Обвиняется маленькое черное платье

– Коров доить могу, за скотиной убирать, – принялась перечислять я.

– Такого добра у нас нет, – остановил он меня.

– По хозяйству могу! – воскликнула я. – Убирать, стирать, штопать. Подойдет?

– Жалко тебя, дуреху, – вздохнул толстяк. – Ладно, у меня тут место одно простаивает. Работа несложная – будешь носки формовать. Справишься – в конце месяца пять тысяч получишь. А нет – придется в другом месте работу искать.

– Пять тысяч? Мало, – разочарованно протянула я. – Мне ж бабке на операцию. Дорогая операция, пяти тысяч не хватит.

– Подработку тебе дам. Будешь полы в цехах и в кабинете мыть. Смогу прибавить немного.

Я сделала вид, что задумалась. Мужчина хмыкнул и выдал новое предложение:

– Ладно, только ради бабки больной. За все десятку дам. По рукам?

– Согласна, – протянула я. – Когда приступать?

– Сейчас оформим тебя, как полагается, и можешь в цех идти, – начал было он и осекся. – Нет, давай так: я тебе сперва цех покажу. Посмотришь, что к чему, а оформляться будем после смены.

Я поняла, что он не хочет, чтобы я увидела того, кто находится в кабинете. Что ж, я тоже не горю желанием светить свой паспорт, так что все сходится. Сориентируюсь, что к чему, а до конца смены придумаю, как обойтись без документов.

– Согласна, ага, – повторила я.

– Тебя вообще как зовут? – мой работодатель наконец окончательно расслабился.

– Анна, – выдала я первое, что пришло в голову.

– Меня можешь звать Сергеем Анатольевичем, – разрешил он.

– Вы директор? – восторженно спросила я.

– Директор, директор. А по совместительству и хозяин этих цехов, – усмехнулся Сергей Анатольевич.

– Я так сразу и подумала, – снова затараторила я. – Гляжу, выходит такой солидный господин. Не иначе директор, думаю. А все-таки здорово, что я вас встретила!

– Пойдем, познакомлю тебя со своим хозяйством. – Лесть в сочетании с легким идиотизмом на моего нового работодателя явно действовала успокаивающе.

Он плотно прикрыл дверь кабинета и пошел вперед. Я следовала за ним на почтительной дистанции. В самом конце коридора Сергей Анатольевич распахнул дверь и пригласил меня войти.

– Вот здесь у нас производят формовку готовых изделий. Проходи, покажу тебе твое рабочее место.

Еще не переступив порог, я краем глаза заметила, что дверь кабинета Сергея Анатольевича открылась и оттуда кто-то вышел. Я сделала вид, что споткнулась, в надежде хоть краем глаза увидеть человека, с которым вел разговор хозяин фабрики. Увы, сделать это мне не удалось. Обзор загораживала распахнутая дверь. Надолго задерживаться на пороге я не могла, мой толстяк мог что-то заподозрить. Пришлось оставить эту затею. Ладно, ничего. Зато теперь я могу провести тщательную разведку прямо в тылу противника. На меня как на сотрудника «Серебряной нити» будут меньше обращать внимания. Да и с теми, кто знал Галину, познакомиться будет легче.

Да, так я себя успокаивала, а что мне было делать? Пока эти соображения проносились в голове, сама я продвигалась вдоль тесно стоящих столов, за которыми сидели угрюмого вида женщины. Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы понять: на персонал Сергей Анатольевич тратиться не любит, предпочитает нанимать дешевую рабочую силу, главным образом из Средней Азии. Интересно, хоть у одной из них документы в порядке? Наверняка нет ни прописки, ни разрешения на работу.

– Вот этот аппарат сейчас простаивает. Одна из сотрудниц временно переведена в вязальный цех. Ты займешь ее место, – повернулся ко мне Сергей Анатольевич.

– Ух ты, какие огромные! – я продолжала играть роль сельской простушки. – А что надо делать?

