Золушка, лопата и зомби

– В двенадцать закрывается паб на Волколачьем перекрестке. Добираться оттуда – врагу не пожелаешь. Поэтому заедете за мной. Ну, дорогая, хорошо тебе повеселиться!

После этих слов карета сорвалась вперед.

Глава 3

Он стоял прямо в центре бального зала. Такой невероятный, что колени слабели и подкашивались. Дыхание перехватывало, последняя адекватность давала сбой. Я от одного взгляда потеряла голову, а уж рядом с ним… Эйфория, счастье, безумие. Бесспорно, все старания были не зря. Это самый прекрасный на свете стол с угощениями!

Запеченная в клюквенном соусе утка, колбаса с паприкой и вялеными помидорами, фаршированные бараниной перцы, куриные рулеты с брынзой и зеленью, медовый слоеный пирог, яблоки в красном вине. Едва я всучила дворецкому наколдованное тетушкой приглашение, как ноги сами понесли меня к столу. Он был воистину огромен, и никто особо за ним не сидел. Празднично разодетые гости уже откушали и рассредоточились по залу – кто танцевать, кто общаться тесными и не очень группками, кто играть в пикет и вист в отдельной зоне. Я-то явилась с опозданием. Благо еды оставалось достаточно, и у меня было целых два часа, чтобы с нею расправиться.

Всем известно: девушка должна есть как птичка. Но чайки, утаскивающие в клювах голубей на разживу, – тоже птички! Так что и мне можно. Голуби меня не интересовали, а вот утка – да. И не только она.

Этикету я обучена, матушка в свое время постаралась. Прочно помню, что главное – не терять изящества осанки, не откусывать больше, чем способна проглотить, и не чавкать. Чего скромничать, я все умею делать красиво: и есть, и драить полы, и поднимать умертвий. Еще ни разу не подняла самсомольца – мертвеца с плотью, но без костей. У меня мертвые – высший класс. Иногда даже жаль, что некому оценить.

Нежное мясо таяло во рту, пряный вкус специй будоражил, переворачивая мои представления об истинном наслаждении. М-м-м, с тарелок так и слышался зазывный шепот: «Возьми нас, еще и еще…»

Лишь сполна насладившись утиной грудкой, колбасой и куском рулета, я как следует осмотрелась. Шикарный зал! Лепнина, позолота, высоченные потолки, хрустальные люстры. Мраморные колонны, окна размером с двери, резные арки выходов на балконы. В общем, одно слово – дворец.

На сцене одухотворенно играли музыканты, заполняя пространство мелодичными звуками, на площадке для танцев кружились люди. Среди них я узнала мачеху и сестриц, тщетно изображающих лебедей. Впрочем, если подстреленных, то, наоборот, выходило успешно. Цепкий взгляд Бояны поочередно выхватывал девушек в зале, не иначе как оценивая конкуренток ее дочерей в борьбе за внимание принца. Пока очередь не дошла до меня и она, не приведи вештица, не раскрыла мое инкогнито, я запила увиденное вином, закусила яблоком вместе с хвостиком и проскользнула бочком из-за стола в противоположный конец зала. К зеркальной стене.

Собственное отражение поразило до глубины души! Ух, ну и макияж Гергана мне колданула… Серые, с серебристым отливом тени, подведенные черными стрелками глаза, длиннющие ресницы и затемненные брови. Губы цвета свежей крови, глиттер на висках, шее и ключицах, диадема на уложенных волнами волосах. Блистаю ярче хрустальной люстры. Вот уж вряд ли мачеха и сестрицы меня признают, привыкли за год лицезреть растрепанную бледную замарашку. Но вблизи перед ними лучше не мельтешить на всякий случай.

Я подошла к длинному карточному столу, накрытому скатертью до пола, и мысленно выругалась. Хорошо, что не вслух, ибо так проклятия могут и подействовать. С краю этого самого стола сидел господин магический следователь. В одеянии, мало отличимом от форменного, разве что без опознавательных знаков ведомства. Надеяться, что он меня не заметил, не приходилось: уже попала под прицел внимательных шафрановых глаз. Его губы, изогнутые в весьма красноречивой улыбке, не оставляли сомнений: взгляда от меня не оторвать, о да.

Партия Димитара подошла к концу, продувший ему лорд потел, щипал бороду и хмурился. Через пару секунд он освободил место, магистр жестом поманил меня к себе. Ну… Не убегать же. Еще не полночь, и я не попробовала медовый пирог. А карты люблю – и гадальные, и не очень.

Я приблизилась и выдала вежливый поклон вкупе с приветствием:

– Добрый вечер…

– Добрый. – Невозмутимости в нем было непомерно, зато любви к прелюдиям – ноль. – Сыграем?

– На что? – деловито поинтересовалась я. – На деньги – не буду.

У меня их и нет. К тому же это неприлично, на балу-то.

– На поцелуй, – усмехнулся он.

– За кого вы меня принимаете? – фыркнула я. – Давайте на раздевание.

– Вы мне нравитесь в этом платье, пусть оно останется на вас, – самоуверенно сказал Димитар. Тянуло ответить: «Вы меня просто без него не видели», но безудержный флирт значился последним пунктом в списке моих сегодняшних развлечений. Мужчины много где есть, чего не скажешь о вкусностях и танцах. – Может, тогда на желание?

– Годится.

Я уселась. Он представился по имени, не уточнив ни статуса, ни рода занятий. Ответной любезности не дождался и сдал карты, ощупывая меня взглядом. Этим все десять минут игры и занимался, хотя было заметно, что ему неймется что-то сказать. То ли молчал из-за посторонних ушей вокруг, то ли решил сосредоточиться на партии, расслабиться-то я ему не давала, стремительно набирая очки. Итог не порадовал. Ничья. Самый скучный вариант, когда никто никого.

– Удача благоволит нам одинаково, – разочарованно цокнула я языком. – Мы оба проиграли.

– Наоборот, – подмигнул Димитар, – оба выиграли.

Значит, каждому полагается по исполненному желанию…

В тот же миг я ощутила настойчивое прикосновение к колену. О, вот так прям сразу?