Вспомнить всё

Комиссар положил трубку, но тут же с тяжелым вздохом поднял ее снова.

– Девушка, соедините меня с комиссариатом четвертого округа, с инспектором Дидье Легаром… Merci… Дидье? Это Вилар. Пришли мне машину поскорее. А сам поезжай в кафе и жди меня там. Только ничего не трогай! Понял? Да, и позвони Ришару, пусть по дороге захватит фотографа и доктора Ламбье. Все, до встречи!

Арно Вилар повесил трубку и, разведя руками от безысходности, пошел одеваться.

– Кто это был, mon cher? – спросила супруга из соседней комнаты.

– Это с работы, милая. К сожалению, мне придется съездить и посмотреть, что там приключилось. Сам префект полиции попросил об этом.

– Но у тебя же выходной!.. – возмутилась было женщина, появляясь в дверном проеме.

– Преступники не считаются ни с кем, милая… C’est la vie. Chaque chose en son temps

. К ужину не жди меня; я не знаю, когда вернусь. К тому же потом мне придется заехать еще и к префекту полиции, доложить о том, как продвигается расследование.

– Все как обычно, mon cher, – пожала плечами его жена. – Такова участь всех жен: ждать, ждать, ждать. Хотя, должна тебе заметить, они могли бы обойтись и без тебя сегодня. Ты будешь снова сердиться на меня, но я скажу в который раз: ты совершенно себя не жалеешь! Вот и сегодня, вместо того чтобы отдохнуть, ты опять отправляешься на работу. Несправедливо!

– «Когда мы засыпаем в объятиях покоя, тогда-то судьба и наносит нам смертельные удары», – процитировал Вилар известного ученого и составителя словарей Пьера Буастра. – Все будет хорошо, милая. Я позвоню…

Комиссар поцеловал руку супруги и пошел переодеваться. Дело не терпело отлагательств.

Через час Арно Вилар, одетый как принц Уэльский

, уже выходил из служебной машины, остановившейся недалеко от кафе, где произошло убийство. С трудом пробравшись сквозь толпу зевак, комиссар направился к своему помощнику инспектору Дидье Легару, который беседовал с постовым.

– Почему здесь так много людей? – заворчал Вилар. – Немедленно прикажи очистить улицу. Преступление не повод для праздного любопытства.

– Обязательно, сейчас все сделаю… Расходитесь, господа, расходитесь! Обо всем узнаете из газет… Да, господин комиссар, я уже иду!.. Марсель, уберите людей с улицы! Так приказано, а ты знаешь, что бывает, когда шеф не в духе.

Комиссар Вилар действительно был не в настроении. Мало того, что его оторвали от книги и лишили вкусного обеда, который утром пообещала мадам Легар, так еще и расследование началось с того, что не оказалось НИ ОДНОГО свидетеля преступления. И это-то днем, в кафе, практически у всех на виду!

– Дидье, чертов дурак, объясни, что произошло, в конце концов. Как такое могло случиться? Кто-то все-таки должен был видеть!.. Кстати, где тело? Внутри?

– Нет, вон там, среди столиков. Мсьё Поль предложил гостье выбрать стол на улице, так как в кафе в тот час было душно.

– Ришар с доктором уже приехали?

– Пока нет, но думаю, что они будут с минуты на минуту… Прошу вас, господин комиссар, следуйте за мной, я покажу.

– Хорошо, – проворчал Вилар, недовольный тем, что его сотрудники и не думают шевелиться.

«Чует мое сердце, что денек у меня будет длинным», – сокрушенно покачав головой, подумал комиссар и зашагал вслед за помощником.

Кафе «Le Lut?ce» в те времена было популярным среди парижан. Не таким, конечно, как «Cafе de Flore», где Гийом Аполлинер

проводил свои литературные вечера в 1910-х годах прошлого столетия, или La Rotonde, которое любили посещать Владимир Маяковский и Амедео Модильяни. Это небольшое уютное кафе притягивало разношерстную небогатую публику. Художники и писатели, порой не имевшие и нескольких сантимов за душой, могли иногда рассчитывать здесь на бесплатный обед. Мсьё Поль или друзья, внезапно получившие гонорар, угощали их. Взамен они устраивали здесь выставки своих картин, а начинающие поэты читали стихи. И вот теперь кафе оказалось подмостками, на которых развернулась кровавая драма.

