Слезы печального ангела

Красота Ангелины поражала. Длинные прямые белые волосы, видимо светлые от природы. Просто талантливый стилист оттенил, придал им немного переливающегося блеска. Стройную фигуру совершенно не портил небольшой рост. Наоборот, придавал облику утончённости, нежности. Умелый, неброский макияж, симметричное лицо с большими глазами, обрамлёнными пушистыми ресницами, и аккуратными, пухлыми губками, прикрывающими ровные жемчужные зубки. Подобные лица сами просятся на холст. А если художник решит пририсовать фигуре крылья, получится готовое изображение ангела.

– Простите за опоздание, – нежным голоском начала девушка после приветствия и знакомства, – я несколько маршруток сменила. Оказывается, это много лишнего времени занимает.

Мы с Генкой переглянулись.

– Ангелина, скажите, за вами следят?

– Нет, вроде бы. Это страховка на всякий случай. Вдруг мы не договоримся или что-то сорвётся. Я не хочу, чтобы кто-то знал, что эта встреча вообще была.

– Понятно. Скажу сразу без лукавства и лишних увёрток: я очень заинтересован в сотрудничестве. Любая информация, которую вы сможете предоставить, пригодится. А если вы готовы дать показания в суде…

– Готова! – горячо воскликнула девушка. – Я выступлю свидетелем на процессе! Не испугаюсь! Расскажу обо всех сделках, договорённостях и преступлениях банды Крупенина. Всё, что знаю, сообщу. Укажу все места, где он и его ближайшие помощники могут скрываться. Они все здесь, в Тарасове, или в области. Залегли после облавы, кто где.

– Ангелина, давайте поступим таким образом: сейчас всё обсудим, вы остынете, отдох-нёте, выпьете кофейку. А потом в управлении в спокойной обстановке под протокол будете давать показания.

– Да, конечно. Я готова, но очень боюсь. Правда! Поэтому и попросила охрану. Мне нужен только частный детектив, полицейским, так сложилось, я не слишком доверяю. Простите, – добавила девушка, видимо, припомнив, что говорит с одним из полицейских, – к вам лично, Геннадий Сергеевич, это не относится. Я, прежде чем позвонить, справки навела, расспросила знакомых. Они вас характеризуют как честного офицера с железными принципами. Но никто не поручится за всё управление или сотрудников других служб, сами понимаете.

– Конечно. Поэтому я попросил о помощи Евгению Охотникову. Она моя давняя знакомая и лучшая среди телохранителей не только в городе или стране. Женя – специалист международного уровня. И абсолютно не зависит ни от одной правоохранительной организации.

– Разве что от конторы, что лицензии выдаёт на ведение частного сыска, – улыбаясь, ввернула я.

– Да, знаю, – кивнула Ангелина, – справки наводила. А вы действительно согласитесь меня охранять… – она оторвалась от созерцания чашки кофе на столе и подняла на меня серые глазищи, – простую девушку? Не бизнесмена или телезвезду. Притом что, наверное, это, может быть действительно опасно.

– Конечно, соглашусь. И трудности или опасности меня не пугают, поверьте, – снова улыбнулась я.

– Тогда, наверное, нужно вопрос гонорара обсудить, – матово-бледное лицо девушки стало покрываться нежным румянцем смущения.

– Э-э-э управление выделит определённую сумму. Но это куда меньше, чем обычный гонорар Евгении. И…

– И ничего больше не надо, это дружеская услуга.

– Нет, нет, что вы! Я внесу недостающую сумму и оплачу все расходы. У меня имеется немного личных средств, – если раньше мне показалось, что девушка, смущаясь, покраснела, то теперь она просто зарделась.

Некоторое время мы ещё обсуждали различные вопросы и детали. В основном моменты, которые касались следствия и дачи показаний. Потом я обрисовала Ангелине примерную стратегию охраны, и, ударив по рукам, мы расстались с полковником. Петров поехал в управление, а я, вступая в должность телохранителя, сопроводила девушку до её квартиры.

Собственно говоря, надобности в особой стратегии я не видела никакой. Было решено, что Ангелина соберёт минимум необходимых вещей и переедет к нам с тётей Милой на временное место жительства. С завтрашнего утра мы начнём ездить в управление для дачи показаний. Ради сохранения всеобщего спокойствия, каждый раз нас будет сопровождать сотрудник полиции Василий Муромцев. В Тарасове Василий человек новый. Вырос в славном городе Санкт-Петербурге. И прежде работал в полиции там же. Так что заподозрить этого офицера в каких-либо связях с бандой Крупенина никак нельзя.

Я сообщила эти сведения Ангелине по дороге к её квартире. И рассказала, что несколько месяцев назад сама познакомилась с капитаном Муромцевым в Питере, когда охраняла одну молодую особу, ныне известную благотворительницу и меценатку. В тот раз мне срочно понадобилась помощь местной полиции. Как водится, сначала Василий не испытывал особого восторга от того, что я регулярно вмешиваюсь в его расследование. Но потом смирился, привык, мы даже сдружились и успешно раскрыли загадочное преступление.

Что потом не заладилось у капитана в Питере, я, правда, не знаю, но несколько недель назад Василий перевёлся в Тарасов. И нынче трудится под чутким руководством полковника Петрова. И это, пожалуй, к лучшему. Муромцев честный полицейский и не подведёт в критической ситуации.

