Жизнь как триллер

Именно так работал Тимохин, и я искренне удивлялась, как он умудряется выживать без выходных и отпуска.

– Слушаю, – проговорил Дмитрий.

– Дима, привет, это Женя Охотникова, – проговорила я.

– Да, я понял, у тебя ко мне какое-то дело? – спросил Тимохин. – Только говори быстро и по сути, я программу запускаю.

– Хорошо. Мне надо установить настоящие имя и фамилию пользователя, я тебе сейчас пришлю эсэмэс-сообщение с никнеймом и адресом странички, – проговорила я. – Поможешь?

– Давай, только отвечу через час где-то, – пообещал тот.

Я поблагодарила приятеля и выслала ему все сведения, которые мне удалось найти о «Любителе книг». После этого вернулась к изучению странички Рудовской. Но кроме сообщений с оскорблениями, ничего интересного я не обнаружила.

– Скажите, а ваша дочь, Карина, она зарегистрирована в этой социальной сети? – поинтересовалась я.

– Наверно, – пожала плечами писательница. – Только как она там именуется, я не знаю. В такие подробности дочь меня не посвящает.

– То есть ее и в ваших друзьях нет? – уточнила я.

Майя отрицательно покачала головой.

– Карина пользуется ноутбуком? Имею в виду, у нее есть свой компьютер?

– Да, планшет, – сказала писательница. – Но Карина его всегда таскает с собой, в ее комнате его точно нет. Если она и заходит в интернет, то только через свой планшет или телефон. В принципе, планшет – штука удобная, можно и клавиатуру к нему подключить, но текст быстро не наберешь. Карине он нравится, я подумывала для своей работы взять что-то подобное, но потом отказалась от этой идеи. С ноутбуком гораздо проще.

– Могу я осмотреть комнату вашей дочери? – спросила я.

Майя кивнула и вытащила свой телефон.

– Попробую позвонить ей еще раз, – вздохнула она. – Может, сейчас она со мной соизволит поговорить…

Она набрала номер Карины, стала ждать, когда дочь возьмет трубку. Судя по всему, Карина звонок не проигнорировала, Майя стала расспрашивать девушку, что сказали врачи.

– Ну хоть это радует! – после недолгой паузы произнесла Рудовская. – Ты придешь сегодня домой? А, ясно… Будь осторожна, одна никуда не выходи! Если что – звони, я на связи!

Закончив разговор, женщина проговорила, обращаясь ко мне:

– К счастью, перелома нет, просто ушиб. Наверняка врач сказал Карине, чтобы она пока воздержалась от физических нагрузок, но вряд ли дочка станет его слушать. Уверена, она снова поедет на конюшню, тут я сделать ничего не могу. Надеюсь, хоть тренер не допустит ее до занятий…

– Погодите, Карина – взрослая девочка, она должна понимать, что если с травмированной рукой залезет на лошадь, любое падение может привести к печальным последствиям! – воскликнула я.

На это Майя махнула рукой.

– Вы просто не знаете Карину. Она максималистка, все или ничего. Уверена, даже сломанная нога не остановит ее от посещения конюшни…

– Она не придет сегодня домой? – уточнила я.

Рудовская отрицательно покачала головой.

– Нет, сказала, что ночует у подружки, – со вздохом произнесла писательница. – Уж не знаю, что там у нее за подружка, только иногда у меня возникают нехорошие подозрения. Надеюсь, что они неоправданны…

– Все-таки я хотела бы осмотреть ее комнату, – сказала я.

Майя встала из-за стола и проводила меня по коридору в глубь квартиры. Мне тоже казалось подозрительным, что Карина так часто ночует у какой-то подруги, а мать понятия не имеет, как эту подругу зовут и где она живет. Что, если Карина и в самом деле замешана в деле, которое я расследую? Подруга вполне могла оказаться сообщницей девушки, и вместе с этой подругой (или другом) Карина плетет интриги против Рудовской. Вот только зачем ей это надо? Чем так девушке не угодила мать?

– Что вообще Карина рассказывала вам о своей подруге? – спросила я. – Вы совсем ничего не знаете о ней?

– Да мне кажется, что у дочки просто появился молодой человек, – призналась Майя. – А мне она не говорит, не понимает, что ее ложь наталкивает на кучу мыслей, которые совершенно не радуют…

– Думаю, скоро придется установить, где пропадает девушка, – заявила я. – А то и в самом деле это как-то странно.

