Чародейка. Книга 3. Возвращение

– Ты на полном серьезе, Норлан? – Маграт, рассмеявшись, откинулся на спинку кресла. – Даже кабалит на нее надел… Ну ты даешь…

– Что тебя так развеселило?

– Ты читал о ней по звездам, понял, что ее смерть убьет Къяру и так и не догадался кто перед тобой? Действительно не догадался?

– Ты намекаешь, что она и была Къярой? – Норлан в замешательстве потряс головой. – Нет, Маграт, этого не может быть…

– На смотри, – Маграт достал из ящика стола порванный кабалит с обрамлением и бросил его на стол перед Норланом. – Узнаешь?

Норлан взял его в руки: – Не узнать сложно…

– А кто обрамление надел и чье оно, чувствуешь?

– Да уж… Но все равно не верится… Хотя если разобраться, то почему нет… При таком раскладе все сразу встает на свои места. Ведь она даже, когда погром у меня в кабинете устроила, книги и артефакты испохабила так, что лишь на первый взгляд казалось, что все невозвратно испорчено. Восстановить мне удалось практически все… Даже страницы были порваны так, что ни одно слово не оказалось задето… Я сначала подумал, счастливая случайность, а теперь понимаю, что ее добрая воля… Ну что тебе сказать, Маграт. Твоя дочь знатно обвела меня вокруг пальца…

– Значит, они от тебя сбежали, и Гранд без понятия, кто рядом с ним… – резюмировал Владетель.

– Именно так.

– С одной стороны: неплохо… – задумчиво продолжил он. – Мальчишка под ее присмотром и получает неплохой жизненный опыт. А с другой, было бы лучше все же их вернуть…

– При том раскладе, что сейчас, вернуть их, дело достаточно проблематичное.

– Да вернуть – проблем нет. Проблема в том, чтобы найти…

– И как ты собираешься ее возвращать?

– Пригрожу прикончить ее мать и Шона, ну и еще кого-нибудь, – Владетель лукаво улыбнулся, – тебя, например, и она сама вернется.

– Думаешь, моя жизнь имеет для нее хоть какое-то значение? – усмехнулся Норлан.

– Имеет, еще какое имеет. Не будь его, она ни за что бы к тебе не сунулась и уж тем более не позволила тебе надеть на себя кабалит. Похоже, моя дочь тебя любит даже больше, чем я предполагал… Так что получишь ты ее, но только если не будешь пользоваться этими ее чувствами, чтобы нас с ней разругать и с трона ее увести… Поклянись в этом, и я сделаю все, что будет в моих силах, чтобы ваши взаимоотношения восстановились.

– Заманчиво, конечно… По большому счету, я ничуть не против, чтобы она на трон вернулась, я для этого и готовил ее всю жизнь. Да и ваши с ней отношения я портить не намерен. Тебя она любит не меньше меня всю жизнь… Так что считай, что не препятствовать всему этому, я тебе уже пообещал. Только твоя дочь, Маграт, заслужила, на мой взгляд, право самостоятельно распоряжаться своей жизнью и принуждать ее к чему бы то ни было я бы на твоем месте не стал. Дай ей время самой во всем разобраться. Скорее всего, жизнь ее сама вернет и к тебе во дворец, и на трон. Имей терпение немного подождать. Своей торопливостью ты можешь все испортить. Если вернется она без желания, власть для нее станет мукой и тяготящей обузой. Гарпия недаром тебе вещала про то, что для стабильности Империи ее желание даже на захоронение должно быть. Отсутствие ее желания разрушит все.

– Убедил. Ладно, подожду. Пусть развлечется. Может чему дельному сына за это время научит.

– Вот и хорошо, – Норлан поднялся.

– Может, отобедаешь со мной?

– Нет, с Вашего позволения, Владетель, я бы предпочел удалиться. Публичность и парадность меня с некоторого времени напрягают.

– Дело твое, была бы честь предложена, – усмехнулся Владетель и, махнув рукой, снял блокиратор переходов: – Можешь идти.

– Благодарю, – склонил голову Норлан и открыл переход.

Гранд сидел у небольшого костерка на маленькой полянке лесистого склона, укрытого со всех сторон густым кустарником и задумчиво смотрел на игру языков пламени.

В это время рядом с ним сонно завозилась Сцилла и, откинув его куртку, которой была укрыта, приподняла голову:

– У нас есть, что поесть?

– Скажи что хочешь, я сделаю, – тут же отозвался Гранд.

– Хочешь, чтобы нас засекли?

