Ведьма на выданье

«Странного мужчину и кулон с мышью», – чуть не брякнула я.

Но почему-то вдруг интуиция затопала ногами, давая понять, что не стоит этого говорить.

– Ничего, – ответила я с проникновенной искренностью. – Все во тьме, словно… словно…

Нужное сравнение на ум не приходило, и я разумно умолкла, посчитав, что это будет лучшим доказательством: мозг немного поврежден, расскажите все сами.

Шаленому это явно не понравилось. Именно как состояние пациента, а не что-то другое. Вряд ли меня могли заподозрить в желании укрыть правду. А вот на Дороту было страшно смотреть. Разом будто глубже стали морщины, голубые глаза потухли, а плечи опустились. Почему-то захотелось встать, обнять ее и сказать, что все будет хорошо.

Я сама удивилась возникшему желанию. Так, стоп.

– Что со мной, пан Шаленый? – задала я самый главный вопрос.

Он покосился на Дороту. Та только вздохнула:

– Алиночка, ты вечером вчера заперлась в своей комнате… ну, после громкой ссоры с Виславой, твоей теткой. И начала колдовать. Гримуары летали по дому, за окном хлестал ливень, маленький Бецик не знал, где спрятаться. А потом все как бахнет, сверкнет! Меня аж ослепило, а твою комнату наполовину разнесло! Мы с Войцехом кинулись к тебе – лежишь вся белая, без сознания. Привезли к пану Шаленому. Ты только пришла в себя.

Я слушала и переваривала информацию.

Так, колдовала. Бецик. Разнесло комнату. Боже, где я?

«Наверно, умерла, – тут же услужливо подсказал мозг. – Жила-жила и бац! Нету! А это – жизнь после жизни!».

Перспектива была странная, но… вполне возможная. Ну или я просто брежу. Ударилась головой и вот результат. Эх, не зря теть Зина всегда говорила: «С головой шутить нельзя!».

Голова, кстати, тут же отреагировала тяжестью и болью, давая понять, что надо отдохнуть.

Я потерла глаза, потом зевнула.

Дорота с беспокойством смотрела на меня. Шаленый не произнес ни слова, но по его лицу все было понятно.

– Алине надо поспать, – произнес он. – Мы придем попозже.

Но в этот момент распахнулась дверь, и в комнату влетел ураган в красном платье, на высоких шпильках и с идеальной укладкой золотистых локонов.

– Вот ты где прохлаждаешься!

Так, дама к сорока годам, но стремится выглядеть на тридцать. Макияжа столько, что хватит на двух Алин и третья еще сможет приторговывать. Фигурка изумительная, но я даже в таком состоянии вижу корсет, утягивающий талию, и декольте до пупа, выставляющее напоказ грудь. Настоящую, интересно?

– Пока я вынуждена заниматься организацией, ты здесь…

– Вислава! – попыталась осадить нахалку Дорота. – Алина плохо себя чувствует! Девочка только…

Ага, это та самая, с которой мы поругалась вчера.

– Пан Шаленый, а посторонним можно посещать больничную палату? – спросила я, невинно хлопнув ресницами.

– Какая я посторонняя? – взвизгнула Вислава. – Столько сил на тебя угробила, ночами не сплю, все хозяйство на себе тащу…

– Пресс не треснул? – поинтересовалась я.

Потоки возмущений тут же схлынули. Теперь на меня во все глаза смотрели огромные янтарные глаза Виславы, густо обведенные подводкой. Да уж, а вот визажиста надо себе найти получше.

– Что? – тихо уточнила она.

– Пресс, – невозмутимо уточнила я. – То, что между грудью и местом, где у вас заканчивается декольте. Если он слаб, то, конечно, гору дел на себе не утащишь.

Конечно, про декольте я приукрасила, но, когда мне хамят неизвестные дамочки, все воспитание куда-то девается.

– Да как ты смеешь?! – Вислава кинулась ко мне с однозначным намерением вцепиться в волосы.

Но тут какое-то зеленое свечение обхватило ее петлей за талию и приподняло над полом.

– Панна Каторжинская, вы забываетесь, – сказал Шаленый таким ледяным тоном, что даже у меня по спине пробежали мурашки.

Вислава бросила на него полный ненависти взгляд, дернула ногой – туфля на шпильке тут же упала на пол.

– Вы слышали, как она со мной разговаривает, малолетняя хамка!

– Потому что ты первая начала, – тихо сказала Дорота.

– А ты все время ее прикрываешь! – накинулась на нее Вислава. – Вот выясню, кто за всем этим стоит, выгоню из дому!

Та немного сжалась. Но при этом во взгляде все равно читалось неодобрение.

А мне стало обидно за седовласую женщину. Во всяком случае она отнеслась ко мне очень неплохо. И это чувство даже перебило шок от увиденного. Ведь сопоставить с законами физики висящую в воздухе Виславу со странной зеленой петлей на талии у меня пока не получалось.

– Дорота, напомни, а кому принадлежит наш дом? – мягко уточнила я.

Выстрел наугад. Если мы вдруг в приживалках у тетушки, то все сложно. Но если что – сошлюсь на проблемы с головой. Мне можно.

– Тебе, Алиночка, как единственной наследнице своего покойного отца, – тихо сказала Дорота.

Есть!

Новый взгляд Виславы был бальзамом на душу. Злобненький такой. Отлично. Нечего тут хозяйничать тогда.

– Пан Шаленый, – ласково обратилась я. – Что-то голова болит…

Он понял без слов. Вислава оказалась на полу, быстро надела туфлю и жутенько зыркнула на меня. Я улыбнулась медовой улыбкой, хоть и не исключила, что ночью меня могут прийти душить подушкой.

– Панна Каторжинская, прошу вас покинуть палату, Алине необходим отдых.

Та не осмелилась перечить лекарю и, выпрямившись струной, гордо цокая каблуками, вышла прочь.

– Я приду позже, Алиночка, – пообещала Дорота и тепло улыбнулась, в уголках глаз появились морщинки-лучики. – Что тебе принести?

Сонливость подкралась на мягких лапах, обнимая подобно огромному коту.