Карамельные сны

– Я всегда закупала их у одних и тех же поставщиков, – шумно сморкаясь в платок, гнусавым голосом давала показания секретарь. – И запас всегда стоял у меня в сейфе, ведь не могла же я допустить, чтобы в самый неподходящий момент Максим Леонидович остался без своих любимых сигар! Он всегда отдыхал с сигарой и кофе – говорил, что ничто другое его так не расслабляет… А теперь… Теперь… Ы-ы-ы-ы-ыыыыыы…!!! – завыла она в полный голос, да так, что у следователей заложило уши.

Конечно, логично было бы предположить, что сама Муза Платоновна и совершила роковую подмену, потому что именно ей сделать это было проще всего. Но следствие быстро отказалось от этой версии. Как-никак никто другой, как секретарша, натолкнула милицию на мысль сверить серии и номер отравленной сигарной партии с неотравленными, да и потом, от гибели шефа его непрезентабельная, очень полная и старомодно одетая секретарша не выигрывала ровным счетом ничего. Более того – она так и не смогла найти себе новую работу и часто толкалась в коридорах банка, куда ее пускали по старой памяти, стараясь нарочно попасться на глаза кому-нибудь из начальников отделов в тайной надежде снова поступить на службу.

Но надо заметить, что и с исключением секретарши Музы Платоновны из круга подозреваемых этот круг не слишком сузился. Как и у всякого финансового воротилы, у банкира Гонопольского было много врагов, явных и скрытых. Подозревать можно было всех и вся, чем, собственно говоря, следствие и занималось до сих пор с переменным успехом.

Вот почему я взирала на стоявшую передо мною девушку с фиалковыми глазами с особенным интересом. Одно дело узнавать о потрясшем город преступлении из газет, и совсем другое – воочию видеть жену погибшего, которой, как утверждалось, достанется все его состояние.

– Я понимаю, ты можешь мне не верить, я и сама бы на твоем месте не поверила, – говорила тем временем Марина, забавно потряхивая кукольными кудряшками. – Но я в самом деле жена… то есть вдова Максима Гонопольского! И в скором времени вступаю в права наследства. Кое-кому это не нравится, потому что я всем им сразу заявила, что намерена сама вести дела. Они засомневались сначала, потом стали отговаривать, а этот, которой с лысиной и пузом, даже грозил… Но ничего у них не получится! Я хочу возглавить банк и возглавлю!

Последние слова Марина произнесла, топнув ножкой, словно молодая лошадка. «Однако девочка еще не наигралась в богатство и не вникла в положение дел», – подумала я. Скорее всего, насмотрелась западных фильмов про эмансипированных бизнес-леди и захотела им подражать. Ничего удивительного, что кто-то этим недоволен. Вряд ли такая кукла даже примерно представляет себе, что такое управлять банком!

– Детка, скажи-ка мне вот что: а зачем ты пришла на квартиру шофера, как, ты сказала, его зовут, Стас? Да? Так вот – зачем он тебе понадобился? Богатые вдовы не навещают скромное жилище водителей. И к тому же ты пришла к нему без охраны. Это тоже странно!

– Я всегда хожу без охраны, – дернула плечиком Марина. – Зачем мне охрана? В наследство я вступаю только на этой неделе, а до тех пор что с меня было взять? За полгода, что прошло со смерти Макса, я весь наш общий счет опустошила и в долги залезла, потому что дом, прислуга, машина – за все надо было платить, да и одни похороны мне тоже обошлись в круглую сумму! И охранник в этом положении был бы ненужной роскошью. А вот теперь – другое дело. На этой неделе я по закону вступаю в наследство, и охранник мне будет необходим. И им будешь ты!

– Я не охранник, а телохранитель. И «да» я пока еще не сказала.

– Почему?

– Потому что ты не ответила на первый вопрос. Зачем ты пришла к Стасу?

Марина нахмурилась, села на кровать и уставилась на меня, наклонив голову. Пальчики нервно перебегали по пуговицам рубашки, словно выплясывали какой-то свой, известный только им танец.

– Тебе кажется, что тем самым я предала Макса? Но ведь прошло уже целых полгода! А Стас…

– Да-да, я слышала, «секс он выдавал обалденный» и всякое такое. То есть вы были любовниками.

– Ну да. Только я…

– Что?

– Только я никогда не обещала ему большего. Мальчик для секса – и не более того! Так что он не убивал Макса, если ты об этом. Да у него и возможности не было… Муза Стаса даже в кабинет не пускала, всегда звонила ему, когда было нужно, предупреждала, во сколько выезжать.

– Я извиняюсь, но из твоих слов следует, что ваша со Стасом любовная связь началась еще до убийства Гонопольского?

– Да… – Марина запнулась. – Очень задолго. Дело в том, что он… Он вообще был моим первым мужчиной.

– Вот как? Друг детства?

– Ну почти что. Одноклассник.

– Так у вас была любовь?

– Ну да. В последнем классе. А потом его в армию забрали, и я… В общем, так получилась, что… Хотя вообще-то я не хотела, и когда клялась, что дождусь его, то, честное слово, думала, что так все и будет… А оказалось… Да что говорить! – махнула Марина рукой. – Цинично звучит, конечно, но все к лучшему оказалось. Ну дождалась бы я Стаса из армии, кем бы я сейчас была? Женой шофера? Очень надо! – И нижняя губка, капризно выдвинувшись вперед, придала круглому лицу выражение презрительного превосходства.