– Сцилла, ну прекрати… – недовольно поморщился он. – Ну кому нас засекать? Отец только для того, чтобы умереть тебе не дать кабалит на тебя надел. А так ты ему на фиг не сдалась…

– А зачем ему было не давать мне умереть?

– Он прочел по звездам, что твоя смерть убьет мою мать, которую он безумно любит, вот он и напугался…

– Угу… так я и поверила, – иронично наморщила она нос.

– Чему не веришь? Тому что мой отец больше жизни любит мою мать или тому, что твоя смерть на ее повлиять может?

– А ничему… Вы все уже настолько заврались, что верить хоть чему-то из Ваших слов это надо вообще башки не иметь.

– Слушай, вот смотри, кроме того, что он надел на тебя кабалит, он ничем и никак тебя не обидел. Даже на все твои выходки не реагировал, чего бы ты не творила… Неужели это не доказательство, что кроме того, чтобы постараться сохранить жизнь горячо-любимой жене он больше никакой цели не преследовал?

– Ну не знаю… А он что, и правда ее любит? А почему тогда они не вместе?

– Почему-почему… – Гранд поморщился. – Потому что любит настолько, что ни к чему принуждать не хочет. А мать моя кроме власти видимо не любит ничего и никого… И любовь, похоже, не более чем игра для нее. Пока игра шла по ее правилам – хорошо, а нет, так наплевала и забыла.

– Так что она не на троне, если власть ей столь дорога?

– Да и власть она, скорее всего, тоже своеобразно любит. Ей нужно чтобы все по ее было и никак иначе… И на Империю ей по большому счету плевать… Избаловали ее все. И Владетель, и мой отец, любую прихоть исполняя, вот она и привыкла считаться лишь со своими желаниями, а на остальное ей фиолетово.

– С чего решил?

– Как с чего? Ну вот если ты, например, была бы Владетельница, ты решилась бы бросить свою Империю и отправиться путешествовать в неизвестном направлении, никого ни о чем не предупредив, всего лишь из-за того, что тебе видите ли все надоело и собственный сын раздражает?

– Ну если бы моим сыном был бы ты, – Сцилла иронично хмыкнула, – то может и сбежала бы… Выносить твою самовлюбленную тупость каждый день, задачка не из простых, – она состроила ему рожицу и показала язык.

– Ой, язык у тебя, что жало, – Гранд поморщился. – Ну хорошо, я туп и самовлюблен, но у нее же полная власть надо мной была. Могла наказывать, могла перевоспитывать, так нет, ушла… Типа все вы меня недостойны, разбирайтесь со своей Империей и промеж себя сами. Достали вы все меня, я в вас разочаровалась.

– Слушай, если ты так мать не любишь, то чего хотел, чтобы она вернулась? Из-за Владетеля что ли? Это он тебя заставлял? Кстати, раз оно так все сложилось, и моя жизнь связана с ее, может прикончишь меня и вся недолга? И меня от ожидания избавишь и с ней рассчитаешься…

– Дура ты! Вот треснуть бы тебе хорошенько, чтобы не смела больше такие глупости говорить, – Гранд, зло прищурившись, с раздражением посмотрел на нее. – С чего взяла, что я мать не люблю и могу желать ей смерти?

– Ну она же, по твоим словам, властолюбивая эгоистка, никого кроме себя не любит и на всех плюет, даже на свою Империю… Кстати, я теперь понимаю в кого ты такой… С такой мамашей было бы странно другим стать. Хотя сейчас в тебе что-то человеческое стало просыпаться, не иначе оттого, что она наконец от тебя отвалила.

– Заткнись! Заткнись сейчас же! Иначе пожалеешь! – руки Гранда непроизвольно сжались в кулаки.

– И что ты мне сделаешь? Изобьешь? Так я не боюсь такого, как ты уже наверняка мог заметить… Или прикончишь вместе со своей мамашей? Так этого я тоже не боюсь…

– Вот зря я тебе помог кабалит отца порвать… Явно зря. Тебе обязательно надо доводить кого-то, а у него терпения поболее, чем у меня будет… так что я явно маху дал, когда тебя от его контроля избавил. Ну ладно, раз сам виноват, то куда деваться, придется терпеть… Продолжай хаять и меня, и мою мать. Я не рискну тебе вред причинить раз от твоего здоровья ее жизнь зависит, – Гранд нервно сглотнул и отвернулся.

– Да никого я не хаяла. Я вообще твою мать не видела. Как я ее хаять могу? Я всего-навсего повторила твои слова.

