Роман с Луной

– Отлично! – воскликнул Кеша, потирая ладони. – Будем к ней ездить – купаться в море.

В общем, созвали семейный совет. Явились Серафим, Маргарита.

Я купила окуня, хотела приготовить рыбу с гречкой. А Кеша:

– Ненавижу рыбу с гречкой! Нет, я ничего не имею против этого окунишки, и гречка спасла от голода многие народы нашей Земли в тяжелую годину. Но то и другое вместе – невыносимо! Они друг друга низводят на нет! Ужасное что-то!

– Как? Это классическое сочетание! У вас на Урале в столовой – дежурное блюдо!

– Никогда! – воскликнул Кеша. – Рыба идет с пюре, а гуляш – с гречкой!

И купил креветок с пивом.

Мальчик привел свою невесту – беленькая, фея, воздушное создание, Тася. Я ей рассказала, как он в детстве удивлялся на Ивана-Царевича:

– Не понимаю, – говорил мальчик. – Зачем ему надо было жениться на такой прекрасной девушке? Женился бы лучше на Бабе-яге!

Мне кажется, мы ее напугали немного. У нас такая семейка – нам не чужд черный юмор, а это не всякому по душе. В доме вечный кавардак, непонятный распорядок дня, чуть ли не до вечера все находятся в сомнамбулическом состоянии, только к ночи наступает оживление.

Кеша для инсталляций тащит в дом разные предметы не первой свежести. Вот уж месяц, как посреди нашей единственной комнаты разложен пылесос Фиминой покойной тети – «Ракета» на колесиках. Мы его практически не замечаем, а при невесте сразу пылесоса застеснялись. Мальчик с порога крикнул:

– Кеша! Ты выбросишь когда-нибудь этот древний пылесос?

– Ни в коем случае, – отвечает Кеша. – Я строю из него космический корабль, на нем мы полетим к другим планетам, более пригодным для жизни.

– Чувствуешь? – сказал мальчик. – Что это за люди? Как я с ними с ума не сошел до сих пор?

А девочка – тихая, трогательная – специально для нашей вечеринки испекла торт домашний «Наполеон»! Мы как навалились на этот «Наполеон»! Еще чайник не вскипел, а мы его уже весь съели. Тем более это любимый Ритин торт.

Когда с тортом было покончено, Серафим, профессор Дипакадемии, он в прошлом был известным дипломатом, произнес – благородно и с достоинством:

– У меня было в жизни много аспиранток – блондинок и брюнеток, но всегда или умная, или красивая. А тут, – он одобрительно посмотрел на девочку, – и то и другое!

– И поскольку наш мальчик каким-то образом завоевал расположение столь искусного кулинара, – заметила Рита, – надо подумать, как нам устроить так, чтобы образовалась новая молодая семья.

Я говорю:

– Пусть эта девочка живет с нами. Я готова.

– Но не все готовы, Маруся, – приветливо отозвался мальчик, – жить с тобой. С твоей бесконечной утренней медитацией, однообразной пищей, уборкой, когда бог на душу положит, и старым говорящим пуделем, имеющим семь рогов и семь очей, который ни днем ни ночью не имеет покоя, взывая: «Свят, свят, свят Господь Бог Вседержитель!», и в любую непогоду каждую ночь, стоит всем заснуть, настойчиво предлагает жителям этой квартиры пойти освежиться во двор.

– Тогда, – говорю, обращаясь к родителям, – давайте съедемся с вами? Я буду следить за вашим здоровьем. Сами ведь рассказывали, как Фима выключил вместо чайника холодильник…

– Ой, нет, – ответили хором Рита с Фимой. – Мы не хотим.

– Понимаешь, с годами, – говорит Рита, – только, Марусенька, не обижайся, – ты стала немного занудная. И по отношению к нам с Фимой взяла какой-то фельдфебельский тон. Мы лучше отдадим безвозмездно все наши сбережения, но не предлагай нам жить с тобой, наша любовь!..

– Придется покупать новую квартиру, – заявил Кеша.

– Вот-вот! – согласились Рита и Серафим.

Все замолчали и стали подсчитывать в уме, кто сколько сможет дать на это благородное дело.

Кеша нарушил молчание первым, назвав какую-то смехотворную сумму.

– Не понял, – сказал мальчик. – Ты вообще, Кеша, в курсе, сколько стоит маленькая однокомнатная квартира в Москве?

Откуда? В незапамятные времена Рита с Фимой купили мне квартиру, ее осенил своим присутствием Кеша, с их легкой руки мы в ней живем двадцать с лишним лет и думали, так будет всегда. Благодаря своему золотому рождению, я вообще как трамвай еду по проложенным рельсам.

