Девушка в сонном царстве

– Пора прибить заразу!

После этих слов мной овладело отчаяние. Увы, задачка оказалась мне не по зубам – «сестричка» у меня упертая, а подхода к ней я так и не нашла. Ничего удивительного! Местных реалий я совсем не знаю: что ни посоветую, все выглядит как верх идиотизма.

Короче, сдаюсь. Видит бог, я пыталась, но так и не смогла. А поскольку я «сестричке» не пособница, то и моя ответственность за то, что она делает, равна нулю. Если б еще в момент убийства можно было отвернуться или хотя бы закрыть глаза… Но нет! Мне придется смотреть весь спектакль из первого ряда.

Рика снова огляделась. Из глубины туннеля доносилось постукивание ломиков, но людей не было видно. Справа в стене зияло отверстие – вход в боковой коридор, облюбованный «сестричкой» для убийства.

Рика накинула на плечо холщовую сумку. Я внутренне содрогнулась.

– Вижу, ты сильно дрейфишь, – сказала она. – Зря! Не бойся, никто ничего не узнает.

– А если каачи прочтут твои мысли?

– Пусть читают! Я умею ни о чем не думать. Вот, смотри!

Три минуты она реально ни о чем не думала, потом спросила:

– Ну как?

– Превосходно, – мрачно ответила я.

– Сейчас мы раздавим эту гадину! – зловеще прошептала Рика.

– Мы?! Ты сказала – мы? – возмутилась я.

– Раз ты у меня в голове, значит, мы, – язвительно ответила «сестричка». – Смотри, что сейчас будет. Я предложу ей выпить настоечки – спорим, она не откажется?

И Рика решительно направилась к сопернице, а подойдя, невинным голоском спросила:

– Не устала еще, подруга?

Жака тут же отложила ломик и вытерла рукой со лба несуществующий пот. Хоть усталой она и не выглядела, но Рику охотно поддержала.

– Ужас, как устала. Надо бы перерывчик сделать.

– Давно пора. Я тут как раз прихватила из дома настоечку. Хорошая настоечка, ядреная. Давай ее попробуем!

Услышав про настоечку, Жака аж облизнулась. Быстро глянула вглубь туннеля – нет ли кого поблизости?

Никого она, естественно, не углядела, но что-то Жаку все-таки тревожило. Может быть, дурное предчувствие?

– А если Мика нас застукает? – засомневалась девушка. – Он расскажет каачам про настоечку.

– Никто нас не застукает, – успокоила ее «сестричка». – Мы зайдем вон в тот коридорчик, там хлебнем настоечки, а бутылку за камушком спрячем. Еще и на завтра останется!

– Точно! – обрадовалась Жака. – А если бригадир нас хватится, скажем, что ходили по нужде. Пошли скорее!

Друг за дружкой они вошли в тот самый коридорчик и сразу оказались в кромешной тьме. Но «сестричка» все предусмотрела. Она извлекла из холщовой сумки какой-то предмет и щелкнула кнопкой.

Предмет оказался фонарем – грубым, примитивным и не особо ярким. Дрожащий луч желтоватого света осветил неровные стены, бугристый пол и низкий потолок. Но для Рики и Жаки, с их ростом – метр тридцать с кепкой, высоты потолка хватало с избытком.

Сам коридор местами был довольно узким, местами – заметно расширялся.

Девушки прошли вперед шагов на тридцать. Убедившись, что вход в коридорчик полностью скрылся из глаз, Рика остановилась. Пристроив зажженный фонарь возле стенки, она достала из сумки бутыль с темной жидкостью и дрожащими руками протянула ее Жаке. Бутыль была плотно закупорена.

– Открывай, подруга, – охрипшим голосом сказала она спутнице, и та склонилась над бутылью.

А Рика вновь полезла в холщовую сумку.

Я поняла, за чем она туда полезла. Меня мгновенно обуял ужас. Ощущение было такое, словно это вовсе не Рика, а я лезу в сумку за ножом.

«Марго, пойми, ты не в реальном мире, – убеждала я себя. – Ты спишь и видишь сон – дурной, кошмарный, но всего лишь сон. На самом деле никто никого не убивает, а сама ты ни в чем не виновата!».

Убедить себя не получалось – паника была столь мощной, что напрочь сметала барьеры из логики.

И тогда я что есть мочи завопила.

– Рика, не надо!!!

Запертый в мозгу и от того особенно пронзительный, мой внезапный крик вызвал у Рики смятение. Ее рука, уже схватившая нож, от неожиданности дрогнула и разжалась.

«Сестричка» злобно зашипела на меня: «Заткнись, придурочная!». Зашипела, как вы догадались, вслух.

Жака резко подняла голову.

– Что ты сейчас сказала?

– Ничего. Ничего я не говорила. Открывай скорей мою настоечку!

– Нет, говорила! Ты назвала меня «придурочной».

– Да не было этого!

– Я, между прочим, не глухая.

Рика пожевала губы, перебирая варианты действий, потом с фальшивенькой улыбкой произнесла:

– Так это я не о тебе, а о Люке. Эта дура вчера меня достала. Представляешь, назвала меня лентяйкой, сказала, что я ведра неполные ношу! А я ей говорю: «Заткнись, придурочная!». Вот, до сих пор вспоминаю…

Тон Жаки несколько смягчился.

– Да, Люка та еще зараза! Она и меня лентяйкой называла. Как Мику бригадиром сделали, так Люку словно подменили.

– Боится, что каачи будут Микой недовольны, – промолвила Рика, вновь выискивая в сумке нож. – И почему они выбрали Мику? Чем он лучше других? Лучше бы Кирю назначили – вот был бы бригадир!

– Да! – сказала польщенная Жака и вновь склонилась над бутылью.

Торопясь и волнуясь, Рика нащупала нож, но в спешке схватилась не за рукоятку, а за лезвие.