– Ты вывернула их, и все исказила. И вообще, какой бы она не была, она моя мать. И этим все сказано. Так что если оскорбляешь ее, в первую очередь оскорбляешь меня. Ясно тебе?

– Ладно, извини. Я не хотела тебя оскорблять, а уж мать твою и подавно. Ты сам начал этот разговор и сам дал почувствовать, что свою мать по меньшей мере не понимаешь.

– Ну не понимаю и что с того? Не дорос просто еще наверное до понимания, вот и злюсь. Моя мать маг такой силы, что мне пока до понимания ее как до луны… Отец и Владетель ведь не на пустом месте так относятся к ней… Вполне возможно, они видят что-то, что я не вижу…

– Ты перестал считать ее самовлюбленной эгоисткой или хочешь, чтобы я таковой ее не считала?

– Я просто понял, что не вправе оценивать ее поведение, и уж тем более не хочу, чтобы исходя из моих слов, хоть какую-то оценку давала ей ты.

– Договорились, это и правда дело неблагодарное по чьим-то словам мнение составлять. Так что еще раз извини, что положившись лишь на твои слова, впечатление о твоей матери составила. Это было на редкость опрометчиво и глупо.

– Сцилла, – обернувшийся к ней Гранд нервно усмехнулся, – вот как тебе удается, даже извиняясь и соглашаясь со мной, так уесть и ткнуть носом? Это ж у тебя прям талант…

– У меня талант не только в этом, но ты пока заметил лишь его, – хитро усмехнувшись, парировала она, – ну ничего, я тебе сейчас еще один свой талант покажу. Научу силки плести, чтобы дичь поймать, а потом научу ее потрошить и с травками на костре зажаривать… Вкуснотища, пальчики оближешь.

В надвигающихся сумерках Гранд пробирался по узкой горной расщелине в надежде подстрелить горную куропатку, которые в обилие водились в этих местах, но ни на одном из найденных им гнездовий птиц не было, словно незадолго до его прихода кто-то их спугнул, и они еще не успели вернуться.

– Это ж кто, интересно, мог продираться по этому труднодоступному ущелью как стадо слонов. Хорошо бы магию использовать, чтобы узнать, но ведь Сцилла опять разорется и обязательно напакостничает в отместку.

Маленькая дикарка за время их недолгого совместного путешествия постепенно полностью захватила над ним власть. И Гранд, наученный горьким опытом безрезультатного противостояния с ней, теперь предпочитал соглашаться со всеми ее требованиями, нежели хоть как-то спорить и пытаться настоять на своем. К тому же требования Сциллы чаще всего были разумными и не особенно обременительными для него.

Расщелина тем временем, сделав крутой изгиб, вывела его к небольшой ровной каменистой площадке перед широким, но достаточно низким проемом, ведущим вглубь горы.

– Ух ты, вход в пещеру или лабиринт. Как интересно… – замерев на краю площадки, негромко пробормотал Гранд и тут совсем рядом с собой услышал то ли всхлип, то ли глухой стон.

Резко обернувшись, он увидел в глубокой и большой нише, справа от себя, привязанную к каменным полукруглым выступам, с выдолбленными отверстиями, очень красивую обнаженную девушку с кляпом во рту.

– Ничего себе, – удивленно выдохнул Гранд и шагнул к девушке.

Та подняла на него глаза полные слез и испуганно сжалась.

– Не бойся, не обижу, – ободряюще улыбнулся Гранд и, достав из-за пояса нож, перерезал веревки, стягивающие ее руки и щиколотки ног.

Как только ее руки оказались свободны, девушка, присев, вытащила изо рта кляп и стала растирать перетянутые веревкой запястья.

Гранд молча наблюдал за ней. Через некоторое время она подняла голову и, устремив на него молящий взгляд, тихо попросила:

– Убей меня, пожалуйста.

– Это еще зачем? – удивлению Гранда не было предела.

– Ты избавишь меня от мук и страха. Ждать смерти, к тому же такой, на которую меня обрекли, очень страшно.

– Еще одна… – Гранд раздраженно поморщился. – Неужели все девчонки такие трусихи? Еще ничего не случилось, а они уже сами умереть готовы лишь бы страха смерти не испытывать. Это ж надо быть такими бестолковыми… Вот с чего ты решила, что должна умереть от жажды и голода, если я тебя освободил?

