрасывая туфли, а когда выпрямилась, метнула звездочку в кисть мужчины. Он горько вскрикнул, выронил финку, другой рукой ухватился за звездочку и выдернул из раны. Что, между прочим, обычно бывает большой ошибкой, ведь на кисти много вен и артерий. И теперь кровь станет беспрепятственно хлестать из глубокого, неперевязанного пореза.

Противник пригнулся и прошипел что-то непечатное, в ответ я бросила вторую звездочку, целясь в шею. Но он был готов к этому и попытался увернуться. В шею я все-таки попала, но не задела ни одной важной артерии. Противник взвыл, ухватился раненой рукой за шею в попытке оценить повреждения. Но вынимать звездочку не рискнул. И одновременно швырнул в меня моим же метательным снарядом. Зажимая звездочку двумя пальцами, сильным броском сверху вниз. Но я тоже была готова к такому повороту. Противник выдал себя с головой, тот факт, что он держит сюрикен не впервые, сразу бросался в глаза.

Я сделала кувырок вбок, звездочка пролетела мимо и врезалась в стену. Откатившись под прикрытие тахты, я извлекла очередной сюрикен и запустила в противника. Он тоже увернулся. Время сейчас играло против меня. Я помнила про наблюдателя, сидящего на чердаке. Конечно, в этот момент он не мог нас видеть. Но возня, которую мы затеяли с теперешним противником, грозила затянуться и произвести немало шума. Значит, срочно нужно ускориться и вывести его из строя любым доступным способом.

Тем временем он замер и опустил вниз глаза, высматривая что-то на полу. Не любит оставаться безоружным – мелькнула у меня догадка. Найти финку у мужчины не вышло. Он затравленно оглянулся и двинулся по кругу, намереваясь дойти до того места, где раньше стояла я, и вытащить сюрикен, застрявший в стене. Я сделала для себя заметку, что противник скоро вооружится, и тоже осторожно двинулась по кругу. И буквально через минуту оказалась примерно на том месте, где недавно стоял он. Если бы у нас был сейчас сторонний наблюдатель, наверное, он мог бы решить, что мы танцуем странный и причудливый танец. Не сводим друг с друга настороженных глаз, плавно и почти синхронно двигаемся по одной окружности.

Я лихорадочно размышляла в попытке выработать план действий. На этот раз мне попался тренированный противник, по крайней мере он достаточно хорошо владеет техниками броска и уклонения от метательного оружия. Конечно, он сейчас активно теряет кровь, а с ней и силы. Можно было просто отрезать его от входа и метать сюрикены, пока не истощится запас, а мужчина не вымотается окончательно. А потом взять его, как говорит Генка, «тепленьким» или просто обезвредить. Но в таком случае он может подать сигнал сообщнику на чердаке, когда почувствует, что силы на исходе. У противника, который находится выше, и так тактическое превосходство, а в нашем случае еще масса подручных средств, чтобы окопаться надолго. И как его потом мне выкуривать прикажете? Но это потом. Проблемы нужно решать по мере поступления.

Мои мысли снова вернулись к мужчине, который в этот момент «сражался» с застрявшей звездочкой. Снаряд засел глубоко, а ослабевающие пальцы были скользкие от крови. И вообще, он до сих пор так и не позвал на помощь, но лишь по одной причине. Сначала посчитал полуголую девицу легкой добычей. Да и сейчас, вероятно, полагает, что все еще может со мной справиться. Но тянуть с атакой нельзя. Его мужская гордыня мне сейчас на руку, но он может решить поступиться ею буквально в любой момент.

Взгляд неожиданно наткнулся на брошенную на полу финку. Она закатилась под резную ножку журнального столика, и под тем углом была совершенно не видна мужчине. Решение пришло мгновенно. Я быстро наклонилась, подняла оружие, сделала по полу два резких кульбита, откатываясь в сторону. Он среагировал на шум, прервал свое занятие и оглянулся.

– Где ты? Прячешься, девонька?

Замечательно, он меня потерял – поняла я. Под прикрытием дивана я еще переместилась и сейчас была всего в паре метров от противника, если по прямой. Он издал нечленораздельный звук, похожий на недовольный рык, и вернулся к прерванному занятию. Этого мне было достаточно. В два больших мягких прыжка я оказалась рядом с мужчиной. Он стоял ко мне вполоборота и как раз в этот миг снова стал разворачиваться, чтобы бросить очередной взгляд на «странную девицу». Но не успел. Я обрушилась на него всем телом, впечатывая в стену лицом. И втыкая нож в спину одним резким движением. Кинжал был коротким, поэтому мне пришлось метить предельно точно в один из жизненно важных органов. Я ударила под правое нижнее ребро, заводя лезвие вверх. Мужчина захрипел, закатил глаза и стал сползать по стенке на пол. Из уголка его рта показалась темная струйка крови. Я спокойно приложила два пальца к неповрежденной части его шеи и нащупала тоненькую ниточку пульса. Через пару минут все было кончено.

Мне казалось, что с того момента, как мы все дружно вошли в калитку, прошло довольно много времени. Но я понимала, что такую шутку может играть мое собственное сознание, потому что во время схватки мозг под воздействием адреналина может работать с удвоенной, а то и с утроенной скоростью. Тогда и десять минут могут показаться вечностью. Но сколько времени прошло на самом деле, я не знала. И опасалась, что тяну слишком долго.

Не надевая туфель, я бесшумной тенью выскользнула на улицу и так же тихо пробежалась вдоль стены до поворота. Потом свернула еще раз, добралась до тыльной части здания. И остановилась возле приставной деревянной лестницы, ведущей к дверце на чердак. Сейчас она была прикрыта, а может быть, и закрыта изнутри на крючок или щеколду. Интересно, сколько шума мы произвели внутри дома в совокупности? – прикидывала я, осторожно поднимаясь по ступенькам. – и на что конкретно это могло быть похоже со стороны?

Будучи на самой верхней ступеньке, я осторожно потянула дверцу. Закрыто. Вот зараза! – тихо пробормотала я, спустилась на ступеньку ниже и постучалась в дверь.

– Чего вам? – раздался настороженный голос молодого человека изнутри.

– Ой, простите, пожалуйста, но не могли бы вы спуститься? – тоненьким голоском потерявшейся девочки прокричала я. И после паузы добавила: – Это Женя. Меня прислал Дима за помощью. Все было нормально вроде, после того как мы с Натальей приехали. А потом мужчины передрались между собой. Честно говоря, я не поняла толком, из-за чего возник сам конфликт, но Дима говорит, что ему одному никак не справиться.

– Вот вечно все не слава богу, – пробурчал он и щелкнул щеколдой. – чего случилось-то там, красивая? – говоря так, высокий мужчина, около тридцати лет, распахнул дверь.

Я чуть согнула ноги в коленях и втянула голову в плечи.

– Да не боись, не зацепит. – успокоил он. – так чего там?

– Не знаю, – пожала я плечами, – не поняла. Вроде из-за какой-то девушки конфликт. Может, к зазнобе какой ревнуют оба?

Молодой человек хмыкнул, потом нахмурился. На его лице отразилась напряженная работа мысли.