Оплаченные фантазии

– То есть все пациенты были довольны результатами пластических операций, никогда не возникало никаких осложнений?

– О чем вы говорите! – всплеснула руками Старыгина. – Конечно, осложнений не было. Вы должны знать, что пластические операции подразумевают манипуляции лишь с поверхностными тканями и никоим образом не затрагивают области, граничащие с жизненно важными органами и центрами.

Вроде бы заявление Старыгиной казалось вполне компетентным, но я-то знала, что на деле осложнения случаются. Ольга Владимирцева была тому живым примером.

– Знаете, я где-то читала, что у одного известного певца при подтяжке век была повреждена мышца глаза, и веко перестало опускаться…

– А вы поменьше читайте желтую прессу, – тут же посоветовала мне ассистентка Жупанова. – Там еще и не такое напишут! К тому же вы ведь лично блефаропластикой не интересуетесь? У вас носик проблемный, так?

– Так, я интересуюсь ринопластикой, поэтому хотела бы знать, не повлияет ли она на дыхание.

– Если вы будете соблюдать после операции наши инструкции, то все будет нормально.

– Ой, а что это за инструкции?

– Успокойтесь, пожалуйста, ничего сверхъестественного от вас не потребуется. Правила реабилитации после ринопластики весьма просты. Самое главное – не носить очки в тяжелой оправе. А также не рекомендуется первые две недели принимать ванны, заниматься спортом и употреблять спиртные напитки, дабы не провоцировать длительные отеки.

– Понятно, – пролепетала я, собираясь закончить наше общение.

Но Старыгина не хотела меня отпускать, не заручившись согласием.

– Я вижу, вас что-то по-прежнему настораживает? Ничего, сейчас я покажу вам книгу отзывов. Сколько там слов благодарности в адрес клиники! К сожалению, не могу показать фотографии бывших пациентов, ведь наши услуги, как вы могли догадаться по названию клиники, носят приватный характер. Ну, так принести книгу с благодарностями?

– Спасибо, но меня скорее не книга отзывов интересует, а договор, в котором все-все оговорено. Хотелось бы взглянуть на типовой проект… Это возможно?

– Конечно. – Докторша принялась усердно рыться в ящиках своего стола, но ничего не нашла. – К сожалению, у меня все бланки закончились.

– Может, у кого-то другого есть? – не унималась я.

– Да-да, конечно, я сейчас спрошу на ресепшене. – Валентина Ивановна вышла из кабинета, но вернулась довольно быстро и с пустыми руками. – Знаете, оказывается, у нас проблема с принтером. В нем чернила закончились. Минуту назад поехали за новым картриджем.

– Жаль.

– Вот вы в следующий раз придете и почитаете договор. Мы сделаем серию фотоснимков и составим план операции. Итак, что вы решили? Когда ложимся на операцию? – осведомилась ассистентка, словно все целиком и полностью зависело только от моего желания и кошелька.

– Подождите, но вы даже не поинтересовались состоянием моего здоровья! Вдруг мне вообще противопоказаны такие операции? Может, у меня давление скачет и до гипертонии – два шага?

– Да, эта болезнь сегодня помолодела. Вы давление периодически измеряете? – заботливо осведомилась Старыгина.

– Нет. Но иногда, знаете ли, голову как обручем сжимает.

– Ну, головная боль – это не так страшно. Она бывает и при нормальном давлении. А другие жалобы на здоровье у вас имеются?

– Разве только моих слов достаточно?

– Ну конечно же, нет. Все наши пациенты предварительно проходят обследование в стенах нашей клиники. У нас очень хорошая диагностическая аппаратура и высококлассные врачи-диагносты. Случается, что пластическая операция несколько откладывается. Разумеется, в период обострения хронических заболеваний от пластики придется отказаться, но вот в период стойкой ремиссии можно снова вернуться к этому вопросу. Итак, у вас имеются какие-то хронические заболевания, например, сахарный диабет? – запоздало поинтересовалась Валентина Ивановна.

– Диабета нет, а вот насчет других заболеваний я как-то не уверена…

– А в детстве вы состояли на учете у какого-нибудь узкого специалиста?

– Нет, но вдруг со временем я что-то и нажила? Экология неблагоприятная, стрессы на каждом шагу поджидают…

– Стало быть, кроме периодических головных болей, других ярко выраженных болезненных симптомов у вас нет? – уточнила Старыгина, и я неуверенно пожала плечами. – Если бы были, вы бы о них вспомнили. А раз их нет, то это обнадеживает.