– Я не от жажды и голода боюсь скончаться. Меня не для этого здесь привязали, – замотала головой девушка и ее длинные волнистые каштановые волосы мягкой волной колыхнулись над плечами. – Я жертва Стигону.

– Кому? – непонимающе переспросил Гранд.

– Стигону, – повторила девушка.

– Кто это?

– Мерзкое чудище, обитающее в этой пещере, – она указала на темнеющий проем.

– Уже больше не жертва, раз я освободил тебя, – усмехнулся Гранд.

– Если он не получит меня, он уничтожит весь мой народ… Поэтому лучше пусть он получит мой труп, я не посмею уйти отсюда и обречь на смерть всех…

– Ты считаешь, твой труп спасет твой род от уничтожения?

– На какое-то время – да. Конечно, живая жертва Стигону больше по нраву, и его спячка после этого продолжается дольше, но даже свежий труп способен удовлетворить его больше чем на девять месяцев…

– Сейчас я удовлетворю эту мерзкую тварь навсегда, – самоуверенная улыбка тронула губы Гранда, и он перехватив нож поудобнее, шагнул к проему и внимательно оглядел его: – Когда эта гадина выползти должна? Неохота самому лезть, уж больно проход узкий…

– С заходом солнца. Он не выносит солнечный свет…

– Что ж, ждать недолго, – Гранд прислонился спиной к скале рядом с ведущим вглубь нее лазом, из которого веяло могильным холодом. – Подождем… Тебя кстати как звать-то? – он в упор посмотрел на так и не поднявшуюся с земли девушку.

Под его пристальным взглядом она потупилась и попыталась прикрыться длинными волосами, едва слышно выдохнув: – Лана.

– Красивое имя… Да и ты сама красивая. Твои соплеменники в жертвы самых красивых что ли выбирают?

– Жертву по жребию выбирают… – щеки девушки залила краска.

– Что ж, будем считать, что в этот раз жребий решил познакомить нас с тобой, а не лишить тебя жизни, ибо лишить жизни такую красавицу бесспорно несправедливо.

Румянец запылал на ее лице ярче, и она еще ниже склонила голову, явно смущенная его словами.

Вскоре последние лучи закатного солнца скользнули по волосам девушки, и на ущелье начала наползать темнота.

В это время из проема сильнее дохнуло пробирающим до костей холодом и послышалось тихое шипение.

Лана, испуганно всхлипнув и в страхе зажав себе рот, вся сжалась в комок. А Гранд напрягся, готовясь к схватке с неизвестным монстром и внутренне ругая себя, что не воспользовался моментом расспросить ее о нем поподробнее. Хотя вряд ли возможная жертва Стигона хоть раз видела его воочию, если никто из ее соплеменников не рискнул даже издали понаблюдать за жертвоприношением.

В проеме что-то хлюпнуло и вырвавшийся оттуда ветерок моментально укутал инеем близлежащие камни, а потом из проема начала быстро выползать желеобразная масса. Глядя на нее, Гранд с ужасом понял, кого местные жители называли Стигоном. Ему без сомнения предстояла встреча с представителем рода фрезеров, как их именовали магические фолианты. И в них во всех рекомендовалось избегать прямого столкновения с подобными тварями, а заманивать их в пещерные ловушки и закупоривать в них. Сейчас же он не только не воспользовался моментом навечно запечатать фрезера в пещере, но и позволил ему ее покинуть. Костеря себя почем зря за подобную неосмотрительность, Гранд магическим посылом модернизировал абсолютно бесполезный при таком раскладе нож в энергетический разрядник и бросился сверху на студенистый кисель, стараясь впихнуть разрядник как можно глубже в полупрозрачное тело. После чего выпустил разряд, в надежде что монстр, испугавшись, захочет вернуться и уползет обратно.

Голубая искра пронзила дрожащую желеобразную массу, и Гранда накрыла волна такого леденящего холода, что у него разом свело все мышцы. А монстр тем временем вместо того чтобы начать отползать вглубь пещеры, убыстрил движение вперед и из студенистой массы вынырнула голова с тремя глазами на тонких ножках, внимательно оглядевшая Гранда, а потом сформировались щупальца, быстро обвившиеся вокруг него.

Поняв, что дело плохо, Гранд создал вокруг себя магический кокон и начал повышать его температуру. Щупальца, дрогнув, с неприятным шипением начали оплавляться и слизью стекать на землю. Однако на смену им из желеобразной массы тут же взметнулись новые и с не меньшим усердием попытались сдавить окружающий Гранда магический кокон, который постепенно стал терять температуру.

