– Правду, падре Леопольд, чистую правду! Вернее, почти чистую. Вы расскажете им все как было и как есть: как ваша прихожанка и давняя знакомая Ирина Кравчук попросила вас оставить ее одну в церкви для очень важной встречи, но не сказала – с кем именно. Как вы дали ей ключи от храма, а спустя час, как было условлено, вернулись и обнаружили ее мертвой в исповедальне…
– Но я не давал ей ключи!
– В самом деле?
– Иришка вошла через главный вход, как обычная прихожанка. Когда я в храме, там всегда открыто, даже в понедельник. Мы условились, что она придет в два сорок пять, я оставлю ее одну, а в половине четвертого вернусь. Потом мы планировали сыграть партию в теннис на «Динамо» и вместе пообедать. Господи, какой ужас!
Отец Леопольд сдавил голову руками и яростно покрутил ею, пытаясь прогнать жуткое видение.
– Так что же насчет ключей? – напомнила я.
– Каких ключей? Ах да… Нет, у Иришки не было ключей от церкви. Я их никому не даю. Я дождался ее и, уходя, запер за собой заднюю дверь. – Падре кивнул в сторону коридорчика. – Ирина попросила. Сказала, ей так будет спокойнее. – Он судорожно сглотнул. – В последние дни ее что-то тревожило, и очень сильно. Но, видит бог, я не знаю – что! Я просил ее довериться мне, но напрасно. Вчера вечером мы опять вернулись к этому разговору: Иришка нервничала как никогда, просто была сама не своя… Я должен был настоять. Должен был, но не настоял!
– Прошу вас, святой отец: мы еще вернемся к этому, но не теперь. Значит, задняя дверь была все это время заперта – до тех пор, пока вы сами не открыли ее своим ключом пятнадцать минут назад?
– Ну да, разумеется.