Одна из нас лишняя

– Будь добр, выражайся, пожалуйста, яснее, – я остановилась и вопросительно посмотрела на него, уже зная, о чем пойдет речь.

Как оказалось, я не ошиблась.

– Ну ты же знаешь, Поручик сейчас не появляется у Консы… благодаря тебе, – Никита через силу выталкивал из себя слова, – я бы хотел покататься немного один… ну, то есть не один, конечно… с Никой…

– Я думаю, это можно будет устроить, – я улыбнулась, видя, какой надеждой загорелись его глаза.

– Правда?

– Конечно. Только при одном условии.

– Каком?

– Я вас буду сопровождать на другом байке.

– Я попрошу у Карла, он не откажет.

У Сергея Карлова – Карла – был старенький одноместный «Судзуки», не один раз разобранный до последнего винтика и любовно собранный вновь. Он, конечно, уступал в скорости Никитиному «Зефиру», но я решила, что смогу не отпустить его далеко от себя, если ему вдруг в голову придет мысль поиграть со мной в догонялки.

– Идет, – согласилась я.

Только мы устроились в кафе, где музыка не так резала уши, как запиликал сотовый, предусмотрительно врученный мне Юрием Анатольевичем в тот день, когда я согласилась охранять его сына.

Звонила мама Никиты и просила меня срочно приехать к ним домой. Сегодня должен был вернуться Юрий Анатольевич, и сначала я подумала, что он хочет поскорее повидаться с сыном, но потом эта мысль оставила меня – уж слишком официальным был тон Людмилы Григорьевны.

– Пиво отменяется, твоя мама желает меня срочно видеть.

– Может быть, я… – начал было Никита.

Я отрицательно покачала головой.

– Ты – со мной, а я – с тобой. Погнали.

– Погнали, – уныло согласился Никита.

* * *

Возле дома на Провиантской стоял внушительных размеров «Додж» стального цвета, чем-то напоминавший дорогой элитный гроб. Кроме Людмилы Григорьевны, нас ждал еще один человек. Невысокий, плотный, круглолицый, с большими загорелыми залысинами, он поднялся навстречу мне из кресла. На нем был свободный дорогой костюм и шелковая сорочка без галстука.

– Дядя Коля! – обрадованно произнес Никита, пожимая ему руку.

– Привет, Ник, – он сжал Никиту в своих крепких объятиях и, кивнув мне, представился: – Овчаренко Николай Анатольевич, брат Юрия, Никитин дядя.

В его небольших умных глазах я прочла тревогу и озабоченность.

– Присаживайтесь, Евгения, – Людмила Григорьевна указала мне на кресло, – а ты, Ник, иди пока к себе, нам нужно поговорить.

– А где папа? – Он вопросительно посмотрел на мать, потом на дядю.

– Он задерживается, иди.

Людмила Григорьевна подождала, пока Никита уйдет, и голосом, в который вложила массу трагизма, произнесла:

– Мой муж пропал…

Я молчала, ожидая продолжения. Прошло, наверное, полминуты, прежде чем в разговор вступил Николай Анатольевич.

– Лучше я скажу, Людмила. – Овчаренко покрутил массивный золотой перстень с черным камнем на безымянном пальце правой руки и в упор посмотрел на меня. – Три дня назад Юра уехал в Болгарию, сегодня он собирался вернуться. Самолет, которым он должен был прилететь, приземлился в аэропорту Тарасова, – он взглянул на золотой «Роллекс» на своем запястье, – почти пять часов назад.

Я молча достала сигарету. Заметив это, Николай Анатольевич вынул из кармана пиджака зажигалку «Ронсон» в золоченом корпусе с ажурной монограммой и, откинув крышку, крутанул колесико.

Богатенький дядечка у Никиты!.. Сделав пару затяжек и видя, что мои собеседники молчат, я решила кое-что выяснить.

– Не понимаю, для чего вы мне это все рассказываете?

– Как для чего? – взвился Николай Анатольевич. – Я хочу, чтобы вы отыскали моего брата.

– Я бы с удовольствием помогла вам, – произнесла я, – но дело в том, что у меня заключен контракт с вашим братом на охрану вашего племянника, и пока он действует…

– Я аннулирую этот контракт. – Людмила Григорьевна тоже достала сигарету, но ей пришлось воспользоваться своей зажигалкой, так как ее родственник или не заметил ее движений, или просто не захотел проявить любезность по отношению к ней.

– Погоди, Людмила, – осадил ее дядя Никиты, – поиски своего брата я намерен оплачивать сам. Может быть, Евгения Максимовна сочтет возможным совместить эти два дела.

Он вопросительно посмотрел на меня.

– Что вы на это скажете?

– Сначала я должна узнать как можно больше подробностей, а уж потом решать.

– Я же сказал, мой брат пропал, и я хочу, чтобы вы его нашли!

– А если его нет в живых?

– Вы не исключаете и такой вариант?

– Насколько я знаю, у вашего брата с собой была крупная сумма денег.

– Да, вы правы, – Николай Анатольевич задумался, – тогда я хочу, чтобы вы нашли его убийцу… или убийц.

– Почему бы вам не обратиться в милицию? – Я стряхнула пепел с сигареты и окинула взглядом моих собеседников. – Там для этого имеется больше возможностей.

– Возможности-то у них есть, но не всегда они ими пользуются, короче, – взгляд Николая Анатольевича стал жестким, – вы согласны?

– Если Никита не будет меня обременять целыми днями.

– Он будет выходить из дома не больше чем на два-три часа в день, – снова вступила Людмила Григорьевна.

– Значит, договорились, – удовлетворенно произнес Николай Анатольевич.