– Проклятье, – сдавленно выругался Гранд, судорожно перебирая в памяти чем еще можно воздействовать на подобные низкоуровневые существа, каждая клетка которых в любой момент может быть трансформирована в любую часть тела по желанию хозяина. На ум пришел высокочастотный луч.

Не теряя времени, он тут же взмахом руки переправил себе в ладонь генератор подобного излучения из хранилища отца, к которому когда-то давно получил несанкционированный доступ, и активировал. После чего резко рубанул вспыхнувшим зеленоватым лучом из стороны в сторону, а потом еще раз в перпендикулярном направлении.

С мерзким всхлипом тело монстра развалилось на несколько дрожащих кусков, истекающих слизью, а голова бессильно поникнув всосалась внутрь, и Гранд облегченно вздохнул. Все оказалось намного проще, чем он предполагал еще минуту назад.

Однако обрадовался он рано, трясущие желеобразные куски, осев на землю, будто вновь склеились и голова монстр вновь вздыбилась вверх, после чего довольно ловко и метко выплюнула кусок сверкающего инеем желе, попав прямо на контакты генератора. Гранд поспешно тряхнул рукой, стряхивая остатки мгновенно расплавившейся слизи, и нажал на рычаг активации, но генератор, коротко скрипнув, тут же прекратил вибрировать, безжизненно замерев в его ладони.

– Вот гад, – раздраженно выдохнул Гранд, судорожно припоминая, откуда еще можно было бы срочно раздобыть генератор, но на ум не приходило ничего.

Тогда отбросив ставший ненужным сломанный генератор, он переправил из хранилища себе в руку меч и, сформировав вокруг себя ореол защитной сферы с повышенной температурой, яростно набросился на желеобразную громадину, кромсая ее на куски и разбрасывая их в разные стороны. Однако скоро заметил, что его работа бессмысленна. Отрубленные куски сползались и склеивались, вновь создавая единое тело.

– Ну что за напасть, – раздражению Гранда не было предела. В гневе он решил прибегнуть к последнему способу, к которому прибегать ему крайне не хотелось.

Мановением руки он бросил в сторону ниши, в которой сжалась напуганная Лана, сферу нераспространения, и его окутала мерцающая дымка из которой вырвался черный дракон. Выдохнув струю пламени в сторону студенистого тела монстра, он набросился на него, раздирая на части и паля огнем оторванные куски. Ярость и бешенство от столь долгих безрезультатных попыток одолеть столь живучую тварь туманили разум, но придавали сил, и остановился он лишь тогда, когда в лощине кроме жидкого слоя слизи не осталось ничего, а из ночного сумрака, заполнившего все ущелье, неожиданно выскочила маленькая фигурка и бросилась прямо к его морде, визгливо крича:

– Что ты творишь, идиот! Прекрати! Прекрати сейчас же!

– Сцилла? – от неожиданности Гранд замер и, подав назад, поскользнулся в слое слизи и неуклюже осел на задние лапы. – Ты тут откуда?

– Откуда… откуда… От верблюда! – раздраженно выдохнула девчонка и, дождавшись, чтобы он вернулся к своему прежнему облику, шагнула к нему и с размаху влепила ощутимую пощечину. – Идиот умалишенный! Ты понимаешь, что натворил, кретин безмозглый? Зачем ты это сделал?

– Сцилла, Сцилла, успокойся! – Гранд в растерянности прижал одну руку к щеке, а другую выставил вперед, опасаясь нового удара. – Ты боишься, что нас засекут? Так я арку сейчас открою, и уйдем мы… Только вон проверю, что с девушкой, которую в жертву этому монстру готовили, и уйдем… – он кивнул на сферу нераспространения около ниши и повел рукой, снимая ее.

– Точно идиот, – Сцилла раздраженно скривилась и, присев на корточки, опустила руку в слой слизи на камнях и стала пальцами перебирать тягучую жижу, сокрушенно бормоча: – Неужели ни одной живой клетки не осталось… ну вот надо же быть таким идиотом… я тоже конечно хороша… но кто бы мог подумать, что у него мозги отсутствуют напрочь…

Гранд тем временем шагнул к Лане, безвольным неподвижным комочком лежащей на полу ниши. Перевернул ее, и поняв, что она без сознания, приложил ладонь ко лбу и ввел легкий ментальный посыл, помогающий очнуться. Потом подхватил на руки зашевелившуюся девушку и, открыв арку перехода, обернулся к Сцилле:

– Пошли, раз ты не хочешь чтобы нас застукали, надо поторопиться.

