Главный принцип гадания

Снегирев нажал какую-то кнопку, и на пороге мгновенно возникла Анжела.

У меня было такое впечатление, что она стояла прямо за дверью.

Снегирев, должно быть, тоже подумал об этом, удивленно повел бровями и сухо произнес:

– Анжела, найдите, пожалуйста, координаты капитана из милиции, который приходил на той неделе, и принесите нам по чашке кофе.

– Хорошо, Игорь Семенович. Это все? – сладким голосом произнесла Анжела.

– Пока все.

Анжела плавно, как теплоход, развернулась и удалилась, покачивая бедрами. Платье на ней было размера на два меньше, чем следовало бы.

Надо отдать должное, ее фигура, хотя и несколько полноватая, была хороша, очевидно, все съеденные ею пирожные отложились именно там, где надо.

Чтобы отвлечь внимание Снегирева от отплывающего красавца теплохода, я положила ногу на ногу.

Судя по скосившемуся взгляду и возобновившемуся румянцу на лице, мой маневр не остался без внимания.

– Игорь, вы можете выделить мне в вашей конторе какой-нибудь уголок для работы с бумагами?

– Конечно! Можно поставить стол в моем кабинете, – с энтузиазмом предложил он.

– Не стоит, полагаю. Я буду мешать вам, вы – мне.

– Как хотите. Есть свободный стол в бухгалтерии.

Он выглядел обиженным.

– Замечательно, это, как мне кажется, оптимальный вариант, – ответила я, демонстрируя улыбку – зубов на двадцать шесть.

Он просто не мог не улыбнуться в ответ, а это означало, что мир восстановлен.

Без стука отворилась дверь, и возникла Анжела с подносом в руках.

При виде моей позы и счастливо улыбающегося шефа она едва не выронила поднос, но, к счастью, вовремя взяла себя в руки. По ее взгляду можно было понять, что сражение я выиграла, но война еще далеко не закончена.

На подносе, кроме двух чашек кофе и корзиночки с печеньями, лежала карточка с фамилией и телефоном.

«Кирсанов Владимир Сергеевич», – прочитала я, взяв карточку.

Отлично! В отделе по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, насколько мне было известно, несколько сотрудников имели капитанский чин, но хорошо знакома я была именно с Володькой Кирсановым. Мы познакомились еще в юридическом институте. Я тогда училась на первом курсе, а он на четвертом, но девочки, как известно, взрослеют быстрее. Подробности я опускаю, как не относящиеся к сути дела.

Выпив кофе с печеньями, я перебралась в бухгалтерию.

* * *

Сев за отведенный мне стол, я пододвинула телефон и набрала номер Кирсанова или, как его звали в юности, Кири. Вскоре в трубке послышался знакомый голос:

– Капитан Кирсанов слушает.

– Здравствуй, Владимир Сергеевич.

– Здравствуйте, – осторожно ответил он. Значит, не узнал. Немудрено – мы не виделись лет пять.

– Тебя беспокоит Татьяна Иванова. Не забыл еще?

– Танечка! Сколько лет, сколько зим! Как же тебя забудешь? Это совершенно невозможно!

– Слушай, Киря, я ведь к тебе по делу.

– Очень жаль, а что за дело?

– Знаешь, я теперь занимаюсь частным сыском…

– Я так и знал, что ты отмочишь нечто подобное.

– Киря, не перебивай, пожалуйста.

– Извини, не буду.

– Так вот, я сейчас работаю на Снегирева, друга некоего Субботина, погибшего недавно в Казахстане. Мне сказали, что ты занимался этим делом. Это правда?

– Правда, но только отчасти. Дела никакого не было, по крайней мере у нас. Ведь погиб-то он в Казахстане, то есть за границей. Просто они прислали официальный запрос на Субботина. Мы ответили, что нет, не был, не привлекался, вот и все.

– А сам ты по этому поводу что думаешь?

– Да ничего не думаю, признаться.

– Очень жаль, придется копать с нуля.

– Я тебе сочувствую: по-моему, гиблое дело. Но если что-нибудь раскопаешь, звони. Или помощь какая понадобится, буду рад, если смогу.

– Спасибо, капитан, непременно. До свидания.

– Пока. Не пропадай.

Глава 3

Дело ясное, что дело темное. Никакой ниточки, никакой зацепочки. Что интересного можно обнаружить в финансовом отчете, я не представляла, но надо же с чего-то начать.

В бухгалтерии я прилежно просидела почти до четырех часов. Результат был практически нулевой. Тем не менее обнаружилось одно обстоятельство, если и не подозрительное, то, по меньшей мере, нуждающееся в объяснении. Объяснений в бухгалтерии не смог дать никто. Пришлось обратиться к Снегиреву.

Анжела известила о моем появлении шефа через свой настольный аппарат связи, я не знаю точно, как он называется.

Интонация ее голоса при этом была почти такая же, как в сорок первом у Левитана, когда он сообщал по радио о вероломном нападении фашистской Германии на Советский Союз.

Процедура встречи в кабинете не претерпела изменений по сравнению с предыдущим случаем: приглашение сесть в кресло, тщетное придерживание юбки, кофе с печеньями, красавец теплоход, нога на ногу и т. д. и т. п. ко всеобщему, кроме, может быть, Анжелы, удовольствию.