– Наверное.

Ассистентка пластического хирурга посмотрела на часы. Кажется, отведенные мне полчаса уже прошли, но я пока не согласилась на операцию.

– Не понимаю, что вас так настораживает. Может, вы боли боитесь? Совершенно напрасно! Уровень современной анестезиологии таков, что обеспечивается абсолютное, полное обезболивание. У нас замечательные анестезиологи! Госпитализация в вашем случае не превысит трех дней. А к работе вы сможете вернуться уже через две недели. Никаких видимых разрезов в вашем случае не будет, – увещевала меня Валентина Ивановна. – Мы сделаем разрезы внутри ноздрей, и со временем швы совсем рассосутся. Я могу сама вас прооперировать, но если вы настаиваете, то операцию проведет сам Жупанов.

– Знаете, на меня столько информации сразу навалилось… Мне надо хорошенько обо всем подумать, все взвесить.

– Да-да, конечно, думайте, взвешивайте, берите, если надо, кредит в банке и приходите. Мы вас будем ждать.

С точки зрения Старыгиной, моя внешность однозначно требовала корректировки, и весь персонал клиники «Приват-мед» был готов сделать из меня соблазнительную красавицу. Только деньги плати.

Покидая кабинет ассистентки пластического хирурга, я была обескуражена. Неужели природа на самом деле как-то схалтурила с моим лицом? Мельком я взглянула на себя в большое зеркало, висевшее на стене. Чушь! Я далеко не уродка, просто здесь делают бизнес на доверчивых и легковерных женщинах, имеющих комплексы по поводу своей внешности. Конечно, Ольге на самом деле требовалась операция по удалению шрама на лице, и ей бы стоило на этом остановиться. Но она не смогла противостоять увещеваниям Старыгиной. Это действительно нелегко, теперь я в этом самолично убедилась. Еще у меня сложилось впечатление, что в «Приват-меде» руками и ногами хватаются за каждого пришедшего на прием, навешивают ему – ей – дополнительные эстетические проблемы, которые храбро берутся решить, но мало думают о здоровье будущих пациентов. Ну еще бы, типовой договор составлен таким образом, что никаких претензий к эскулапам потом не предъявишь! Потому-то Валентина Ивановна и не показала мне эту бумажку. Наверняка договор подсовывают на подпись в самый последний момент, да еще и отвлекают клиента от его внимательного изучения.

Выходя из клиники, я столкнулась в дверях со своей бывшей классной руководительницей. Вот уж кого никак не ожидала здесь увидеть!

– Здравствуйте, Людмила Семеновна!

Пожилая женщина прищурилась, вглядываясь в мое лицо, а узнав, улыбнулась:

– Казакова Полина, ты?

– Она самая.

– Здравствуй, Поля! А что это ты здесь, интересно, делаешь? – Лицо учительницы снова стало строгим. – Только не говори, что решила сделать пластику.

– Нет, это я так, – замялась я, не зная, что ответить Людмиле Семеновне.

Наша класснуха всегда отличалась суровым нравом. А главное – она чуяла ложь за версту. В общем, я стушевалась, как школьница, опустила глаза вниз. А потом вдруг спросила себя: «А что, интересно, она сама здесь забыла?»

– Не слышу, Казакова! Что ты здесь делала?

– Хотела узнать насчет расценок. Меня подружка попросила, – пролепетала я чуть слышно. – У нее лишний вес, и она хотела липосакцию сделать.

– Подружка? Такая же молодая, как и ты?

– Нет, она немного постарше, – соврала я и почувствовала, как краснеют мои щеки.

– Полина, ты никогда не умела врать. Вижу, что ты не для подружки стараешься. Расценки можно и по телефону узнать. Если ты задумала изменить то, что дано тебе природой, – Малинина погрозила мне пальцем, – то я решительно выступаю против. Насмотрелась я на этих дурех…

– Вы насмотрелись? – робко переспросила я.

– Да, представь себе! Я ведь здесь работаю и все вижу. С лица воду не пить. В общем так, Полина, немедленно выбрось всю эту дурь из головы! Иначе я твоему дедушке позвоню, Аристарху Владиленовичу, и все ему расскажу. Уверена, он не знает, что его внучка удумала. – Училка снова помахала пальцем перед моим носом.