– Ну, судя по последним событиям, ты была бы сейчас не женой, а вдовой шофера.

– Тоже ничего хорошего, – быстро возразила Марина. – И потом, это неправда. Ведь стреляли-то в меня! Снайпер этот – он же просто промахнулся!

– Не хочу тебя огорчать, но настоящий снайпер промахивается раз в сто лет.

– Значит, вчера закончилось ровно сто лет с последнего раза!

– Ладно, допустим. Так что со Стасом – это у тебя когда возобновилось? Я не из любопытства спрашиваю, пойми, – пояснила я, заметив, как снова насупилась Марина. – Если бы ты не нанимала меня на работу, мне бы вообще не было дела до ваших отношений! А теперь, раз ты доверяешь мне свою жизнь, то я должна знать об этой жизни все! А вдруг ты не права и убийца метил именно в Стаса? Вдруг он убил из ревности?

– Ну-у-у, всякой девушке, конечно, приятно, когда ее ревнуют, – снова тряхнула кудряшками Марина. – Но все же не до такой степени! Со Стасом у нас началось снова… В общем, как только он вернулся из армии и меня встретил, так и началось. Мне просто устоять было трудно, такой мачо! Его в десантных войсках знаешь как накачали, мускулы были – во. Положит мне руку на спину, так голова кружится и все плывет… Нет, чего ни говори, а в постели он из всех самым лучшим был.

– Из всех?

– Женя, я что, похожа на монашку? Да, из всех! В конце концов, я знаю мужчин.

В этом можно было не сомневаться. Даже сейчас, одетая в грубые джинсы и ковбойку, непричесанная и неумытая, Марина была чудо как хороша. В ней непостижимым для меня образом сочетались трогательная беззащитность и кошачья грация. Если учесть, что и личико у нее было миленькое, одни только фиалковые глаза чего стоили, – ну ангел, а не девушка. Ясно было – мужчины слетались на маленькую женщину с пухлыми щеками как мухи на мед.

– Итак, вы встретились со Стасом?..

– Вот привязалась! – топнула ножкой Марина. – Ну да, снова встретились года два назад или немножко меньше, словом, я уже замужем за Максом была. Вот просто так на улице столкнулись, представляешь? Я из солярия выходила, раз в две недели езжу загорать, мне бронзовый оттенок очень идет, а Стас шел мимо, ну просто как в кино… Ну, узнали друг дуга, обнялись. Я даже расплакалась, – она улыбнулась и прикрыла глаза, пряча интимность воспоминания. – В кафе пошли. Он сначала не хотел, давай просто так, погуляем, говорит… Еле затащила. И только потом догадалась, почему он сопротивлялся: ему платить нечем было! Сам признался. И что без работы третий месяц, потому что после армии он еще служить остался, по контракту, а потом ранение в Чечне получил, и комиссовали его, и что мама больна – у него мама долго астмой болела. Смотрел на меня при этом, как… как на Мадонну! За руку взять боялся, представляешь? – а ведь хотел, я это очень хорошо видела. Ну помучила я его немножко, а сама горю вся, как вспомню, как мы с ним… – Марина запнулась и вновь подняла на меня молящие глаза. – Женя, ты не думай, что я развратная или нимфоманка какая… Просто мне опять вспомнить захотелось его, до дрожи! Даже голова закружилась!

– И вы поехали?

– Ну да, к нему. Можно было, конечно, в гостиницу, но мне захотелось к нему, как раньше. Маму его как раз в больницу увезли накануне, так что все удачно так сложилось. Вот. Ну а потом, когда все кончилось, я ему так сразу и объявила: что замужем, что многое могу себе позволить, что и ему помогу по мере возможности, но содержать его не буду. На работу устрою, говорю, Максу как раз шофер был нужен, и маме в больницу на лечение немного денег переведу. Но не более того. Никаких жиголо я никогда содержать не буду – это мой принцип.

– А он что?

– Обиделся почему-то. Лицом так потемнел. Даже не хотел, чтобы я его к мужу устраивала, но я настояла. Я всегда, если мне надо, на своем могу настоять, да… Ну вот и все, собственно! А вчера его убили.

– Все это время Стас продолжал оставаться твоим любовником?

– Да, но это не то, что ты подумала. Мы нечасто встречались. Может быть, раз в месяц, не больше. Так, молодость вспомнить.

– И всегда на его территории?

– Ну разумеется, иначе что же это были бы за воспоминания!

Аргумент был сильный. Я глянула на часы – однако мы проговорили добрый час.

– Жень, ну так что? Ты поступаешь ко мне на работу?

– Поступаю. – Я поднялась со стула и протянула ей руку. – Поступаю, но с тремя условиями.

– Зарплату я не задерживаю.

– Это прекрасно, но дело не в этом. Итак, условие первое: сейчас ты завтракаешь с нами, со мною и тетей Милой, потому что она смертельно обидится, если мы уйдем не позавтракав. И второе: за завтраком никаких разговоров об убийстве и так далее, потому что тетя Мила смертельно напугается, даже если слово «труп» будет произнесено шепотом.

– А третье условие?

– Оно такое: сразу после завтрака ты звонишь в милицию и рассказываешь им о том, что вчера произошло на квартире Стаса.

– Же-ня-а-а…