– А вот сотрудницы тебя всему научат. Осмотрись, попробуй сделать первую партию, а через час проверим, как ты справляешься.

– Беру мокрый носок, вот как они, и натягиваю на эти лапы. И все?

– Почти. После того как носок примет нужную форму, его нужно снять и уложить в стопку. Дальше эти стопки пойдут на упаковочный стол. Вон видишь аппарат? Там их разбирают на пары, сшивают, приклеивают этикетку и упаковывают в коробки. – На этих словах Сергей Анатольевич и поспешил откланяться.

Я осталась в цеху. На меня никто не обращал внимания, все женщины усердно трудились в полной тишине. Постояв немного, я обратилась к той, что сидела ближе всех:

– Простите, не покажете мне, что я должна делать?

Женщина молча встала, подошла к моему столу, нажала какую-то кнопочку и собралась было вернуться на место. Я дернула ее за рукав, пытаясь остановить.

– А дальше что? Сергей Анатольевич сказал, что вы мне все покажете, – делая ударение на слове «все», потребовала я объяснений.

– Халат надевай, – буркнула она.

Я заметила на спинке стула старый халат. Превозмогая брезгливость, натянула его поверх костюма и снова обратилась к своей наставнице.

– Что теперь?

– Вот рукавицы. Берешь носок, надеваешь на форму, сушишь и снимаешь. Все.

– Меня Аннушка зовут, а вас как? – попыталась познакомиться я.

– Работай, норма большая, – пробубнила та и вернулась на свое место.

– Здесь еще и норма есть? – удивилась я. – И сколько таких носков я должна за смену сделать?

– Шестьсот пар, – услышала я в ответ.

– Это сколько же за час получается? – не унималась я.

– Охота тебе – сама считай, – сердито ответила женщина. – Не отвлекай меня, мне детей кормить надо. Я и так из-за тебя теперь без перерыва осталась.

Я поняла, что в рабочее время здесь никто со мной болтать не станет. Сделав нехитрый подсчет, я получила следующее: на формовку одного носка отводится всего полторы минуты. На столе две «лапы», за час должно выйти восемьдесят изделий. Это если работать без передышки. А как же обед? А естественные нужды? Да, хорошую работенку Галина нашла, а еще тетку упрекала. По мне, так уж лучше на барина горбатиться, полы да окна драить. Там хоть воздух чистый, а здесь? В этом цеху я не пробыла еще пятнадцати минут, а нехватка кислорода уже давала о себе знать. Ох, Татьяна, снова ты вляпалась неизвестно во что!

Через час, как и обещал, появился Сергей Анатольевич. Осмотрел стопку на моем столе, удовлетворенно хмыкнул и, не сказав ни слова, удалился. Я усердно трудилась. Алюминиевые «лапы» накалялись до определенной температуры. Не имея сноровки, я уже раз десять приложилась к ним то запястьем, не защищенным слишком короткими рукавами халата, то пальцами. Конечно, я не подумала о том, чтобы вовремя натянуть рукавицы. Волдыри вздувались в момент и теперь чесались и зудели. В шесть вечера формовщицы стали потихоньку выключать аппараты и приводить в порядок свои рабочие места. Кое-кто, кто не успел выполнить план смены, уходить не спешил и продолжал работать.

В шесть пятнадцать в цех вошел высоченный брюнет. Оглядев женщин, он скомандовал:

– Сдаемся!

«Прямо как на поле боя», – усмехнулась я и первая подошла к коробкам, стоящим в дальнем конце цеха. Сдача заготовок прошла быстро. Бугай, которого женщины уважительно называли Павлом Петровичем, считал носки, связанные десятками, проставлял напротив фамилии формовщицы число и переходил к новым коробкам. Когда очередь дошла до меня, Павел Петрович удивленно вскинул брови.

– Новенькая?

– Ага. Первый день сегодня, – заулыбалась я.

– Фамилия? – потребовал он.