И если ничего больше не хотеть, этого вполне достаточно для беспечальной жизни.

Однажды Кеша влюбился в хорошую женщину, заволновался, засобирался, выключил из сети «Вегу», упаковал колонки. А потом как представил, сколько хлопот и забот обрушится на его голову, сколько придется оформлять разных документов, решать квартирный вопрос, какой это будет кошмар – выписываться, прописываться, расписываться, – махнул рукой и остался с нами, к нашей неописуемой радости.

Мы даже ремонт никогда не делали, а только сменили унитаз. Потому что Кеша сказал:

– Я как гринписовец – не могу смотреть, когда течет вода в бачке.

Главное, я сижу в туалете, вяжу варежки, а в коридоре наготове стоит свежеиспеченный унитаз – цвета «ночной лилии», прямо с витрины, слив под сорок пять градусов, и уже вот-вот придет мастер его водружать.

– Послушай! – кричит мальчик. – Сейчас тебя снимут вместе с нашим старым унитазом и вынесут на свалку. И твое счастье, если кто-то догадается пересадить тебя на новый!

А сам – чего ни попросишь по хозяйству – отвечает:

– У-у! Это меня не интересует. Вот если бы приехал ансамбль волынщиков из Шотландии!..

В общем, поразмыслив, мы решили: будем накапливать. Каждый взял на себя личные обязательства, но срок выполнения поставили общий – один год. Поскольку в газете «Недвижимость» строительная компания СУ-23 объявила, что намерена возвести дом в рекордно короткие сроки по минимальной цене. В газете сообщалось, мол, однокомнатная квартира в этом доме стоит сто тысяч долларов. Причем деньги внести надо целиком до десятого ноября следующего года. В ином случае никто не поручится, что сумма не вырастет вдвое, причем свободных квартир уже не будет.

Сто тысяч долларов. Ни больше ни меньше. Мы с Кешей дружно повесили носы.

– Как говорил Бонапарт, «надо ввязаться, а потом посмотрим!» Я даю двадцать тысяч! – воскликнул Серафим, который, несмотря на великую доблесть и заслуги, смолоду скитался по чужим углам, так что всю жизнь копил своим детям на черную старость.

Причем Серафим не просто копил, он копил основательно, с размахом, не обходя опасные рифы и ловушки, которые строили доверчивым накопителям денег новоявленные бизнесмены, в простонародье именуемые нуворишами.

Лишь только прогремели своими успехами в преумножении капиталов «МММ», «Хопры», «Чары» и «Властелины», Серафим, чья душа всегда была распахнута прогрессивным методам накопления, отправился по адресам и поместил свои доллары и рубли в эти самобытные компании. Тем более, друг Фимы, судья Тарощин, вложивший в «МММ» немалую лепту, получил в одночасье дивиденды в виде увесистой пачки рублей! Конечно, он сразу позвонил:

«Беги скорей, Серафим, «МММ» дает, и много!..»

Будучи незаурядным финансовым стратегом, Фима не стал торопиться все разом вкладывать в «МММ», но аккуратно распределил капиталы: порядочную сумму внес в «Хопер», а затем подпал под обаяние банка «Чара» и отдал последнее.

Некоторое время, словно охотник, что расставил силки и капканы, а потом обходит заветные места, подбирает трофей, наш Серафим отстаивал огромные очереди таких же дерзновенных искателей длинного рубля, рыцарей без страха и упрека, одним махом сбывших все свои кровные сбережения.

Теперь они принялись получать доходы. Эльдорадо отдыхает – нет, это был Клондайк, такие Фима готовился извлечь проценты. Как вдруг наши пирамиды Хеопса рассыпались в прах, поскольку сделаны были не из песчаника, а из святой простоты российских граждан, замысливших не проскочить мимо своего счастья и без особых усилий заработать миллионы, что их чрезвычайно роднило с героями произведений сэра О’Генри.

Но Фима был не из тех, кто пасует перед роковыми обстоятельствами. Полное исчезновение сбережений могло бы привести в уныние и растерянность кого угодно, но только не объятого азартом Серафима: он сделал ход конем, положив свою зарплату в «СБС-Агро» под самые большие проценты.

И здесь его ждала неудача. Грянул дефолт, а деньги обратились в лебедей, которые снялись с места разом и, зашелестев крылами, улетели вместе с основателем этого сомнительного предприятия в неведомые дали.

Фима погоревал-погоревал и опять начал копить – правда, теперь он доверял деньги только Сбербанку. Он и своему другу Тарощину заповедал: только в Сбербанк – самое надежное место, которое было, есть и пребудет вовеки, пока над землей светит луна и восходит солнце.