Сцилла поднялась и, процедив сквозь зубы:

– Так ты это из-за этой курицы учудил такое? Ладно, уйти не помешает… Все равно уже ничего не изменить, а подумать, как хоть что-то исправить, и вдали отсюда можно, – шагнула к арке, бросив при этом неприязненный взгляд на девушку.

Гранд не стал озадачиваться ее словами и шагнул следом, с удовольствием почувствовав, как Лана испуганно всем телом прижимается к нему и обвивает его шею руками.

Выйдя следом за Сциллой на ярко освещенном сиянием полной луны небольшом лесистом плато у отвесного склона соседней горы, Гранд осторожно опустил Лану на траву под большим раскидистым дубом и шагнул к Сцилле:

– Ну что ты так психанула? Все же нормально закончилось. Мы успели уйти и никто нас не засек. Что ты все кривишься?

Та подняла на него раздраженный и злой взгляд:

– Принц, тебе сперма вообще мозги отключила, и ты даже частично соображать не можешь? Если так, то иди развлекись с этой курицей, сбрось напряжение, а поговорим потом, когда мозги хоть чуточку соображать начнут, я подожду, торопиться нам теперь некуда…

– Сцилла, я не понимаю! – Гранд в раздражении схватил ее за плечо. – Чем ты недовольна?

– Вот и я о том, что ты абсолютно ничего не понимаешь! – она вывернулась и отскочила. – И даже немного напрячь мозги не в состоянии. Причин может быть две: или они у тебя отсутствуют вовсе или эта курица возбуждает тебя настолько, что они отключились. Первый вариант оптимизма не внушает, а вот со вторым справиться можно, и самый легкий путь я тебе уже озвучила. Так что действуй, авось полегчает…

– Сцилла, прекрати! Мозги у меня на месте и никто меня не возбуждает до такой степени, чтобы перестать соображать. Поэтому хватит ерничать, говори конкретно, чем недовольна и что тебя не устраивает. Да, я применил магию и убил местного фрезера, чтобы избавить здешний народ от монстра и необходимости постоянно приносить ему жертвы. Но нас ведь не засекли, поэтому причин так оскорблять меня не вижу.

– Ты не избавил местный народ от необходимости жертвоприношений, а обрек его на смерть, дубина ты стоеросовая. Этот фрезер был гарантом того, что вулкан не проснется, и на его теплых и плодородных склонах можно жить и выращивать урожай. А теперь меньше чем через полгода он рванет, и от всех окрестных жителей не останется и следа, зато правда у тебя будет возможность держать при себе эту цацу и удовлетворять с ней свою буйную похоть. Но что для принца жизнь нескольких сотен тысяч каких-то там людишек? Главное, это его желания…

– Сцилла, этого не может быть… – Гранд от неожиданности даже головой потряс. – Подожди… С чего ты взяла, что этот монстр был связан со сном вулкана?

– Принц, тебя хоть чему-то учили или ты только спесью мозги заполнял? Но даже если так, если не знал ты ничего о фрезерах, то какого демона полез его убивать, не владея никакой информацией? Тебе ведь было достаточно замуровать его в горе и развлекайся с кем хочешь… Так нет, свою доблесть перед фифой этой решил продемонстрировать… павлин озабоченный…

– Ты не ответила!

– Да с того, что в отличие от тебя, знаю это.

– Так могу сказать и я.

– Останься здесь на полгода и проверишь. Я думаю тебе доставит удовольствие понаблюдать, как все местные жители сгинут под слоем лавы ради твоих прихотей.

– Я могу перенаправить лаву…

– Куда? Здесь селения повсюду, со всех сторон… Ну спасешь ты половину… А остальные? Да и те, которых спасешь, все равно не смогут здесь остаться, без фрезера вулкан будет постоянно-действующим. Или ты всю жизнь намерен провести здесь, чтобы каждое извержение контролировать?

– Ну и что делать?

– Мозгами шевелить! Думать, а не меня спрашивать! Я тебе не справочная энциклопедия.

– И все же, Сцилла… Ты знаешь, как хоть частично исправить то, что я натворил?

– Не знаю! Пока не знаю… – она скривилась. – И на ум ничего кроме как раздобыть где-то другого фрезера и запихнуть в эту гору не приходит…

– А ведь это вариант! Сцилла, ты умничка! – Гранд, шагнув к ней, обнял и, приподняв с земли, закружил по полянке. – Точно умничка! Мы так и сделаем!