– Да как это сделать? Проследить за ней?

– Нет, есть более легкие варианты, – загадочно проговорила я, не вдаваясь в подробности.

Комната, где жила Карина, оказалась довольно просторной, однако вся она была завалена вещами. Похоже, девушка не любила наводить порядок в своих апартаментах, это было видно сразу.

Рудовская извинилась за бардак и пояснила, что Карина очень злится, если мать заходит в ее комнату и трогает вещи дочери.

Про себя я подумала, что дочь писательницы – та еще штучка, от такой можно ожидать что угодно. Ясно было, Карина – крайне неуправляемая девушка, про таких говорят: «без царя в голове». С матерью она обращается как хочет, поступает так, как ей удобно, и ни капли не заботится о мнении окружающих.

Я начала осмотр комнаты с письменного стола Карины. Несмотря на то, что все школьники давно перешли на электронные учебники, бумажными книгами уже никто не пользуется, а конспекты пишут на планшетах, в завалах я обнаружила школьные тетрадки Карины. Некоторые были прошлогодними, валялись они вперемешку с новыми, чистыми. Личных записей Карина не вела, я это поняла, когда просмотрела все тетради, которых было огромное количество. Почерк у девушки был жуткий, буквы скакали, на строчки она вообще внимания не обращала, а некоторые сокращения не смог бы расшифровать и самый опытный специалист по ведению конспектов.

Шкаф девушки ломился от вещей, уму непостижимо, сколько всевозможной одежды было напихано на полках и висело на вешалках. Судя по всему, Карина была довольно худенькой девушкой, джинсы она носила маленького размера. Надо будет попросить у Майи фотографию ее дочери, в конце концов, надо знать, как она выглядит. Что касается стиля, я затруднялась определить, каких вещей больше в гардеробе: присутствовала и спортивная одежда, и ультрамодная, и «вечерняя» – в виде черных платьев строгого кроя. Все это обилие шмоток буквально вывалилось на меня, когда я открыла дверцы шкафа.

Я внимательно исследовала шкаф на наличие посторонних предметов, однако ничего крамольного не нашла.

Кровать Карины была не заправлена, одеяло оказалось скомканным и кое-как валялось, подушка занимала не положенное место у изголовья, а располагалась где-то в середине постели. Под подушкой и под простынями я также ничего не нашла.

Пришлось признать, что осмотр комнаты не дал никаких результатов, кроме того, что я сделала вывод о неряшливости девушки. Но это мне никоим образом не помогло в расследовании, я не продвинулась ни на шаг.

Вместе с Рудовской мы вышли из комнаты Карины и вернулись на кухню. Майя шла впереди меня, поэтому я воспользовалась возможностью и установила в комнате девушки «жучки» – на всякий случай, возможно, прослушки зафиксируют что-то интересное. В прихожей я тоже установила «жучки», то же самое сделала на кухне.

Я решила найти Карину в социальных сетях, попросила для этого у Майи фотографию ее дочери. Рудовская отыскала самый свежий снимок на телефоне и протянула его мне. Я внимательно посмотрела на фото.

Чертами лица Карина оказалась совсем не похожа на мать. У нее были зеленые глаза и длинные рыжие волосы, которые на фотографии девушка забрала в высокий хвост. Пухлые губы, вздернутый носик придавали ей выражение непокорности и упрямства, выражение глаз показалось мне насмешливым и высокомерным. Карина была очень худой и угловатой, женственные округлости в ее фигуре пока так и не появились. На девушке на фотографии была белая футболка и светлые джинсы, облегающие ноги, словно вторая кожа.

– Это Карина летом, – пояснила Майя. – Я ее сфотографировала, хотя она не очень любит, когда я снимаю на телефон.

– Почему? – поинтересовалась я.

– Ой, да разве ее поймешь, – махнула рукой женщина. – Говорит, что плохо получается на фотографиях…

– Ясно, – кивнула я и достала свой смартфон. Открыла вкладку интернета и принялась искать страничку Карины в социальной сети.

Сперва я ввела настоящие имя и фамилию девушки. Карин Рудовских было аж пять человек, однако ни одна из найденных пользовательниц не подходила. Наличие фотографии здорово облегчало процесс поисков, поэтому я сразу поняла, что если Карина и зарегистрирована в сети, никнейм она выбрала другой.

– В какой школе учится ваша дочь? – спросила я Майю.