Вояж с восточным ароматом

– Я тебе сейчас башку сверну так, что ты у меня до конца жизни дергать ей будешь, со всеми деревьями здороваться, сволочь! – орал он.

Я рывком открыла дверь соседнего номера.

– Да что здесь происходит, черт возьми?

Посреди номера стоял растерянный коммерческий директор, а тренер Стаканыч ползал на карачках по номеру.

– Совсем уже! Черт знает что, а не футбольный клуб! – возмущался Челидзе.

– Ты меня толкнул, да? – ползая, угрожающе шипел Стаканыч. – А я вот тебя знаешь как толкну. Ты не знаешь еще!

– Вы его толкнули? – спросила я у Челидзе.

– Ну да, он мне не давал уйти, рубашку вот мне порвал! Оцарапал лицо. Безобразно просто!

В этот момент Стаканыч поднялся и, пошатываясь, замахнулся на Челидзе. Тот ахнул и отпрянул в сторону. А я отработанным движением перехватила руку Стаканыча, и пьяница застыл с перекошенным лицом и рукой, отведенной назад. Выглядел тренер примерно как цыпленок-гриль.

– Стоп, стоп, стоп! – успокаивала я Стаканыча.

По виду Челидзе было заметно, что он находится в состоянии крайнего возбуждения и слегка испугался. А Стаканыч, несмотря на свое комичное положение, злорадно поинтересовался:

– Что, передристал?

Тем временем Андрей уже сбегал за врачом Поповым, и он присоединился к нам. Похоже, для него происходящее было меньшей неожиданностью, чем для Челидзе.

– Клади его спать, Машуня, – махнул он рукой. – Давай, Николай Иваныч, отдохнуть тебе надо.

Тренер внезапно закивал головой в знак согласия. Появление врача Попова оказало на него магическое действие – Стаканыч стал кротким, как заяц. Он позволил уложить себя на кровать и неопределенно замахал руками. Все расценили это как «мол, идите и не мешайте отдыхать».

– Просто черт знает что такое! – крайне раздраженно проговорил Челидзе и, покрутив головой, вышел из номера. – А я, интересно, где спать буду?

– Пойдете в его номер, – пожал плечами Попов. – Давайте я вас провожу. Ключи сейчас возьмем у него из кармана, и все дела.

Челидзе остановился, потом зачем-то оглянулся по сторонам и вдруг махнул рукой. Не сказав ни слова, он быстро двинулся к лестнице.

– В бар пошел, – констатировал Попов. – Стресс снять. Ну, и правильно…

Врач снова зашел в номер, где вдоволь набуянившийся тренер уже валялся, прямо в спортивном костюме и кроссовках, на кровати.

– Стаканыч – он такой, – покачал головой Попов, глядя на захрапевшего тренера. – И бутсой может засвистеть в игрока в раздевалке, и президента клуба на три буквы послать. А что сделаешь – стрессы, – развел он руками. – Футбол – штука такая. Здесь на нервах все. Особенно у тренера.

– Не клуб, а черт знает что такое! – донесся до меня снова возглас Челидзе, который уже спускался по лестнице вниз.

«И не говорите, Олег Амвросиевич», – подумала я.

Челидзе, качая головой и проверяя, насколько серьезны его повреждения на лице, дейстительно направился прямиком в бар – снимать стресс. Я, разумеется, вскоре проследовала за ним, Олегом Амвросиевичем. Коммерческий директор заказал себе вина и устроился в укромном уголке. В одиночестве он находился недолго – вскоре к нему подошли кинооператор Косинцев и приятели-журналисты, а еще через некоторое время все четверо переместились в номер Косинцева. Мне оставалось только пойти к себе в номер. Время приближалось к девяти, и я, как это и было обговорено, позвонила Савельеву. Я рассказала ему все – и о встрече с таинственным незнакомцем на «БМВ», и о разговоре с неким Георгием, и стычке с пьяным тренером, и о начавшейся пьянке в номере Сергея Косинцева. Алексей Алексеевич выслушал меня и сказал:

– Ну, относительно тренера – это я разберусь. А вот что он делает с Косинцевым и этими журналюгами?

Вопрос остался без ответа, поскольку у меня были только предположения.

– Наверное, снимает стресс, – предположила я.

Савельев, помедлив, проговорил:

– Ну, и ладно. Пускай пьет. Ничего страшного. Кто такой Георгий, правда, непонятно. А вот с «БМВ», думаю, мне ясно. Говоришь, желто-зеленая эмблема на машине?

– Да, – подтвердила я.

– Спасибо, Женя. Это пермский клуб «Восход». А человек этот скорее всего Козлов. Больше он с ним не встречался?

– Нет.

– Не спускай со своего клиента завтра глаз. Постарайся по максимуму узнать все, что произойдет на этой встрече.

– Но, Алексей Алексеевич, – запротестовала я. – Ведь я не детектив.

– А я тебе заплачу, – не растерялся Савельев. – Постарайся, это очень важно. А сейчас можешь ложиться спать. Пускай пьет с журналистами, пускай. Это даже хорошо.

Чем это было хорошо, я так и не поняла, но это было и неважно.

Глава 3

В эту ночь мне, признаться, не спалось, несмотря на то что от Савельева поступило указание ни о чем не беспокоиться и слежку за Челидзе на сегодня оставить. Я лежала в постели, пыталась смотреть телевизор, но по всем каналам шла какая-то дребедень, вникать в смысл которой мне даже не хотелось.

Я думала о своем разговоре с Савельевым и вообще перебирала в голове все события сегодняшнего дня. И зачем я только согласилась следить за этим Челидзе? Эта идея с самого начала показалась мне не совсем, мягко говоря, удачной. Ну что я могу узнать о делах Олега Амвросиевича? Если у него и есть какие-то тайны, он же не станет обсуждать их при всех! А если следить по полной программе, то нужно использовать специальные технические средства, ставить их в номер и машину Челидзе. А мне самой не шифроваться под Машу Королеву, а вообще вести себя, как человеку, не имеющему никакого отношения к команде, дабы не привлекать к себе внимания Олега Амвросиевича…

Я было уже начала дремать, когда из коридора послышались какие-то громкие голоса, а затем пронзительный женский визг.

«Что еще такое?» – недовольно подумала я.

Шум доносился со стороны номера, в котором засела троица приятелей-журналистов вместе с Челидзе.

«Откуда там женщины-то взялись?» – подумала я и выглянула в коридор.

Возле номера Косинцева истошно визжала какая-то рыжеволосая девица лет двадцати с небольшим.

– Убили!

Я моментально кинулась за девицей и, догнав ее у самого лифта, ухватила за волосы и, развернув к себе, хорошенько встряхнула.

– Кого убили? – спросила я ее.

Девица пыталась вырваться и лишь показала пальцем в сторону номера, в котором «зависали» Челидзе со товарищи.

– А ты кто? – продолжала я допрос.

На этот вопрос девица отвечать не стала, она все так же отчаянно вырывалась, визжала и даже сумела своими длинными ногтями расцарапать мне щеку. Ну уж этого я терпеть не стала, а молча врезала ей под дых. Девица охнула и согнулась.