Комиссар Вилар приблизился к тому месту, где между столиками лежало стройное тело графини Тюренн. Убитая была одета в черное шелковое платье прямого силуэта с рукавами-крылышками, модное тогда в Париже, украшенное лишь жемчужным колье. Каштановые волосы выбивались из-под съехавшей набок шляпки в виде колокола. На ногах – туфли из кожи и шелка на небольшом каблуке, застегнутые на перламутровые пуговицы. На неподвижном, как маска, лице не было заметно ни испуга, ни удивления. Большие карие глаза, обрамленные густыми длинными ресницами, неподвижно уставились куда-то вдаль. Рядом на полу лежали ридикюль и револьвер британской фирмы «Веблей». Комиссар нагнулся и двумя пальцами осторожно поднял его.

– Да-а, – протянул он, разглядывая оружие. – Револьвер отличного качества с высокой технической надежностью. Стоимость такого оружия из-за того, что рукоятки часто богато украшаются, достаточно велика, поэтому позволить себе купить его может только состоятельный человек. У этого, например, рукоятка сделана из слоновой кости.

– Что ж, – хмыкнул инспектор, – значит, можно с уверенностью сказать, что мадам убили не из-за денег. Ридикюль на месте, жемчуг не тронут, да и деньги на столе остались лежать. Но почему убийца оставил револьвер на месте преступления, зная, что по нему можно легко выяснить владельца?

– Может быть, он хотел именно этого, чтобы сбить следствие со следа, – буркнул Вилар, которому с каждой минутой это дело нравилось все меньше и меньше. Графиня принадлежала к тому кругу, в котором не терпели огласки.

– Уже сообщили ее мужу? – кладя на место револьвер, спросил комиссар.

– Пока нет, насколько мне известно. Когда мне позвонил мсьё Поль…

– Кто это? – перебил инспектора Вилар.

– Это управляющий и владелец кафе, господин комиссар, – ответил Дидье Легар. – Так вот… когда позвонил мсьё Поль, то я потребовал от него, чтобы, во-первых, никто не покидал заведения, во-вторых, ничего не трогали, а в-третьих, ни в коем случае никому ничего не рассказывали, даже близким. Я правильно поступил?

– Наконец-то ты чему-то научился, – проворчал комиссар. – Где этот мсьё Поль? Я хочу побеседовать со всеми, кто был в кафе в это время.

Через час стало понятно, что никто ничего не знает: хозяин кафе покинул заведение на несколько минут, чтобы купить цветы мадам («мне так хотелось порадовать графиню Тюренн, она была явно чем-то расстроена сегодня»); гарсон был внутри и ничего не видел, а только слышал «леденящий душу выстрел», молодая парочка так увлеклась признаниями в любви, что не замечала ничего вокруг себя.

– Кто был тот молодой человек, зашедший вслед за мадам Тюренн? Вы видели его когда-нибудь? – спросил Арно Вилар мсьё Поля и официанта.

Те только переглянулись, пожав плечами.

– В мое кафе заходит много людей, господин комиссар, но в основном одни и те же. Этого же мсьё я видел впервые, не так ли, Этьен?

– Да-да, – поспешно подтвердил гарсон, насмерть перепуганный событиями сегодняшнего утра. – Я никогда не видел его прежде.

– А что с ним произошло после убийства?

– Ну, я-то не знаю, так как, как уже говорил, покинул на время кафе… ах, господин комиссар, как я корю себя за это! – воскликнул управляющий, всплеснув руками. – Подумать только… если бы я остался, то, возможно, предотвратил бы убийство… Если бы я только знал…

– Никто не может знать заранее, что произойдет с нами в будущем, – скептически заметил Вилар. – Значит, вы ушли за несколько минут до убийства… У вас есть свидетели?

– Что? – ошеломленно уставился на него мсьё Поль. – Вы подозреваете меня, честного человека, в смерти графини? Так следует вас понимать?

– Ну-ну, не стоит так волноваться, мсьё, я только предполагаю. Сейчас все находятся под подозрением… Итак, ваше алиби…

– Мадемуазель Корин, цветочница из магазина, что находится в квартале отсюда, может подтвердить, что в то время, когда произошло… le meurtre

… Боже, как сложно выговаривать это слово… я выбирал цветы для мадам графини.

– А почему же вы не зашли в лавку напротив? Вам не пришлось бы идти так далеко, – пристально поглядев на управляющего, задал следующий вопрос Вилар.

– Что… что вы хотите этим сказать? – смутился владелец кафе, густо покраснев. – Уж не думаете ли вы, что я специально ушел из кафе в то время, когда напали на мою гостью?

– Нет, я ничего такого не думаю, просто интересуюсь… так почему?

– Хорошо… только между нами… У мсьё Руссе отвратительные цветы. Да, он поставляет их для меня, то есть для моего кафе, но качество их…

Мсьё Поль презрительно фыркнул.