Выйти замуж с риском для жизни

Наконец жалобы закончились, и Мария Петровна заговорила о деньгах. Как я и предвидела, мой гонорар был не очень велик. Но выбирать было не из чего, и я согласилась. Нужно было бы спросить у Ильницкой, не за мой ли счет она устроила вчера шикарный ужин на троих? Хотя какое мне до этого дело?

– Мама, с кем ты так долго разговариваешь? – В гостиную в ночной сорочке вошла очаровательная девушка, почти ребенок. Она морщила лобик и протирала глаза кулачком. – Ты меня разбудила, – посетовало чудо.

– Женя, знакомься, это – Лика, – Мария Петровна привлекла к себе дочь и поцеловала ее в щеку. – А это Женя, твой телохранитель, – сказала она, кивнув в мою сторону.

Лика скользнула по мне взглядом и снова принялась тереть глаза.

– Иди, умойся, – велела ей мать, – потом накинь пеньюар и приходи к нам, поговорим.

Девушка ушла куда-то вглубь квартиры.

– Вот она, современная молодежь. Им бы в Интернете сидеть до утра, а до реальной жизни им нет дела. – Ильницкая ждала от меня сочувствия, но я не оправдала ее надежды, сказав, что тоже люблю зависнуть в Сети.

Мария Петровна поджала губы, но ничего на это не ответила. Она встала с кресла со словами:

– Пойду посмотрю, что там делает Лика, – и тоже ушла.

Я осталась одна в огромной гостиной и от нечего делать стала рассматривать обстановку. Вся мебель была выдержана в одном стиле, и даже люстра вписывалась в интерьер, как будто для него и была создана. В углу был декоративный камин с электрическими дровами. Рядом с камином стояло кресло-качалка, с которого свисал клетчатый плед. Перед окном прямо на полу расположились кадки с пальмами. Пальм было две: одна с перистыми листьями, другая с листьями, напоминавшими сервировочные ложки. Напротив дивана прямо на стене висел огромный телевизор. Пульт от него лежал на журнальном столике, рядом с креслом, в которое меня усадили. В общем, гостиная была обставлена дорого и современно, но производила впечатление нежилого помещения. На всем лежал отпечаток какой-то казенности, как в офисе банка. Впечатление дополняла стопка журналов. Я взяла один и от скуки стала его листать. Это было специздание по аппаратной косметологии. Я ничего не понимала в этом вопросе, поэтому ограничилась рассматриванием картинок. За этим занятием меня и застала вернувшаяся Ильницкая.

– Что, интересуешься косметологией? – спросила она, кивнув в сторону журналов.

– Занятно, – больше я ничего не могла сказать.

– Сейчас выйдет Лика, и вы с ней поговорите.

– О чем? – поинтересовалась я.

– О будущей поездке, об остановках в пути. В Расловку путь неблизкий.

– Три часа на машине, – сказала я, – только непонятно, на какой машине мы поедем. – Мне не хотелось испытывать свой «фольк» на грунтовой дороге.

– Если можно, Женя, то на твоей, я оплачу аренду. А то наш «Вольво» последнее время что-то капризничает.

Так. Примем водителя с личным транспортом. Примерно этого я и ожидала. Какие еще сюрпризы у меня впереди?

– Мы поедем сегодня?

– Обязательно. Иначе девочки не успеют поговорить друг с другом. Они очень редко видятся, и это не их вина, – Мария Петровна промокнула глаз платочком.

– К какому часу Лика будет готова? – Мне пришло в голову, что я вчера не все узнала у Кати. Нужно будет съездить к ней и расспросить все подробнее об этой семейке.

– Так. В два часа нас ждет парикмахер, потом нужно будет сложить вещи. В общем, Женя, я тебя жду к восемнадцати часам. Тогда в девять вечера вы уже будете на месте.

Ильницкая точно рассчитала время прибытия. А как насчет задержек в пути? Если Лика, к примеру, захочет в кустики? Или нас остановят на КП? Я ведь с оружием, и не все полицейские области являются моими знакомыми.

– Раньше никак не получится?

– Ну, если только на полчасика, – улыбнулась Мария Петровна. – Ладно, приезжай в половине шестого. К этому времени, я думаю, мы управимся.

Я поняла, что разговор закончен, и встала с кресла. Ильницкая пошла проводить меня до дверей.

– Я сейчас позвоню консьержке и предупрежу ее, что ты приедешь вечером.

Я поблагодарила Марию Петровну за заботу и покинула ее не слишком гостеприимный дом.

Когда я снова села за руль своего «фолька», то вздохнула с облегчением. Общение с Ильницкой сложно было назвать приятным, и под конец у меня испортилось настроение. Теперь все было в порядке. Но мне необходимо услышать объективное мнение о Никитине. Катя знает эту пару и, как я полагаю, давно. Нужно позвонить ей и выяснить, что на самом деле представляет собой Александр Александрович.

Я взяла телефон и набрала Катин номер.

– Алло, – услышала я в трубке после первого же гудка. Значит, Катя была на работе. Я, как могла, объяснила ей свои опасения и выразила надежду на помощь.

– Приезжай, расскажу, – ответила она, – только это все без передачи. Не дай бог Ильницкая узнает.

Я дала слово молчать как рыба и, получив согласие на встречу, поехала в «Олимпию», где мой психолог арендовала свой кабинет.

* * *

Катя сидела одна, обложенная какими-то бумагами.

– Вот, пишу отчет, – пожаловалась она, – в наше время врачам некогда заниматься больными. Все бумажки, бумажки. От них с ума можно сойти.

И это говорит мне психолог, которая должна избавлять людей от проблем с головой? Интересно, что думают на этот предмет психиатры? Я посочувствовала Кате, но помочь ничем не могла. Пришлось подождать, когда она закончит. Наконец она отодвинула бумаги на край стола и обратилась ко мне:

– Женя, я уже предупредила тебя и предупреждаю еще раз: ни одного слова. Никому. Если Ильницкая узнает, она сживет меня со свету.

– Катя, ты меня знаешь. Я не распространяю сплетни.

– Сплетни? Это не сплетни, а вполне реальные вещи. В общем, слушай, но если что, то я сразу откажусь от своих слов. Мария Петровна в прошлом была, – Катя запнулась, подыскивая слова.

– Ну, говори как есть.

– Была девушкой, так сказать, легкого поведения.

– Понятно. А как Никитин на ней женился?

– Встретил ее в ресторане, влюбился, долго мучился, пока отучил ее от «красивой жизни», потом отвел в ЗАГС.

– От красивой жизни Ильницкая до сих пор не отвыкла. – Для меня откровения Кати были подтверждением моих догадок.

– Она стала изысканнее, – это утверждение прозвучало не очень уверенно. Моя собеседница имела свое мнение, которое до поры не высказывала. Может, сомневалась в своей правоте, а может, не хотела посвящать в это меня.

– Я бы так не сказала, – заметила я, – вчера в ресторане она вела себя очень раскованно.

– Вчера не считается. – Катя покраснела. Ей было стыдно, что она слегка перебрала со спиртным.

– Когда эта парочка обратилась к тебе за помощью? – Я постаралась перевести разговор в другое русло.

– Два года назад. Тогда у них начались настоящие проблемы.