* * *

Квартира Ангелины находилась в центре города, на улице Лермонтова, в большом девятиэтажном доме, построенном примерно с десяток лет назад, отделанном красным кирпичом и украшенном симпатичными полукруглыми балкончиками.

Следуя устоявшейся привычке, я поглядывала в зеркало заднего вида всё время, пока вела «фольк» с детства знакомыми улицами Тарасова, проверяясь, не ведётся ли за нами слежка. Опасений я никаких не испытывала, просто перестраховывалась, на всякий случай и для спокойствия клиента.

Вообще, выполняя просьбу приятеля и соглашаясь на эту работу, я осознавала, что обрекаю себя на нудное тягучее существование сроком от месяца до трёх примерно. Это задание не сулило приключений. Ничто не намекало на существование тайн или загадок. Обычная рутина.

Мне не позволят вмешиваться в проведение полицейских операций, вычислять местонахождение или принимать участие в арестах главаря банды и его ближайших соратников. Генка доходчиво дал понять, что намерен справиться силами Тарасовской полиции и спецназа. А в случае, если преступники выедут за границу, он подключит Интерпол.

Моя же задача – просто охранять свидетельницу. Значит, всё сведётся к соблюдению стандартных мер безопасности и к езде туда-сюда по Тарасову. Ангелина станет давать показания, Петров – зарабатывать очередную «звёздочку». А я – отчаянно скучать. Но ничего не поделаешь. Друзьям нужно помогать, тем более что я сама вызвалась. И потом, идеалист, обычно сладко дремлющий в глубине моей души, уверял, что мир станет немного лучше, спокойнее и безопаснее, если определённые личности лишатся возможности свободно передвигаться по нему, хотя бы с десяток-другой лет.

Да, чуть не забыла. Генка настоятельно советовал подружиться с моей подопечной, чтобы потихоньку выведать скрытые мотивы девушки, если таковые имеются, конечно. Ума не приложу, как приступить к выполнению данной задачи. Кажется, Ангелина меня немного дичится. По крайней мере, девушка назвала адрес, а потом, за время пути до своего дома, не проронила больше ни слова.

– Какой подъезд? – уточнила я, въезжая в чистенький дворик с детской площадкой, новыми лавочками и аккуратными, старательно разбитыми клумбами.

– Вон тот, второй. Женя, скажите, а мне обязательно покидать свою квартиру?

Я немного помолчала, паркуя «фольк», – такой необходимости действительно сейчас нет. Это скорее превентивная мера.

– Поймите правильно, я не капризничаю. И готова делать то, что вы порекомендуете. Но покидать привычное жильё не очень хотелось бы.

– Для начала, если нет возражений, предлагаю перейти на «ты». Нам придётся проводить вместе много времени. А так будет гораздо проще общаться.

– Хорошо, конечно, – улыбнулась девушка.

– Отлично. Теперь давай начистоту. Адрес этой квартиры Сергей Крупенин знает?

Ангелина мгновенно зарделась, как маков цвет.

– Разумеется. Сергей сам её купил и часто здесь бывал.

– Ещё кто-то из его ммм… – я замялась, подбирая слово, – подчинённых?

– Только те, с кем я знакома лично. Некоторых Сергей мог отправить с поручениями ко мне. Некоторые приезжали к нему самому, когда мы были вместе.

– Теперь подумай сама. Допустим, в ряды бандитов просочился слух о том, что у полиции появился свидетель.

– Они сразу узнают, кто это, – побледнела Ангелина мгновенно.

– Положим, не сразу, но рано или поздно действительно узнают. Значит, найдутся желающие тебя здесь навестить. А мы усложним задачу возможным недругам. Поверь, переезд – простая, но очень действенная мера безопасности. Разумеется, при условии, что ты никому не станешь сообщать своего нового местоположения.

– Это понятно. Я же не дурочка!

– Ты удивишься, если узнаешь, насколько бывают беспечны люди. Даже достаточно умные, – хмыкнула я, – ладно, если прения можно считать оконченными, давай, наконец, поднимемся в квартиру и начнём собирать вещи.

– Хорошо. А сколько чего брать?

– Необходимый минимум. В бега лучше пускаться налегке, – пошутила я. Но, кажется, Ангелина не оценила юмор. По крайней мере, никак не отреагировала.

– Поможешь мне сориентироваться? – спросила девушка после небольшой паузы.

– С вещами? Конечно.

Планировка и дизайн помещения были выполнены в ультрамодном несколько лет назад стиле «квартира-студия». Прямо с порога вы попадаете в просторную комнату, иногда условно разделённую на зоны: отдыха, приёма пищи, комнату гигиены.

Эта квартира была оформлена с претензией на оригинальность. Примерно на расстоянии метра от входной двери располагался трёхметровый простенок с двумя большими квадратными проёмами и узким зеркалом посередине. Чтобы попасть в помещение, нужно было обойти странную стену с любой стороны, разумеется, если вам не придёт в голову лезть через проём. Дальше – традиционный плоский телевизор был привинчен к странной треугольной тумбе, которая была украшена яркой модернистской росписью, располагалась примерно в центре комнаты и тянулась от пола до потолка. Рядом стоял небольшой стеклянный столик в окружении мягкой мебели: дивана, кресел и всевозможных пуфиков. Левее и на три ступеньки выше, как на подиуме, стояла овальная кровать с балдахином, сразу за которой находилась ванная. Эта комната была прикрыта стеной из полупрозрачного матового стекла. По правую сторону находилась кухня с барной стойкой, от основного помещения её отделяло подобие широкой арки.